М.М. Бахтин также выходит к анализу категории стиля, при этом анализирует концепцию, созданную Гроссманом. Он указывает, чтопредставления Гроссмана о cтилеобразующем значении «вихревого движения событий», единстве философского замысла и «глубоком отпечатке» личного стиля и тона Достоевского свидетельствуют, что Гроссман не вполне ясно видит центральную роль «вненаходимости» писателя по отношению к героям и персонажам его произведений. Сами по себе многостильность и многоакцентность романа могут быть и в монологическом авторском сознании (которое при этом превращается в бесстильное, эклектическое). Решающий признак художественного стиля Достоевского М. Бахтин видит в том, что несовместимейшие материалы распределены «не в одном кругозоре, а в нескольких полных и равноценных кругозорах, и не материал непосредственно, но эти миры, эти сознания с их кругозорами сочетаются в высшее единство, так сказать, второго порядка, в единство полифонического романа» .
Для описания эстетической системы романов М. М. Бахтин вводит термин полифония. Этот термин оказался настолько емким, что стал обозначением для типа художественного мышления и эстетического мировоззрения в целом. Ряд исследователей сосредотачивается на вопросах, связанных с важнейшей для эстетики категории стиля, рассуждения о стиле писателя также оказываются связанными с концепцией М. М. Бахтина. Именно творчество Достоевского позволило наиболее полно описать такие категории как полифония, дугой, связать их с категориями эстетики. Именно это делает все более актуальным эстетическую концепцию Достоевского для современных литературоведов и философов. Само воодушевление и любая творческая активность у Достоевского, с точки зрения Левинаса, связана и интенцией Другого. Духовное состояние того субъекта, о котором, по Левинасу, пишет Достоевский, связано с его внутренним воодушевлением, с инспирацией через Другое. Я, сознающее свое призвание к избыточной ответственности, захвачено Другим (posede), оно отвечает на его призыв «вопреки себе», словно в исступлении. Но в этом «вопреки себе», говорит Левинас, то есть в состоянии, о котором пишет и которое указывает Достоевский, я возрастает, становится больше себя прежнего, что и позволяет совершить ему акт творчества.
Согласно философу в этом сказывается его избранность, его возвышение в этическом смысле. Рассуждения о стиле писателя оказываются вписаны в парадигму размышлений о полифонии и о феномене другого, развернувшейся с начала 30 -х годов, вокруг трудов М. М. Бахтина. Именно «универсализм», «синтетизм», «двоемирие» и «полифонизм», не буквальновоспринятые, а по-новому увиденные и по-новому осмысленные, явились исходными творческими принципами новейших литературных течений второй половины ХХ век. Обращение же философских течений к разработке категории Другого сделало творчество Ф. М. Достоевского необычайно актуальным.
2.4. Осмысление эстетики Достоевского постмодернистами
На актуальность эстетической концепции Достоевского указывает постоянное возвращение к ней в творчестве русских постмодернистов. Современная русская постмодернистская проза, в отличие от реалистической модернистской, значительно расширяет сферу применения рецепции Достоевского. Посредством интертекстуальности, метатекстуальности и гипертекстуальности диалог с творческим наследием русского классика приобретает самые разнообразные формы (от простой цитации до пастиша и центона). Кроме того, пара-литература вносит значительные коррективы в сам процесс рецепции, привлекая при этом, помимо произведений самого Достоевского, тексты, посвященные его творчеству напрямую или косвенно, что позволяет более широко строить рассуждения о философской или эстетической концепции художника. Игровое начало, деконструкция, шизоанализ и другие атрибуты постмодернистской эстетики в значительной степени определили то разнообразие форм и методов рецепции, которое наблюдается в рамках данной художественной системы. Это может быть коллаж из цитат и образов Достоевского (повесть А. Королева «Голова Гоголя»), деконструкция художественной модели классика при создании собственных сюжетов и образов (роман Вик. Ерофеева «Страшный суд»), ироническое и гротескное перекодирование образов (романы В.
