Таким образом, предотвращение террористического акта следует понимать не как процесс, а как положительный результат действий лица. В противном случае, если, несмотря на усилия лица, акт терроризма был совершен, речь могла бы идти лишь о смягчении наказания. Освобождение от уголовной ответственности возможно при одновременном наличии и второго условия — в действиях лица не должно быть иного состава преступления.
Иное способствование предотвращению акта терроризма может быть выражено в других действиях или бездействии лица: недоставление в условленное место взрывного устройства, передача участникам террористического акта информации о его отмене, разоружение участников террористического акта и т. п. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что положения примечания к ст. 205 УК РФ могут быть реализованы в тех случаях, когда террористический акт готовится несколькими лицами и одно из них принимает решение об отказе участвовать в совершении преступления. Если же террористический акт готовился одним лицом, освобождение от уголовной ответственности при отказе от преступления может быть осуществлено на основании ст. 31 УК РФ.
Глава 3. Соотношение террористического акта со смежными составами
Вопрос о соотношении понятий «террористический акт» и «акт терроризма» — один из самых запутанных как в научной литературе, так и в законодательстве, а соответственно и в правоприменительной практике. В частности, анализ уголовного законодательства, принятого в государствах, образовавшихся на постсоветском пространстве, показывает, что содержащиеся в уголовных кодексах составы терроризма существенно различаются по своим признакам, а порою вообще несопоставимы.
Так, в Уголовном законе Латвии при отсутствии состава диверсии ч. 1 ст. 88 (терроризм) сформулирована таким образом, что практически те же признаки характеризуют состав диверсии в Уголовных кодексах России (ст. 281), Украины (ст. 113), Беларуси (ст. 360), Туркменистана (ст. 173), Узбекистана (ст. 161).
В то же время согласно ч. 1 ст. 155 УК Республики Узбекистан, предусматривающей ответственность за терроризм, под это понятие наряду со многими другими деяниями подпадают и нападения на лиц и учреждения, пользующиеся международной защитой, тогда как в УК РФ (ст. 360), УК Украины (ст. 444), УК РБ (ст. 125), УК Туркменистана (ст. 170) эти деяния предусмотрены в самостоятельном порядке отдельно от составов терроризма.
Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что одни и те же деяния в ст. 205 УК РФ и ст. ст. 289, 290 УК РБ называются терроризмом, а в ст. 258 УК Украины — террористическим актом. Кроме того, если в уголовном законодательстве России и Беларуси существуют составы, предусматривающие ответственность отдельно за терроризм и террористический акт, то согласно ч.
2 ст. 88 Уголовного закона Латвии и ч. 2 ст. 155 УК Узбекистана понятием «терроризм» охватываются и те деяния, которые в России и Беларуси расцениваются как террористический акт.
Мало того, и в национальных законодательствах рассматриваемые понятия нередко употребляются далеко не однозначно. Так в УК Республики Беларусь за терроризм (ст. ст. 289, 290) и террористический акт (ст. ст. 124, 359) в раздельном порядке предусмотрена ответственность лишь для случаев совершения этих деяний на территории данного государства. В случае совершения тех же действий на территории иностранного государства квалификация их будет осуществляться по ст. 126 УК РБ, которая предусматривает ответственность за международный терроризм и не устанавливает различий между собственно терроризмом и террористическим актом. Такая же ситуация в Российской Федерации и на Украине.
Каждое конкретное преступление террористического характера является точечным выражением терроризма как явления. В соответствии с определением, даваемым в криминологии, преступления террористического характера, фигурируя в одной и той же или похожей обрисовке, при их проявлении наиболее ярко характеризуют качественное состояние преступности. Эти преступления объединены единым общеупотребительным термином — преступления террористического характера. Несмотря на существующие различия, у них криминологически однородный феномен. Эта общность причинной детерминации обусловливает принципиальное сходство совокупных криминологических характеристик данных преступлений, а также социальных и нравственно-психологических свойств лиц, их совершающих. Главная определяющая черта совокупной криминологической характеристики рассматриваемых преступлений — это их террористический характер. Уголовное право к преступлениям террористического характера относит преступления, предусмотренные статьями 205, 205.
