Типология книги в книговедческих исследованиях

В отечественном книговедении первые опыты типологических построений нашли отражение в работах А. М. Ловягина, который предложил двуединый критерий типологии книги, объединяющий целевое и читательское назначение. В научных трудах Н. А. Рубакина с целью построения типологической классификации была осознана необходимость использования многомерного критерия, впоследствии разработанного им в библиопсихологии.

Из научных трудов по типологии книги первой половины XX столетия заслуживает внимания исследование П. Х. Кананова, представленное в диссертации «Типология книги. Учение о книгах как посредниках между автором и читателем» (1942 г.). Автор подч? ркивает необходимость рассматривать книгу как социальное явление, то есть в абстрактном (категориальном) значении, и на основе главной для книги социальной функции, которую он определяет как роль посредника между автором и читателями. Иными словами, П. Х. Кананов предлагает производить типологию книги с позиции е? коммуникативной функции, однако эту функцию выполняют не только книги, но и другие социальные объекты, использующиеся для передачи информации.

Для создания типологии книги, считает автор, необходимо дать определение этого понятия. Он формулирует следующую дефиницию: «книга есть средство общения людей между собой при помощи графических элементов». Поясняя сво? определение, П. Х. Кананов отмечает, что оно включает: а) авторов; б) читателей; в) графические знаки, служащие средством общения между первыми и вторыми. Именно эти свойства и функцию книги автор считает главными, определяющими программу исследования «той науки, которую, в отличие от истории книги, следовало бы назвать систематическим книгознанием». Таким образом, П. Х. Кананов рассматривает книгу с позиции семантического и функционального подходов.

В плане функциональной характеристики книг, согласно П. Х. Кананову, для типологии целесообразно рассмотрение следующих вопросов: а) какие бывают авторы и каковы их индивидуальные особенности; б) какие бывают читатели и каковы их запросы; в) какие графические знаки делают наиболее эффективным общение между создателями книг и их потребителями.

Исходя из этого, автор предлагает многомерный критерий, который включает:

индивидуальные особенности авторов, например, талантливы они или посредственны, стары или молоды и т. д., а также их принадлежность к тем или иным социальным массам, политическим группировкам, научным и литературным течениям. Этот компонент, считает П. Х. Кананов, имеет решающее значение, так как в книге отражается мировоззрение автора, определяемое перечисленными факторами;

время написания книг, то есть соотношение между авторами и переживаемой ими эпохой: есть «вечные книги» и «эфемерки», но те и другие выполняют свою роль, поэтому необходимо установить признаки, свойственные каждой группе;

место издания: согласно автору, некоторые книги целиком обусловливаются своей средой, например, туристический указатель г. Москвы может быть интересен прежде всего гостям города или жителям Москвы, другие же будут востребованы во вс? м мире;

язык, на котором написана книга;

потребности читателя, то есть целевое назначение и читательский адрес книги.

Предложенный П. Х Канановым критерий нуждается в доработке.

Например, трудно оценить на практике, талантлив автор или посредствен, какие ещ? индивидуальные особенности могут найти отражение в его книге и др., исследователь не проясняет вопроса, на основании каких признаков может быть выделена такая группа предметов, как книга. Поэтому выявить типологические свойства книги как предмета коммуникации с помощью предложенного критерия нельзя. В исследовании П. Х. Кананова отсутствует также разграничение понятий «книга"-"издание». Эти причины приводят к тому, что, в конечном сч? те, автор выходит не на типологию, а на классификацию и рассматривает не книгу как категорию, а определ? нные виды изданий. Однако его диссертация ценна прежде всего тем, что в ней сделана первая попытка создания типологической модели книги.

Несмотря на то, что научные исследования по типологии книги, написанные в первой половине XX века, не привели к созданию книговедческой типологии, они имели большое значение, так как в них была обоснована необходимость развития этого направления и предприняты попытки классификации книжных изданий. Изучение этих проблем на более глубоком теоретическом уровне в то время было невозможно, так как вопросы, касающиеся методологии познания, ещ? не получили полного осмысления в исследованиях по философии.

К концу 60-х годов в книговедении был накоплен богатый издательский материал, нуждающийся в упорядочении; с этого времени проблема типологии в отечественном книговедении становится центральной, а е? решение осознается как методологически важная задача. В начале 70-х годов эти вопросы находились в центре исследований, проводимых Всесоюзной книжной палатой (ВКП), однако их решение не привело к созданию типологии книги.

В современном книговедении проблема типологии книги остается одной из самых актуальных. В разное время к ней обращались Н. П. Лавров, Э. В. Гольцева, А. И. Барсук, Е. А. Динерштейн, А. К. Ступин, Л. Н. Кастрюлина, В. П. Андрианов, Ф. А. Кузин, А. Я. Черняк, А. А. Гречихин, И. Г. Моргенштерн, С. Н. Омилянчук, А. А Беловицкая и др.

