Философские идеи Возрождения

Философия достигает своего расцвета именно в эпоху итальянского Возрождения и приобретает новые своеобразные черты. Она расширяет круг античных источников, и наряду с учениями Пифагора и Платона, материалистов-натурфилософов и первых диалектиков, этическими концепциями эпикурейской школы и стоицизма, идеями неоплатонизма, ею используются наследие Аристотеля и его последователей, очищенное от схоластическо-школьной интерпретации. Философия этого периода обращается к идеям арабской философии, богатой материалистическими традициями и знаниями в области естественных наук, а также к средневековой ереси и мистике [7, c. 130].

Происходит дальнейшая, хотя и не окончательная, секуляризация философии: ограничивалось влияние религиозного сознания на сознание философское. Философы этого периода не теряют оптимизма в трактовке возможностей человеческой личности, утверждают принципы антропоцентризма, в основе которого находится жизнь во всех ее проявлениях. Вместе с тем они пытаются осмыслить те трагические противоречия, к которым приводит абсолютизация человеческой свободы, приводящая к крайним формам индивидуализма, нередко воспевая индивидуализм.

Одной из характернейших особенностей философии середины XV века является органицизм. Рассматривая природу по аналогии с человеческой жизнью, многие мыслители представляли ее единым огромным организмом.) Глубокий интерес к природе, стремление к ее пониманию и усилению власти над ней привело к возникновению натурфилософских идей. В области естественных наук центральное место занимало математическое знание. Именно математика явилась фундаментом для формулировки интересных диалектических положений. Характерной чертой итальянской философии эпохи расцвета был пантеистический взгляд на мир, выраженный подчас в мистической форме [7, c. 131].

Среди мыслителей Возрождения видное место занимают Николай Кузанский, Николай Коперник, Джордано Бруно, Галилео Галиллей.

Н. Коперник (1473 — 1543) — польский священник безупречной, как он сам считал, веры, — посвящая свой досуг астрономии, пришёл к убеждению, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца. Страх перед церковной цензурой и возможным преследованием заставил его отложить публикацию основной своей работы «Об обращении небесных сфер». Опубликованная после смерти автора, она не подверглась вначале официальному осуждению. Возможно, сыграла здесь свою роль оговорка в предисловии, что новый взгляд на мироздание — всего лишь гипотеза, или то обстоятельство, что книга была посвящена не кому-нибудь, а папе Павлу III.

Во всяком случае, церковь не сразу поняла грозную опасность учения Коперника. Занятая борьбой с реформаторами-протестантами, она не обратила внимания на малодоступную по языку и изложению книгу. Только в начале XVII в. учение, ставшее достаточно известным и нашедшее сторонников, было запрещено Римом как «глупое, философски ложное, решительно противоречащее Священному писанию и прямо еретическое». Книга была сожжена рукой палача и включена в «Индекс» — список официально запрещенных церковью книг, как было сказано, впредь до исправления ошибок. Лишь в 1835 г. запрет был снят.

Главное в концепции И. Коперника — развенчание представления о Земле как центре Вселенной, низведение ее до положения обычной планеты. Трудно представить себе что-либо более противоречащее христианскому вероучению, подрывающее идеальную, в представлении церковников, картину мира [2, c. 93].

Б. Рассел справедливо заметил по этому поводу: если Солнце, Луна, планеты и неподвижные звезды обращаются вокруг Земли, легко предположить, что они существуют исключительно для нас, а мы представляем предмет особого интереса для Творца. Но после того, как Коперник и его последователи убедили мир, что вращаемся-то на самом деле мы, а звезды и не замечают нашей Земли; когда оказалось, что Земля очень мала в сравнении с некоторыми планетами, а те малы в сравнении с Солнцем; когда с помощью вычислений и телескопа были установлены размеры Солнечной системы. Галактики и, наконец, Вселенной, состоящей из бесконечного числа галактик, — тогда очень трудно стало верить… Самые простые соображения приводили к мысли, что мы, видимо, не являемся целью Вселенной; пошатнувшееся достоинство нашептывало, что если не мы — цель Вселенной, то у нее, скорее всего, вовсе нет цели.

Н. Коперник не дал исчерпывающих доказательств в пользу гелиоцентрической системы, того взгляда на мир, что Земля — лишь одна из планет, вращающихся вокруг Солнца. Первым известным мыслителем, который попытался это сделать, приняв идеи Коперника, был Д. Бруно. Он активно пропагандировал новый взгляд на мир [2, c. 94].