1, 205.
2, 206, 207, 208, 277 и 360 УК РФ, а именно: террористический акт; содействие террористической деятельности; публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма; захват заложника; заведомо ложное сообщение об акте терроризма; организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля; нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой.
Однако это не является исчерпывающим перечнем преступлений террористического характера. К ним могут быть отнесены и другие преступления, предусмотренные уголовным законодательством, если они совершены в террористических целях. Так, террористический характер могут приобрести и преступления, предусмотренные ст. 105 ч.2 п. «б» (убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или общественного долга), ст. 295 (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование), ст.
317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа), ст. 357 (геноцид), ст. 358 (экоцид) и т. д. Как справедливо замечает В. П. Емельянов, указание на террористические цели данной категории преступлений вносят неясность и порождает дополнительные терминологические сложности. И действительно, законодательно не закреплено, какие цели являются террористическими.
Цели отражают лишь характер действий, направленных на их осуществление, способы и средства их достижения.
В целом в основе террористической деятельности лежит стремление субъекта посеять в обществе страх, панику, парализовать социально полезную деятельность граждан, нормальное функционирование органов власти и управления и тем самым достичь своих личных криминальных целей. Вообще терроризм, как уже ранее отмечалось, преступление многообъектное и посягает на общественную безопасность, на жизнь и здоровье граждан, на собственность и т. п. Своим устрашающим воздействием террористическая деятельность обращена либо к широкому и, как правило, неопределенному кругу лиц, порой населению целых городов и административных районов, либо к конкретным должностным лицам и органам власти.
Среди одноуровневых с террористическим актом деяний с ним схожи по тем или иным признакам составы преступлений террористического и экстремистского характера, которые имеют отличительные черты, и ответственность за них установлена самостоятельными статьями УК РФ. Отграничение террористического акта (ст. 205) от смежных составов преступлений, а конкретно, преступлений террористического характера, вызывает серьезные трудности, связанные с применением на практике уголовно-правовых норм при квалификации конкретного общественно опасного деяния и применения соответствующей санкции за него.
На практике определенные трудности представляет разграничение терроризма и захвата заложников, двух самостоятельных составов преступлений. Родовым объектом преступлений, связанных с захватом заложников, как и терроризма, является общественная безопасность в широком смысле, однако, дополнительным непосредственным объектом при захвате заложников выступает физическая свобода человека при неквалифицированном составе; жизнь, здоровье — при квалифицированном составе. С субъективной стороны захват заложника характеризуется прямым умыслом и специальной целью, причем в данном случае целью является привлечение конкретных адресатов к выполнению или воздержанию от выполнения определенных действий, как условия освобождения заложника. Если для террористического акта целью является воздействие на органы власти или международные организации, то здесь воздействие может оказываться как на органы власти, так и на организации и отдельно взятых граждан, а мотивы могут быть абсолютно любыми. Причем в большинстве случаев рассматриваемое деяние совершается в сугубо корыстных целях.
Как уже ранее отмечалось, серьезные проблемы возникают при отграничении заведомо ложного сообщения об акте терроризма (ст. 207) от террористического акта, так как в соответствии с диспозицией ст. 205 угроза совершения террористический действий квалифицируется так же, как и сам террористический акт. Это преступление не является собственно терроризмом, но, безусловно, относится к числу преступлений террористической направленности, так как причиняет ущерб общественной безопасности и неразрывно связано с самим терроризмом. Несмотря на то, что сообщение ложное и за ним не стоит реальная опасность наступления перечисленных последствий, характерных для истинного террористического акта, тем не менее, такому объекту как общественная безопасность причиняется ущерб: возникновение паники, страха, дезорганизации в работе транспорта, учреждений — все это создает тот же психологический дискомфорт, ощущение незащищенности, которые являются составными общественной опасности самого террористического акта. Кроме того, причиняется и материальный ущерб в связи с необходимостью проверки факта опасности (заминированности объекта, радиационного или химического заражения), эвакуации людей, предоставления им других транспортных средств, помещений.