Но наиболее активно общие вопросы типологии в книговедческих научных трудах рассматривались в 70−80-е годы прошлого столетия. В современном книговедении интерес к ним угас. В 10-е годы XXI века был издан только один фундаментальный труд, посвящ? нный этой проблеме,? монография А. А. Гречихина «Библиотипология как научное направление. Особенности становления и развития в российском книговедении» (2003). В большинстве работ, написанных в первое десятилетие XXI века, проблемы типологии отражены как частные вопросы книговедения. Но если учесть, что по сравнению с прошлым столетием условия книжной коммуникации подверглись серь? зным изменениям, то можно сделать вывод: по отношению к современным коммуникативным процессам проблемы типологии книги являются разработанными не в достаточной степени.

В книговедческих трудах, вышедших во второй половине прошлого века, рассматриваются не только частные, но и общие вопросы, касающиеся сущности понятия «типология», места типологии в науке о книге, е? методологических основ и т. д. Однако в большинстве работ присутствуют разночтения не только в определении понятий «типология», но и в понимании главных типологических категорий, которые употребляются для построения типологических моделей и классификаций: «тип», «вид», «род», «класс»,? а также в определении критериев систематизации. Анализируя сложившуюся ситуацию, В. Ю. Иваницкий еще в 1976 году писал: «…что ни автор, то свой особый подход, своя собственная точка зрения, своя теория»; и взаимоувязать эти теории непросто, а подчас даже невозможно".

Причина этого отчасти заключалась в том, что большинство исследований было подчинено решению конкретных книговедческих задач.

Это, как отмечает И. Г. Моргенштерн, не позволило их авторам «выработать типологические схемы, соответствующие общим потребностям книжного дела». Например, Д. Ю. Теплов, А. Я. Черняк обращаются к вопросу типизации технической книги, А. Г. Бочаров рассматривает эту проблему по отношению к журнальной продукции, Л. Н. Кастрюлина — с позиций редакторского анализа рукописей и т. д. Эти противоречия сохраняются и в настоящее время. Поэтому до сих пор в книговедении нет единства ни в определении понятия «типология», ни в методологических подходах, касающихся типологической характеристики книги, а многие вопросы продолжают оставаться дискуссионными.

В работах А. И. Барсука, И. Е. Баренбаума типология рассматривается как классификационный метод, то есть понятия «типология» и «классификация» не разграничиваются. Такой же позиции придерживаются А. Я. Черняк и А. К. Ступин. В частности, А. Я. Черняк характеризует типологию как собирательное понятие, совокупность классификаций произведений литературы по форме издания, по целевому назначению, по читательскому назначению, а деление на типы рассматривает как «основной ряд книговедческой классификации совокупной массы книг», то есть в структуре «тип-вид».

В некоторых трудах наряду с термином «типология» употребляется термин «типизация». Например, Д. Ю. Теплов эти понятия считает синонимами. И. Г. Моргенштерн предлагал закрепить их различные значения. Под типизацией он понимал процесс классифицирования произведений или изданий по определенным признакам, предполагающим разнесение произведений или изданий по разработанным типологическим схемам, тесно связанный с типологической характеристикой произведения.

Термин «типология» И. Г. Моргенштерн трактовал двояко: 1) это «один из видов классификации явлений действительности» (такое понимание совпадает с позицией А. Я. Черняка, И. Е. Баренбаума и других); 2) это «знание категорий книги, их видообразующих свойств и логического соотношения различных категорий книги, выделяемых по признакам назначения и формы».

Близкую позицию занимает Л. Н. Кастрюлина, которая определяет типологию как раздел науки, изучающий принципы систематизации литературных произведений. Согласно автору, именно типология литературы призвана выявлять устойчивые типологические признаки, присущие произведениям того или иного рода творчества, а также исследовать их своеобразное сочетание.

Обобщая смысл понятия «типология», представленный в трудах названных авторов, можно сделать следующий вывод: в основе этих определений находятся представления о типологии как об упорядоченном описании объектов научного знания, «позволяющем характеризовать явления и предметы, устанавливать сходство и различие между ними, выделять и описывать новые явления и объекты», то есть как о классификации. Такой подход к определению типологии был принят в некоторых научных трудах по философии второй половины XX века. В соответствии с ним типология? это раздел какой-либо науки, занятый научной систематизацией (классификацией) предметов или явлений по общности (сходству) какихлибо свойств или признаков на группы (классы), обычно именуемые типами. Однако дальнейшее исследование проблем типологии в различных областях научного знания привело к переосмыслению этой позиции.

Например, В. М. Солнцев, применительно к развитию языкознания, отмечал, что на современном этапе задачи типологических исследований вышли за рамки классификации языков, типология по сути дела стала наукой о наиболее общих свойствах, то есть о строении человеческого языка. Тем самым она сомкнулась с онтологией языка.

Благодаря исследованиям Г. П. Щедровицкого, Д. П. Горского, Ю. А. Шрейдера, С. В. Мейена, Г. А. Подкорытова, Р. Г. Баранцева, А. Ю. Москвитина и других в области философии типология стала осознаваться как «сложноорганизованный феномен познания, реализующийся на уровне методологического научного исследования, но бытийствующий в континууме человеческой практики, который включает в себя содержательно-теоретические, понятийно-категориальные, логико-операциональные составляющие, взаимодействует со смежными и пересекающимися методами (классификация, систематизация, идеализация и т. д.), осуществляя структурную связь своих внутренних и внешних компонентов посредством типа». С этой точки зрения типология взаимодействует с классификацией как с пересекающимся методом познания, но к нему не сводится. Таким образом, представление о типологии как о классификации искажает е? рамки.

