Утверждение ценности «человеческой единицы» в романе Е. Замятина «Мы»

Герой Достоевского в конце романа на каторге все же осознает ценность человеческой жизни, в то время, как современное общество так и не пришло к этому выводу.

Примечателен также тот факт, что Е. Замятин, инженер по образованию, при расчете потерь нумеров при испытании Интеграла, говорит, что погибла одна стомиллионная часть жителей. Эта «оговорка» отнюдь не случайна — автор показывает, что с такой же легкостью, как государство перешагнуло через десяток жизней, оно перешагнет и через миллион.

Таким образом, ценность личности в Едином государстве сводится только к тем функциям, которые человек выполняет в обществе, в труде на благо государства.

Роман Е. Замятина создавался в условиях военного коммунизма, тем не менее в нем нельзя видеть только сатиру на существующую политическую систему. У Замятина речь идет не только о политическом тоталитаризме, но и о последствиях технического прогресса, который убивает в людях духовное начало. Для автора на первом месте стоит мировоззрение в обществе XX века.

Идея всеобщего равенства, прямолинейно истолкованная, как показывает Е. Замятин, ведет не вперед, а назад — к уравнительному распределению, к первобытному коммунизму, к исчезновению человека как личности сперва в духовном, а потом и в физическом плане. Люди превращаются в «нумера», которые уничтожаются десятками. Прежде всего, искоренения подвергаются бунтари: Д-503 или I-330: «Затем ее ввели под Колокол. У нее стало очень белое лицо, а так как глаза у нее темные и большие — то это было очень красиво». Эстетизация наблюдений за человеческими муками, за сопротивлением человеческого духа («и она все-таки не сказала ни слова»), пренебрежение самим человеком во имя идеи и вещи, вероятно, и есть главное предостережение Е. Замятина не только нашей стране, не только социализму. Это предостережение всей европейской цивилизации, когда-то сделавшей технократический рай «Город Солнца» своей утопией, своим желаемым будущим.

В романе «Мы» обреченность замкнутого существования города обозначена тем, что беспредельный мир за стеной сохраняет свою запретную привлекательность даже для «нумеров», Исполнителей воли Единого Государства. Интеграл, который должен был обозначить полную победу Государства, техники над человеком, свою задачу не выполнил. Мир за стеной города-государства не утратил своей живительной неповторимости и непредсказуемости: «Все (с борта Интеграла) торопливо залпом глотали неведомый застенный мир — там, внизу. Янтарное, синее, зеленое: осенний лес, луга, озеро».

Итак, счастье «Города Солнца» — отсутствие желаний, конец пути, а значит — смерть. К такому закономерному итогу приводит неумолимая логика прямой линии, логика тоталитарного государства, какую бы идеологию оно ни исповедовало. Не человек, а «нумер», лишенный неба над головой, прекрасного в своей непредсказуемости мира за Стеной главная цель Единого Государства. Из «нумеров» составляются армии и толпы, для «нумеров» идея важнее жизни, когда эстетика убивает сострадание не только к человеку, но и ко всему живому. Общегосударственному истреблению «Я» может противостоять только человек. Таким образом, роман «Мы» — яркий, художественно завершенный протест против превращения человека в «нумер», лишенного собственной, только ему принадлежащей судьбы.

Отрицательные стороны действительности, описанные достоверно и талантливо, содержат активный заряд гуманности и сострадания, побуждают пересмотреть образ жизни. Так всегда было в русской классической литературе.

Подводя итог, следует сказать, что роман «Мы» Е. Замятина является одним из классических романов-антиутопий в русской литературной традиции. Он воплотил в себе большинство жанровых признаков и высказал актуальную критику современного общества, превращающего людей в безликую массу.

Заключение

Целью данной курсовой работы являлось рассмотрение особенностей жанра антиутопии. По итогам проведенного исследования можно сделать следующие выводы:

Антиутопия представляет собой изображение пороков общества, построенного в соответствии с тем или иным социальным идеалом. Антиутопия как жанр изначально противопоставлялась утопии, основы которой были заложены Томасом Мором, поэтому первые антиутопические произведения носили скорее пародийный характер. В чистом виде жанр антиутопии появляется только в ХХ веке. Это было время самых серьезных социальных потрясений. Первая и Вторая мировые войны повлекли за собой массовое и бессмысленное истребление людей. Это заставило многих задуматься о несовершенстве общественного устройства, о напрасной гибели людей, о жестокости государственной машины.

Все это нашло отражение в литературе того времени. Тем не менее, некоторые исследователи до сих пор считают утопию пародийным жанром.

Произведение Е. Замятина является классическим примером романа-антиутопии. Единое Государство, в котором происходит действие романа, населяют безликие нумера, не знающие ценности любви и семьи. Главный герой Д-530 является бунтарем, он осознает негуманность общества, в котором он живет, начинает вести дневник, влюбляется. Однако государственная машина возвращает его в ряды нумеров, проведя над ним операцию по удалению фантазии.

Список литературы

Арсентьева П. П. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Высшая школа, 1993. — 285 с.

Бегалиев А. Т. Современная советская литературная утопия: герой и жанр. Алма-Ата, 1989. — 196 с.

