Изучение поэзии ХIХ-ХХ века

Содержание Введение Глава 1. Творчество А. А. Фета Глава 2. Образ снега в творчестве А. А. Фета Глава 3. Сравнение образа снега в стихотворениях А. А. Фета и Ф. И. Тютчева Заключение Список литературы

Введение

Актуальность поэтизма в художественных лирических системах новейшего времени привлекает внимание литературоведов, историков культуры, специалистов в области лингвопоэтики. И это не случайно. Расширение семантики художественного образа в поэзии ХIХ-ХХ века происходит во многом благодаря использованию богатых ресурсов мирового фольклора во всех его типологических разновидностях. При этом способы введения фольклорного материала в художественную структуру произведения автора, с одной стороны, обнаруживают некоторые закономерности, а с другой — глубоко индивидуализированы, так как проходят через призму мировосприятия художника.

Механизм проникновения фольклорного материала в содержание русской литературы XIX века и, прежде всего в произведения натурфилософского характера, к которым можно отнести большую часть творчества А. Фета, раскрыл Л. Пумпянский еще в 20-е годы нашего века, объяснив этот феномен непроизвольным внесением в «толкуемую реальность смысла, почерпнутого не из нее, а из культурного мира самого философа» и, прежде всего — из области эстетической культуры, «ибо только эстетическому отношению мир предстает как загадка, которая должна быть истолкована».

Культурный поэтический мир А. Фета включал в себя семантическую традицию как органический элемент, что во многом определило индивидуальность его поэтической системы, неисчерпаемость семантических возможностей слова в его лирике, «свежесть и молодость» его поэзии. Сам поэт писал о людях, не понимающих пользы изучения древних языков: «Эти люди, не видя предмета собственными глазами, никогда не поймут, как тонко мыслил древний человек! Какая грация и сила в его логике, в его периодической речи, которую мы, ветреное племя, и передать не можем, не истерзавши и не перерывши всего, как перерывает галантерейные вещи, изящно уложенные парижанкой, неловкая рука таможенного сторожа. Только погружаясь от времени до времени в первобытный источник, поэзия какого бы то ни было народа может, как богиня, сохранить вечную свежесть и не впасть в дряхлое безвкусие». «Ответы на статью «Русского вестника» об «Одах Горация» // Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма. / Вступ, ст. А. Е. Тархова. М.: Советская Россия, 1988

Афанасий Афанасьевич Фет (Шеншин) (1820−1892) — замечательный русский поэт, тончайший лирик, открывший совершенно новую страницу в истории русской поэзии. Не сразу оценили его многие современники: насмешки, резкое неприятие, многочисленные пародии, отнюдь не безобидные, — вот шлейф литературного успеха Фета на протяжении всей жизни. Революционные демократы его не любили; им равно не нравились и его публицистические выступления, и его стихи. В поэзии его не было, правда, никакой политики, но именно это и раздражало сторонников полезного, гражданского искусства. Фет надолго стал символом свободного художника, равнодушного к больным современным проблемам.

А.А. Фет родился в усадьбе Новоселки Мценского уезда в ноябре 1820 года.

История его рождения не совсем обычна. Отец его, Афанасий Неофитович Шеншин, ротмистр в отставке, принадлежал к старому дворянскому роду и был богатым помещиком. Находясь на лечении в Германии, он женился на Шарлотте Фет, которую увез в Россию от живого мужа и дочери. Через два месяца у Шарлотты родился мальчик, названный Афанасием и получивший фамилию Шеншин. Четырнадцать лет спустя, духовные власти Орла обнаружили, что ребенок родился до венчания родителей и Афанасий был лишен права носить фамилию отца, и лишен дворянского титула. Это событие ранило впечатлительную душу ребенка, и он почти всю свою жизнь переживал двусмысленность своего положения.

Стихи А. А. Фета любимы у нас в стране. Время безоговорочно подтвердило ценность его поэзии, показало, что она нужна нам, людям XX века, потому что задевает самые сокровенные струны души, открывает красоту окружающего мира.

Образ зимы в творчестве А. А. Фета строится в результате взаимодействия следующих мотивов: сон / смерть природы и человека, торжество и хрупкость зимнего царства, невозможность жизни и творчества зимой, зловещая тишина, мотив драгоценных камней при изображении зимних метаморфоз. Доминирующим является мотив сна / смерти, охватывающий и мир природы, и человека. Лирический герой воспринимает зиму как «всемирный сон», снег — как «холодную и вечную постель». В народной культуре эти понятия являются образами смерти. Зима изображается А. Фетом в соответствии с народными представлениями о мире мертвых, об «ином мире» .

В данной курсовой работе на примере стихотворений А. А. Фета из цикла «Снега» выявить особенности поэзии.

Объект курсовой работы — творчество А. А. Фета.

Предмет курсовой работы — стихотворения А. А. Фета из цикла «Снега»

Цель курсовой работы состояла в том, чтобы, говоря о стихах из цикла «Снега», выявить общие черты поэзии Фета, уяснить, чем отличается Фет от своих предшественников и что нового, и важного внес он в большую русскую литературу.

Цель определила задачи исследования:

— изучить научную литературу по данной теме;

— проанализировать стихотворения А. А. Фета из цикла «Снега»;

— сравнить символику снега в творчестве А. А. Фета и Ф. И. Тютчева.

Структурно курсовая работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы.

Глава 1. Творчество А. А. Фета лирический фет стихотворение тютчев Творчество Афанасия Афанасьевича Фета (1820−1892) — одна из вершин русской лирики. Фет — поэт великий, поэт гениальный. На сегодняшний день не существует в России такого человека, который бы не знал хотя бы одно стихотворения этого величайшего поэта. Например, таки стихотворения как «На заре ты её не буди…» и «Я пришёл к тебе с приветом…» знают все. Но стихи знают все, а о творчестве поэта мало кто знает. Представление о Фете искажено, начиная даже с внешнего облика. Кто — то злонамеренно постоянно тиражирует те портреты Фета, которые были сделаны в период его предсмертной болезни, где лицо его страшно искажено, распухшие глаза — старик в состоянии агонии. Между тем Фет, как видно из портретов, сделанных в период его расцвета, и человеческого и поэтического, — был самым красивым из русских поэтов. Маймин Е. А. А. А. Фет, — М.: Просвещение, 1989, 157 с.

