Особенность влияния гендерного фактора на проявления враждебности

МОСКОВСКИЙ ГУМАНИТАРНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ КАЛУЖСКИЙ ФИЛИАЛ Кафедра прикладной психологии КУРСОВАЯ РАБОТА По дисциплине: психодиагностика На тему: Особенность влияния гендерного фактора на проявления враждебности Калуга 2009

Содержание Введение Глава 1. Теоретические аспекты исследования взаимовлияния гендерного фактора на проявления враждебности

1.1 Гендерные различия и социализация

1.2 Понятие агрессии и ее формы

1.3 Исследования гендерных различий и агрессии Выводы к первой главе Глава 2. Эмпирическое исследование проблемы взаимовлияния гендерного фактора на проявления враждебности у подростков

2.1 Концептуальные основы исследования

2.2 Обобщающая интерпретация результатов исследования

2.3 Практические рекомендации по профилактике дезадаптивного поведения у подростков: «Тренинг социальных умений: Как научиться не создавать себе проблемы»

Выводы ко второй главе Заключение Библиография Приложения

Введение

Актуальность темы.

Актуальность исследования. В современном обществе происходят кризисные процессы, которые отрицательно влияют на психологию людей, порождая озлобленность, жестокость и насилие. Постоянно растущие во всем мире насилие и деструктивность привлекает внимание специалистов к исследованию сущности и причин агрессии. Изучение агрессивности затрагивает проблемы поведения любого человека, а также психические отклонения, приводящие к печальным последствиям и деградации не только конкретного индивидуума, но и всего общества в целом. Агрессивность в наше время стала реальной проблемой общества.

Современные тенденции исследования проблемы половой дифференциации, связаны с развитием социально — конструктивистского подхода. В новых социально — экономических условиях развития мирового сообщества происходят нарушения традиционно сложившихся социально — культурных взаимоотношений между мужчинами и женщинам. Результатом этого является возникновение проблемы феминизации и маскулинизации. Особенно ярко выражается это у представителей женского пола, часть которых, считают себя ущемленными, при распределении социальных ролей, и особенно в системе управления государством. Все это вызывает интерес к проблеме гендерной политики на современном этапе. Гендерные различия в современном социуме, изучаются не как продукт и результат деятельности отдельного индивидуума по половому различию, а как процесс идентификация личности.

Проблема агрессивности детей и подростков является крайне актуальной для современного общества. Рост агрессивных тенденций, распространение насилия и жестокости, отмечаемые в детской среде, вызывают озабоченность педагогов и родителей. Особое беспокойство вызывает культ насилия на экране, демонстрация моделей агрессивного поведения в средствах массовой информации, а также увлеченность современных детей и подростков видео и компьютерными играми агрессивного содержания.

В этих условиях становится актуальным анализ проблемы агрессивного поведения подростков в гендерном контексте. Если агрессия как общий психический и социальный феномен часто выступает предметом исследований как в нашей стране, так и за рубежом (К. Лоренц, К. Хорни, О. Ф. Кернберг, Л. Семенюк, А. Басе, Л. Берковиц, Т. Г. Румянцева и т. д.), то агрессивное поведение у детей подросткового возраста изучено недостаточно, в частности, в изученной нами литературе не полно освещены гендерные различия в проявлении агрессии.

Цель: исследование взаимосвязи гендерных факторов и проявлений враждебности у подростков.

Объект: исследование индивидуально-типических свойств личности подростков.

Предмет: исследование взаимосвязи гендерных факторов и проявлений враждебности у подростков.

Гипотеза исследования: гендерный фактор определяет проявления враждебности у мальчиков в большей степени, чем у девочек.

Задачи исследования:

1. Провести теоретический анализ литературы по проблеме исследования.

2. На основе теоретического анализа литературных источников:

· Раскрыть понятие гендерные различия;

· Дать понятие агрессии и ее форм;

· Показать пути исследования гендера и агрессии.

3. Разработать концептуальные основы исследования.

4. Дать обобщающую интерпретацию результатов.

5. Привести методические рекомендации.

Теоретико — методологическая основа исследования:

Понятие гендера, гендерные различия, а также взаимосвязь гендера и культуры рассматривались следующими авторами (Абибукова Н. И., Берн Ш., Гурко Т. А.) и другие. Агрессию, как общий психологический и социальный феномен изучали (З. Фрейд, Макдауголл, Доллард, Берковитц, Бандура, Тейлор, Дюркгейм, К. Луренц, Э. Фромм и другие.

Методы исследования: В качестве диагностического материала были использованы следующие методики: опросник выраженности психопатологической симптоматики SCL-18

(краткая форма SCL-90R), опросник Т. Ахенбаха. В работе были использованы методы обработки и анализа полученных данных — компьютерный многомерный статистический анализ (корреляционный, факторный).

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что рассмотрены гендерные различия в процессе социализации; дано понятие агрессии и ее форм, изучены исследования как гендерных различий, так и агрессии; разработаны методические рекомендации по снижению враждебности у подростков.

Практическая значимость: результаты исследования могут использоваться практическими психологами, работающими в школьных учреждениях, социально-психологических центрах, а также другими специалистами, занимающимися психолого-педагогическим сопровождением детей школьного возраста.

Глава 1. Теоретические аспекты исследования взаимовлияния гендерного фактора на проявления враждебности

1.1 Гендерные различия и социализация Изучение психологии мужчины и женщины их отличий друг от друга имеет непосредственное отношение не только к человеку как к таковому, но также ко всему обществу в целом.

Вопросы, связанные с особенностями пола человека и его психологическими различиями, в последнее время часто входят в число наиболее активно обсуждаемых в обществе. Ведь роль мужчины и женщины в общественной среде сегодня претерпевает значительные изменения.

Насколько значимы, закономерны и оправданы различия мнений, суждений, действий «мужских» и «женских» групп на социально психологическом уровне? Являются ли эти различия в большинстве своем следствием фундаментальной биологической разницы между мужчиной и женщиной или же они обусловлены в большей степени культурой, господствующей в обществе, определяющей взгляды и диктующей соответственно свои законы и правила?

