Логика Аристотеля

И в посылках, и в заключении речь идет о свойствах всеобщего, и каждом случае иной оказывается только степень общности. Аристотель неоднократно и настойчиво разъясняет, что не может быть доказательства о единичном как таковом, о чувственно воспринимаемым как таковом, о переходящем как таковом. Доказательство возможно только о всеобщем и хотя бы постоянном. В трактате «Вторая аналитика» он писал: «Если бы общего не было, то не было бы и … никакого доказательства». В «Метафизике» философ уточняет: «…ясно, что для чувственных вещей ни определения, ни доказательства быть не может». Уничтожающиеся вещи «перестают быть известными людям, обладающим знанием, когда выйдут из области чувственного восприятия … ни определения, ни доказательства по отношению к этим вещам существовать уже не будет».

Все доказательства, выясняющие принадлежность некоторого свойства некоторой сущности, причина — всеобщая. По мнению Аристотеля, исследовать это причинное отношение — основная задача научного знания: «рассмотрение причины, почему есть данная вещь, есть главное в знании». Для него «знать, что есть данная вещь и знать причину того, что она есть, — это одно и тоже». В силу того, что силлогизм первой фигуры больше, чем остальные силлогизмы может обосновывать значение причинных отношений, Стагирит считал этот вид умозаключения самым важным. «Среди фигур [силлогизма] первая является наиболее подходящей для [приобретения] научного знания, ибо по ней ведут доказательства и математические, как арифметика, геометрия, оптика, и, я сказал бы, все науки, рассматривающие причины, почему [что-нибудь] есть, ибо силлогизм о том, почему [что-нибудь] есть, получается или во всех, или во многих случаях, или больше всего именно по этой фигуре».

Такое понятие о причине проясняет ту роль, которую средний термин играет в умозаключении и доказательстве. Средний термин — это понятие, являющееся общим по отношению к двум понятиям, отношение которых рассматривается в силлогизме и доказательстве. При этом именно средний термин в доказательном рассуждении выступает в качестве причины: «Причина того, почему [нечто] есть не это или это, а [некоторая] сущность вообще, или [почему нечто есть] не вообще, но что-то из того, что присуще само по себе или случайно, — [причина всего этого] представляет собой средний термин».

В достоверных доказательных умозаключениях свойство среднего термина быть причиной выступает особенно ясно. Достоверность всех таких умозаключений есть не только достоверность некой причины, но всегда причины истинной.

Весьма характерно для Аристотеля то, что единичные предметы, термины которых выступают в умозаключении доказательства, рассматриваются сами по себе все же как универсальные. «Ни одна посылка не берется так, чтобы она[относилась только] к тому числу, которые ты знаешь, или только к той прямолинейной [фигуре], которую ты знаешь, но [она] относится ко всякому [числу] или прямолинейной [фигуре]». Даже если для непосредственного созерцания фигура единична, то сама по себе она универсальна.

Доказательство Аристотель постулирует как метод науки. Однако при этом он вводит в свое учение существенное ограничение. Это связано с его убеждением в существовании общности исключительно между понятиями, которые находятся в подчинении одно у другого. Например, у любой науки есть свой высший род, но здесь переход от одного рода к другому невозможен. «Нельзя, следовательно, вести доказательство так, чтобы из одного рода переходить в другой … нельзя геометрическое положение доказать при помощи арифметики», «арифметическое доказательство всегда имеет дело с тем родом, относительно которого ведется это доказательство"/; «[вообще] нельзя доказать посредством одной науки [положения] другой, за исключением тех [случаев], когда [науки] так относятся друг к другу, что одна подчинена другой, каково, например, отношении оптики к геометрии и гармонии к арифметике».

Каждое доказательство опирается на какие-либо исходные положения (исходные начала). В некоторых случаях начала могут выводиться из предшествующих им начал с помощью новой операции доказательства, но такой процесс конечен. По словам Аристотеля, «по направлению вверх» идут как относящиеся к сущности, так и случайные признаки, «однако и то, и другое не бесконечно. Следовательно, должно быть нечто, чему что-то предписывается первично … и здесь должен быть предел, должно быть нечто, что больше не предписывается другому предшествующему и чему другое предшествующее больше не приписывается».