Бердяев Н. Новое средневековье. // Утопия и антиутопия ХХ века. — М.: Прогресс, 1990. — 398 с.

Борисенко Ю. А. Риторика власти и поэтика любви в романах антиутопиях первой половины XX века Ижевск, 2004. — 180 с.

Давыдова Т. Т. Творческая эволюция Евгения Замятина в контексте русской литературы первой трети XX века. М.: Айрис Пресс, 2000. — 255 с.

Евсеев В. Н. Художественная проза Евгения Замятина: проблемы метода, жанровые процессы, стилевое своеобразие. М.: Айрис Пресс, 2003. — 319 с.

Зверев А. М. «Когда пробьет последний час природы…» Антиутопия. ХХ век // Вопросы литературы. М., 1989. — № 1. — с.34

Лазаренко О. В. Русская литературная антиутопия 1900;х — 1-й половины 1930;х гг. Проблемы жанра. Воронеж, 1997. — 205 с.

Лапин Б. А. Русская литературная антиутопия. М., 1993. — 338 с.

Ланин Б.А., Боришанская М. М. Русская антиутопия XX века. М., 1994. — 277 с.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с.29 — 30.

Любимова А. Ф. Жанр антиутопии в XX веке: содержательные и поэтологические аспекты. Пермь, 2001. — 288 с.

Морсон Г. Антиутопия как пародийный жанр // Утопия и утопическое мышление. — М.: Искусство, 1991. — 312 с.

Морсон Г. Границы жанра // Утопия и утопическое мышление. М., 1991. — 251 с.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с.29−30.

Морсон Г. Границы жанра // Утопия и утопическое мышление. М., 1991. — с. 51.

Рабинович B.C. Олдос Хаксли: эволюция творчества. Екатеринбург, 1998. — с. 123−124.

Г. Морсон. Антиутопия как пародийный жанр // Утопия и утопическое мышление. — М.: Искусство, 1991. — с. 233.

Зверев А. М. «Когда пробьет последний час природы…» Антиутопия. ХХ век // Вопросы литературы. М.: Наука, 1989. — № 1. — с. 34.

Г. Морсон. Антиутопия как пародийный жанр // Утопия и утопическое мышление. — М.: Искусство, 1991. -с. 235.

Бердяев Н. Новое средневековье. // Утопия и антиутопия ХХ века. — М.: Прогресс, 1990. — с. 119.

Морсон Г. Границы жанра // Утопия и утопическое мышление. М., 1991. — с. 151.

Там же. — с. 153.

Любимова А. Ф. Жанр антиутопии в XX веке: содержательные и поэтологические аспекты. Пермь, 2001. — с. 128.

О. Хаксли. О дивный новый мир.

Е. Шварц. Дракон.

Лазаренко О. В. Русская литературная антиутопия 1900;х — 1-й половины 1930;х гг. Проблемы жанра. Воронеж, 1997. — с. 3.

Любимова А. Ф. Жанр антиутопии в XX веке: содержательные и поэтологические аспекты. Пермь, 2001. — с. 59−62.

Там же.

Любимова А. Ф. Жанр антиутопии в XX веке: содержательные и поэтологические аспекты. Пермь, 2001. — с. 230.

Бегалиев А. Т. Современная советская литературная утопия: герой и жанр. Алма-Ата, 1989. — с. 161.

Борисенко Ю. А. Риторика власти и поэтика любви в романах антиутопиях первой половины XX века Ижевск, 2004. — с. 10.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с. 119−120.

Там же. — с. 122.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с. 125.

Там же. — с. 126.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с. 129.

Арсентьева П. П. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Высшая школа, 1993. — с. 135.

Арсентьева П. П. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Высшая школа, 1993. — с. 137.

Евсеев В. Н. Художественная проза Евгения Замятина: проблемы метода, жанровые процессы, стилевое своеобразие. М.: Айрис Пресс, 2003. — с. 218.

Литературный энциклопедический словарь. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — с. 131.

Лазаренко О. В. Русская литературная антиутопия 1900;х — 1-й половины 1930;х гг. Проблемы жанра. Воронеж, 1997. — с. 3.

Арсентьева П. П. Становление антиутопического жанра в русской литературе. М.: Высшая школа, 1993. — 185 с.

Там же.

Давыдова Т. Т. Творческая эволюция Евгения Замятина в контексте русской литературы первой трети XX века. М.: Айрис Пресс, 2000. — с. 155.

Евсеев В. Н. Художественная проза Евгения Замятина: проблемы метода, жанровые процессы, стилевое своеобразие. М.: Айрис Пресс, 2003. — с. 229.

Ланин Б.А., Боришанская М. М. Русская антиутопия XX века. М., 1994. — с. 76.

Ланин Б.А., Боришанская М. М. Русская антиутопия XX века. М., 1994. — с. 77.

Лапин Б. А. Русская литературная антиутопия. М., 1993. — 338 с.

Евсеев В. Н. Художественная проза Евгения Замятина: проблемы метода, жанровые процессы, стилевое своеобразие. М.: Айрис Пресс, 2003. — 319 с.