При совершении террористического акта и захвате заложника ущерб причиняется, прежде всего, отношениям, обеспечивающим безопасные условия жизни общества Вред личности, собственности, деятельности учреждений и институтов и т. п. здесь причиняется опосредованно через нарушение условий безопасности общества.
Таким образом, родовым объектом захвата заложника и совершения террористического акта являются отношения общественной безопасности, и соответственно нормы об этих преступлениях справедливо предусмотрены в системе преступлений против общественной безопасности. Это дает достаточные основания для отграничения их от смежных составов преступлений.
Захват заложника по своим объективным и субъективным признакам весьма близок к таким преступлениям, как похищение человека (ст. 126 УК РФ), незаконное лишение свободы (ст. 127 УК РФ), бандитизм (ст. 209 УК РФ).
Террористический акт по своим объективным и субъективным признакам весьма близок к такому преступлению, как диверсия (ст. 281 УК). В связи с этим встает вопрос об их разграничении.
Несмотря на сходство объективных сторон диверсии и террористического акта, они отграничиваются друг от друга по объекту, объективной стороне, субъекту, субъективной стороне преступлений.
Объектом диверсии являются экономическая безопасность и обороноспособность Российской Федерации в отличие от общественной безопасности как объекта террористического акта.
Объективная сторона террористического акта, в отличие от объективной стороны диверсии, состоит не только в действиях, конкретизированных в диспозиции ст. 205 (взрывы, поджоги или иные действия), создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба или иных общественно опасных последствий, но и в угрозе совершения указанных действий.
С субъективной стороны, террористический акт совершается в отличие от диверсии в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти.
Диверсионные действия отличаются от террористических действий своей направленностью на разрушение или повреждение военных и народнохозяйственных объектов, перечисленных в диспозиции ст. 281 УК (диверсия).
Субъект диверсии — лицо, достигшее 16 лет, в отличие от субъекта террористического акта, достигшего 14 лет.
Терроризм — это организованная преступность, использующая идеологию насилия и практику воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями, связанную с устрашением населения и представляющую угрозу личности, обществу, государству, миру и безопасности человечества, а также организация террористического формирования, содействие и (или) осуществление террористической деятельности. Существующая сегодня трактовка терроризма в Федеральном законе от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» (ред. от 8 ноября 2011 г.
N 309-ФЗ) «терроризм — идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий» не актуальна, так как не отражает ярко выраженный современный признак данного явления — организованную преступность. Из существующей формулировки не ясно, что понимать под иными формами противоправных насильственных действий. Думается, необходимо внести ясность о том, на что именно направлена идеология насилия и практика воздействия, каким интересам такие действия представляют угрозу.
Полагается, угрозу не всем без исключения интересам власти необходимо определять как террористический акт, хотя из существующего определения следует именно такой вывод. Если признать очевидность, что совершение террористического акта одно из опаснейших преступлений человечества, то и исходящая от него угроза должна представлять наиболее опасные последствия, нежели при иных преступных деяниях, затрагивающих интересы власти. Рассматривая проблему терроризма как уголовного преступления нельзя не остановиться на вопросах разграничения терроризма и смежных с ним преступлений.
Наиболее важным представляется разграничение террористического акта с убийством лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга или совершенным общеопасным способом (п. «б», «е», ч.2 ст. 105 УК РФ).
Для разграничения составов преступлений в случаях, когда лишаются жизни лица, выполняющие свой служебный или общественный долг, необходимо проанализировать субъективные признаки преступления, а именно — в цели совершаемых действий, создающих опасность гибели людей, в том числе путем взрыва, поджога и иных подобных действий. Когда мы говорим о террористических актах, речь идет о действиях, суть которых — нарушение общественной безопасности, устрашение населения, оказание воздействия на властные структуры. Взрыв, поджог и сопряженное с ними убийство человека используются как средство достижения поставленной задачи, но не являются самоцелью. При убийстве, подпадающем под п. «б» ч.2 ст. 105 УК РФ, цель — навредить конкретному лицу, в то время как в случае террористического акта жертвой может оказаться любое случайное лицо, в том числе и выполняющее свой служебный или общественный долг.
