П. А. Флоренский

Древнейшее сознание, было глубоко убеждено в реальной связи имени и предмета, сходство в признаке считалось необходимым обнаружением реальной связи в бытии. Отдельные свойства объекта получали субстанциональную самостоятельность, воспринимались как сосуществующие и сопутствующие предмету вещи, будучи его подобием. Человеческое имя, изображение, след, зеркальное отражение, тень считались реально связанными с самим человеком. Вместе с тем все эти элементы были самостоятельны, автономны, а в мифологическом сознании — личны и самодеятельны.

Это мифологическое восприятие вещи и ее имени получило на втором этапе свое философское продолжение в виде платоновского учения об идеях. Платонизм уже не признавал непосредственной связи всех элементов бытия и всех свойств объекта, которые мифологическое сознание мыслило «ипостазированно», но, усмотрев общность во множестве явлений, он выработал учение о двух мирах. Мир материальный имеет свое бытие только в связи с его причастностью к подлинному миру идей [3, с. 34].

Наконец, миросозерцание нового времени стремится отрицать реальную связь между элементами бытия, изгоняет идею субстанции, сводя все к «формально математическому сходству или подобию уравнений» [8, с. 51]. Флоренский усматривает кардинальное различие между древним и современным сознанием. Если прежнее восприятие видит мир как «многообразное единство», то современное определяет его как «однообразное множество».

В своих работах Флоренский рассматривает основные характерные черты древнего (по его утверждению — общечеловеческого) восприятия имен и слов. Он выделяет два важнейших признака имени:

1. Имя и его носитель находятся в теснейшей связи, реальной спаянности. Любое воздействие на имя воздействует и на его носителя, поскольку в имени человека содержится сам человек.

2. Вместе с тем имя имеет и известную самобытность, субстанциональность и, следовательно, является не просто «бытием для другого», но непосредственным элементом, составной частью личности или предмета, имеющего данное имя [8, с. 62].

Эти два положения, высказанные 25-летним Флоренским, пронизывают все последующие «имяславские» произведения философа, в которых он неоднократно возвращается, с одной стороны, к мысли о неразрывности имени и сущности, а с другой — к утверждению об обладании именами собственным бытием.

Подводя итог историко-религиозного исследования значения имен, П. А. Флоренский делает ряд важных выводов, которые оказываются едиными для его работ как раннего, так и позднего периодов творчества. Имя является представителем своего носителя. Оно также влияет на именуемого, указывая, что он есть, и находится в непосредственном к нему отношении.

Заключение

.

В процессе работы над поставленной проблематикой мы пришли к следующим выводам.

В своем творчестве П. А. Флоренский, вслед за Вл. Соловьевым и славянофилами, продолжает и развивает философию «всеединства». Заветной целью его главного сочинения было осмыслить, отыскать путь в мир христианского умозрения и православной церковности. С христианско-православных позиций философ стремился развить учение о мире и человека. Свое учение он называл «конкретной метафизикой».

Метафизика Флоренского — это «метафизика всеединства» на новом этапе, обогащенная феноменологическим методом исследования и рядом выдвинутых мыслителем идей философского символизма и семиотики. Ее задача — выявление первичных символов, базисных духовно-материальных структур, из которых слагаются различные сферы реальности и в соответствии с которыми организуются различные области культуры.

Важное значение в постижении жизни и открытии Истины, согласно Флоренскому, принадлежит методу. Изменяется жизнь, изменяется наука — изменяются и методы. Идея Флоренского о необходимости антимоничных суждений для истинного отражения явлений реальности находит свое подтверждение в современной естественной науке. В ХХ в. антиномизм становится теоретическим базисом новой классической физики, и прежде всего квантовой механики. Важное место антиномический подход занимает в современных лингвистике и языкознании.

Вопрос теодицеи, т. е. оправдания Бога в условиях существующего в мире зла — один из наиважнейших для П. А. Флоренского. Флоренский определяет теодицею как «восхождение нас к Богу», предполагающее путь от иррелигиозности через сомнение, скепсис, подвиг веры, познание истины, научение видению Премудрости Божественного мироустройства (Софии), преображение всего человека к живой вере в Бога.

Антроподицея Флоренского антропологична по методу. Развивая эту часть своей философии, Флоренский находится в рамках традиционного для русской философии всеединства. Вполне естественно, что с этих позиций цель антропологической философии — показать цельность человека, его проявлений, рассмотреть всевозможные аспекты его деятельности, попытаться дать им оценку и, наконец, ответить на главный вопрос человека — о смысле его существования.

Тема постижения Истины в работах Флоренского раскрывается на основе понятия-символа Софии — Премудрости Божией, поэтому и философия Флоренского предстает в форме «софиологии». «Софийность» в образно-художественной форме передает, выражает идею и чувство мудрости и красоты мироздания, она выражает единство Творца и творения «в любви». Любовь у Флоренского — важнейшая онтологическая категория, сила, которой устанавливается и держится всеединство.

Согласно Флоренскому, имя есть ключ к бытию, сущность вещи, ее субстанция. При этом оно мыслится как отдельное существо, имя — составной элемент личности носителя. Имена и слова суть носители энергий бытия: они есть не что иное, как само бытие в его открытости человеку, а посему они — символы бытия.

Таким образом, в творчестве Флоренского сплелись практически все возможные темы, волновавшие так или иначе воображение лучших умов человечества. Но все эти темы связывает одна общая тема — тема человека, его диалога с самим собой, Богом и окружающим миром. Человек для Флоренского — символ, совмещающий феномен и ноумен, субъект и объект.

Список литературы

1. Егорова С. Б. Павел Флоренский об антиномиях языка // Вестник Саратовского государственного технического университета. — 2006. — Т. 4. — № 1.

— С. 256−262.

2. История русской философии: Учеб. пособ. / Под ред. М. А. Маслина. — М.: Республика, 2001. — 639 с.

3. Лескин Д. Онтологическое восприятие имени как «общечеловеческая интуиция» в произведениях раннего П. А. Флоренского (по новоопубликованным произведениям) // Вестник Самарского государственного университета. — 2006. — № 5−1. — С. 33−40.

4. Павлюченков Н. Н. «Философия Имени» священника Павла Флоренского в контексте имяславческой полемики начала ХХ в. // Вестник ПСТГУ. — 2008. — Вып.

2(22). — С. 75−88.

5. Самойкина А. А. Понимание языка у Шпета и Флоренского // Антропологические матрицы ХХ века. Л. С. Выготский — П. А. Флоренский. Несостоявшийся диалог. Приглашение к диалогу. — М.: Прогресс-Традиция, 2007. — С. 521−526.

6. Флоренский П. А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. — М.: Прогресс, 1993. — 321с.

7. Флоренский П. А. Догматизм и догматика // Флоренский П. А. Вопросы религиозного самопознания. — М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. — 235с.

8. Флоренский П. А. Священное переименование: изменение имен как внешний признак перемен в религиозном сознании. — М.: Издательство храма святой мученицы Татианы, 2006. — 360 с.

9. Флоренский П. А. У водоразделов мысли. Особенное: Из воспоминаний П. А. Флоренского / Сост и вступ. Статья А. Гулыги. — М.: Моск. рабочий, 1990. — 47 с.

10. Ярославцева И. П. Философский символизм в русской мысли (о. Павел Флоренский) // Известия Таганрогского государственного радиотехнического университета. — 2006.

— Т. 57. — № 2. — С.

27−30.