Это можно показать и обращаясь к законам логики, где классификация рассматривается как «распределение предметов какого-либо рода на классы согласно наиболее существенным признакам, присущим предметам данного рода и отличающим их от предметов других родов. Исходя из этого, составление классификаций подчиняется всем правилам деления объ? ма понятия, к которым относятся следующие: 1) необходимость применения одного и того же основания в одной и той же классификации; 2) объ? м членов классификации должен равняться объ? му классифицируемого класса; члены классификации должны взаимоисключать друг друга; 4) подразделение на подклассы должно быть непрерывным.

Логическая процедура, основанная на этих правилах, позволяет точно распределить все многообразие предметов какого-либо рода на классы, но не предполагает группировку объектов исследования на основе некоторой обобщенной модели, или типа, так как основу такой группировки составляют наиболее общие свойства объектов. В этом случае группируемые предметы способны иметь взаимоисключающие признаки, но принадлежать к одному типу. Иными словами, согласно законам логики, типология основана на понятиях о неч? тких множествах, в то время как законы классификации предполагают формирование классов, стремящихся к высокой ч? ткости.

Следует также отметить, что процесс классификации может осуществляться и на основе несущественных признаков, в то время как типология предполагает выделение сущностных свойств предметов.

Исходя из этого, метод классификации может быть использован для изучения внутренней организации системы книги, но целостного представления о ней как о коммуникативной системе не да? т.

Против сужения понятия «типология» выступают и сами книговеды.

Например, А. А. Гречихин в учебном пособии «Типология учебно-педагогической книги» (1985) писал: «В книговедении при оперировании типологическими терминами до сих пор не изжиты два недостатка:

многозначность и их произвольное использование, понимание систематизации только в узком смысле, а не как базовой категории, не с позиций системного подхода, суть которого? в исследовании объектов как систем". Однако в его работах, как видно из цитаты, понятие «типология» подменяется термином «систематизация», что также является необоснованным.

Под систематизацией А. А. Гречихин понимает «диалектическое единство классификации и типизации». Он пишет: «Базовым термином, который обозначает все возможное разнообразие упорядочения книговедческих объектов, следует считать слово «систематизация». В последнее время для обозначения такой научной дисциплины все чаще используют слово «типология». То есть понятия «систематизация» и «типология» осознаются им как синонимы.

Согласно А. А. Гречихину, книговедческая систематизация предполагает восхождение от абстрактного к конкретному, которое можно упрощенно представить как аналитико-синтетический процесс, где момент анализа соответствует классификации, а момент синтеза — типизации книговедческих объектов, понятий, процессов и отношений. То есть, по А. А. Гречихину, с одной стороны это формирование некоторой идеализированной модели — понятия-типа, с другой — реальное распределение всего многообразия книг на основе принадлежности каких-то свойственных им признаков этому идеальному типу.

Такое понимание систематизации согласуется с энциклопедической трактовкой термина «типология» в философии второй половины прошлого столетия. Однако в современных исследованиях по философии понятия «систематизация» и «типология» представлены как неравнозначные.

Например, Г. А. Подкорытов считает термины «систематизация», «систематика», «типология», «типизация», «периодизация» близкими, но не тождественными по содержанию. Р. Г. Баранцев пишет, что понятия «типология», «систематизация», «классификация» характеризуют разные аспекты и уровни познавательного процесса. «Классификация — это процедура, которая является деятельностью систематизации, а типология — аспект метаописания, раздел теории систематизации — системологии».

Сходную позицию занимают Ю. А. Шрейдер, А. Ю. Москвитин и другие.

Поэтому употребление термина «систематизация» для обозначения процедур, характеризующих процесс типологизации объектов, является неоправданным.

Если обратиться к определениям понятия «типология» в логике, то в «Словаре логических терминов» она характеризуется как: «1) учение о классификации, упорядочении и систематизации сложных объектов, в основе которых лежат понятия о неч? тких множествах и о типе; 2) учение о классификации сложных объектов, связанных между собой генетически (например, классификация общественно-экономических формаций); 3) учение о классификации сложных объектов, между которыми трудно провести строгие разграничительные линии и которые экземплифицируются их некоторыми типичными образцами». Исходя из этого, типология предполагает и классификацию, и систематизацию, то есть это более общее понятие по сравнению с термином «систематизация», и сужать его было бы неверным.

Онтологическое значение термина «типология» отражено в трудах С. П. Омилянчука, А. А. Беловицкой, Г. Н. Швецовой-Водки. Согласно подходу С. П. Омилянчука и А. А. Беловицкой, типология книги есть «высший уровень синтеза знаний о книге, накопленных конкретными книговедческими дисциплинами и общей теорией книговедения, уровень получения нового знания о книге, наиболее общих законах е? исторического развития». В их трудах типология книги осозна? тся как теория типологического метода в книговедении, как процесс его конкретного применения и как результат этой теории и процесса.