Среди преступлений террористического характера также следует отметить наличие отдельных статей, предусматривающей ответственность за содействие террористической деятельности (ст. 2051 УК РФ) и за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 2052 УК РФ). Принятие указанных норм направлено на борьбу с актами терроризма во всех его проявлениях. Таким образом, Российское уголовное законодательство устанавливает ответственность не только за отдельные проявления терроризма, но и за вовлечение в совершение преступлений террористического характера, вооружение или подготовку лица в целях совершения данных преступлений, а также финансирование терроризма. Кроме того, преступлением в соответствии со ст. 2052 УК РФ признается публичное оправдание терроризма, то есть «публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и поддержании».
Указанные деяния не являются сами по себе актами терроризма, но напрямую направлены на содействие в их осуществлении. Таким образом, при отграничении террористического акта от смежных составов преступлений, прежде всего, необходимо иметь точное понятие о том, что собой представляет непосредственно террористический акт. Практическое значение такого разграничения имеет при назначении ответственности за совершаемые общественно опасные деяния, ведь террористический акт сам по себе является особо тяжким преступлением и лицо, его совершившее не должно наказываться статье, предусматривающей ответственность за менее тяжкое преступление.
В связи с этим Ю. В. Трунцевский предлагает при рассмотрении возможности определения категорий преступлений, которые составляют терроризм учитывать свойство добавления к каждому преступному акту признака терроризма в качестве решающего фактора для установления более тяжкого наказания за совершаемые преступления.
Заключение
Террористический акт относится к числу так называемых конвенционных преступлений. Как преступление, к примеру, терроризм расценивается Конвенцией Совета Европы о предупреждении терроризма (заключена в г. Варшаве 16 мая 2005 г.), Шанхайской конвенцией о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (заключена в г. Шанхае 15 июня 2001 г.) и другими международными правовыми актами.
Факультативным объектом преступления следует признать отношения по охране здоровья и жизни человека, отношения собственности.
Объективная сторона террористического акта включает в себя следующие альтернативные действия:
1) совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий;
2) угрозу совершения указанных действий.
Взрыв — сопровождающееся сильным звуком воспламенение чего-нибудь вследствие мгновенного химического разложения вещества и образования сильно нагретых газов.
Поджог — намеренное воспламенение чего-либо.
Под иными действиями понимаются, например, устройство производственной аварии, крушение поезда, отравление источников питьевого водоснабжения, применение химического, биологического, бактериологического оружия в отношении персонально неопределенных групп граждан и другие аналогичные действия.
Для определения состава террористического акта очень важным является установление признаков, характеризующих действия, образующие объективную сторону преступления. К таким характеристикам относится прежде всего то, что указанные действия устрашают население. Этот признак означает, что террористический акт вызывает у населения чувство тревоги за свое здоровье и свою жизнь, жизнь близких людей, за сохранность имущества, за наличие возможности вести нормальный, устоявшийся, отлаженный образ жизни. Устрашение населения является объективной характеристикой, присущей террористическому акту, поскольку он проявляется в посягательстве на основные объекты, составляющие состояние безопасности.
Террористический акт создает опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий.
Указанная опасность должна быть реальной, что определяется в каждом конкретном случае на основе обстоятельств о месте, времени, способе совершения преступления и других обстоятельств дела, например данных о количестве людей, находившихся в районе места взрыва, совершении взрыва в условиях повышенной опасности (к примеру, в тоннеле метро) и т. д.
Опасность гибели человека означает наличие угрозы жизни хотя бы одного лица.
Значительность имущественного ущерба также относится к понятиям, подлежащим оценке с учетом конкретных условий причинения ущерба. В частности, при установлении значительности ущерба следует учитывать его характер, размер, значимость утраты для конкретного региона и последствия, которые мог вызвать ущерб (к примеру, парализация деятельности транспорта, отключение систем обогрева зимой в результате вывода из строя системы электроснабжения).
К иным тяжким последствиям можно отнести нарушение нормальной деятельности учреждений и организаций, дестабилизацию обстановки, угрозу причинения вреда здоровью людей и т. д. Как и перечисленные выше факторы, иные тяжкие последствия — понятие оценочное, определяемое с учетом всех обстоятельств дела.