Социальная психология гендера является огромным полем для изучения установок, предрассудков, дискриминации, социального восприятия и самовосприятия, самоуважения, возникновения социальных норм и ролей.

В психологии гендер — это социально биологическая характеристика, с помощью которой люди дают определение понятиям «мужчина» и «женщина».

Социальные психологи считают, что две основные причины, из-за которых люди стараются соответствовать гендерным ожиданиям, — это нормативное и информационное давление. Термин «нормативное давление» описывает механизм того, как человек вынужден подстраиваться под общественные или групповые ожидания, что бы общество не отвергло его.

Наказание за отказ следовать гендерным ролям может быть жестоким. Аятолла Хомейни, правитель Ирана с 1979 до середины 1980;х гг. отменил все законы дающие женщинам хоть какие-то права, и приговорил к смертной казнив общей сложности 20 тысяч женщин, которые не соблюдали четкие правила, регламентирующие их одежду и поведение. [10]

Информационное давление вызвано тем что, расширяя наши знания о себе и о мире, стремясь понять, какой позиции следует придерживаться в тех или иных социальных вопросах, мы в большей степени опираемся не на собственный опыт, а на информацию, предоставляемую окружающими. Что бы определить, что именно является правильным, мы стараемся разузнать, что правильным считают другие, а свое поведение считаем таковым пока наблюдаем его у окружающих. То же относится и гендерным ролям. Когда мы смотрим вокруг и видим, как мужчины и женщины делают разные вещи, и слышим как окружающие нас люди и средства массовой информации подчеркивают насколько велика разница между мужчинами и женщинами, мы приходим к выводу что так и есть на самом деле и соответствуем этим ожиданиям. Однако иногда мы заменяем свое социальное поведение, что бы привести его в соответствие с социальными нормами, даже если на самом деле их не приемлем. Такой тип подчинения называется уступчивость; тип поведения когда человек полностью согласен с нормами — одобрение, интернализация. Третьим типом является — идентификация, в этом случае мы повторяем действия ролевых моделей просто, потому что хотим быть похожими на них.

Гендер находится под постоянным влиянием как культурных норм, устанавливающих, что должны делать мужчины, а что — женщины, так и социальной информации, внушающей людям, насколько велика разница между мужчинами и женщинами. Специалисты, занимающиеся психологией развития, обозначают термином дифференциальная социализация процесс, в ходе которого мы учим, что есть вещи, которые свойственны одним и несвойственны другим, в зависимости от пола обучаемого.

Зачатки дифференциальной социализации можно увидеть еще до рождения ребенка. Примером служит желание родителей и окружающих знать, кто же родится мальчик или девочка, ведь от этого уже многое зависит: как они его назовут, какую одежду, игрушки будут покупать, как будут воспитывать. Гендер является очень важной социальной переменной и родителям вряд ли бы понравилось, если окружающие допускали бы ошибки в отношении пола ребенка.

Уже в 3 года дети с уверенностью относят себя к мужскому или женскому полу, о называется гендерной идентификацией). В это время дети начинают замечать что мужчины и женщины стараются по разному выглядеть, заниматься разной деятельностью и интересоваться разными вещами. Как только ребенок начинает замечать различия между мужчинами и женщинами у него обычно появляется повышенное внимание к ролевым моделям, обладающим тем же полом что и он сам, обусловленное желанием быть самым лучшим мальчиком или девочкой. Дифференциальным подражанием объясняется, почему женщинам, как правило, нравится ходить по магазинам и заниматься подготовкой к праздникам, а мужчины часто этого избегают. Пока ребенок растет, он видит, что именно женщина занимается такими делами и если ребенок — девочка, то это будет интересовать ее гораздо больше, чем, если бы на ее месте был мальчик. Нельзя забывать, что гендерно-ролевая социализация — это процесс, продолжающийся в течение всей человеческой жизни, он отражает меняющиеся обстоятельства и новый опыт.

На протяжении жизненного пути материалом для построения гендера служит вся система того, что в данной культуре связывается с мужественностью и женственностью.

Учителя, другие дети, родители других детей, родственники игрушки и телевидение — из всех этих источников ребенок узнает о поведении, которое расценивается обществом как соответствующее тому или иному гендеру.

Эксперименты показывают, что чтение книг, в содержании которых прослеживается половая стереотипизация, приводит к увеличению доли поло-типичного поведения в детских играх. Хотя недавние исследования показали, что описания гендера в книгах изданных после 1980 г. в достаточной степени изменились, но библиотеки все еще полны книгами, изданными до этого периода. А в них обычно преобладают персонажи мужского пола и женщины изображаются исключительно в роли хранительниц домашнего очага, тогда как мужчинам предоставлены все возможности. [11]

Немаловажную роль в гендерно ролевой социализации играют средства массовой информации, ведь они постоянно демонстрируют нам стереотипные женские и мужские образы.

В процессе дифференциальной социализации очень велика роль детских игрушек. Игрушки и игры помогают девочкам практиковаться в тех видах деятельности, которые касаются подготовки к материнству и ведению домашнего хозяйства, развивают умение общаться и навыки сотрудничества. У мальчиков же игрушки побуждают к изобретательству, преобразованию окружающего мира, помогают развить навыки которые позже лягут в основу пространственных и математических способностей, поощряют независимое, соревновательное и лидерское поведение. Зайдя в магазин, вы сразу же увидите что большинство игрушек конкретно предназначены либо для мальчиков, либо для девочек. Гендерную принадлежность игрушки часто содержит в себе ее название или упаковка. По статистике взрослые покупают маленьким детям больше игрушек, типичных для пола ребенка. Естественно будет предположить, что это является следствием того, что мальчики и девочки предпочитают разные игрушки и поэтому просят купить им именно их. Но является ли это предпочтение «естественным» или создается социальным окружением? По этому поводу существует несколько гипотез одна из них предполагает, что мальчики и девочки изначально обладают различной врожденной предрасположенностью, благодаря чему и начинают со временем отдавать предпочтения различным игрушкам. Но к сожалению, мы не можем исключить возможности, что к тому моменту, когда ребенок начинает отдавать предпочтения игрушкам типичным для его пола, дифференциальная социализация в какой то мере уже произошла.