Существует три вида недоказуемых начал:

аксиомы;

предположения;

постулаты.

Аксиомы — это такие положения, которые обуславливают возможность знания либо в одной науке, либо в некоей группе наук, находящихся между собой в отношениях взаимозависимости. Пример аксиомы, которая имеет силу во всех науках — начало или закон противоречия. Начало есть то, что нужно знать человеку, что бы он ни познавал, а никак не гипотеза. Это значит, что аксиома работает для всего существующего, а не исключительно для одного конкретного рода.

Предположения, по Аристотелю, это доказуемые положения, которые, однако, в пределах конкретного научного рассуждения принимаются без доказательств: «все то, что хотя и доказуемо, но сам [доказывающий] принимает, не доказывая, и учащемуся это кажется [правильным], — это есть предположение». Предположение, таким образом, не имеет безусловный характер, но значимо только для того, для кого оно сформулировано. Функцией предположения в суждении является обоснование заключений: «[предположения] - это [суждения], при наличии которых получается заключение благодаря тому, что они есть».

Постулатами или «требованиями» Стагирит называет положения, принимаемые в рамках конкретного научного рассуждения, но принимаемые либо при отсутствии у исследователя мнения в отношении исследуемого предмета, либо при наличии несогласия с постулируемым положением у учащегося данного исследователя. «Если принимают [что-то], в то время, как [учащийся] не имеет никакого мнения [об этом] или имеет мнение, противное [этому], то постулирует это».

§ 3.5 Законы мышления

Из четырех законов мышления традиционной логики считается, что Аристотелю полностью принадлежат два: закон противоречия (или закон запрещения противоречия) и закон исключенного третьего. Закон тождества и закон достаточного основания у античного философа намечены: первый — в таком тезисе «невозможно ничего мыслить, если не мыслить [каждый раз] что-нибудь одно»; второй — в учении о научном знании как доказательном знании.

Кратко закон противоречия звучит так: «вместе существовать и не существовать нельзя», а в полной форме этот закон уже выступает в качестве следующего утверждения: «невозможно, чтобы одно и тоже вместе было и не было присуще одному и тому же в одном и том же смысле». В «Метафизике» сформулирован также логический аспект закона [запрещения] противоречия в словах о том, что «нельзя говорить верно, вместе утверждая и отрицая что-нибудь». Этот закон прямо обосновать нельзя, однако можно опровергнуть противоположный ему взгляд, показав его нелепость.

Согласно Аристотелю, закон противоречия абсолютен, но при этом он работает лишь в сфере актуального бытия. Это значит, что в области возможного он не имеет силы. В силу этого, становление, как считал Аристотель, существует в качестве реализации одной из возможностей. Эта возможность, в свою очередь, реализовавшись и актуализировавшись, полностью исключает другие возможности только в действительности. В возможности же они (другие возможности) сохраняются.

В системе Стагирита также есть и другие, не менее принципиальные ограничения в отношении действия закона противоречия. В частности важно то, что закон не распространяется на будущее, поскольку оно имеет тесную связь со сферой возможного. Будущее всегда имеет множество возможностей в отличие от настоящего, которое бедно. В нем происходит актуализация чего-то одного, которое, вместе с тем, богато в своей потенции.

Закон исключенного третьего можно назвать усиленной формой закона противоречия. Закон исключенного третьего формулируется так: «Не может быть ничего посредине между двумя противоречащими [друг другу] суждениями, но об одном [субъекте] всякий отдельный предикат необходимо либо утверждать, либо отрицать».

Связь между законом противоречия и законом исключенного третьего такова, что первый не обязательно влечет за собой второй, однако второй предполагает работу первого.