Анализируя методологию книговедческого знания, А. А. Беловицкая обосновывает применение типологического метода, или книговедческого метода типизации (эти понятия в ее работах синонимичны) в качестве наиболее общего. Его применение предполагает:

выявление сущностного признака или единства нескольких признаков путем абстрагирования, отвлечения от действительной совокупности всех, имеющих отношение к системе (восхождение от конкретного к абстрактному);

исследование и выражение процесса смены форм сущностного признака (или единства нескольких признаков) на разных уровнях организации системы с помощью опосредования (то есть каждая следующая форма-признак опосредуется предыдущей);

последовательное обобщение сущностных признаков при переходе с одного уровня организации системы на другой в процессе воссоздания развивающегося явления в единстве и разнообразии необходимых и достаточных признаков (восхождение от абстрактного к конкретному).

В системе эмпирического знания такой метод позволяет фиксировать устойчивые признаки, сходства и различия; систематизировать полученный материал, а в теории познания приводит к отражению строения исследуемой системы, е? закономерностей с помощью построения идеальной модели объекта. Учение об этом методе автор называет типологией. Такая позиция является обоснованной и с точки зрения философии, однако в работах А. А. Беловицкой определены теоретические аспекты проблемы типологии книги, но отсутствует их эмпирическое применение.

Г. Н. Швецова-Водка оперирует понятиями «типология» и «типологизация» и отмечает необходимость их разграничения с термином «классификация». Под классификацией она предлагает понимать «метод группировки, в котором используется операция деления объема понятия»;

под типологизацией — «метод группировки, в котором устанавливаются определенные типы как такие подразделы, которые отличаются комплексом признаков». Однако, если учесть, что тип как научная категория предполагает наивысший уровень абстракции и не может быть соотнес? н с подразделом, то с автором можно согласиться лишь отчасти. В свою очередь подраздел может быть частью классификации, что свидетельствует о том, что понятия «типологизация» и «классификация» в работах Г. Н. Швецовой-Водки подменяются.

Формулируя цель, которая стоит перед книговедением в части типологии книги, Г. Н. Швецова-Водка отмечает, что нужно создать «не описательную, а сущностную классификацию литературы по типам, через формулировку закономерностей образования классов, а не только через описание и объяснение». Здесь также обнаруживается некоторое противоречие:

классификацию невозможно производить на основе типа, так как этот процесс предполагает логическую операцию разделения, а построение типа требует обобщения эмпирического материала на высоком уровне абстракции.

Таким образом, в книговедческих исследованиях обосновано использование типологии с целью определения сущностных характеристик книги, но представления об этом методе познания часто не соответствуют логико-философским представлениям о типологии.

В качестве основных понятий, с помощью которых определяются типологические характеристики книги, в книговедении употребляются термины «тип», «род», «вид». Но вопрос об их соотношении и определении, также связанная с ним проблема классификации многообразной книжной продукции решаются неоднозначно.

В логике «тип» (греч. «typos» — отпечаток, образец) определяется как образец, выражающий общие, существенные черты определенной группы предметов, явлений, форма, вид, модель, которой соответствует определенному классу объектов; в литературе, искусстве — это образ, воплощающий в себе общие, характерные социальные черты какой-нибудь определенной части конкретного коллектива.

В рамках философии понятие «тип» традиционно употреблялось в двух значениях: 1) наиболее характерное единичное явление, с наибольшей полнотой отражающее сущность; 2) прообраз, основная форма, допускающая отклонения. В первом случае знание об объектах одного типа зада? тся путем конкретного описания или конструирования одного из этих объектов, который и называется «типом» (он выбран в качестве эталона), а во втором — пут? м описания некоего образца (конструкта), задающего для них некую норму.

В современных философских исследованиях применительно к теории познания тип определяется как «моделирующий феномен», характеризуя который следует говорить «о теоретических построениях, основанных «на эмпирических построениях надэмпирического уровня». С уч? том этого типология объекта направлена на создание некой модели, которая выступает в качестве образа понятия, а материалом для е? создания являются группировки и обобщения. Таким образом, изучение действительности посредством применения типа происходит на высоком уровне обобщения при помощи выделения типических черт, присущих большому количеству объектов.

Построение типологической модели протекает на основе эмпирического материала, но по логическим законам и в логической форме. В логике, профессионально занимающейся теорией классификации, понятию «тип» соответствует понятие «класс». Эти термины не тождественны, но и не противоположны друг другу. Это два аспекта одного «упорядочивающего и систематизирующего акта», в котором тип имеет сущностно определяющее значение, а класс составляет его логико-операциональный аспект.

В научных работах по книговедению наблюдается не только смешение главных понятий, определяющих типологическую характеристику, но и явные недоч? ты в логике типологических построений.