Пелевина «Чапаев и Пустота» и «Числа»), целенаправленный интертекстуальный творческий диалог с писателем (роман З. Зиника «Встреча с оригиналом»), клонирование стиля (роман В. Сорокина «Голубое сало»), центон (рассказ А. Левкина «Достоевский как русская народная сказка»)и т.д. Помимо прямой наблюдаем и опосредованную художественную рецепцию: в романе А.
Тургенева «Месяц Аркашон» осуществляется опосредованная рецепция повести Достоевского «Двойник» (в роли текста-посредника выступает «Отчаяние» В. Набокова).Наш подход иной: для нас чрезвычайно важен вопрос овлиянии метода Ф. М. Достоевского — «реализма в высшем смысле» — на развитие современной художественной методологии. Поэтому в сходстве отдельных частных явлений мы видим, прежде всего, развитие и трансформацию принципов творческого метода Ф. М. Достоевского в художественных исканиях современных отечественных прозаиков, в различных течениях современной русской литературы. На базе произведений Достоевского, на базе его эстетической системы в современной литературе формируется представление о мистическом реализме. Термин «постреализм», предложенный Н. Л. Лейдерманом для обозначения важного в современном литературном процессе течения, представляющего собой синтез («химическое соединение») реализма и постмодернизма, реализма рассматривается Ю.
В. Мамлеев Мамлеев считает себя наследником «реализма в высшем смысле» Ф. М. Достоевского, именно на базе его произведений строит свою художественную систему.М. Достоевский присутствует в современном мире именно как автор транс дискурсивный, открывший в литературе и культуре определенную традицию дискурсивных практик. В созданной писателем дискурсивной парадигме «нашли место» книги разных современных писателей, стремившихся в своих художественных практиках «собственные режимы мысли (ее логику, типы дискурса и пафос) идентифицировать «через Достоевского», а точнее через его эстетическую систему.Ф. М. Достоевский — творец особой дискурсивной практики, моделирующей мир во взаимопроникновении быта и бытия, социального и экзистенциального, реального и трансцендентного, — создал в своей модели двоемирия художественно-методологическую парадигму, которой следуют многие современные писатели. Этот феномен дает основание характеризовать Ф.
М. Достоевского как трансдискурсивного автор Практика постмодернизма, разрушающего «диктатуру» монологизма и утверждающего множественность истин, отразившего эпистемологическую неуверенность современного человека и кризисное сознание, соотносимы с полифонической эстетикой Ф. М. Достоевского.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
К работам русской классической литературы ХIХ века сегодня отношение двойственное. С одной стороны, усиливается идущая от В. Розанова, В. Набокова и др. тенденция говорить о ее «врожденных пороках», «исчерпанности» и невозможности ее «органическо-го продолжения» (
В. Курицын). «Преодоление» этой литературы происходит через «игру», «переписывание» (нередко банальное), полемику, создание различных сиквелов и т. д. Другое осмысление русской классики связано с убеждением, что современная отечественная литература (во всей ее эстетической многомерности, жанровой и стилистической пестроте) есть прежде всего сложный комплекс трансформаций основных художественных открытий именно литературы ХIХ века, и с пониманием, что данные трансформации являются не «заменой», а «изменением традиционности», проявлением «традиционных форм в неожиданных положениях» (Д. С. Лихачев). И не «поход против кумиров», а стремление вступить в диалог1 с классикой определяет художественно-философскую ориентацию современной русской литературы. Оба подхода в оценке русской классики констатируют взаимодействие классических и модернистских систем как общую тенденцию литературного развития ХХ века.
Отсчет многих художественно-философских «эволюционных маршрутов» в русской литературе, и эстетике в целом восходит, как известно, к творчеству Ф. М. До-стоевского — одного из самых «востребованных писателей мира. В данной работе мы проследили системное обращение к эстетическому наследию писателя от собственно первоначального его осознания до современного этапа. Если первоначальная рефлексия по-поводу его творчества касалась в основном его социальной направленности, что вписывалось в парадигму мышления литературной критики середины XIX века, то в дальнейшем акцент переставляется на анализ эстетической системы писателя, посредством анализа его текстов, введения новых категорий позволяющих описать художественный мир Достоевского. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫБахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского .— 4-е изд.