Рождение А. А. Фета покрыто тайнами. Отец А. А. Фета Афанасий Неофитович Шеншин осенью 1820 года увёз из Германии жену чиновника Карла Фёта в своё родовое поместье. Через месяц родился ребёнок и его записали как сына А. Н. Шеншина. Только когда А. А. Фету исполнилось 14 лет обнаружилось, что данная запись является незаконной. Он получил фамилию Фет и в документах стал называться сыном иностранного подданного. А. А. Фет много усилий потратил на то, чтобы вернуть фамилию Шеншина и права потомственного дворянина. До сих пор до конца не разгадана тайна его рождения. Если он сын Фета, то его отец И. Фет был двоюродным дедушкой последней русской императрицы.

Помимо этого, жизнь А. А. Фета также загадочна. Про него говорят, что в жизни он был гораздо прозаичней, чем в поэзии. Маймин Е. А. А. А. Фет, — М.: Просвещение, 1989, 150 с. Но это связано с тем, что он был замечательный хозяин. Написал небольшой томик статей об экономике. Из разоренного имения сумел создать образцовое хозяйство с великолепным конным заводом. И даже в Москве на Плющихе в его домике был огород и оранжерея, в январе созревали овощи и фрукты, которыми любил угощать гостей поэт.

Именно поэтому о Фете чаще всего говорят как о человеке прозаическом. Смерть Фета также покрыта тайнами: до сих пор непонятно — смерть это была или самоубийство. Фет мучался болезнью и в конце концов решил покончить с собой, написал предсмертную записку, отослал жену, схватил нож, но ему помешала секретарь, а поэт умер, но умер от потрясения.

Биография поэта — это его стихи. Поэзия Фета сочетает в себе огромное количество жанров, но самый популярный — лирическое стихотворение. Оригинальным фетовским жанром принято считать «стихотворения — мелодии», представляющие собой своеобразный отклик на музыкальные произведения. многогранна, основной её жанр — лирическое стихотворениеАнненский И. Ф. Книги отражений / Изд. подг. Н. Т. Ашимбаева, И. И. Подольская, A.B. Федоров. — М., 1999, 679 с.

Одно из ранних и самых популярных стихотворений Фета — «Я пришёл к тебе с приветом»:

Я пришёл к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало,

Что оно горячим светом По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся, Весь проснулся, веткой каждой, Каждой птицей встрепенулся И весенней полон жаждой…

Данное стихотворение относится к любовной лирике. Несмотря на то, что тема любви вечная и совсем не новая, от стихотворения веет новизной и свежестью. Для Фета это вообще характерно и соответствует его сознательным поэтическим установкам. Фет писал: «Поэзия непременно требует новизны, и ничего для неё нет убийственнее повторения, а тем более самого себя… Под новизною я подразумеваю не новые предметы, а новое их освещение волшебным фонарём искусства». Литературное наследство. Т. 103. A.A. Фет и его литературное окружение. — Кн. 1. — М., 2008, 992 с.

Начало стихотворения не соответствует принятым в то время нормам. К примеру, пушкинская норма заключалась в предельной точности сочетаний слов и самих слов. Исходя из этого, самая первая фраза фетовского стихотворения не совсем «правильная» и точная «Я пришёл к тебе с приветом, рассказать …». А. С. Пушкин так бы точно не написал и в то время в стихотворениях А. А. Фета видели поэтическую дерзость. Фет отдавал себе отчёт в неточности своего поэтического слова, в приближённости его к живой, порой кажущейся не совсем правильной, но от того особенно яркой и выразительной речи. Свои стихи сам Фет называл стихами «в растрёпанном роде». Но каков художественный смысл в поэзии «растрёпанного рода»?

Неточные слова и как бы неряшливые, «растрёпанные» выражения Фет использует для того, чтобы воплотить яркие и неожиданные образы. Возникает такое впечатление, что Фет совсем не задумывается над написанием стихотворения, они как бы сами к нему приходят потоком. Стихотворение отличается удивительной цельностью. Это — важное достоинство в поэзии. Фет писал: «Задача лирика не в стройности воспроизведения предметов, а в стройности тона». Литературное наследство. Т. 103. A.A. Фет и его литературное окружение. — Кн. 1. — М., 2008, 978 с. В этом стихотворении есть и стройность предметов, и стройность тона. Всё в стихотворении внутренне связано друг с другом, всё однонаправлено, говорится в едином порыве чувства, точно на одном дыхании.

Ещё одно стихотворение из числа ранних — лирическая пьеса «Шёпот, робкое дыхание…»:

Шёпот, робкое дыхание, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья, Свет ночной, ночные тени, Тени без конца, Ряд волшебных изменений Милого лица…

Данное стихотворение было написано Фетом в конце 40-х годов 19 века. В стихотворении отсутствуют глаголы, в основном, поэт использует назывные предложения. Только предметы и явления, которые называются одно за другим: шёпот — робкое дыханье — трели соловья и т. д.

Но, несмотря на это, нельзя говорить о том, что это стихотворение вещественное предметное. Именно в этом и заключается особенность стихотворений Фета. Они существуют не сами по себе, а как знаки чувств и состояний. Они чуть светятся, мерцают. Называя ту или иную вещь, поэт вызывает в читателе не прямое представление о самой вещи, а те ассоциации, которые привычно могут быть с нею связаны. Главное смысловое поле стихотворения — между словами, за словами.