Таким образом, существует огромное количество факторов, которые влияют на гендерно ролевую социализацию человека начиная уже с самого рождения и на протяжении всей жизни.

Гендер в разных культурах Культура — это набор отношений, ценностей, убеждений и форм поведения, разделяемых группой людей и передаваемых из поколения в поколение с помощью языка или другого средства коммуникаций.

Социальные психологи всё больше осознают потребность кросс культурного подхода. Одна из причин этого состоит в том, что наука стремится быть универсальной и нам необходимы кросс культурные исследования, чтобы выяснить, верны ли наши открытия для других культур. Другая причина — желание избежать предположения, что если что-то распространено в нашей культуре, то оно является «нормальным» и типичным для всего человечества. Третья причина связана со значением культуры: ведь и наше поведение и наши мысли подвержены её влиянию, а кросс культурная психология поможет определить, до какой степени психологические процессы меняются под влиянием разных культур. [5]

Существует четыре аспекта, по которым сходятся различные по другим показателям культуры:

1. Разделение труда по половому признаку

2. Убеждения или стереотипы, связанные с различием между мужчинами и женщинами

3. Дифференциальная социализация мальчиков и девочек

4. Меньшая власть и более низкий статус женщин.

Исторически сложилось, что практически в любой культуре женщины и мужчины выполняют разную работу, но конкретные виды работ выполняемые разными полами не всегда совпадают. В пример можно привести Центральную Африку и Латинскую Америку, в первой главными специалистами по земледелию являются женщины, а во второй мужчины.

В каждой стране существует свое предпочтение к женским и мужским стереотипам. Как показывают исследования большую роль играет религия. Женские стереотипы более благоприятны в тех странах, чьи традиции включают в себя поклонение божествам женского пола и где женщинам позволено участвовать в религиозных церемониях.

Культурная специфика особенно важна в связи с изменением гендерных ролей. Социальные изменения могут быстрее происходить в тех странах, где не столь велика покорность властям и верность групповым нормам. Западная культура характеризуется психологами, как индивидуалистические общества. В таких обществах люди больше интересуются карьерой, личными правами и независимостью. Коллективистические общества подобные Японскому, предают повышенное значение подчинению индивидуальных целей коллективным, что проявляется в повышенной заботе о потребностях окружающих. Такие культуры, где поощряется покорность старшим, могут отличаться большей резистентностью к социальным изменениям, поскольку люди с возрастом менее охотно принимают изменения.

Путь к достижению гендерного равенства имеет свои особенности, зависящие от конкретной культуры, и факторы, которые привели к переменам в одной стране, могут отличаться от тех, которые ведут к изменениям в других странах.

Культура каждой страны индивидуальна, в ней есть и отличия и сходства с остальными, в каждой стране существуют свои культурные обычаи. Мы не должны рассчитывать на то, что сумеем до конца понять людей из других стран. Мы должны уважать культуру каждой страны. Гендерное равенство и культурное разнообразие могут иногда приходить в противоречие друг с другом, но уважение культурного разнообразия не требует безусловного принятия всех культурных обычаев. Существует несколько универсальных ценностей, таких как, гендерное и расовое равенство, которые должны заставлять нас придирчиво относится к некоторым культурным обычаям и добиваться их изменения.

На сколько же велика разница между мужчинами и женщинами. Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что гендерные различия не тук уж велики как принято считать. Мы никак не можем со стопроцентной уверенностью сказать, что гендерные различия можно обосновать биологическими. На нашу гендерную роль влияет огромное количество внешних факторов с самого рождения. Мы наблюдаем за поведением наших родителей и других взрослых, стараясь подражать людям своего гендера, играем в определенные игры. Средства массовой информации создают в нашем обществе стереотипы женственности и мужественности, которые мы не можем оставлять без внимания. Мы вырастаем, стараясь в большинстве своем соответствовать своей роли, быть настоящим мужчиной или настоящей женщиной, далеко не всегда соглашаясь с тем что, предписывает нам общество.

Как уже было сказано ранее существует множество ограничений накладываемых женской или мужской ролью. Женские проблемы включают в себя: низкую зарплату, низкий статус и небольшие властные возможности, а так же загруженность домашними обязанностями. К мужским можно отнести: лишение содержательности отношений, недостаточная социальная поддержка, физические проблемы, вызванные переутомлением на работе и рискованным поведением. Эти ограничения указывают на то, что роли должны изменится. Конечно, не стоит стремится к абсолютному гендерному равенству. В определенных ситуациях все-таки стоит оставить привилегию мужчинам быть сильными и мужественными, а женщинам быть нежными, слабыми, женственными. Просто необходимо уменьшить негативные последствия, которые накладывает на нас наша гендерная роль, а это возможно лишь при склонении в какой-то степени к гендерному равенству.

Конечно, со временем все меняется. Все большее число женщин занимаются управленческой деятельностью и выполняют другие виды работ, в которых доминируют мужчины, разрыв в зарплате мужчин и женщин несколько сокращается. Мужчины выполняют чуть больший объем работ по дому, и многие проводят больше времени со своими детьми, чем это делали их отцы. Однако вполне очевидно, что нам предстоит еще очень долгий путь.