Обращаясь к этой проблеме, А. Я. Черняк рассматривает типологию изданий, а не книги, и строит совокупность их классификаций на тр? х разных основаниях, или аспектах: 1) по форме издания — вид, 2) по целевому назначению — тип, 3) по читательскому назначению — группа. Но с философско-логической точки зрения понятия «тип», «вид», «группа» относятся к различным процедурам группировки, поэтому в предложенной классификации нарушено главное логическое правило — закон единого основания деления.

И.Г. Моргенштерн формулирует условия успешной разработки типологии книги, к которым относит: 1) определение принципов типологии; 2) применение типологии в первую очередь к современной книге; 3) ч? ткое определение основных исходных понятий: типология, типизация, книга, произведение, издание, литература, печатная продукция; 4) выяснение цели типологии книги и тех требований, которые предъявляют к ней различные области книжного дела и книговедения. В качестве главных принципов типологии он называет: 1) социальную детерминированность предлагаемых схем, то есть уч? т тенденций развития книги, обусловленных причинами социального характера; 2) их логическую обоснованность, то есть уч? т логических правил деления, прежде всего закона единого основания деления; их соответствие основным потребностям всех областей книжного дела; отражение в схемах главных, существенных элементов книги. Выделение первого принципа является вполне обоснованным, так как он согласуется с принципом историзма, который лежит в основе наиболее общих типологических построений и позволяет понимать исследуемые объекты как изменяющиеся системы, подчиненные некоторой закономерности развития. Третий и четвертый принципы также соответствуют теории типологии. Однако выделение второго принципа, как раз и определяющего логику построений, говорит о том, что автор имеет в виду не типологию, а классификацию.

Вместо типизации книги И. Г. Моргенштерн рассматривает типизацию произведений печати. Следуя логике его изложения, в широкий круг объектов, предназначенных для типизации, необходимо включить не только произведения литературы, но и афиши, этикетки, марки, банкноты и прочее, так как они произведены органами печати, но при этом исключить рукописную и аудиокнигу: они, как указывалось выше, не имеют отношения к печати. Это противоречие объясняется методологическим подходом к определению понятия «книга», которую автор рассматривает только как опубликованное произведение. Такой подход не позволяет разграничить понятия «книга», «произведение», «издание», а между тем именно это разграничение И. Г. Моргенштерн определял как одно из условий создания обоснованной типологии. Не случайно, составляя схему, конкретизирующую типизацию произведений печати, он называет е? «Основные типы произведений (литературы)».

Противоречие возникает и при выделении признаков, составляющих основу типологии произведений. Автор называет пять главных признаков, которые считает общими, универсальными. К ним он относит: а) знаковый признак, в соответствии с которым выделяет текстовые, графические, нотные, картографические типы произведений (но отсутствуют аудиальные); б) возрастное назначение, ему соответствуют произведения для взрослых и для детей; в) целевое назначение, позволяющее выделить официальные, массовые политические, научные, научно-популярные, производственные и т. д. произведения; г) язык, в соответствии с которым выделяются оригинальные и переводные произведения; д) количество публикаций, первые и повторные публикации (однако, учитывая этот признак, нельзя определить тип произведения, можно определить лишь порядковый номер публикации произведения). Первый, «знаковый», признак И. Г. Моргенштерн считал главным типизирующим основанием, все остальные являются дополнительными и отражаются в частных типологических схемах.

Классификация, произвед? нная на этой основе, отвечает принципу единого основания деления, но всем остальным принципам, сформулированным автором (см. выше), она не соответствует: в ней не учтены тенденции дальнейшего развития книги, например, электронная книга в эту классификацию не вписывается; не отражены существенные элементы книги; предлагаемая классификация не соответствует потребностям всех областей книжного дела, так как включает далеко не все книжные формы. Также выделенные признаки можно применить только к опубликованным произведениям. Таким образом, в концепции И. Г. Моргенштерна представлена та же классификация изданий, что и у А. Я. Черняка, но с большим количеством оснований деления.

Отдельно И. Г. Моргенштерн охарактеризовал признаки, составляющие основу типизации изданий. Определяющим критерием, ссылаясь на ГОСТ 16 447–70, он предлагал считать сроки выхода издания в печать и в зависимости от этого выделял непериодические, периодические и продолжающиеся издания. Но так как ч? ткое разграничение понятий «произведение», «произведение печати», «издание» в работах автора отсутствует, то такая классификация является обоснованной не до конца.

В работах Г. Н. Швецовой-Водки книга рассматривается как документ, но является главной категорией книговедческой типологии. В е? трудах содержатся положения, важные для развития типологической теории книги, например, автор отмечает, что для создания этой теории необходимо уточнить понятие «книга», а также разграничить основные категории книги, относящиеся к ней. К ним автор причисляет произведение, литературное произведение, литературу, произведение печати, издание. Однако, давая определения этих понятий, Г. Н. Швецова-Водка не пишет о том, каково их соотношение с книгой как главной типологической категорией.

С целью создания классификационных схем, типологических моделей и характеристик Г. Н. Швецова-Водка предлагает использовать понятия «вид», «тип», «жанр». Вид, согласно автору, может быть обозначен как любой подраздел классификации. Между совокупностью классифицируемых явлений и определ? нным подразделом существуют родо-видовые отношения.