Джордано (Филиппе) Бруно (1548 — 1600), родился в местечке Нола близ Неаполя (отсюда — Ноланец), в семье обедневшего дворянина. В 1566 — 1575 годах обучался в монастырской школе доминиканского ордена, где получил сан священника и степень доктора философии. Разочаровавшись в религиозной деятельности, Бруно покинул монастырь. Через некоторое время, преследуемый церковью, он был вынужден уехать из Италии. В течение нескольких лет Ноланец жил в Швейцарии, Франции, Англии и Германии, где преподавал в университетах, выступая против схоластической философии. В 1592 году, по возвращении в Италию, Джордано Бруно был обвинен в ереси и арестован инквизицией, проведя в ее застенках более семи лет. Бруно отказался признать свои философские идеи ложными и отречься от них. Он был сожжен на костре 17 февраля 1600 года.

Непосредственными философскими источниками учения Джордано Бруно были работы Н. Кузанского и Б. Телезио. В естественнонаучной области большое влияние оказали на него астрономические открытия Н. Коперника. Подобно многим мыслителям позднего Возрождения Бруно сконцентрировал теоретические интересы на решении натурфилософских проблем, считая, что цель философии заключается в познаний природы. Красной нитью через всю философию Бруно проходит мысль о диалектическом единстве божественного и природного, материального и идеального, телесного и духовного, космического и земного, рационального и чувственного [5].

Проблема соотношения природы и Бога решается Бруно с позиций пантеизма, выраженного в, более законченной форме, чем пантеизм его предшественников. Пантеизм более раннего Возрождения, как правило, мистичен и ограничен антропоцентрическими принципами. Ноланец, во-первых, пытается полностью преодолеть обособленность Бога от мира, стремится выявить их единство. Бог находится везде и повсюду, не «вне» и «над», но в качестве наиприсущего; во-вторых, он мыслит природу в виде некоего самостоятельного начала, довольно часто отождествляя Бога и природу: «Природа либо есть сам Бог, либо божественная сила, 'сокрытая в самих вещах». Бруно полагает, что актуально-бесконечный Бог «в свернутом виде и целиком» во множестве конкретных случаев может быть отождествлен с потенциально бесконечным универсумом, существующим «в развернутом виде и целиком», что позволяет расценить его пантеизм как натуралистический; в-третьих, под влиянием идей некоторых античных мыслителей (Парменида, Эмпедокла, Демокрита, Эпикура, Лукреция), а также новейших открытий в области естествознания Джордано Бруно довольно часто отождествлял Бога не только с природой, но и с материей, что делает возможным судить о его пантеизме как о материалистическом.

На основе сближения Бога с природой и материей Бруно приходит к решению проблемы субстанции. Он считает, что субстанция материальна, выступает как первоматерия. В отличие от аристотелевско-схоластической трактовки Бруно усматривает активное начало не в форме, а в материи, являющейся божественным бытием в вещах, тем началом, которое все производит, сохраняя свою независимость. Вместе с тем Бруно полагает также существование духовного субстрата — мировой души, присущей всем вещам без исключения. Мировая душа мыслится Бруно как движущий принцип конкретных вещей и всего мира, который определяет их целостность, гармонию и целесообразность. Таким образом, согласно Бруно, бессознательное творчество материи (и природы) имеет своей основой деятельность мировой души, способной подменять собою Бога [6].

Идеи Коперника и Дж. Бруно в той части, которая касалась астрономии, подхватил И. Кеплер. Первым из крупных и авторитетных ученых он признал гелиоцентрическую систему, развил её. Но подлинными родоначальниками современной науки, заложившими её краеугольные камни, считаются Г. Галилей (1564−1642) и Я. Ньютон (1643−1727).

Галилей — не только выдающийся астроном, который горячо отстаивал гелиоцентрическую систему. Пытаясь глубже проникнуть в тайны мироздания, он, услышав, что какой-то голландец изобрел телескоп, сам сделал телескоп и обнаружил, благодаря ему, ряд неизвестных явлений: новые звезды, спутники Юпитера, кольца Сатурна, кратеры на поверхности Луны.

Насколько все это было ново, можно судить по тому, что не только церковники, но и многие, относившие себя к ученым, поносили телескоп, отказывались смотреть в него, утверждая, что все, обнаруживаемое с его помощью, не более чем иллюзия. А что оставалось делать? Ведь те же подобные земным кратеры на поверхности Луны подрывали освященную церковью устоявшуюся точку зрения, что Луна в силу ее божественного происхождения обладает идеально гладкой поверхностью.

Г. Галилею принадлежит заслуга открытия и формулирования начал термодинамики. Он первым совершил истинное святотатство: применил земные законы динамики к объяснению движения небесных тел.