В каждом из романов, помимо центральной исторической фигуры, выведен вымышленный литературный герой, который мучительно раздваивается в своих сомнениях и переходит от одной религии к другой. В первой части это Арсиноя, язычница, а потом монахиня-христианка; во второй — Бельтраффио, кончающий жизнь самоубийством; в третьей части — Тихон, который попадает то о хлыстовскую секту, то к стярообрядцам-самосожженцам. Внутренний душевный мир этих богоискателей раскрывается в их снах и бредовых видениях. Все они однообразно ужасаются и содрогаются перед двумя «безднами» — нижней и верхней, плоти и духа. Лишенные убедительной внутренней жизни герои Мережковского были похожи на манекены, одетые в исторические костюмы и произносящие речи, которые напоминали цитаты из исторических источников. В дальнейшем Мережковский выступил с рядом новых исторических произведений. Особенно был знаменателен роман «Александр I» (1911).
Вновь проявив в нем влечение к широкому использованию исторических деталей, Мережковский вернулся к истолкованию истории в духе своих религиозно-философских воззрений. При этом за номинально историческими лицами и событиями явно проглядывала современная автору действительность, современные ему религиозно-философские искания. В новом романе герои начала XIX в. были сближены в своей психологии и своих идейных исканиях с людьми начала нового столетия. Декабристы походили на участников «Религиозно-философских собраний». «История» становилась выражением личной позиции самого автора. Роман справедливо подвергся суровой оценке в современной ему критике, которая не признала Мережковского истинным писателем-историком.Однако, еще задолго до Октябрьской революции начался кризис религиозно-мистического направления символизма.
Символизм как определенная философско-эстетическая доктрина становится все более тесным для творческой личности. Размышления о мировом универсуме не исчезают, но на первый план все более отчетливо выдвигается «земной «историзм, который усиливает раздумья о связи личности и эпохи, об ответственности, долге личности перед своим временем и народом. Таким образом, религиозно-мистические символы в творчестве символистов носили кратковременный и преходящий характер. Знакомые с мировой философией символисты, не смотря на увлеченностьотдельнымиучениями и стремлениями к построению собственных идеологических конструкций, были, прежде всего, литераторами. Все воспринятые ими философские взгляды от античности до немецкой классической философии, а также русской философской традиции были сфокусированы на создании собственной философии творчества.
Их художественные произведения были основным доступным им средством воплощения своих воззрений. Взаимосвязь творчества и философии выступает ключевой проблемой в русском символизме. Например, Д. С. Мережковский использовал различные жанрыдля изложения своейтеории творчества, которая носила определенную социально-философскую окраскув разные периоды его жизни. Творчество выступает для символистов своеобразным источником философской рефлексии, связанной с воспроизведениемдействительности и формированиемсвоего личного мира. Искусство в произведениях русских символистов является наиболее приемлемым способом символического выражения мира человека. Философия их творчества, направлена на освоение способа бытия человека в универсуме культуры, где искусство является наиболее красочным его выражением. По мнению символистов, в искусстве присутствует сочетание всех граней культурного бытия человека. В произведениях символистов запечатлевается глубоко личностное постижение мира культуры. Это художественное произведение становиться выражением внутреннего мира человека, их создание предполагает работу символического воображения.
В творчестве символистов реализуется игра с символами, создающимисвоюдуховную
Вселенную человека. В рамках философии творчества символизма возникает особенный мир, которого выступает автор художественного произведения. Творчество символистов отображает внутренний мир человека и связанные с ним с ним социокультурные реалии. Творимая символистами реальность проникает во внешний мир.