Такой подход согласуется с определением классификации в логике, однако в этом случае необходимо охарактеризовать понятие «род», которое у Г. Н. Швецовой-Водки по отношению к книжной классификации отсутствует.

Тип, согласно автору, является основой для типологизации. Типы отличаются друг от друга не одним, а совокупностью признаков. Но, говоря о типологизации книги, Г. Н. Швецова-Водка подменяет е? типологизацией литературы, что необоснованно сужает понятие «типология книги» и не дает полного представления о самой книге.

Г. Н. Швецова-Водка отмечает также, что основу типологизации литературы должен составлять комплексный критерий, представляющий собой совокупность признаков, среди которых один классификационный, ведущий, а другие — производные, то есть классообразующие. Здесь вновь возникает смешение понятий, касающихся классификации и типологизации.

Типология, согласно логике, предполагает выделение типообразующего признака, который и объединяет множество предметов, имеющих определенные отличия, в один тип. Классификационный же признак, наоборот, составляет основу разделения существующего множества на классы предметов, даже если он исходит из закономерностей образования классов, а не только из их описания и объяснения. Смешение понятий возникает и при употреблении термина «жанр» как одной из основных категорий типологизации книги.

Эти противоречия отражены и в типологических построениях, предпринятых Г. Н. Швецовой-Водкой, которые имеют как методологические, так и логические недоч? ты. Автор выделяет типы литературы, а не книги, деление производится на основе классификационного и классообразующих, а не типообразующих признаков, в результате чего получается классификация, разделяющая вс? многообразие литературных источников на определенные классы.

Наиболее разработаны вопросы типологии книги в научных трудах А. А. Гречихина. В его работах предпринята попытка создать метатеорию типологии книг — библиотипологию, «своеобразную теорию систем в книговедении», объектом которой является вс? многообразие категорий, относящихся к книге, а предметом — систематизация книги, выявление закономерностей формирования книги как системы в процессе производства, распространения и использования в обществе.

Задачу библиотипологии А. А. Гречихин видит в том, что в е? рамках должна изучаться не только методологическая сущность процесса систематизации книги, но и сущность типологического метода как системы с уч? том всего многообразия методов книговедения. Таким образом, он подчеркивает глубокую взаимосвязь типологии книги с общенаучными подходами к методологии научного знания.

В основе типологического метода, по А. А. Гречихину, находится понятие типа. В системе его научных представлений «тип — это высшая систематическая категория в книговедении, которая соотносится с книгой как высшей систематической категорией». Понятие «тип Їкнига?» автор считает предельно широким, а его сущность характеризует как двуединую: с одной стороны, оно отражает высшую степень, предел абстрагирования от всего конкретного многообразия книжного репертуара, а с другой — одинединственный тип книги, то есть к книгу-индивид. Так, автор пишет: тип «книга» выражается в самом общем, универсальном е? определении, «устанавливая тем самым границы книговедения в системе других наук, книги как категории в системе других научных категорий и типа книги — как высшего предела е? систематизации».

Из этого следует, что тип «книга» является наивысшим и не выходит за рамки книговедения, хотя принципы системного подхода свидетельствуют о том, что любая система является включ? нной в другую в качестве е? подсистемы, то есть книга с точки зрения системных характеристик является частью коммуникативной системы. Об этом неоднократно упоминает и сам автор, более того, по А. А. Гречихину, в основе типологической модели книги находится принцип коммуникативности, который позволяет конкретизировать книгу до уровня трех основных е? модификаций: произведения, документа, издания. Эти категории, согласно автору, отражают практические уровни информационного общения, а далее — уровни формирования общественного сознания.

Такая позиция согласуются с коммуникативной сущностью книги и учитывает особенности взаимодействия автора и читателя. Однако в этом случае тип «книга» должен соотноситься с другими типами объектов, представленными в общей системе, например документивной коммуникации.

Автор употребляет по отношению к книге термин «документ», но считает его более узким, чем понятия «книга» и «издание». Это свидетельствует о том, что А. А. Гречихин осозна? т книгу более общей категорией, чем документ.

Это, во-первых, противоречит современным тенденциям исследования документа и книги, во-вторых, характеризует книгу как наивысшую информационную систему, что не соответствует действительности.

Исследуя книгу как высшую категорию книговедения, А. А. Гречихин выходит на уровень построения е? общей типологической модели, которая, по утверждению автора, должна носить системный характер. Вполне обоснованно он соотносит типологические категории книги с такими философскими категориями, как «всеобщее», «особенное», «единичное».

Категории всеобщего, согласно автору, соответствует понятие «тип», которое воплощается в книге универсальной, книге как таковой; с категорией особенного соотносится понятие подтип, которому соответствует универсально-функциональная книга, то есть в основе типологических построений А. А. Гречихина находится функция, выполняемая книгой в обществе; а категория единичного представлена в универсально-единичной книге, соотносимой с разнотипностью. Однако далее автор оперирует такими понятиями, как «род», «вид», «подвид», «индивид». Он пишет: «…род книги — это особенная научная категория, подчиненная типу и в то же время подчиняющая видовые категории. По своему объему понятие „род“ отражает не все реально существующие книги и их свойства, а лишь определенную, (особенную) часть их. Вид книги — это единичная научная категория (понятие), определяющая нижний предел систематизации».