1.2 Понятие агрессии и ее формы Слово «агрессия» произошло от слова aggredi, корень в основе которого буквально происходит от adgradi (gradus означает «шаг», а ad — «на»), т. е. получается что-то вроде «двигаться на», «на-ступать». Aggredi — это непереходный глагол, и поэтому он не соединяется напрямую с дополнением; нельзя сказать to aggress somebody «нападать кого-либо». В первоначальном значении слова «быть агрессивным» означали нечто типа «двигаться в направлении цели без промедления, без страха и сомнения». [9]

Согласно словарю психологических терминов, агрессивность — враждебность, свойство или черта личности, подчеркивающая ее тенденцию причинять неприятности, нападать, наносить вред другим людям и окружающему миру. Агрессия или агрессивное поведение — специфическая форма действий человека, характеризующихся демонстрацией превосходства в силе в силе или применением силы по отношению к другому человеку или к группе лиц, которым субъект стремиться причинить ущерб.

Агрессия может варьировать по степени интенсивности и форме проявлений: от демонстрации неприязни и недоброжелательства до словесных оскорблений («вербальная агрессия») и применения грубой физической силы («физическая агрессия»). Различают инструментальную и целевую агрессию. Первая совершается как средство достижения некоторого результата, который сам по себе не является агрессивным актом, вторая выступает как осуществление агрессии в качестве заранее спланированного акта, цель которого нанесение вреда или ущерба объекту.

Агрессию надо отличать от настойчивости и напористости. Такие формы поведения, если они не наносят вред окружающим людям, могут быть вполне допустимыми. Агрессивность, кроме того, существует в двух формах: ситуативной и личностной, устойчивой и неустойчивой. Под ситуативной агрессивностью имеется в виду ее эпизодическое проявление у человека, а под личностной агрессивностью — наличие у человека соответствующей устойчивой индивидуальной черты поведения, выступающей везде и всегда, где для этого складываются подходящие условия.

Все многообразие форм агрессивности можно также объединить в гетероагрессию (направленность на других) и аутоагрессию (направленность на себя). В свою очередь и гетерои аутоагрессия подразделяются на прямую и косвенную формы. Прямая гетероагрессия — это убийства, изнасилования, нанесение побоев и т. д.; косвенная гетероагрессия — угрозы, имитация убийства, оскорбления, ненормативная лексика и т. д. Крайнее проявление прямой аутоагрессии — самоубийство. В рамки косвенной аутоагрессии следует отнести все психосоматические заболевания, болезни адаптации, все неспецифические заболевания внутренних органов, имеющих гладкую мускулатуру и вегетативную иннервацию.

Среда и агрессивность Чтобы понять суть девиантного поведения человека, Дюркгейм и Сатерленд (цит. по Яковлев А. М., 1985) пытались соединить психологические и общесоциологические исследования и теории с целью изучить причины слабой адаптации человека в условиях реально действующих социальных норм и установок. В результате этих и других исследований было установлено, что имеются некоторые врожденные черты, которые способствуют дезадаптации в среде, возникновению психологических конфликтов в своей микрои макросреде, которые чреваты формированием таких отклоняющихся форм поведения, как наркомания, алкоголизм, преступность и другие. Среди этих черт такие, как эгоцентризм, лабильность, агрессивность, аффективность, безразличие. Делались попытки найти связь между этими отклонениями и демографическими процессами (разводы, рождения, миграция и т. д.), научно-техническим прогрессом и т. д. Но формы поведения людей детерминированы не только их личностными особенностями, но и условиями той среды, в которой развивается и существует эта личность.

Образ жизни определяет социальную норму, из которой мы исходим в наших оценках и строим социологическую теорию. Он рассматривается как реально практикуемая норма поведения людей, способ их повседневной деятельности в сферах труда, быта, досуга (Попов С.И., 1977; Толстых В. И., 1975).

С точки зрения К. Лоренца (1994) человек не располагает естественным оружием, таким как когти, яд, электрические разряды, клыки и т. д., и потому внутреннее противостояние убийству ему было не нужно. То есть, у человека нет внутренних преград против убийства. Но, не имея когтей, яда, электрических разрядов и т. д., человек имеет разум, сознание, огромную внутреннюю энергию, которую еще архаический человек направил на свое окружение в борьбе на выживание.

Э. Фромм (1994) считает, что у человека есть внутреннее «не убивай» и в качестве доказательства ссылается на угрызения совести, возникающие вслед за убийством. Надо предполагать, что преграда — это чисто моральная, нравственная категория. По Э. Фромму в качестве внутренней преграды выступают привязанность к животным и сочувствие к ним, а также чувство единства всего живого, ощущение общности с другими людьми.

Разрушает эту преграду ощущение чуждости другого, деперсонификация противника, разделение людей на сорта, что имело место от Древней мира до фашистской Германии, где в 20-м веке было введено понятие Untermenschen — недочеловеки. Нельзя не согласиться с Э. Фроммом в отношении эмоционального барьера на пути к убийству (или агрессии). Но есть, на мой взгляд, и барьер, а может и стимул, более высокого плана — морально-нравственный, упирающийся в нарастающий и доминирующий индивидуализм человека.

Если на заре человечества человек представлял себя как частичку какой-то конкретной общности (рода, племени, народности), противопоставляя себя другой общности, то в ходе развития человечества выявилась тенденция к расширению этой общности. Ею стало общечеловеческое единство с одновременным подчеркиванием роли и значения отдельной личности, с нарастанием индивидуализма. Имеется в виду выделение себя, своего «Я» из этой общности. Естественно, это приводит к конфликту между разными «Я», что уже чревато агрессивными проявлениями. В цивилизованных странах Запада эта агрессивность более или менее удачно контролируется и направляется по каналам Закона — регулятора и дозатора агрессивности. Хотя и на Западе не редки произвольные, антизаконные ее проявления. В менее цивилизованных, развивающихся странах и, тем более, в отдельных сообществах, проявления агрессии подчиняются древним архаическим механизмам регулирования и дозирования. Механизм «деперсонификации», о котором говорит Э. Фромм, и в основе которого лежит разрыв активных отношений с другими лицами, сменяется, с моей точки зрения, явлением «инкапсуляции», в основе которого лежит механизм, который я определяю образно как «моя хата с краю — не подходи, а то убью». Это уже не разрыв отношений, а, наоборот, установление формально добропорядочных и доброжелательных отношений между отдельными индивидами сообщества, между отдельными группами, государствами, в основе которых лежат не эмоциональные отношения, а трезвый расчет, меркантильный интерес, воля сильного и могущественного. Что же будет доминировать во взаимоотношениях у людей в этом обществе — любовь или разрушение, в значительной степени определяются социальными условиями. Однако условия у людей разные и люди тоже разные; поэтому в одинаковых социальных условиях люди ведут себя по разному. Так что, может быть, все определяется человеческой сущностью.