Состав преступления формальный. При совершении акта терроризма в виде производства взрыва, поджога, иных действий преступление является оконченным с момента их совершения. Однако состав преступления будет иметь место только в том случае, если указанные выше действия создавали реальную угрозу наступления общественно опасных последствий, указанных в законе. Поэтому, например, осуществление взрыва в безлюдной местности, когда отсутствовала опасность гибели людей, и т. д. не может быть расценено как террористический акт.
Террористический акт в виде угрозы совершения названных действий также является формальным составом преступления. В этом случае деяние будет окончено с момента доведения содержания угрозы до других лиц. Способ выражения угрозы может быть различным: письмо, сообщение по телефону, по Интернету, лично высказанная угроза и т. д. Однако, как и ранее, состав преступления в виде угрозы будет только тогда, когда виновный имел возможность ее реально осуществить. В противном случае при наличии к тому оснований речь может идти не о террористическом акте, а о заведомо ложном сообщении об акте терроризма.
Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Виновный осознает, что совершает взрыв, поджог и т. д., и желает совершить эти действия. Целью террористического акта является оказание воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями, т. е. намерение виновного понудить их к совершению незаконных или невыгодных действий либо принять решение, выгодное для террориста. В соответствии со ст. 3 Конституции РФ к органам власти следует отнести органы государственной власти и органы местного самоуправления любого уровня. К международным организациям следует отнести как правительственные, так и неправительственные организации, поскольку в этом аспекте закон ограничений не устанавливает.
Отсутствие специальной цели исключает наличие состава преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ. Так, например, совершение поджога автомашины из чувства мести следует квалифицировать по ч. 2 ст. 167 УК РФ. Если целевым назначением деяния является нанесение ущерба экономической системе Российской Федерации, преступление следует квалифицировать не как террористический акт (ст. 205 УК РФ), а как диверсию (ст. 281 УК РФ).
Субъект преступления — вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет. В данном случае субъектом преступления могут выступать как частные, так и должностные лица, военнослужащие и работники правоохранительных органов, а также члены различных преступных группировок, бандитских, экстремистских, националистических и религиозных. Например, в Чечне широко использовался терроризм бандитскими группировками.
Примечание к ст. 205 УК РФ предусматривает частные случаи освобождения от уголовной ответственности. По сути дела, данное примечание дублирует нормы о добровольном отказе от преступления. Разница заключается в том, что примечание к ст. 205 УК РФ предусматривает освобождение лица от уголовной ответственности, если оно не только откажется от совершения террористического акта, но и своевременно предупредит органы власти либо иным способом поспособствует предотвращению его осуществления.
При установлении ответственности за совершение террористических актов следует рассматривать преступления, совершаемые террористами, как особый вид преступности, представляющий исключительную опасность для государства, как преступления против основ конституционного строя, посягающие на безопасность государства, общества и личности. При этом следовало бы нормативно определить понятия «личная», «общественная» и «государственная» безопасность для более эффективной реализации целей законодательства.
Исходя из изложенного, можно сделать следующие выводы:
Несмотря на произошедшие в мире перемены и беспрецедентные террористические акты, сотрудничество государств в определении понятия терроризма, международного в частности, до сих пор обременено проблемами. За последние годы наметился определенный успех в данном направлении, однако над выработкой определения терроризма предстоит еще работа в целях сближения позиций и достижения базовой договоренности о критериях определения понятия: по мотивам террористического акта, по используемым противоправным методам или в том и другом направлениях. Вместе с тем необходимость выработки определения именно международного терроризма для целей взаимодействия в борьбе с ним настоятельно диктуется практикой.
Статья 205 УК РФ имеет некоторые недочеты и неточности, требующие явного вмешательства со стороны законодателя. Следовало бы расширить перечень объектов террористического воздействия, рассматривая в качестве таковых органы государственной власти и органы местного самоуправления, политические партии, общественные объединения, юридических и физических лиц. Кроме того следовало бы исключить из данной статьи угрозу совершения террористических действий, так как целесообразней было бы дополнить ею ст. 207 УК РФ (Заведомо ложное сообщение об акте терроризма), предусмотрев в ней за такую угрозу ответственность до пяти лет лишения свободы, изменив при этом ответственность и наименование статьи 207 УК РФ.