Но по законам логики типо-видовое деление в науке не принято. Более общим понятием по отношению к виду считается род и признается родо-видовая классификация. Иными словами, понятия «тип», «род» и «вид» относятся к разным системам представлений: вид и род соотносимы с классификацией как методом познания, а типология и классификация, как было показано выше, — совершенно разные конструкты. Такая позиция отражена во многих работах по философии, языкознанию, а также в некоторых научных трудах по книговедению и библиотековедению, где наиболее общим понятием в родо-видовой классификации призна? тся род, который делится на виды, но такое деление, исходя из законов логики, характеризуется как относительное. Оно свидетельствует лишь о том, что понятие «род» шире, чем понятие «вид».

Таким образом, в рассуждениях А. А. Гречихина имеют место противоречия логического характера, которые находят отражение и в распределении конкретного книжного материала по главным категориям, соответствующим типологии книги. Они сохраняются и в содержании системного критерия, предлагаемого автором в качестве основы типологической модели книги.

Согласно А. А. Гречихину, такой критерий должен быть многомерным и состоять из нескольких признаков. С этим положением также можно согласиться лишь отчасти: типологическая группировка может осуществляться на основе одного общего признака, так или иначе проявляющегося во множестве предметов. Например, к типу «законопослушный человек» мы можем отнести миллионы людей, совершенно разных по характеру и привычкам, но единых в том, что они соблюдают законы, принятые в рамках общества.

А.А. Гречихин предлагает следующую структуру критерия, составляющего основу типологии книги:

цель или функция — научная категория, отражающая сущность той задачи обобщения, которая реализуется в данной книге (эта категории соотносится с целевым назначением книги);

предмет, то есть содержание, тема, — научная категория, отражающая особенности социальной информации как содержания книги;

метод — научная категория, отражающая способы логического достижения поставленной цели информационного общения в данной книге;

жанр — знаковая, литературная форма, научная категория, отражающая способы семиотического воспроизведения в данной книге (исходя из формулировки, понятия «знаковая» и «литературная» по отношению к форме являются синонимичными, что неверно: семиотическая форма произведения может быть представлена с помощью различных, а не только литературных знаков. Так как А. А. Гречихин не поясняет, что значит «литературная» форма, правомерно предположить, что речь ид? т о письменных знаках);

социальная значимость, — научная категория, отражающая качественную избирательность социальной информации как содержания данной книги (новизна, ценность и полезность). Однако этот критерий является очень размытым, так как определить уровень социальной значимости, то есть ценность и полезность книги, очень сложно;

полнота? научная категория, отражающая количественную избирательность (этот элемент нуждается в пояснении, так как не совсем ясно, количественную избирательность чего или кого имеет в виду автор);

социальный уровень — научная категория, отражающая место данной книги в системе информационного общения (этот пункт также требует дополнительных пояснений, в противном случае он дублирует пункт, относящийся к социальной значимости книги);

8) структура — научная категория, отражающая способность членения и взаимосвязи социальной информации как содержания данной книги (этот критерий требует уточнения в части того, что имеет в виду автор:

композиционную структуру авторского произведения или структуру издания и взаимосвязь его компонентов. Если речь идет о структуре издания, то компонент отражает типологию изданий, но не книги как главной книговедческой категории);

• 9) время — научная категория, отражающая способы историко-хронологического освоения (охвата) социальной информации как содержания данной книги (если речь идет о времени, то есть той или иной исторической эпохе, отраж? нной в книге, то тогда не совсем ясно, о каких способах е? освоения или охвата говорит автор, соотношение понятий «время» и «способ» в данном случае требует по крайней мере дополнительных пояснений);
• 10) пространство — научная категория, отражающая способы территориально-географического освоения содержания книги (вновь не ясно, что понимается под способом освоения: исходя из авторской формулировки, содержание книги осваивается в зависимости от территориально-географического положения е? читателей, то есть в москвичи осваивают его не так, как например, жители Вятки);
• 11) материальная конструкция — научная категория, отражающая способы технологического «овеществления» социальной информации как содержания данной книги (этот пункт также требует дополнительных пояснений, так как информация, содержащаяся в книге, может овеществляться не только в материальной конструкции, которую традиционно понимают как книгу-кодекс. Этот элемент предлагаемого критерия может относиться и к электронной книге, если под материальной конструкцией понимать также реализацию содержания социальной информации с помощью определенного программного обеспечения в (на) определенном материальном носителе);

потребность — научная категория, отражающая социально-психологические возможности освоения и использования социальной информации как содержания данной книги (если учесть, что потребность есть «состояние индивида, создаваемое испытываемой им нуждой в объектах, необходимых для его существования и развития, и выступающее источником его активности, то возникает вопрос о соотношении данного понятия с термином «возможность» по отношению к книге. Отчасти данное соотношение можно объяснить тем, что потребность в социальной информации, имеющаяся у читателя, может тем или иным образом определить возможность использования книги, но в этом случае потребность вс? же категория, характеризующая читателя, а не книгу, что она означает как типологический признак книги, оста? тся не совсем ясным).