Взаимоотношения и взаимопонимание между различными социальными группами обусловливается некоторыми условия коммуникации. Это, во-первых, наличие в памяти каждой из общающихся сторон примерно одинаковых запасов о предмете обсуждения — отношения, то есть уточнение предмета и темы разговора. Во-вторых, — наличие у сторон адекватных психологических моделей друг друга, то есть соответствие их установок, целей, морально-этических оценок и т. д. В третьих, наличие доброжелательности и заинтересованности друг в друге. И, наконец, для понимания друг друга группы должны исходить из одних и тех же постулатов общения и соотносить предмет обсуждения с одинаковыми социальными образами и нормами поведения (Знаков В.В., 1990). Значительная часть коммуникативного опыта людей фиксируется в общественном сознании в виде эталонов и стереотипов, которые имеют сложную внутреннюю структуру, состоящую из трех основных компонентов: рационального (интеллектуального), образного и эмоционального (Коломинский Я.Л., 1972).

Отрыв от предшествующих поколений действует на человека деструктивно. Именно это имеет место в Армении за последнее десятилетие, что привело к беспрецедентному росту вседозволенности, преступности, нравственного беспредела, буквально захлестнувшего всю страну.

Не умаляя роли технического прогресса в формировании современного человека, следует отметить, что именно духовный и исторический опыт предшествующих поколений (если он, конечно, усвоен) в наибольшей степени и определяет отличие современного человека от неандертальца. А техническая оснащенность определяет методы и механизмы реализации поведенческих проявлений, по которым, как раз, современный человек не отличается от неандертальца. Типичным примером, демонстрирующим роль непрерывного культурного наследования, являются изолированные группы обществ — преступные группировки, заключенные, отдельные изоляты, служащие закрытых учреждений, а также определенные молодежные группы (субкультуры), утратившие или не следующие духовным и нравственным ценностям своих предков. На первый план в них выступают жестокость, насилие и достижение личных корыстных целей и интересов. В них вырабатывается не только стиль поведения, но и внешний вид (прическа, манера одевания), появляется соответствующая атрибутика, насыщенная символикой, татуировкой, вырабатываются специальные ритуалы, речь приобретает свои понятийные нюансы. Иерархия власти, стиль отношений и взаимодействие членов таких изолятов напоминает структуру и взаимоотношения в животном стаде. Беспристрастный взгляд на сущность человека вызывает жуткие представления о его прошлом, настоящем и будущем — инстинкт агрессии, унаследованный от своих животных предков, смертоносное ядерное оружие как результат его социального развития, потеря своих нравственных корней, амнезия того, кто и что он есть и вера в свое могущество.

Человек нуждается в такой социальной среде, в которой он имеет не только идеи и ценности, разделяемые другими членами группы, не только стабильные связи, но и свое место. Между животными одного вида жизненное пространство распределяется таким образом, что по возможности каждый находит себе пропитание. Агрессия животных, направленная против собратьев по виду, не вредна для вида, напротив, она необходима для сохранения вида. Что же касается человека, то здесь все наоборот. Все продолжающееся увеличение населения Земли еще более актуализирует этот вопрос. История человечества показывает, что не плотность населения и далеко не плотность населения является причиной агрессивности, хотя как раз противоположное утверждает концепция Мальтуса. А причиной нарастающей агрессивности, скорее всего, являются особенности современного индустриального общества. С этой позиции следует дифференцировать понятия «перенаселенность» и «скученность» (crowding) от плотности населения (Leyhausen P., 1965). Современное индустриальное общество это уже не традиционная община с массой настоящих социальных связей, а группы изолированных, разрозненных и одиноких людей без общих интересов, целей, убеждений. Примеры некоторых малых европейских стран (в частности, Голландии или Бельгии) показывают, что высокая плотность еще не приводит к агрессивности, но в сочетании с нищетой, она может приводить к ней, что, например, наблюдается в некоторых районах Индии и Пакистана. Но чем больше плотность населения, тем меньше действительных социальных контактов между людьми, что относится к числу факторов, способствующих агрессии.

Любое общество, любая социальная группа нуждается в установлении действительно справедливых отношений во всех сферах деятельности и жизнедеятельности. Без юридического равенства людей перед законом, о какой бы той ни было социальной справедливости говорить попросту не приходится. Однако в действительности дело имеет и другую нравственную, субъективную, психологическую сторону, которая очень часто вступает в противоречия с объективностью.

1.3 Исследования гендерных различий и агрессии Мы привыкли считать мужчин и женщин совершенно разными существами. Малейшим различиям в строении головного мозга у представителей разных полов ученые склонны приписывать гораздо большее значение, чем на то дают право объективные данные. Обычно авторы трудов по психологии, ссылаются на четыре психологических отличия между полами: способностью ориентироваться в пространстве, математические способности, речевые навыки и агрессивность. Психологи начали изучать гендерные различия еще в конце 19 века, но вплоть до 1970;х гг. они по большей части занимались демонстрированием различий полов и обосновывали этим разное отношение к мужчинам и женщинам. Необходимо помнить, что обнаруженные отличия относительно невелики, обычно не более 10%, а в большинстве случаев распределение мужской и женской выборок на 90% совпадают.

Рассмотрим для примера одно из основных отличий — эмоциональность.

Различия в эмоциональности между мужчинами и женщинами можно рассматривать на нескольких уровнях. На одном уровне мы имеем дело со способностью понимать эмоциональные состояния других (эмпатия) и умением выразить это понимание (эмпатическая экспрессия). На другом нас интересует переживание самим человеком своих эмоций (эмоциональные переживания) и его способы эти эмоции выражать (эмоциональная экспрессия).