Терроризм в целом — это сложное, многоаспектное явление. Преступления террористического характера и террористический акт в частности следует рассматривать как особый вид преступности, представляющий исключительную опасность для государства, общества и личности. При этом следует нормативно определить и закрепить понятия «личная», «общественная» и «государственная» безопасность. Террористический акт имеет множество смежных составов, при этом на практике нередко возникают проблемы отграничения рассматриваемого деяния от прочих. В связи с этим было бы разумно выделить в УК все террористические составы преступлений в самостоятельный раздел, проведя четкое разграничение между ними.
Преступления террористического характера совершаются в террористических целях. При этом необходимо четко закрепить понятие террористических целей и в случае доказательства совершения деяния в таких целях физическое лицо (или организацию), его совершившего, следует признать террористом (или террористической организацией), при этом закрепив данное обстоятельство в качестве отягчающего вину. Законодательно необходимо установить конкретные пределы ужесточения соответствующих мер пресечения.
1. Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма (СЕТ8 № 196) (Заключена в г. Варшаве 16.
05.2005) // СЗ РФ. 2009. — № 20. — Ст. 2939.
2. Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма (Принята резолюцией 59/290 Генеральной Ассамблеи 13.
04.2005)
3. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 (с изм. и доп. от 30.
12.2008)
4. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ. (с изм. и доп. от 01.
03.2012 № 18-ФЗ)
5. О мерах по реализации Федерального закона «О противодействии терроризму» Постановление Правительства Российской Федерации от 06 июня 2007 г. № 352 (в ред. от 07 декабря 2011 г.) // Собрание законодательства РФ. 2007. №
24. Ст. 2921.
6. Федеральный закон от 20 апреля 2006 г. № 56-ФЗ «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» // СЗ РФ. — 2006. -№ 17 (часть I).-Ст. 1785.
7. Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» (ред. от
8 ноября 2011 г. N 309-ФЗ) // СЗ РФ. 2006.
-№ 11. Ст. 1146.
8. Указ Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2009. — № 20. ;
Ст. 2444.
9. Постановление Правительства РФ от 21 февраля 2008 г. № 105 «О возмещении вреда; причиненного жизни и здоровью лиц в связи с их участием в борьбе с терроризмом» // СЗ РФ. 2008. — № 8. — Ст. 758.
10. Постановление Правительства РФ от 13 марта 2008 г. № 167 «О возмещении лицу, принимавшему участие в осуществлении мероприятия: по борьбе с терроризмом, стоимости утраченного или поврежденного имущества» // СЗ РФ. 2008. — № 11 (часть I). ;
Ст. 1035.
11. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 г. N 1 г. Москва «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»
12. Архиреева Т. С., Титов М. В. Экстремизм: понятие, сущность, виды // Современные проблемы молодежного экстремизма в Российской Федерации: состояние и тенденции: материалы круглого стола (25 окт. 2007 г.). М., 2008.
13. Борисов С. Сущность преступлений экстремистской направленности / // Мировой судья.-2009.-№ 4.
14. Верховский А. Цена ненависти. Национализм в России и противодействие расистским преступлениям. М., Эксмо. 2009.
15. Векленко В., Зайцева Е. Спорные вопросы квалификации преступлений, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия // Уголовное право. 2009. № 2.
16. Военные конфликты ХХ века. От Южной Африки до Чечни. Шишов, А., Издание: М.: Вече — 2006
17. Гаврилин, Ю. В., Смирнов, Л. В. Современный терроризм: сущность, типология, проблемы противодействия. М.: ЮИ МВД России, 2003.
18. Галкин А., Красин Ю. Национальные интересы и национальная безопасность России.// Обсервер. 2009. № 10.
19. Горбунов Ю. С. Об определении понятий «террор» и «терроризм» // Журнал российского права. 2010. № 2.
20. Горбунов Ю. С. К вопросу о правовом регулировании противодействия терроризму // Журнал российского права. 2007. № 2.