«За словами» развивается и основная тема стихотворения: чувства любви. Чувство тончайшее, словами невыразимое, невыразимо сильное, Так о любви до Фета ещё никто не писал.

Характер и напряжение лирического переживания у Фета зависят от состояния природы. Смена времён года происходит по кругу — от весны до весны. По такому же своеобразному кругу происходит и движение чувства у Фета: не от прошлого к будущему, а от весны до весны, с необходимым, неизбежным её возвращением. В сборнике (1850) на первое место выделен цикл «Снега». Зимний цикл Фета многомотивен: он поёт и о печальной березе в зимнем одеянии, о том, как «ночь светла, мороз сияет», и «на двойном стекле узоры начертил мороз». Снежные равнины влекут поэта:

Чудная картина, Как ты мне родна:

Белая равнина, Полная луна, Свет небес высоких, И блестящий снег, И саней далёких Одинокий бег.

Понятно, что А. А. Фету нравятся зимние пейзажи. Особенностью цикла «Снега» является то, что в стихах данного цикла изображена зима сияющая, в колючем блеске солнца, в снежных искрах и бриллиантах снежинок, в хрустале сосулек, в серебристом пуху заиндевелых ресниц. Ассоциативный ряд в этой лирике не выходит за пределы самой природы, здесь её собственная красота, не нуждающаяся в человеческом одухотворении. Скорее она сама одухотворяет и просветляет личность. Именно Фет вслед за Пушкиным воспел русскую зиму, только ему удалось столь многогранно раскрыть её эстетический смысл. Фет вводил в стихи деревенский пейзаж, сценки народной жизни, появлялся в стихах «дедушка бородатый», он «кряхтит и крестится», или ямщик на тройке удалой.

Фета можно назвать певцом русской природы. Приближение весны и осеннее увядание, душистая летняя ночь и морозный день, раскинувшееся без конца и без края ржаное поле и густой тенистый лес — обо всем этом пишет он в своих стихах. Природа у Фета всегда спокойная, притихшая, словно замерзшая. И в то же время она удивительно богата звуками и красками, живет своей жизнью, скрытой от невнимательного глаза:

Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся, Весь проснулся, веткой каждой, Каждой птицей встрепенулся И весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью, Как вчера, пришел я снова, Что душа все так же счастью И тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюду На меня весельем веет, Что не знаю сам, что буду Петь, — но только песня зреет.

Стихотворение это — одно из ранних у Фета и одно из самых популярных. Впервые оно напечатано в журнале «Отечественные записки» в 1843 году, в седьмом его номере. Стихотворением журнал открывается — оно оказывается как бы заглавным. Это может быть только при одном условии: если издателям журнала оно пришлось по вкусу, если они видят в нем безусловную художественную ценность.

Стихотворение написано на тему любви. Молодой поэт пришёл рассказать о радостном блеске солнечного утра, о страстном трепете молодой, весенней жизни, о жаждущей счастья влюблённой душе и неудержимой песне.

Фета всегда влекла к себе поэтическая тема вечера и ночи. У поэта рано сложилось особое эстетическое отношение к ночи, наступлению темноты. На новом этапе творчества он уже стал называть целые сборники «Вечерние огни», в них как бы особая, фетовская философия ночи.

В «ночной поэзии» Фета обнаруживается комплекс ассоциаций: ночь — бездна — тени — сон — виденья — тайное, сокровенное — любовь — единство «ночной души» человека с ночной стихией. Этот образ получает в его стихах философское углубление, новый второй смысл; в содержании стихотворения появляется второй план — символический. Философско-поэтическую перспективу получает у него ассоциация «ночь-бездна». Она начинает сближаться с жизнью человека. Бездна — воздушная дорога — путь жизни человека.

Отсталых туч над нами пролетает Последняя толпа.

Прозрачный их отрезок мягко тает У лунного серпа Царит весны таинственная сила С звездами на челе. ;

Ты, нежная! Ты счастье мне сулила На суетной земле.

А счастье где? Не здесь, в среде убогой, А вон оно — как дым За ним! за ним! воздушною дорогой;

И в вечность улетим.

Майская ночь сулит счастье, человек летит по жизни за счастьем, ночь — бездна, человек летит в бездну, в вечность.

Дальнейшее развитие этой ассоциации: ночь — существование человека — сущность бытия.

Фет представляет ночные часы раскрывающими тайны мироздания. Ночное прозрение поэта позволяет ему смотреть «из времени в вечность», он видит «живой алтарь мироздания».

Толстой писал Фету: «Стихотворение одно из тех редких в, которых не слова прибавить, убавить или изменить нельзя; оно живое само и прелестно. Оно так хорошо, что, мне кажется, это не случайное стихотворение, а что это первая струя давно задержанного потока».

Ассоциация ночь — бездна — человеческое существование, развиваясь в поэзии Фета, вбирает в себя идеи Шопенгауэра. Однако близость поэта Фета к философу весьма условна и относительна. Идеи мира как представления, человека как созерцателя бытия, мысли об интуитивных прозрениях, видимо, были близки Фету.

В образную ассоциацию стихов Фета о ночи и существование человека вплетается идея смерти (стихотворение «Сон и смерть», написанное в 1858 году). Сон полон суеты дня, смерть полна величавого покоя. Фет отдаёт предпочтение смерти, рисует её образ как воплощение своеобразной красоты.

В целом «ночная поэзия» Фета глубоко своеобразна. У него ночь прекрасна не менее дня, может быть ещё прекрасней. Фетовская ночь полна жизни, поэт чувствует «дыхание ночи непорочной». Фетовская ночь даёт человеку счастье:

Что за ночь! Прозрачный воздух скован;

Над землёй клубится аромат.