Как показывают исследования мужчины не хуже женщин способны определять чувства других и внутренне сопереживать им, но они заинтересованы в том, что бы окружающие никак не заметили этого по их поведению. Мужчины не желают, что бы окружающие видели их эмпатичными, так как это не соответствует их гендерной роли. Мужчины часто оказываются в ситуациях требующих от них проявления силы, независимости, властности, стремления к соревнованию — качеств которые едва ли сочетаются с эмпатийной отзывчивостью. Что касается переживания и выражения собственных эмоций, то по данным исследований мужчины и женщины обладают равной эмоциональностью, но выражают свои эмоции с разной степенью интенсивности. Эмоциональна жесткость, считается одной из важнейших описательных характеристик «настоящего мужчины». [1]

Взрослые женщины больше выражают чувства направленные на окружающих (проявление интереса к чувствам других, их потребностям, желаниям). Мужчины же наоборот проявляют больше эгоцентрических чувств (потребностей, желаний, собственных интересов). Женщинам более удобно выражать чувства страха и грусти и вместе с тем люди не видят меж половых различий в способности испытывать эти чувства.

Различия в агрессивном поведении находятся в ряду наиболее достоверных гендерных различий, но они не настолько велики и не настолько связаны с биологическими отличиями как можно было бы предположить. Существует несколько факторов, от которых зависит, кто более агрессивен мужчина или женщина: гендер участников конфликта, тип агрессии и конкретная ситуация.

Различия в агрессии может объясняться гендерными ролями, которые поощряют проявление мужчинами агрессии в некоторых формах, в то время как агрессивность у женщин не приветствуется. Мужчин нередко принуждают к агрессии окружающие, ставя под сомнение их общественное положение или самоуважение. Женщины наоборот испытывают смущение, если приходится проявлять агрессию на людях. Мужчины предпочитают роли, в которых требуется проявление агрессии (в военной или спортивной областях) в то время как для большинства женщин агрессивность абсолютно неуместна (например, мать, секретарша, учительница).

Из вышеуказанного можно сделать вывод, что эмоции и чувства у мужчин и женщин одинаковы, но в связи с их гендерными ролями они выражают их по-разному.

Ограничения, накладываемые традиционной женской ролью

Одной из значительных ограничений, налагаемых традиционной женской ролью в наше время является то, что работающая женщина продолжает нести бремя домашних забот и ответственности за детей.

В работе женщины обычно ниже по статусу, чем мужчины. Большинство самых престижных профессий в нашем обществе буквально оккупированы мужчинами научные работники, врачи, профессора университетов. Существует множество доказательств более низкой власти женщин в своих организациях по сравнению с мужчинами. Женщины гораздо реже занимают должности, предлагающие контроль над ресурсами и определение того, какие цели фирма будет преследовать и каким способом. Это происходит отчасти, потому что мужские гендерные стереотипы включают в себя больше качеств, которые считаются необходимыми для завоевания и удержания власти. Поэтому мужчины кажутся более подходящими для руководящих ролей.

Женщины пытающиеся сделать карьеру иногда сталкиваются с таким явлением как «стеклянный потолок» Эта метафора выражает тот факт, что в некоторых организациях существует как бы невидимый потолок, выше которого женщины не могут продвинутся. Общепринятые стереотипы, предполагающие, что мужчины гораздо лучшие лидеры, чем женщины отчасти ответственны за существование «стеклянного потолка».

Еще одной проблемой работающих женщин является то, что они трудятся дома немного больше чем их работающие мужья, что приводит к разрыву во времени отдыха.

У домохозяек так же существует множество проблем. Большинство из них не может удовлетворить свои социальные потребности. К тому же большинство социологов согласны, что женщина, зарабатывающая деньги, пользуется в доме большей властью.

Многие из нас выросли с представлением, что каждый в этой жизни заслуживает то, что получает и получает, то, что заслуживает. Нам необходимо верить, что это так, иначе нам придется делать что-то, бороться с несправедливостью или чувствовать вину и дискомфорт, встречаясь с неоправданной дискриминацией, поэтому мы закрываем глаза и продолжаем считать, что ничего плохого с нами не случится, если мы будем правильно себя вести. Эта концепция «такова жизнь», по выражению социального психолога М.ДЖ. Лернер, часто помогает мужчинам и женщинам оправдывать явное социально неравенство, о котором мы говорим. Эта концепция так же приводит к возникновению негативных стереотипов, когда женщины рассматриваются как «слабый пол» с целью объяснить их более низкий статус и низкую оплату труда. Такая тенденция принижать способности некой социальной группы, которую мы эксплуатируем, так что бы эту эксплуатацию можно было рационально оправдать, давно была подмечена социальной психологией. Бороться против нее опасно, так как многим людям необходимо считать, что «все в порядке, просто жизнь такова» и не надо ничего менять. Далее мы увидим, что традиционное разделение ролей на мужчин и женщин служит плохую службу так же и мужчинам. [6]

Ограничения накладываемые мужской ролью

На сегодняшний день существует сравнительно немного исследований, касающихся ограничений, которые накладывает традиционная мужская роль. Психологи начали изучать женскую роль после того, как внимание общества было привлечено феминистским движением к низкому социальному статусу женщин. Последние несколько лет мужская роль пользуется всё возрастающим вниманием исследователей.

Структура ролевых норм мужчины складывается из трех факторов. Первый связан с ожиданиями, что мужчины завоёвывают статус и уважение других (норма статуса). Второй фактор, норма твёрдости, отражает ожидание от мужчины умственной, эмоциональной и физической твёрдости. Третий фактор — это ожидание того, что мужчина должен избегать стереотипно женских занятий и видов деятельности (норма антиженственности).

