Так, например, структура романа «Фиеста», согласно И. Л. Финкельштейну, обусловлена поэтикой и логикой времени, необходимостью отражения в тексте романа структуры самой исторической реальности. И. Л. Финкельштейн обращает внимание на связь поэтики времени в текстах Э. Хемингуэя со скрытыми смыслами, обусловленными интересом к психическим переживаниям героев, осознанием ими связи между своим прошлым и настоящим [Финкельштейн 1974].
Все творчество Э. Хемингуэя, по словам Ф. Карпентера, обусловлено идеалом «непосредственного эмпиризма», попыткой передать непосредственный опыт «вечного сейчас» [Carpenter 1973: 84].
Время, по словам Д. Буле, — центральная проблема Э. Хемингуэя, поэтому его художественный метод обусловлен стремлением персонажей маневрировать временем, приспосабливаться к нему [Boulay 1972: 10].
С точки зрения Э. Ровита, темные и глубинные имплицитные смыслы, находящие свое выражение в самых разных текстах Э. Хемингуэя, обусловлены попыткой расшифровать «вечное время» (always time), образным восприятием действительности, при котором все пространство опыта жизни героев внезапно, непроизвольно и неотразимо связываются в единое целое, указывает на переживаемый и осознаваемым героем психологический диссонанс [Rovit 1963: 134].
С осознанием героями Э. Хемингуэя структуры своего опыта жизни, самоидентификацией связана система «умолчаний», скрытых смыслов, максимально точное и достаточно экспрессивное воспроизведение которых является ключевым фактором оценки той или иной версии перевода как достаточно адекватной.
Данный фактор, по нашему мнению, важен при переводе всех текстов Э. Хемингуэя.
Максимально точно понять и расшифровать скрытые смыслы Э. Хемингуэя чрезвычайно трудно. Стиль письма Э. Хемингуэя в целом обусловлен опорой на метод реалистического снижения, заземления, критическая переоценка наиболее отвлеченных, идеальных ценностей традиционной системы ценностей, лишенной опоры на непосредственный жизненный опыт, структуру сознания и подсознания каждой отдельной личности, пытающейся понять мир самостоятельно, противостоять сложившимся стандартам существования (=путешествия) человека во времени.
Именно связанные с осмыслением времени и противостоянием окружающей реальности выделяемые Г. Г. Молчановой глубинные и темные импликаты [Молчанова 1988] во многом определят, окажется ли та или иная версия перевода достаточно адекватной с точки зрения выражения стиля письма Э. Хемингуэя и многих других авторов достаточно адекватно и экспрессивно.
Как нам представляется, наиболее значимыми для постижения скрытой семантики художественного текста, являются предлагаемые А. А. Масленниковой интенциональные, интерпретируемые и эксплицируемые скрытые смыслы, а также выделяемые Г. Г. Молчановой глубинные и темные импликаты, требующие от переводчика необходимости критически переоценить сделанный текст перевода, исправить его, сделав передачу имплицитного содержания более точной и выразительной.
Анализируя средства реализации экспрессивной и эмоциональной специфики текстов Э. Хемингуэя (прежде всего, эпитеты, метафоры, сравнения, риторические вопросы…) и проблемы их стилистически и прагматически корректной передачи в рамках англо-русской межкультурной коммуникации в рамках художественной литературы, мы установили, что основной проблемой, обусловленной стремлением передать в переводе индивидуальный стиль письма каждого отдельного писателя, отражая достаточно выразительно специфику его мышления.
На наш взгляд, в большинстве случаев максимальную сложность, обусловленную использованием стилистической адаптации достаточно корректно, не навязывая тому или иному автору идей и мнений, ему не свойственных, вызывают интенциональные скрытые смыслы.
Библиография Алексеева И. С. Профессиональный тренинг переводчика. — СПб.: Союз, 2008. — 288с.
Бархударов Л. С. Язык и перевод. — М: Международные отношения, 1975. — 240с.
Дьяконов Г. В. Диалогика интерпретации и символизации в герменевтике П. Рикера. 2004. -
http://hpsy.ru/public/x3327.htm
Егер Г. Коммуникативная и функциональная эквивалентность //Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистики. — М.: Межд. отнош., 1978. — С.137−156.
Масленникова А. А. Лингвистическая интерпретация скрытых смыслов. — СПб.: СПбГУ, 1999. — 264с.
Масленникова А. А. Скрытые смыслы и их лингвистическая интерпретация: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. д-ра филол. наук. — СПб.: 1999. — 35с.
Молчанова Г. Г. Английский как неродной: текст, стиль, культура, коммуникация. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007. — 384с.
Молчанова Г. Г. Импликативные аспекты семантики художественного текста: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. д-ра филол. наук. — М., 1990. — 48с.
Молчанова Г. Г. Семантика художественного текста. Импликативные аспекты коммуникации. — Ташкент: Фан, 1988. — 162с.
Никитин М. В. Диалогизм и интертекстуальность: выбор плацдарма // Studia Linguistica XIV. Человек в пространстве смысла: слово и текст. — СПб.: Борей арт, 2005. — С. 115−123.
Никитин М. В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика). — М.: Высшая школа, 1983. — 497с.
Тодоров Ц. Семиотика литературы// Семиотика. — М.: Наука, 1983. — С. 376- 395.
Тюрина Н. А. Прагматическая адаптация англоязычных газетно-публицистических текстов. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к.филол.
н. — СПб., 2003. — 19с.
Boulay D. La philosophie du divertissement et de la violance rituelle chez Hemingway. Lille: Servise des theses, 1972. — 230 p
C arpenter F. H emingway achieves the fifth dimension. // E rnest Hemingway.
A collection of criticism. — N.Y.: M c Graw Paper backs, 1973.
— P. 83−91.
Cowie A. The rise of the American novel. — N.Y.: American book со., 1948. — 877p.
Rovit E Ernest Hemingway. — N.Y.: Twayne Publ., 1963. — 192 p.