— М.: Советская Россия, 1979 .— 316 с. Бельтран Л. (Испания). Достоевский и символизм// Международный симпозиум «Русская словесность в мировом культурном контексте»: избранные доклады и тезисы. /
Под общ. ред. И. Л. Волгина. — М.: Фонд Достоевского, 2008. — с. 145 — 157. Богданова О. А. Н.
А. Добролюбов и Ф. М. Достоевский.
Мировоззрение, контакты, судьба// В мире Добролюбова — М.:Сов. Писатель, 1989. — с. 114- 135. Дианов Д. Н. Творческие искания Ф. М. Достоевского в оценке русской религиозно-философской критики конца XIX — начала XX веков (К. Леонтьев, Вл. Соловьев, В.
Розанов): автореферат дис.. канд. филол. наук: 10.
01.01 /; Костром. гос. ун-т им. Н. А. Некрасова; науч. рук. Ю. В. Лебедев .— Кострома, 2004 .— 18 с. Кашина Н. В.. Эстетика Ф.
М. Достоевского.— 2-е изд., испр. и доп. — М.: Высш. шк., 1989 .— 286 с. Ковач А."Форма без формы" и «отсутствие стиля» // Международный симпозиум «Русская словесность в мировом культурном контексте»: избранные доклады и тезисы.
/ Под общ. ред. И. Л. Волгина. -
М.: Фонд Достоевского, 2008. — с. С. 156 -167.Крупчанов Л. М. История русской литературной критики XIX века: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 32 900 — Русский язык и литература .— М. :
Высш. шк., 2005 .— 382 с. Крупчанов Л. М. История русской литературной критики XIX века: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 32 900 — Русский язык и литература .— М.: Высш.
шк., 2005 .— 382 с. Купреянова Е. Н. Эстетика Л.Н. Толстого.— М., Л.: Наука, 1966 .— 324 с. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении / Под ред. А. В. Гулыги; Пер. с нем.
И.С. Андреевой .— М.: Республика, 1996 .— 446,[1]с. Лейдерман Н. Л.. Современная русская литература: 1950;1990;е годы: Учебное пособие для студентов вузов: В 2 т. / Н. Л. Лейдерман, М. Н. Липовецкий .— М.: ACADEMIA, 2003 — 146 сМелетинский Е. М. Заметки о творчестве Достоевского / Рос.
гос. гуманитар. ун-т .— М.: Рос.гос.
гуманитар.ун-т, 2001 .— 187 с. Назиров Р. Г.. Творческие принципы Ф. М. Достоевского. ;
Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1982 .— 160 с. Семыкина, Р. С.-И. О «соприкосновении мирам иным» :Ф. Достоевский и Ю.
Мамлеев /. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та; Барнаул: Изд-во БГПУ, 2007. -
241 с. Степанян К. А.. «Сознать и сказать». «Реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф. М. Достоевского /; Рос. акад. наук, Ин-т мир. лит. им. Горького, Ком. по изучению творчества
Ф.М. Достоевского .— М.: Раритет, 2005 .— 508 с. Трунин С. Жизнь и творчество Достоевского как объект интеллектуальной рефлексии в творчестве современных русских постмодернистов//// Международный симпозиум «Русская словесность в мировом культурном контексте»: избранные доклады и тезисы. / Под общ. ред.
И.Л. Волгина. — М.: Фонд Достоевского, 2008. — с. 145 — 157. Фридлендер Г. М.. Реализм Достоевского /; Акад.
наук СССР; Ин-т рус. лит. (Пушкин.Дом); Отв. ред. Б. С. Мейлах .— М.;Л.: Наука, 1964 .— 402 с.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Достоевский Ф. М.
Полн. собр. соч. в 30-ти т., Л.:Худ.лит., 1972.