Заключение

Наследие Аристотеля принадлежит не только философии, но и науке, поскольку история этих двух областей человеческой деятельности общая. В числе наук, которыми занимался великий античный мыслитель, логика занимает, пожалуй, первое и главное место. В этой сфере ему впервые удалось создать стройную, оригинальную систему знаний, которая не только легла в основу последующих логических теорий, но и актуальна до сих пор. Разработанная Аристотелем логика оказала чрезвычайно сильное влияние на развитие всей логической науки.

В данном реферате мы рассмотрели истоки логики Аристотеля, ее предмет, а также саму логическую систему. В заключении кратко подведем итог сказанному.

Наука во времена жизни Стагирита пребывала на той стадии развития, когда ее еще невозможно было выделить в особую форму знания. Развиваясь в рамках философии, она могла охватывать практически все сферы человеческой жизни — духовную, интеллектуальную, физическую. В этом смысле главная заслуга Аристотеля заключается в том, что он смог предпринять комплексное исследование всех этих сфер, включая естествознание своего времени. В результате именно благодаря работе в области биологии и зоологии философ вывел те основания, которые в наше время составляют базис любого научного познания. Аристотель впервые поставил вопрос о приемах рассуждения как предмете научного поиска, а сами приемы рассуждений определил как универсальные, целостные образования.

Что касается предмета логики Аристотеля, то кратко можно сказать, что им является совокупность форм мышления, законов познания, методов получения знания и способов доказательства истинности этого знания.

Важным открытием логической системы Аристотеля стало введение переменных в логическую теорию. Это показало, что логическая наука есть не просто узкое учение о конкретных вещах или понятиях, но она представляет собой науку о законах силлогизмов, которые выражены в переменных.

Список использованной литературы Аристотель. Первая Аналитика //Собрание сочинений. Т. 2. — М.: «Мысль», 1978. — С. 117−254.

Аристотель. Вторая Аналитика // Собрание сочинений Т. 2. — М.: «Мысль», 1978. — С. 255−346.

Аристотель. Метафизика //Собрание сочинений Т. 1. — М.: «Мысль», 1978. — С. 63−308.

Аристотель. Топика // Собрание сочинений, Т. 2. — М.: «Мысль», 1978. — С. 347−532.

Аристотель. О софистических опровержениях // Собрание сочинений, Т. 2. — М.: «Мысль», 1978. — С. 533−593.

Асмус В. Ф. Античная философия. — М.: Высшая школа, 1976. — 543с.

Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. — М.: «Иностранная литература», 1959. — 312 с.

См. Асмус В. Ф. Античная философия. М., 1976.

Аристотель. Вторая Аналитика // Собрание сочинений Т. 2. М., 1978. I.

Там же.

Аристотель. Топика // Собрание сочинений, Т. 2. М., 1978. I.

Аристотель. Первая Аналитика //Собрание сочинений. Т. 2. М., 1978. 1, 24b.

Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. М., 1959. С. 42.

Аристотель. Первая Аналитика. I, 32, 47 В 13.

Там же, I, 23, 41а.

Аристотель. Вторая Аналитика. 90а 16−18

Там же, 90 а 19−20.

Аристотель. Метафизика. 17, 1041 в 5−9

Аристотель. Вторая Аналитика. 6, 74 в.

Аристотель. Вторая Аналитика. 5, 91 в 28.

Аристотель. Первая Аналитика. 4, 25 в 29.

Аристотель. Вторая Аналитика. 11, 77 а.

Аристотель. Метафизика. 15, 1039 в 34 сл.

Там же

Аристотель. Вторая Аналитика. I, 14, 79 а

Там же. II, 8, 93 а

Аристотель. Вторая Аналитика. II, 8, 93 а.

Там же. II, 2, 90 а 9 сл.

Там же. I, 1, 71 в 3 и сл.

Там же. 1,7.

Там же. I, 22, 88 в.

Аристотель. Вторая Аналитика. I, 10, 76 в.

Там же.

Там же.

Аристотель. Метафизика. IV.

Там же.

Там же.

Аристотель. Метафизика. IV.