О, теперь я счастлив, я взволнован, О, теперь я высказаться рад! …

Человек сливается с ночным бытием, он отнюдь не отчуждён от него. Он надеется и чего-то ждёт от него. Повторяющаяся в стихах Фета ассоциация — ночь — и ожидание и дрожание, трепет:

Берёзы ждут. Их лист полупрозрачный Застенчиво манит и тешит взор.

Они дрожат. Так деве новобрачной И радостен и чужд её убор…

У Фета ночная природа и человек полны ожидания сокровенного, которое оказывается доступным всему живому лишь ночью. Ночь, любовь, общение со стихийной жизнью вселенной, познание счастья и высших истин в его стихах, как правило, объединяются.

Творчество Фета представляет собой апофеоз ночи. Для Фета-философа ночь представляет собой основу мирового бытия, она источник жизни и хранительница тайны «двойного бытия», родства человека со вселенной, она у него узел всех живых и духовных связей.

Теперь уже Фета невозможно назвать только лишь поэтом ощущений. Его созерцание природы исполнено философского глубокомыслия, поэтические прозрения направлены на обнаружение тайн бытия.

Поэзия была главным делом жизни Фета, призванием, которому он отдал всё: душу, зоркость, изощрённость слуха, богатство фантазии, глубину ума, навык упорного труда и вдохновение.

В 1889 году Страхов писал в статье «Юбилей поэзии Фета»: «Он в своём роде поэт единственный, несравненный, дающий нам самый чистый и настоящий поэтический восторг, истинные бриллианты поэзии… Фет есть истинный пробный камень для способности понимать поэзию…».

Глава 2. Анализ стихотворений из цикла А. А. Фета «Снега»

Особенностью творчества А. А. Фета служит то, что он описывает явления природы точно и чётко. В основном, А. А. Фет описывает в своих стихотворениях центральные области России.

Именно природе средней полосы посвящён цикл стихотворений «Снега». Данный цикл состоит из 15-ти стихотворений:

1. «Я русский, я люблю молчанье дали мразной…»

2. «Знаю я, что ты, малютка…»

3. «Вот утро севера — сонливое, скупое…»

4. «Ветер злой, ветр крутой в поле…»

5. «Печальная берёза…»

6. «Кот поёт, глаза прищуря…»

7. «Чудная картина…»

8. «Ночь светла, мороз сияет…»

9. «На двойном стекле узоры…»

10. «Скрип шагов вдоль улиц белых…»

11. «Ещё вчера на солнце млел…»

12. «Какая грусть! В конце аллеи…»

13. «На пажитях немых люблю в мороз трескучий…»

14. «У окна…»

15. «Мама! глянь-ка из окошка…».

Сборник носит программный, почти демонстративный характер. Само название цикла — «Снега» — говорит о том, что в стихотворениях данного цикла будет представлен мир русской природы.

Стихотворение «Кот поет, глаза прищуря…», занимающее в композиции цикла «Снега» срединное место (в плане 1892 г. сместившееся к началу цикла), объединяет две контрастные группы, «пучки» мотивов, сквозные для «Снегов»: с одной стороны, бурю, печаль, оцепенение и покой, гармонию, великолепие, красоту — с другой. В открывающем «Снега» (начиная с издания 1856 г.) стихотворении «На пажитях немых люблю в мороз трескучий…» эпитеты немые («пажити немые») и нагие («Былинки сонные среди нагих полей») и сравнение снежного холма с неким мавзолеем рождают настроение грустное, ассоциируются со смертью. Однако эти ассоциаций преодолеваются мотивом великолепия, ярких красок и радостных звуков зимней природы: «При свете солнечном <�…> снега блеск колючий», «речка звонкая под темно-синим льдом», «полыньи зеркальные». Фетовский пейзаж заставляет вспомнить о живительной красоте природы из пушкинского «Зимнего утра».

Открывает сборник стихотворение «Я русский, я люблю молчанье дали мразной…», в котором взору читателя представлено восприятие природы поэтом, которое заключается в том, что ощущение прекрасного неотделимо от его любви к родине:

Я русский, я люблю молчанье дали мразной,

Под пологом снегов как смерть однообразной,

Леса под шапками иль в инее седом,

Да речку звонкую под темно-синим льдом.

Как любят находить задумчивые взоры

Завеянные рвы, навеянные горы,

Былинки сонные — иль средь нагих полей,

Где холм причудливый, как некий мавзолей,

Изваян полночью, — круженье вихрей дальных И блеск торжественный при звуках погребальных!

В данном стихотворении раскрывается особое эстетическое видение «сына севера», который всё-таки любит свою мрачную родину и то, что автор, хоть и предан родному краю, действительно является сыном своей земли.

Также стоит отметить и тот факт, что А. А. Фет в этом стихотворении создаёт дисгармоничный, и вместе с тем трагический образ природы севера. Через общий колорит природы выражается мертвенность, пустынность зимнего простора, а также одиночество затерянного в нём человека. Сугроб, возникший за ночь, уподобляется мавзолею, поля, занесенные снегом, своим однообразием навевают мысль о смерти, звуки метели кажутся заупокойным пением. Но несмотря на это, природа хоть грустная и скудная, всё-таки дорога поэту. Мотивы радости и печали, смерти и любви слиты в стихотворении. Лирический герой, а в конечном счете и сам поэт, любуется мрачным простором ледяной пустыни и находит в нем не только своеобразный идеал красоты, но нравственную опору. Он не брошен, не «заключен» в этот суровый мир, а порожден им и страстно к нему привязан.

В стихотворении цикла — «Знаю я, что ты, малютка…» — преобладают радостные чувства, питаемые и любовью лирического героя к героине, лунной ночью выходящей из дому, и ночной зимней природой с ее пышными украшениями («Бриллианты в свете лунном, / Бриллианты в небесах, / Бриллианты на деревьях, / Бриллианты на снегах»), Дневному, золотому блеску снега из первого текста цикла соответствует серебристое ночное свечение во втором стихотворении.