Норма успешности (статус) — гендерный стереотип утверждающий, что социальная ценность мужчины определяется величиной его заработка и успешностью на работе. С этой нормой связан целый ряд ограничений для мужчины. Во-первых, большинство мужчин не способно на 100% ей соответствовать из-за чего имеют заниженную самооценку. Носитель традиционной мужественности никогда не знает меры и не может наслаждаться тем, что имеет. Он должен постоянно наращивать объём и время работы, и такой стиль жизни часто приводит к появлению обусловленных стрессом физиологических и психологических симптомов. Мужчины склонны выбирать работу и карьеру в зависимости от того, на сколько хорошо это оплачивается. Финансовое давление особенно обременяет тех мужчин, чьи жёны сидят дома и не работают. Если несколько человек зависят от тебя экономически, это серьёзно давит на психику. Точка зрения, что главная обязанность мужчины в семье — исправно приносить большую зарплату, отрицательно влияет на исполнение им родительских функций, так как, чтобы соответствовать этим ожиданиям, мужчина должен посвящать всё своё время работе. Например, в Японии, где понятие о мужестве включает в себя полную самоотдачу на работе, отцы проводят со своими детьми в среднем 3 минуты по будним дням, и 19 минут по выходным.

Компенсация чувства несостоятельности, в профессиональной и экономической сферах — называется компенсаторной мужественностью. Когда мужчина не соответствует одному из аспектов мужской гендерной роли, он демонстрирует преувеличенную мужественность в другой области, тем самым, компенсируя своей не состоятельностью. Одной из таких областей является твёрдость (жёсткость).

Норма твердости существует у мужчин в нескольких формах: физической умственной и эмоциональной.

Норма физической твердости — это ожидание от мужчины физической силы и мужественности. Ту популярность, которой пользуется в ниши дни бодибилдинг, смело можно считать реакцией на эту норму. Самооценка мужчин, которые не являются физически сильными, хотя чувствуют, что окружающие ожидают от них именно этого, может серьезно снизится. Временами норма физической твердости может довести до насилия, особенно в том случае, когда социальная ситуация предполагает, что не проявить агрессию будет не по мужски, или когда мужчина чувствует, что его мужественность под угрозой или под вопросом. Исследовательские данные о том, что мужчины-драчуны очень часто имеют заниженную самооценку и низкий социоэкономический статус, лишний раз подтверждают догадки относительно того, что причина насилия над женщинами — это компенсаторная мужественность.

Норма умственной твердости содержит ожидание того, что мужчина будет выглядеть компетентным и знающим. Человек, пытающийся соответствовать этой модели сверхкомпетентности, начинает тревожиться, как только понимает, что чего-то не знает. Наибольшая проблема состоит в том, что в межличностных отношениях мужчина старающийся соответствовать этой норме часто унижает других тем, что отказывается признать перед ними свою неправоту или допустить, что кто-то знает больше чем он.

Норма эмоциональной твердости подразумевает, что мужчина должен быть эмоционально твердым: испытывать мало чувств и быть в состоянии разрешить свои эмоциональные трудности без помощи со стороны. То, что делает мужчину мужчиной обедняет его отношения с детьми и другими людьми.

Мужчины получают меньшую эмоциональную поддержку со стороны и имеют меньше подлинно близких отношений.

Отношения между мужчинами характеризуются большей конфликтностью и соревновательностью, меньшим самораскрытием и обсуждением чувств, чем отношения между женщинами. Мужская установка на соревнование не дает мужчинам принимать во внимание окружающих. Килматин полагает, что огромный вклад мужчин в войны, насилие, нанесение вреда планете, подавление социальных меньшинств и психологическую жестокость, по крайней мере, отчасти обусловлен воздействием традиционной мужественности.

Норма антиженственности побуждает мужчин избегать стереотипно считающихся женскими занятий, деятельности и моделей поведения. Некоторые мужчины считают, что выражение чувств и самораскрытие принадлежит, исключительно женщинам и что они будут выглядеть недостаточно мужественными, если будут эмоционально экспрессивны. Очень важная часть функционирования человека в качестве родителя — это нежность, забота, эмоциональная постоянная поддержка, потребность часто обнимать ребенка и говорить, что любишь его. Многим мужчинам сложно даются такие действия, так как они ассоциируются с женственностью, в результате многие люди подрастают, оставаясь в неведении, любили ли их отцы по настоящему или нет.

Существует предположение, что страх женственности (фемифобия) происходит из страха гомосексуальности и обусловлен социальным контекстом, который обычно приписывает гомосексуальность мужчинам с чертами женственности. [8]

Негативным последствием ситуаций, когда мужчине сложно поддерживать стандарт мужской роли или когда обстоятельства требуют от него проявления женских моделей поведения, которых просто нет в его репертуаре или они запрещены мужской ролью, возникает, мужской гендерно-ролевой стресс. Мужчинам с высоким показателем МГРС очень сложно проявлять нежные чувства, то есть у них более низкий уровень вербальной и невербальной экспрессивности, чем у мужчин с низким показателем.

Существуют три отличные друг от друга группы теорий агрессии, которые мы рассмотрим в той последовательности, в какой они создавались. Это теории влечения (или инстинкта), фрустрационная теория агрессии и теории социального научения (в том числе попытки, относящиеся к психологии мотивации). Теории влечения в современной психологии считаются устаревшими, а в последнее время это отношение распространилось отчасти и на фрустрационную теорию агрессии. Последняя явилась переходной ступенью от психоаналитической теории влечения к теориям социального научения; она положила начало новейшим исследованиям агрессии и сильно стимулировала их.

Теории влечения

В теориях влечения агрессия рассматривается как устойчивая диспозиция индивида, поэтому построены они довольно просто. В первоначальном варианте психоаналитической теории Фрейда [S. Freud, 1905] агрессия трактовалась как составная часть так называемого «Я-влечения», однако позднее [S. Freud, 1930], главным образом под влиянием первой мировой войны, Фрейд ввел в свою теорию в виде «влечения к смерти» самостоятельное агрессивное влечение. (Нет смысла останавливаться на теории Фрейда более подробно или обсуждать взгляды других представителей психоанализа, таких, как Адлер или неофрейдисты, ибо они уже давно никак не влияют на психологические исследования агрессии.) В переписке с Альбертом Эйнштейном о возможностях предотвращения войн Фрейд в 1932 г. указывал на инстинктивные основы человеческого стремления к разрушению, считая бесплодными попытки приостановить этот процесс. Благодаря общественному прогрессу разрушительному стремлению можно только придать безобидные формы разрядки.

