С. Н. Булгаков. «Краткий очерк политической экономии» В. В. Розанов «Легенда о Великом Инквизиторе» К. Ясперс «Философская вера» Владимир Соловьев. «София»

Бог сокровенен и непостижим; мысль о Нем должна находиться под контролем апофатического принципа. Повиновение Ему выражается в нравственном императиве. Я. рассматривал ВЗ в контексте эпохи, к-рую он назвал «осевым временем» и к-рая ознаменовалась появлением мировых религ.

нравств. учений в Индии, Китае, Греции, Палестине и Иране (1-е тыс. до н.э.). В «осевое время» произошел «самый резкий поворот в истории». Он связан с «появлением человека такого типа, каковым он является сегодня». Справедливо подчеркивая роль «осевого времени» для мирового сознания, Я. недооценивал другую «ось истории» — христианство, к-рое представлялось ему явлением вторичным. Он не увидел принципиальной новизны и уникальности Евангелия, они заслонялись для него наследием дохрист.

мировых учений. Тем не менее Я. признавал, что христианство является «самой великой и возвышенной формой организации человеческого духа, к-рая когда-либо существовала».

Владимир Соловьев. «София» .

У французской рукописи «София» странная судьба. Если бы она была завершена и опубликована, пусть даже и за границей, в России непременно разразился бы скандал — столь дерзкой была конфессиональная смелость двадцатитрехлетнего философа, претендующего на основание новой вселенской религии и насмехающегося над незыблемыми догматами православия. Замысленная как докторская диссертация, «София» превратилась в «первичный бульон», в котором зародились идеи Соловьева, составившие затем основание многих его философских работ. Но перед нами не просто заготовка на будущее, но оригинальное, хоть и незавершенное произведение философа, черновик, написанный в особую пору его жизни, в особом душевном состоянии, под непосредственным (и не вполне критически осмысленным) влиянием эзотерической литературы и личных мистических переживаний. Входя в эту «философскую лабораторию» Соловьева, читатель должен помнить, что автор эту свою работу не напечатал, от ряда идей он впоследствии отказался (например, от создания собственной космогонии), многое переосмыслил (к примеру, попытался избавиться от слишком узна-ваемого гностицизма в интерпретации теологических начал). Я, как переводчик и публикатор, как бы соразделяю ответственность за публикуемый текст с его автором и предполагаю, что публикация рукописи «София» оправдана значительностью и масштабом творчества В. С. Соловьева, необходимостью пристального изучения его наследия, в том числе и архивного.

" София" явилась первой попыткой позитивного изложения, начал соловьевской философии, наброском теологии, гносеологии, онтологии, историософии, в котором провозглашен идеал цельного знания, универсальной пауки. Магистерская диссертация Соловьева «Кризис западной философии. (Против позитивистов)» (1874) была пропедевтикой такой теории, критической частью, вслед за которой должна была последовать оригинальная метафизика. В намерении идти дальше критики Соловьев извещает своего друга и оппонента в философских спорах кн. Д.

Н. Цертелева. В письме от 20 июня 1874 года (т.е. еще до защиты магистерской диссертации) Соловьев пишет ему: «Разногласие наше относится не к самой сущности дела, а состоит собственно лишь в том, что Вы, будучи более меня склонны к скептическому воздержанию, полагаете, что философское познание должно остановиться там, где по моему убеждению оно может и следовательно должно идти дальше. Доказать основательность этого убеждения я разуме-ется могу только самим делом. Если это мне не удастся, то Вы относительно т. е. против меня окажетесь правы.

Во всяком случае, таким образом окончательное разрешение этого вопроса возможно для нас в более или менее далеком будущем."