В третьем стихотворении — «Вот утро севера — сонливое, скупое…» мотив зимней тоски, скуки, неказистая, неяркая цветовая гамма зимнего утра сплетены с мотивом любви к быстрой езде по зимней дороге «кибитки удалой», с отрадным звуком колокольчика, трепещущим в тишине. Снег в стихотворении интерпретируется как «хлопья белые».

В четвертом тексте «Снегов» — «Ветер злой, ветр крутой в поле…» вой зимнего ветра зловещ, хотя и «про живых ветер весть пронес / С позвоночками». Звон колокольчика, донесенный ветром, — весть о не замерзших путниках, добирающихся к теплому приюту, но этот же ветер «под дубовым крестом, свистит, / Раздувается», словно предвещая чью-то смерть. Зима — царство смерти, в котором «не пугается» лишь «серый заяц степной».

В следующем стихотворении — «Печальная береза…» — мотивы зимней красоты и смерти контрастно объединены, но не примирены. Зимняя береза печальная, и ее снежный наряд — траурный, но сравниваются безжизненные ветви с полными искрометной жизни гроздьями винограда, а птицы, ассоциирующиеся с движением, с весной, — создания, способные разрушить красу ветвей, запорошенных снегом.

В стихотворении «Печальная берёза…» первым словом сразу создается печальное настроение. А во второй строфе оно усиливается словом траурный. В этом стихотворении больше рассказывается о чувствах автора, а не о березе. Для Фета характерна тесная связь изображаемых картин природы и вызванных ими чувств, переживаний. Автор стихотворения использует возвышенную, поэтическую лексику, прилагательные передают настроение. Глаголы называют в основном действия автора, которые являются чувствами. Поэт в данном стихотворении использует следующие средства образной выразительности: эпитеты — печальная, траурный белая, пушистые, снежная, сонная, золотой, новый; сравнение — «как гроздья винограда…», «точно серебром, снежною каймой, белой бахромой; олицетворение — «прихотью мороза разубрана», «береза принакрылась…», «сонная тишина», «заря лениво обходит…»; инверсия — «прихотью мороза разубрана она», «ветвей концы висят», «люблю игру денницы я замечать…».

Эти тексты предшествуют в цикле стихотворению «Кот поет, глаза прищуря…». Следует за ним стихотворение «Чудная картина…», в котором подхвачен мотив бега кибитки удалой, но скучное однообразие зимнего пейзажа сменяет красота зимнего простора, красота уже не великолепная, не броская; игра, переливы ярких красок сменила ровная безграничная белизна, вместо искрящегося на солнце снега — ровное, смиренное сияние лунной равнины. Относящееся к пейзажной лирике стихотворение описывает близкую поэту зимнюю ночь. Фет искренне любит зиму, его влекут «блестящий снег» и «белая равнина». Кажущаяся простота незатейливого зимнего пейзажа несет в себе чистую, как белоснежные поля, красоту.

В произведении ярко прослеживаются основные мотивы — очарованность героя ночным пейзажем, мотив пути, возникающий в конце стихотворения, мотив человеческого одиночества, подчеркнутый холодной красотой заснеженной природы. Одинокая луна над белой равниной символизирует это состояние человеческой души. Природа и человек слиты в стихотворении воедино.

Основным изобразительным средством стихотворения выступают эпитеты: «чудная картина», «блестящий снег», «одинокий бег», «небес высоких», «полная луна». Оценочный эпитет «чудная» выражает состояние умиротворенного восхищения лирического героя. В пейзажной зарисовке присутствует олицетворение («и саней далеких одинокий бег») и инверсия («небес высоких», «саней далеких»), выполняющая двойную роль. Она позволяет организовать падение логических ударений в стихотворении на прилагательные, а также вводит в стихотворение мотив пути. В первой строфе Фет прибегает к аллитерации звука «р», а во второй использует аллитерацию звука «с», позволяющую передать ощущение света.

Поэт обращается во второй строфе к повтору-перифразу («полная луна» — «свет небес», «белая равнина» — «блестящий снег»). Синтаксический параллелизм (чудная картина, белая равнина, полная луна) усиливает ощущение гармонии от восприятия окружающей картины. Контрастная цветовая гамма стихотворения — луна на фоне ночного неба, темнеющий силуэт саней на белом снегу — придает особую выразительность зимнему пейзажу.

Фет использует в «Чудной картине» прием безглагольности, передавая настоящее время с помощью назывных предложений и употребления личного местоимения «ты» и краткого прилагательного «родна» («как ты мне родна»). Все стихотворение представляет одно сложное предложение. Оно создает ощущение, что поэт переполнен чувствами и говорит на одном дыхании, а также передает ощущение целостного восприятия природы и единения с ней. Повествовательная интонация подчеркивает внутреннее спокойствие.

В стихотворении «Ночь светла, мороз сияет…» подхвачены мотивы света, блеска, езды в санях. Но теперь это не бег чужих саней, как в «Вот утро севера — сонливое, скупое…» и в «Чудной картине…», а желанная прогулка лирического героя с возлюбленной — вариация темы, открытой князем П. А. Вяземским в элегии «Первый снег» (из нее взят эпиграф к первой главе «Евгения Онегина» — «И жить торопится, и чувствовать спешит») и продолженной А. С. Пушкиным в «Зимнем утре» и в «Осени»). Сне он называет в стихотворении ласково «снежок», что говорит о том, что Фету нравится зима и её пейзажи.

В стихотворении «На двойном стекле узоры…» контраст мрачной и печальной ночи и наступающего отрадного, преображающего дня из пушкинского «Зимнего утра» зеркально перевернут: суетливому дню противопоставлена тишина лунной ночи, спокойное уединение героя и героини в тепле дома. Образ теплого дома напоминает о домашнем уюте из стихотворения «Кот поет, глаза прищуря…»

В следующем тексте — «Скрип шагов вдоль улиц белых…» — представлено мертвенное оцепенение зимы, царство мороза, невыносимое даже для ветра, веяние которого ассоциируется не со стужей, а с движением жизни: «Ветер спит, и всё немеет, / Только бы уснуть; / Ясный воздух сам робеет / На мороз дохнуть». В противоположность стихотворению «Кот поет, глаза прищуря» художественный мир стихотворения — это стылое безжизненное пространство за пределами стен дома («На стенах оледенелых / Блещут хрустали»), ледяная красота которого — внеи бесчеловечна.