21. Гражданское право России. Общая часть: Учебник / А. П. Анисимов, А .Я. Рыженков, С. А. Чаркин; под общ. ред. А. Я. Рыженкова. М.: Издательство Юрайт, 2011.
22. Дикаев С. У. Террор, терроризм и преступления террористического характера (криминологическое и уголовно-правовое исследование). СПб.: Юридический центр Пресс, 2006.
23. Доника Е. Е. О некоторых проблемах противодействия экстремизму в России на современном этапе // Труды Академии управления МВД России.-2008. № 3.
24. Егоров В. С. Уголовная ответственность за преступления против общественной безопасности и общественного порядка. М.: Московский психолого-социальный институт, НПО «МОДЭК», 2010.
25. Зубок Ю. А., В. И. Чупров. Молодежный экстремизм: сущность и особенности проявления // Социологические исследования. — 2008. N 5.
26. Картавый А. А. Совершенствование уголовного законодательства России о борьбе с терроризмом // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010.
27. Клейменов И. М. Религиозный экстремизм // Экстремизм и другие криминальные явления. — М., 2008.
28. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В. Т. Томина, В.В. Сверчкова). — 6 — е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт — Издат, 2010.
29. Кодин М. И. Современный международный терроризм как социально-политическое явление и угроза национальной безопасности России // Наука. Культура. Общество. 2006. № 3.
30. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. — 9-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2010.
31. Косолапов Н. «Национальная безопасность в меняющемся мире». М., 2008, № 10.
32. Кочои С. М. Экстремизм в России: криминологическая и уголовно-правовая характеристика // Журнал «Российское право в Интернете». — № 2006 № 1.
33. Кочои С. М. Терроризм и экстремизм: уголовно — правовая характеристика. М., 2005.
34. Краснов, П. Политический экстремизм — угроза государственности // Российская юстиция. — 1999. — № 4.
35. Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Причины преступности в России. Криминологический анализ. М., Норма. 2006.
36. Магомадов А. Ш. К вопросу о возмещении вреда, причиненного гражданам террористическими актами, в зарубежных странах // Международное публичное и частное право. 2010. — № 5.
37. Мусаелян М. Ф. Историко-правовое развитие уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России в XX в. // История государства и права. 2009. № 14.
38. Медведев Д. А. Снисхождения к пособникам террористов быть не может (дата обращения: 05.
05.2011)
39. Мусаелян М. Ф. Понятие «терроризм» и его соотношение с понятиями «террор» и «террористический акт» // Журнал российского права. 2009. № 1. — С.
33.
40. Назаров, А. Ю. Организационно-правовые и тактические основы деятельности органов внутренних дел по борьбе с терроризмом. М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2002.
41. Некишев В. Л. Современные тенденции терроризма в России // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010.
42. Пиджаков, А. Ю. Борьба с политическим экстремизмом и терроризмом: проблемы изучения // Правоведение. — 2003. — № 3.
43. Ревина В. В. Ретроспективный анализ уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за преступления экстремистской направленности // Российский следователь. 2009. № 14.
44. Сабитов Р. А., Худяков П. В. Расследование преступлений экстремистской направленности: методика и квалификация. Челябинск: Челяб. Юрид. Ин-т. МВД России, 2010.
45. Тамаев Р. С., Кроз М. В., Ратинова Н. А. Противодействие криминальному экстремизму как психолого-правовая проблема // Прокурорская и следственная практика. — М., 2007. — № 1 — 2 (40−41).
46. Тамаев, Р. Борьба с экстремизмом: необходимо международное сотрудничество // Законность. — 2007. — № 6.
47. Трунов И. Л. Терроризм, правовые аспекты борьбы. Нормативные и международные правовые акты с комментариями. М.: Изд-во «ЭКСМО», 2008.
48. Хлебушкин А. Г. Экстремизм: уголовно — правовой и уголовно — политический анализ. — Саратов, 2007.
49. Уиланд А. «Негражданское общество» в России // Цена ненависти. Национализм в России и противодействие расистским преступлениям. М., Статут. 2005.