К представителям теорий влечения следует отнести также Мак-Дауголла [W. McDougall, 1908, гл. З]. В его перечне 12 основных инстинктов мы находим «агрессивность» с соответствующей ей эмоцией гнева. В более поздней редакции этого перечня [W. McDougall, 1932], содержащей 18 мотивационных диспозиций (см. табл. 3.2), инстинкт агрессивности стал выглядеть следующим образом:

«Предрасположенность к гневу. Негодование и насильственное устранение всякой помехи или препятствия, мешающих свободному осуществлению любой другой тенденции».

Этой формулировкой Мак-Дауголл фактически предвосхитил точку зрения фрустрационной теории агрессии Долларда и его коллег [J. Dollard et al., 1939].

Фрустрационная теория агрессии

В противоположность чисто теоретическим концепциям влечения фрустрационная теория, как она представлена в монографии 1939 г. Долларда и его соавторов, положила начало интенсивным экспериментальным исследованиям агрессии. Согласно этой теории, агрессия — это не автоматически возникающее в недрах организма влечение, а следствие фрустрации, т. е. препятствий, возникающих на пути целенаправленных действий субъекта, или же ненаступления целевого состояния, к которому он стремился. Рассматриваемая теория утверждает, что, во-первых, агрессия всегда есть следствие фрустрации и, во-вторых, фрустрация всегда влечет за собой агрессию.

В приведенной выше формулировке оба эти постулата не подтвердились. He всякая агрессия возникает вследствие фрустрации (в частности, фрустрацией не связана ни одна из форм инструментальной агрессии). И не всякая фрустрация повышает уровень стремления к агрессии (этого не происходит, например, если подвергшийся фрустраций человек воспринимает ее как непреднамеренную или как вполне оправданную). Так называемая гипотеза катарсиса (мы обсудим ее особо), согласно которой агрессивное поведение снижает уровень побуждения к агрессии, также не при всех обстоятельствах соответствует действительности.

Теория социального научения

Концепции агрессии, разработанные в русле теорий социального научения, ведут свое происхождение от теоретических представлений S-R-типа (прежде всего от Халла): в них различным образом определяются и по-разному связываются между собой компоненты поведения, ответственные за его побуждение и направление. Наиболее влиятельными представителями этого течения являются Берковитц и Бандура. Первоначально Берковитц [L. Berkowitz, 1962] стоял на позициях, тесно связанных с фрустрационной теорией агрессии. Отказавшись от не выдерживающего критики постулата о том, что фрустрация всегда ведет к агрессии, он ввел две промежуточные переменные, одна из которых относилась к побуждению, а другая — к направленности поведения, а именно гнев (как побудительный компонент) и пусковые раздражители (запускающие или вызывающие реакцию ключевые признаки). Гнев возникает, когда достижение целей, на которые направлено действие субъекта, блокируется извне. Однако сам по себе он еще не ведет к поведению, определяемому побуждением данного типа. Чтобы это поведение осуществилось, необходимы адекватные ему пусковые раздражители, а адекватными они станут лишь в случае непосредственной или опосредованной (например, установленной с помощью размышления) связи с источником гнева, т. е. с причиной фрустрации. Таким образом, основополагающей для Берковитца здесь оказывается концепция поведения как следствия толчка (push), вписывающаяся в парадигму классического обусловливания.

Сам он дает следующее определение:

«Сила агрессивной реакции на какое-либо препятствие представляет собой совместную функцию интенсивности возникшего гнева и степени связи между его побудителем и пусковым признаком» [L. Berkowitz, 1962, р. 33].

Экспериментальное исследование агрессии началось с ответа на один нелегкий вопрос. Как, возбуждая агрессивность в лабораторном эксперименте, контролировать условия ее возникновения, измерять ее воздействие на поведение и не причинять при этом страдания испытуемым и не нарушать этических принципов? Как правило, испытуемый получает инструкцию, предписывающую ему осуществить электроразряд на другом человеке, выполняющем какое-либо задание. (В действительности этот человек, будучи помощником экспериментатора, никакого удара током не получал.) Разумеется, чтобы побудить испытуемого наказывать другого человека, требуется какой-либо фиктивный повод. Рассмотрим три экспериментальные процедуры, обычно применявшиеся в этих опытах. Первой из них была «машина агрессии» Басса [А. Н. Buss, 1961]. Испытуемый с помощью электроразряда различной интенсивности должен был сообщать другому человеку, который в том же или в соседнем помещении выполнял задание на научение, о допущенных тем ошибках. Испытуемым говорилось, что таким образом они смогут оказывать влияние на успешность научения другого человека. Как правило, в их распоряжении находилось 10 различных интенсивностей электроразряда (минимальная из них должна означать успех). Помимо силы тока зависимыми переменными выступали количество, продолжительность и латентное время наказаний, последнее, скорее, отражало импульсивные тенденции наказывающего [L. Berkowitz, 1974]. Вторая процедура [L. Berkowitz, 1962] — незначительное видоизменение первой. Испытуемый должен оценить работу (типа сочинения) другого и выразить свое мнение ударом тока определенной интенсивности. Удар током осуществлялся под предлогом обратной связи, направленной на улучшение результатов, и мог, как и в случае «машины агрессии», истолковываться (что и происходило на самом деле) в качестве просоциального акта [см.: R.A. Baron, R.J. Eggleston, 1972]. В последнее время появилось также немало исследований, в которых вместо электроразряда используются шумы различной силы, превосходящей болевой порог [D.A. Fitz, 1976].