стихотворении «Еще вчера, на солнце млея…» украшения, наряд зимней природы увидены как фальшивые, обманные и тусклые: «Земля и небо — всё одето / Каким-то тусклым серебром».

Стихотворение состоит из трех строф. Размер — разностопный хорей. Рифмовка — перекрестная. Стопа — двухсложная с ударением на первом слоге. В этом стихотворении описана зимняя ночь. Время года — зима. Предметы, изображаемые автором о зимней ночи — улицы, огоньки, стены, хрустали, ресницы, пух, ночь.

Скрип шагов вдоль улиц белых,

Огоньки вдали;

На стенах оледенелых

Блещут хрустали.

От ресниц нависнул в очи

Серебристый пух,

Тишина холодной ночи. Занимает дух.

Это стихотворение вызывает ощущение холода, тишины и неясной тревоги. Для создания этого ощущения поэт использует звуки (шипящие, звонкие согласные), усиливающие образ замерзшего, стеклянного города. Почти все слова короткие, как быстрые и четкие шаги ночного путника. Предложения различны по длине, и, может быть, именно эта особенность показывает, как прерывисто дыхание человека… Это стихотворение вызывает грустное настроение. Когда его читаешь, то представляешь себе морозную, сверкающую зимнюю ночь. Образ ночи автор создает с помощью слов (оледенелых, хрустали, блещут), звуков и ритма. Предложения построены так, что кажется, что автору так холодно, что он старается меньше говорить. Поэтому каждая вторая строка в предложении короче первой. Кажется, что все замерло и не дышит в морозном воздухе. Ветру и воздуху приписаны человеческие свойства (ветер спит, воздух робеет). Мороз такой сильный, что даже воздух его боится.

Звуковая форма стихотворения помогает проникнуться тишиной и торжественностью. Каждая вторая строка стихотворения короче первой, что дает возможность более глубокого осмысления содержания, даже возможность представить себя в изображенной картине… Поэт восхищается природой, он сравнивает обыкновенный лед с хрусталем, он называет иней на ресницах серебристым пухом, который не просто мешает глазам смотреть, а «нависнул в очи». Многие слова употреблены в переносном значении: «ветер спит», «воздух робеет на мороз дохнуть». Но я понимаю, что это означает: нет ветра, воздух неподвижный…

Печаль и тоска — чувства, рождаемые картинами зимы в стихотворении «Какая грусть! Конец аллеи…». Безотрадной унылой зиме противопоставлены метафорическое царство весны, край обновления души.

В последних двух стихотворениях цикла «Снега» (как он представлен в плане 1892 г.) вместо уныния и печали — радость любовного свидания, знаком, вестником которого оказывается «на стекле узор стекала» («У окна»), и праздник детских зимних игр, долгожданное наступление зимы, которое предчувствовала кошка, олицетворяющая, как и поющий кот, домашний уют: «Знать, вчера недаром кошка / Умывала нос» («Мама! глянь-ка из окошка…»). Выход из дома в мир зимней природы в этом произведении представлен как освобождение и радость:

Уж теперь не будет спору:

За салазки, да и в гору Весело бежать!

Правда, мама? Не откажешь, А сама, наверно, скажешь:

«Ну, скорей гулять!»

Снег в данном стихотворении интерпретируется как «свежая, белая, пухлая вата» и имеет значение чего-то светлого: «…Посветлело, побелело, видно есть мороз…».

Таким образом, можно сделать вывод о том, что А. А. Фет любил зиму с её зимними пейзажами, несмотря на холод и мороз. Зимний цикл Фета много мотивен: он поёт и о печальной березе в зимнем одеянии, о том, как «ночь светла, мороз сияет, «и «на двойном стекле узоры на чертил мороз». Снег в стихотворениях данного цикла имеет разные интерпретации — это и «хлопья белые», и «снежок», и «свежая, белая, пухлая вата», и «снег валит клоками…», и «серебристый пух», и «белая бахрома», и «блестящий снег». Коннотации у слова «снег» как положительные, так и отрицательные. В одних стихотворениях снег — это выражение и ожидание чего-то светлого, радостного, а в других — это вестник смерти, чего-то холодного, чужого, тёмного. Цикл «Снега» Ф. Ф. Фета составлен по тематическому признаку: стихотворения, их образующие, приурочены соответственно к зиме и в них упоминается о снеге; либо же они посвящены вечернему и ночному времени.

Глава 3. Сравнение образа зимы в стихотворениях А. А. Фета и Ф. И. Тютчева В произведениях Ф. И. Тютчева и А. А. Фета огромное значение уделяется образу природы: в их стихотворениях она всегда одушевлена и неразрывно связана с духовным состоянием лирического героя. Однако порой изображения одних и тех же явлений природы в стихах этих двух поэтов проникнуты совершенно различным настроением.

Очень не похожи взгляды писателей на зимнее время года.

В стихотворении Фета «Какая грусть! Конец аллеи» зима олицетворяет унылое, опустошённое душевное состояние, когда человек ощущает груз прожитой жизни, многочисленных ошибок, «умирающих трудов». В эту пору «дума засыпает», «на небе ни клочка лазури», а в мыслях лирического героя царит беспросветный туман. Но, как и во всей лирике Фета, в этом произведении есть надежда на светлое будущее, в котором наступит долгожданная весна и своим теплом разгонит пелену тяжких раздумий.