Ближе всего к внутреннему миру человека и в особенности творческого располагаются религия и философия, которые находят отражение в искусстве. Например, Д. С. Мережковский в процессе своего творчества стремился к новой религии, В. И. Иванов к новой мифологии, чтобы создать гармоничное «Царство духа» или «чистое искусство». Сильноевоздействие на изменение как внутренней, так и внешней реальности оказывает слово-символ, как мощноеорудиетрансформированияличности и всего сущего, так символисты постигают художественное слово, которое служит им инструментом воздействия на материальный мир. В связи с этим возникает необходимость в создании специфического языка, который способен отражать восприятие реальности в художественном творчестве, о чем говорили В. И. Иванов и А. А. Блок.Характерная философия творчества каждого представителя символизма представляет собой своеобразную линию существования человека в универсуме культуры, а искусство в культуре является первичным для творческого индивида. Отсюда возникает неповторимая, характерная для каждого из символистов игра с языковыми средствами, формами литературы и символами, посредством чего человек создает свой собственный мир.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Основным вопросом, на который мы должны были ответить в данной работе, был: Являлась ли философская тематика основным мотивом в символизме? История появления и развития русского символизма была длительной и внутренне сложной. Новое литературное направление явилось порождением глубокого кризиса, охватившего европейскую культуру в конце XIX-начале XX в.
Для кризиса этого было характерно разочарование в прежних общественных идеалах, ощущение неотвратимой гибели существующего строя жизни. Символизм, возникший в эту кризисную эпоху, был своеобразной эстетической попыткой уйти от противоречий реальной действительности в область «общих», «вечных» идей и «истин». ХХ в. стал началом, возможно, еще достаточно длительного глобального переходного периода в культуре, когда коренной переоценке подвергаются все традиционные ценности формы их презентации и бытия в культуре, способы и методы исследования. Этот процесс не мог не затронуть эстетики, тем более что один из ее главных объектов — искусство, подвергся в этом столетии, как было показано, существенной, мягко говоря, трансформации. Символизм обогатил русскую поэтическую культуру множеством открытий. Символисты придали поэтическому слову неведомую прежде подвижность и многозначность, научили русскую поэзию открывать в слове дополнительные оттенки и грани смысла. Расширились ритмические возможности русского стиха, разнообразнее стала строфика. Символисты по-новому поставили вопрос об общественной роли художника, начали поиск таких форм искусства, постижение которых могло бы вновь объединить людей.
Они раскрывали внутренний мир человека в его острых коллизиях с самим собой и «вечностью». Внутренний мир личности для них ― показатель общего трагического состояния мира. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫАндрей Белый. Критика. Эстетика. Теория символизма. Т. 2.
М., 1994;Борев, Ю. Б. Эстетика: Учебник/Ю.Б. Бореев —М: Высш. шк., 2002. — 511с. Бычков В. В. Эстетика: Учебник. — М.: Гардарики, 2004.
— 556с. Бычков В. В. Эстетические пророчества русского символизма: Полигнозис, № 1. М., 1999. С.
83 — 104Воскресенская М. А. Символизм как мировидение Серебряного века: Социокультурные факторы формирования общественного сознания российской культурной элиты рубежа XIX-ХХ вв. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003.
— 226с. Колобаева Л. А. Русский символизм. — М.: Изд-во МГУ, 2000. ;
296с.Пайман А. История русского символизма М.: Республика, 1998. — 415с. Агеносов В. В. Русская литература серебряного века.
Учебное пособие для общеобразовательных школ, лицеев и гимназий / под ред. Проф. В. В.
Агеносова. — М.: Про-Пресс, 1997. -
352 с. Алленов М. М. Русское искусство XIX — начала XX века. // Алленов М.
М., Евангулова О. С., Лифшиц Л. И. Русское искусство XIX — начала XX века.
— М.: Искусство, 1989. — с. 398−438.Ханзен-Леве Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм / Пер.
с нем. С. Бромерло, А. Ц. Мацевича и А. Е. Барзара. — СПб.: «Академический проект», 1999. 512 с. Белый А.
Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2-х томах. М.: Искусство, 1994
Карсавин Л. П. Философия истории. СПб.: Алетейя, 1993.
8 б. Кассирер Э. Философия символических форм.
Введение
// Культурология XX век. М.: Юристъ, 1995
Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: «Мысль», 1994
Аверницев С. С. Символ // Философский энциклопедический словарь. -М.: «Советская энциклопедия», 1989
Пайман А, История русского символизма. М.: Республика, 1998
Эллис Русские символисты. Томск: Водолей, 1998
Соколов А. Г., Михайлова М. В. Русская литературная критика конца XIX — начала XX в.: Хрестоматия. — М.: 1982., с. 150
