Особенности формирования арабской филисофии. Ее влияние на европейскую философию

Вообще к 1100 г. христианской церкви совсем не была знакома всеобщая метафизика.

Можно наблюдать любопытные черты сходства и различия в процессе того, как арабы воспринимали греческую философию и как Западная Европа воспринимала философию арабов. Интересы арабов прежде всего проявились в области медицины и астрономии, но эти дисциплины всегда оставались на окраине интеллектуальной жизни Халифата.

Философия первоначально попала в поле зрения арабов из-за того, что была связана с другими предметами, но затем они нашли ее весьма полезной для своей главной интеллектуальной цели — тех аргументов, которые, будучи откровенно теологическими, имели важное политическое значение.

В Европе же основные теологические доказательства почти не несли политической нагрузки и были в основном предназначены для чисто церковного употребления. В то же время, широко распространился интерес к отдельным наукам, проникнувший даже в некоторые школы. Это упрощалось и принятой в то время системой семи свободных наук, восходящей к VI в. Эти семь наук подразделялись на тривиум (арифметику, астрономию, геометрию и музыку). Большинство монастырских и кафедральных школ сосредоточивали свое внимание на тривиуме, поскольку с точки зрения европейской учености квадривиум представлялся несущественным. Даже когда Шартрская школа в первой половине XII в. разработала с помощью ряда выдающихся преподавателей платонову форму квадривиума, в нем была мало использована арабская наука. Сочинение Абеляра Батского, озаглавленное De eodem et de diverso, все еще зиждется на Timaeus Платона, Однако, «Естественные вопросы» того же Абеляра уже способствовали распространению арабской учености.

Первые оригинальные европейские труды по метафизике (как и по многим другим наукам) были созданы переводчиками. Доминик Гундисалви, в частности, написал сочинения (в значительной базе на базе арабских источников) под названием «О бессмертии души» и «О разделении в философии». Разрабатывая концепцию Бога, как недвижимого Движителя, он соотнес теологию с физикой, как это было сделано Авиценной в Китаб аш-Шифа (в латинской традиции известной как Sufficientia) и в Макасид аль-Фаласифа, своде воззрений Авиценны, принадлежащим перу аль-Газали. Это сближение теологии с физикой и метафизикой постепенно привело к появлению на латыни нового типа теологических сочинений, который достиг кульминации в философии Фомы Аквинского.

В европейской философской мысли было весьма сильно августинианское и платоновское направление, которое еще больше укрепилось под влиянием неоплатонического учения Ибн Сины (Авиценны) и его последователей. Некоторые отличия от него вносило лишь европейское стремление к эмпиризму в практических дисциплинах, которому весьма импонировала экспериментальная часть арабской науки. Тем более примечательно, что, когда интеллектуальная атмосфера эпохи потребовала рационального подтверждения научного метода, представили эти аргументы Роберт Гроссетест и Роджер Бэкон (ок. 1214−1292), т. е. ученые, придерживавшихся платоновской традиции.

Учение Аристотеля о логике, по крайней мере, частично, было давно известно в Европе по трудам Боэция. В XII в. появился перевод части Органона, выполненный непосредственно с греческого, за ним — другие, сделанные с арабского. Однако значительно более полное понимание аристотелианства пришло с переводом трудов Ибн Рошда (Аверроэс), особенно его комментариев к метафизическим сочинениям Аристотеля. Эти переводы относятся к XIII в., но кое-какие сведения о воззрениях Аверроэса могли дойти до латинских философов еще до смерти ученого в 1198 г. Разумеется, аристотелианство было быстро подхвачено членами доминиканского ордена, такими как Альберт Великий (ок. 1206−1280) и Фома Аквинский (1226−1274). Последний особенно полно усвоил и использовал взгляды Аристотеля в теологически приемлемой системе.

Однако влияние Аверроэса на европейскую мысль может быть понято неверно, если слишком близко связать его с латинским аверроизмом Сигера Брабантского (ок. 1235−1282) и др. Среди прочего, Сигер учил: выводы разума в его философском смысле могут противоречить истинам откровения, но и те и другие следует принимать.

Такова теория двойственной истины, хотя сам Сигер никогда не употреблял этого термина. Аверроэс, безусловно, подразумевал нечто подобное, но смягчал эту оппозицию предположением, что коранические тексты могут быть интерпретированы таким образом, что всякое противоречие будет снято: дело в том, что арабский язык обладает более широкими возможностями для различной интерпретации, чем латынь.

Латинские аверроисты не делали подобных попыток примирить разум с откровением, и их современники полагали, — и возможно не без оснований, — что их доводы, будучи доведены до логического конца, постепенно разрушат религию.

Само название — латинские аверроисты не должно приводить к ошибочному заключению, что главным образом благодаря этому направлению арабская философская мысль, и в особенности воззрения Аверроэса, оказала влияние на Европу. Это далеко не так.