Таким образом, элементы многомерного критерия, сформулированного А. А. Гречихиным, во многом требуют уточнения и дальнейшей доработки.

Необходимо отметить и то, что предложенный критерий может быть примен? н к более широкому кругу информационных объектов знаковой природы, чем тот, который представлен в типологической классификации А. А. Гречихина, например, к произведениям живописи и даже киноискусства. Иными словами, разработанный автором критерий должен был соответствовать типологической группировке, не случайно А. А. Гречихин в процессе разработки типологической модели книги выходит на понятие «документ», но на его основе произведена родовидовая классификация литературных произведений, и она не соответствует той типологической модели книги, которая была заявлена автором.

Подводя итог анализа трудов, посвященных проблеме типологии книги, можно сделать вывод о том, что в книговедческих трудах определено важное место типологии книги в системе книговедческого знания, оценено значение типологического метода (книговедческого метода типизации) в познании сущностных характеристик книги как объекта коммуникации, обоснована необходимость его применения в книговедческих исследованиях. В них сформулированы условия эффективной типологизации и принципы, составляющие основу типологических построений книги, определены категории, имеющие отношение к процессу типологизации книги: «книга», «издание», «произведение», «литература» — и обоснована необходимость их разграничения, а также определены методологические подходы к структуре критерия, на основе которого может производиться типологизация книги.

Однако типологические построения, произвед? нные на основе этих положений, имеют как логические, так и методологические недоч? ты, причинами которых являются: 1) отсутствие единства терминологических характеристик понятий, составляющих основу типологической теории книги; 2) в большинстве научных трудов отсутствуют разграничения понятий «книга», «произведение», «издание», «литературное произведение», поэтому типологизация книги подменяется в них классификацией изданий на основе родо-видовых признаков; 3) несоответствие теории типологии книги логико-философским представлениям об этой отрасли научного знания; 4) отсутствие единства в выборе критериев типологизации; 5) рассмотрение типологических характеристик книги только в рамках книговедческого знания.

Эти выводы свидетельствуют о том, что обоснованная теория типологии книги в современном книговедении нуждается в серь? зной доработке.

Анализ исходных положений книговедения, касающихся книги как объекта коммуникации, подходов к е? изучению, а также типологических построений, позволил сделать общие выводы.

В современном книговедении определена социальная роль книги как важнейшего объекта коммуникации, как незаменимой формы культурного развития общества; изучены различные е? аспекты, наиболее полно представленные в нескольких научных подходах: функциональном, семиотическом, технологическом, системном.

Положения, составляющие основу этих подходов, как правило, распространяются либо на ограниченный круг книжных объектов, бытование которых связано с необходимостью подготовки издания, либо, наоборот, на множество объектов коммуникации, выходящих за рамки книжной. Это свидетельствует о том, что в книговедении остается до конца не реш? нной проблема сущностных характеристик книги, поэтому дефиниция книги, отвечающая условиям современной системы коммуникации, пока отсутствует.

Наиболее перспективными с этой позиции представляются системный и категориальный подходы, позволяющие рассмотреть книгу, во-первых, в качестве системы, каждый компонент которой обусловлен: а) особенностями е? внутренней структуры; б) условиями современной системы коммуникации; во-вторых, как научную категорию, имеющую высокий уровень абстракции. В книговедческих исследованиях осмыслены основы категориального подхода к изучению книги, взаимосвязанные с е? типологической характеристикой и сопряж? нные с разработкой теоретической модели книги, которая должна содержать главные сущностные свойства книги как объекта коммуникации. Однако этот подход рамках книговедения требует дальнейшей доработки.

В книговедческих исследованиях определено важное место типологии книги в системе книговедческого знания, оценено е? значение в познании сущностных характеристик книги, однако типологические построения не привели к уточнению сущностных свойств книги как объекта коммуникации.

Теория типологической характеристики книги требует дальнейшей доработки, которая должна осуществляться: 1) с уч? том современных условий коммуникации; 2) на основе методологических подходов к типологии как методу познания, разработанных в философии и логике; 3) на основе ч? ткого разграничения понятий «книга», «издание», «произведение», представляющих главные категории типологии книги; 4) учитывая системный подход к исследованию книги, в рамках которого книга как объект коммуникации является частью общей коммуникативной системы; 5) учитывая категориальный подход к анализу книги, позволяющий осмыслить феномен книги как на высоком уровне абстракции, так и в плане конкретного выражения сущностных свойств книги в отдельном объекте коммуникации. Такой анализ будет способствовать не только определению сущностных свойств книги, но и уточнению е? места в современном коммуникативном процессе.

Для решения проблемы выявления типологичсеских характеристик книги современному книговедению необходимо искать новые методологические подходы, которые позволили бы учесть вс? многообразие информационных объектов, функционирующих в современной информационно-коммуникационной среде, в том числе и электронную книгу.