50. Устинов В. Экстремизм и терроризм. // Российская юстиция. — 2002. — № 5.
51. Эфиров С. А. Вероятен ли рост терроризма в России // Терроризм в современном мире: истоки, сущность, направления и угрозы. М., Юрайт. 2008.
См.: Мусаелян М. Ф. Историко-правовое развитие уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России в XX в. // История государства и права. 2009. № 14. -С.
33.
См.: Мусаелян М. Ф. Историко-правовое развитие уголовного законодательства об ответственности за терроризм в России в XX в. // История государства и права. 2009. № 14. С.
33.
См.: Трунов И. Л. Терроризм, правовые аспекты борьбы. Нормативные и международные правовые акты с комментариями. М.: Изд-во «ЭКСМО», 2008. С. 162
См.: Там же. С. 162
См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В. Т. Томина, В. В. Сверчкова. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт — Издат, 2010. С. 892.
См.: Там же. С. 892.
См.: Там же. С. 892.
См.: Картавый А. А. Совершенствование уголовного законодательства России о борьбе с терроризмом // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. С. 132.
См.: Некишев В. Л. Современные тенденции терроризма в России // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. С. 32.
См.: Картавый А. А. Указ. работа. С. 132.
См.: Картавый А. А. Указ. работа. С. 132.
См.: Егоров В. С. Уголовная ответственность за преступления против общественной безопасности и общественного порядка. М.: Московский психолого-социальный институт, НПО «МОДЭК», 2010. С. 291.
См.: Горбунов Ю. С. Об определении понятий «террор» и «терроризм» // Журнал российского права. 2010. № 2. С.
32.
См.: Там же. С.
32.
См.: Некишев В. Л. Современные тенденции терроризма в России // Терроризм в России и проблемы системного реагирования / Под ред. А. И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2010. С. 32.
См.: Некишев В. Л. Указ. работа. С. 32.
См.: Некишев В. Л. Указ. работа. С. 32.
См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. 9-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2010. С. 782.
См.: Кочои С. М. Терроризм и экстремизм: уголовно-правовая характеристика. М., 2005.
См.: Некишев В. Л. Указ. работа. С. 32.
См.: Некишев В. Л. Указ. работа. С. 32.
См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. М. Лебедев. — 9-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2010. С. 782.
См.: Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Причины преступности в России. Криминологический анализ. М., Норма. 2006. С. 75−79.
См.: Дикаев С. У. Террор, терроризм и преступления террористического характера (криминологическое и уголовно-правовое исследование). СПб.: Юридический центр Пресс, 2006. С. 521.
См.: Там же. С. 521.
См.: Там же. С. 521.
Векленко В., Зайцева Е. Спорные вопросы квалификации преступлений, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия // Уголовное право. 2009. № 2. — С.
37.
См.: Магомадов А. Ш. К вопросу о возмещении вреда, причиненного гражданам террористическими актами, в зарубежных странах // Международное публичное и частное право. 2010. № 5. С. 24−26.
См.: Назаров, А. Ю. Организационно-правовые и тактические основы деятельности органов внутренних дел по борьбе с терроризмом. М., 2002. С. 85.
См.: Магомадов А. Ш. К вопросу о возмещении вреда, причиненного гражданам террористическими актами, в зарубежных странах // Международное публичное и частное право. 2010. № 5. С. 24−26.
См.: Горбунов Ю. С. К вопросу о правовом регулировании противодействия терроризму // Журнал российского права. 2007. № 2. С. 38−44.
Сабитов Р.А., Худяков П. В. Расследование преступлений экстремистской направленности: методика и квалификация. Челябинск: Челяб. Юрид. Ин-т. МВД России, 2010. С.
204.
См.: Там же. С.204
См.: Мусаелян М. Ф. Указ. работа. С.
33.
См.: Доника Е. Е. О некоторых проблемах противодействия экстремизму в России на современном этапе // Труды Академии управления МВД России. 2008. № 3. С.
6.
См.: Там же. С.6
См.: Александров Р. А. Основные угрозы национальной безопасности России // Вестник Московского университета МВД России. 2010. № 3. С. 19- 20.
См.: Указ. работа. С.
33.