Арабская мысль предоставила европейцам новый материал, открыла для них вместе со своим кругозором целый новый мир метафизики. Переводы с арабского были известны всем течениям европейской мысли — не только аверроистам и их противникам, группы последователей Фомы Аквинского, но и таким сторонникам консервативного платонизма, как Бонавентура, или платоникам-рационалистам типа Роберта Гроссетеста и Роджера Бэкона. Все последующее развитие европейской философии в глубоком долгу у арабских авторов; и Фома Аквинский столь же обязан аристотелианству Аверроэса, как и Сигер Брабантский.

Арабско-греческая философия становится тем звеном, посредством которого осуществлялась передача европейской средневековой культуре большей части наследия древнегреческой науки и философии. В мусульманских областях Европы, прежде всего в мавританской Испании, преподавали мусульмане, евреи, христиане. Сторонники всех трех вероисповеданий стремились защитить догматы собственной религии идеями из греческой философии, что, естественно, не могло не повлиять на христианскую схоластику. Как в политике, так и в философии арабо-мусульманские мыслители стремились не столько совершать революции, сколько ограничиваться тем, с чем имели дело древние, и совершенствовать то, что можно усовершенствовать. Но в итоге их вклад в науку и философию объективно предварил тот исторический переворот в мировоззрении человечества, которым ознаменовалась в Европе эпоха становления буржуазных отношений. Жизнерадостное мировоззрение, перешедшее от арабов и питавшееся вновь открытой греческой философией, подготовило материализм XVIIXVIII вв.

Заключение

При безусловной важности внешних факторов значение классической арабской философии следует полагать все же преимущественно в факторах внутреннего порядка. Это — воплощение и преломление через призму философского подхода и философской проблематики того варианта оснований рациональности, который лежит в основе арабо-мусульманской культуры.

Важнейшие философские вопросы онтологии, гносеологии, логики, теологии были рассмотрены виднейшими философами и учеными арабского Востока с использованием античной аристотелевской традиции.

Так, мир рассматривается Авиценой совечным Богу. По его мнению, в мире действует закон причинности, в нем одни процессы обусловливают другие. Он считает мир познаваемым. Процесс познания, по Ибн Сине, возможен благодаря умозрительной и практической силе человеческой души. Эти мысли великого мыслителя далеко опередили европейскую гносеологическую и онтологическую традиции раннего средневековья.

Как великий ученый-естествоиспытатель, врач Авиценна признавал объективное существование природы. Часто, покидая позиции религии, он становится на точку зрения материализма: если Бог вечен, то вечен также и мир, ибо причина и следствие всегда связаны друг с другом.

Авиценна много сделал для того, чтобы представить в чистом виде логическое учение Аристотеля, освободив его от дополнений и извращений, которым оно было подвергнуто в средние века.

Великий Ибн-Рушд обосновывал превосходство разума над верой и доказывал неправомочность богословов заниматься философскими проблемами. Вместе с тем он призывал философов не разглашать свои учения перед «широкой публикой», поскольку это может лишить ее религиозных убеждений, а следовательно, и нравственных принципов. Учение Ибн-Рушда оказало большое влияние на развитие философского свободомыслия в средневековой Западной Европе (аверроизм).

Именно с проникновения арабской культуры в Европу (через исламское государство в Испании -Испанский халифат) начинается традиция анализа античных текстов крупнейшими богословами и философами Западной Европы — в частности, Фомой Аквинским и Сигером Брабантским. Затем аверроизм находит свое развитие в теории познания Рене Декарта, тем самым сближая антично-арабскую традицию с рационализмом философии Нового времени.

Именно в этом и заключается роль арабской философии и ее значение для мировой философской традиции, и поэтому столь важно изучение арабской философской мысли.

Аблеев С. Р. История мировой философии/ Учеб. пособие для ВУЗов. — М.: АСТ, Астрель, 2005. — 414 с.

Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока IX — XIV веков. — М.: Соцэкгиз ИФ АН СССР, 1961. — 634 с.

История философии: Учебник для вузов / Под ред. Васильева В. В., Кротова А. А. Бугая Д.В. — М.: Академ. Проект, 2005. — 680 с.

Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. — М.: Прогресс, 1992.-376 с.

Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. — М.: Мысль, 1979. — 433с.

Мапельман В.М., Пенькова Е. М. История философии. Учебное пособие для вузов. — М.: Приор, 1997. — 483 с.

Смирнов А. В. История классической арабской философии // Вестник Российского гуманитарного научного фонда 2006, № 1 (42). М., 2006, стр.

106−113.

Соколов В. В. Средневековая философия. М.: Высш. Школа, 1979. — 448 с.

Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. — 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. — 445 с.

Смирнов А. В. История классической арабской философии // Вестник Российского гуманитарного научного фонда 2006. № 1(42). — М., 2006. С.106−113. С.

109.

Там же. С.

107.

Там же. С. 109.

Мапельман В.М., Пенькова Е. М. История философии/Учебное пособие для вузов. — М.: Приор, 1997. С.

121.

Там же.

Там же. С. 122.

1.Там же. С. 120.

Смирнов.А. В. Указ.

соч. С.

124.

Мапельман В.М., Пенькова Е. М. Указ.

соч. С.

123.