А все надежда в сердце тлеет,

Что, может быть, хоть невзначай,

Опять душа помолодеет,

Опять родной увидит край, Где бури пролетают мимо,

Где дума страстная чиста,;

И посвященным только зримо

Цветет весна и красота В стихотворении важную роль играют анафоры («…Опять с утра исчез в пыли, Опять серебряные змеи…», «Опять душа помолодеет, Опять родной увидит край»). Они подчеркивают циклический характер жизни природы и человека.

В стихотворении Тютчева «Чародейкою зимою» царит совершенно другое настроение.

Чародейкою Зимою Околдован, лес стоит ;

И под снежной бахромою, Неподвижною, немою, Чудной жизнью он блестит.

И стоит он, околдован, ;

Не мертвец и не живой ;

Сном волшебным очарован, Весь опутан, весь окован Легкой цепью пуховой…

Солнце зимнее ли мещет На него свой луч косой ;

В нем ничто не затрепещет, Он весь вспыхнет и заблещет Ослепительной красой.

Здесь зима сравнивается с доброй волшебницей, украшающей мир «снежной бахромою», «лёгкой цепью пуховой». Красочные эпитеты, присущие всей лирике Тютчева, помогают читателям живо представить себе зимний лес, блестящий от пушистого снега, поражающий взгляд «ослепительной красой». Пейзаж, описанный поэтом, напоминает лубочную картинку, иллюстрацию к какой-нибудь сказке.

Изображения зимнего времени года у Тютчева и Фета, как видно из этих двух произведений, совершенно не похожи друг на друга. Разница состоит в том, что стихотворение «Чародейкою зимою» — это просто пейзаж, красивая картинка, мастерски запечатлённая поэтом. Оно не несёт в себе глубоких эмоций и переживаний. А произведение Фета «Какая грусть! Конец аллеи» больше относится к философской лирике, чем к пейзажной. В нём автор размышляет о цикличности человеческой жизни и явлений природы, о возможности снова ощутить дыхание весны и молодость духа. Но нельзя сказать, что какое-то из этих стихотворений более выдающееся, чем другое — они оба отличаются своеобразным и красочным стилем.

Ещё одно стихотворение Ф. И. Тютчева о зиме, относящееся к раннему периоду творчества — стихотворение «Листья», которое было написано в 1830 году, когда его автору едва исполнилось 17 лет. С первых строк произведение можно отнести к пейзажной лирике, так как поэт описывает зимний лес, укрытый шапками снега. В нем есть сравнение (Их тощая зелень, как иглы ежа…) На его взгляд гораздо честнее, поступают березы и осины, листья которых, отмирая, падают на землю. И лишь некоторые из них даже зимой проглядывают из-за снежных шапок, являя собой весьма печальное и удручающее зрелище. Люди, словно листья, радуются солнечным лучам, ветру и росе. «Но птички отпели, цветы отцвели», — отмечает автор, намекая на то, что молодость проходит очень быстро, зрелость приносит разочарование, а старость — болезни и осознание собственной никчемности. «Так что же нам даром висеть и желтеть?», — вопрошает автор. Третья часть «Но птички отпели, цветы отцвели», — отмечает автор, намекая на то что молодость проходит очень быстро, зрелость приносит разочарование, а старость — закончить свой земной путь и отправиться в вечное путешествие, чем досаждать окружающим своими капризами, болезнями и нравоучениями.

Четвёртая часть «Сорвите, умчите, мы ждать не хотим, летите, летит е! Мы с вами летим!», — именно так юный Тютчев формулирует свое отношение к старости. Автор рассчитывает на то, что его жизнь оборвется внезапно, и у него не будет времени на сожаления о том, что она оказалась столь скоротечной. В данном стихотворении снег — это наступление смерти, в которой поэт видит покой и радость.

Таким образом можно сделать вывод о том, что у А. А. Фета снег — это что-то одновременно и светлое, и тёмное, а у Ф. И. Тютчева снег — это старость, смерть, в его стихах нет надежды на то, что произойдёт что — то хорошее, что наступит весна и всё будет по-прежнему.

Заключение

А. А. Фет принадлежит к числу тех русских поэтов, слава которых не была громкой ни при жизни, ни после смерти. Он писал в непоэтическую эпоху, да, кстати, и сам никогда не стремился к славе. В жизни его интересовали совсем другие проблемы: в возрасте 14 лет он был объявлен незаконнорожденным и лишен отцовской фамилии Шеншин, а заодно и наследства, и потому всю жизнь Фет-человек посвятил тому, чтобы его признали-таки дворянином. Но Фет-художник за эти годы создал удивительный мир волшебной поэзии, поэзии, за которую его неоднократно упрекала русская критика, которая никак не могла найти в лирике поэта столь необходимые для нее общественные мотивы. Действительно, А. Фет демонстративно противопоставлял себя своему времени, заявлял, что не обязан быть гражданином, жил вразрез с духом времени. А потому творчество А. Фета было заклеймено ярлыком «искусство ради искусства». И долгое время никто не желал видеть всю красоту его творчества, в котором отразились удивительно безнадежные взгляды поэта на жизнь, ибо на вопрос о настроении его души он всегда отвечал: «Пустыня!» Еще в 1850 году А. Фет писал: «Идеальный мир мой разрушен давно…» Место этого мира заняла будничная жизнь. И чем больше поэт погружался в нее, тем сильнее он стремился выйти из-под ее власти в своих стихах. В последнем, самом лучшем, сборнике стихов А. Фета «Вечерние огни», где наиболее остро отразились противоречия между Фетом-человеком и Фетом-поэтом, явственно звучит потребность вырваться на простор, напитанный воздухом поэзии.

Уход от реального мира в мир, создаваемый с помощью искусства, — характерная черта романтизма. Действительно, у Фета много общего с лириком Жуковским. Но есть и существенные различия. В идеальном лирическом мире Фета, в противоположность В. Жуковскому, нет ничего мистического, потустороннего. Извечным объектом искусства, по мнению А. Фета, является красота, которая присуща самой действительности и оттого неизбывна. «Мир во всех частях своих равно прекрасен…» Ничему ужасному, жестокому, безобразному нет доступа в мир фетовской лирики. Отчасти, возможно, в этом ее односторонность: «воспроизведение не предмета, а только его идеала».

Лиризм А. Фета звенит в унисон красоте. Но понятию «красота» А. Фет придает и философское значение. Поэзия ведь есть проникновение в «самую сокровенную суть мира», чего не может, скажем, сделать наука. Художественное познание заключается в том, чтобы охватить предмет во всей его целостности, а из всех искусств наибольшие возможности для этого открывает поэзия.

Лирика А. Фета чрезвычайно подвижна. Все предметы поэт заставляет колебаться, дрожать, трепетать. Его поэзия полна запахов: природа и любовь насыщены благоуханиями, ароматами, запахами трав, благовонных ночей. Часто сливаются воедино зрение и слух: даль звенит, звуки песни становятся серебристым путем, голос певицы оборачивается месяцем, зарей, морем. Особое место в лирике А. Фета занимает музыка. В стихотворении «Сияла ночь…» песня олицетворяет образ любимой женщины. Музыка — это зарождающиеся чувства, получувства, тончайшие оттенки. Стихи А. Фета необычайно мелодичны, не случайно многие из них легли в основу романсов.

У А. Фета все, изображаемое им, неясно, смутно, неопределенно. Ему не хватает слов, он сетует на неполноценность языка: «Как беден наш язык? — Хочу и не могу. — Не передать того ни другу, ни врагу, Что буйствует в груди прозрачною волною…»

А потому он любит противопоставлять грубым людским словам язык цветов, «ясно говорящее» ночное безмолвие. Поэзия молчания — один из излюбленных приемов Фета — передает силу чувства гораздо сильнее крика («Я тебе ничего не скажу…»). И при этом А. Фет достигает огромной музыкальности стиха: Зреет рожь над жаркой нивой, И от нивы и до нивы Гонит ветер прихотливый Золотые переливы.

А. Фету часто указывали на грамматические ошибки, но иногда ему самому удается одержать победу над грамматикой: в стихотворении «Шепот, робкое дыханье…», к примеру, нет ни одного глагола.

Хотя мир Фета во всех своих проявлениях равно прекрасен, он все же сводится к трем основным составляющим: природе, любви, музыке, которые тесно связаны между собой, переплетены и образуют единый художественный мир. Описание природы у А. Фета приобретает романтическое звучание, а одно из свойств лиризма поэта — умение озвучить немую природу.

Мир Фета можно назвать миром «единства противоположностей», гармоничного их слияния. Главным словом в лирике Афанасия Фета можно назвать слово «безумный». Но в этом-то безумстве, в этом слиянии музыки, природы и любви и есть высшее выражение поэзии мира, отражение земной красоты в зеркале искусства.

1. Анненский И. Ф. Книги отражений / Изд. подг. Н. Т. Ашимбаева, И. И. Подольская, A.B. Федоров. — М., 1999, 679 с.

2. Анненский И. Ф. Стихотворения и трагедии / Вступ. ст., сост., подг. текста и примеч. A.B. Федорова. — Л., 1990, 640 с.

3. Анненский. И. Ф. Материалы и исследования / Под ред. А. И. Червякова. Вып. 14. — Иваново, 2000 — 2002, С. 43−76.

4. «Ответы на статью «Русского вестника» об «Одах Горация» // Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма. / Вступ, ст. А. Е. Тархова. М.: Советская Россия, 1988

5. Ю.Айхенвальд. Силуэты русских писателей // Фет — книга 23. М.: Товарищество, 1913, 5 с.

6. Жирмунский В. М. Поэтика русской поэзии / В. М. Жимурский, — СПб.: Азбука-классика, 2001, 496 с.

7. А. А. Фет. Сочинения в двух томах. Том второй // Статьи о поэзии и искусстве. — Ред. А. Е. Тархова. М., «Художественная литература», 1982, 242 с.

8. Л. Н. Толстой. О литературе. М.: Гослитиздат, 1955. С. 127.

9. Кожинов В. В. Фет и «эстетство» // Вопросы литературы, № 9. — 1975, С. 122- 141.

10. Страхов Н. Н. Юбилей поэзии Фета — М.: Новое Время, 1889, 425 с.

11. Литературное наследство. Т. 103. A.A. Фет и его литературное окружение. — Кн. 1. — М., 2008, 992 с.

12. Лотман Ю. М. Поэтический мир Тютчева// О поэтах и поэзии / Ю. М. Лотман, — СПб: Искусство-СПб, 1996, С.565−594

13. Магина Р. Г. Русский философско-психологический романтизма (Лирика В. А. Жуковского, Ф. И. Тютчева, А.А. Фета) / Р. Г. Магина, — Челябинск: ЧГПИ, 1982, 14 с.

14. Маймин Е. А. А. А. Фет / Е. А. Маймин, — М.: Просвещение, 1989, 157 с.

15. Писатели символистского круга: Новые материалы. — СПб., 2003, 508 с.

16. Полная русская хрестоматия, или образцы красноречия и поэзии, заимствованные из лучших отечественных писателей / Состав. А. Галахов. Ч. II. Поэзия, — М., 1843.

17. Соловьев В. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика / Сост., статья и коммент. Н. В. Котлярева. — М., 1990, 574 с.

18. Фет А. А. Стихотворения / Рисунки Вл. Коношевича / А. А. Фет, — СПб., 1922.

19. Фет A.A. Полн. собр. стих. / Вст. ст, подг. текста и примеч. Б. Я. Бухштаба, — 1959. 898 с.

20. Фет А. А. «Снега». Сборник / А. А. Фет, — СПб., 1959.