Евразийство в контексте германофильских традиций отечественной мысли: Социально-философские аспекты

Актуальность темы

исследования обусловлена рядом причин и следствий, непосредственно и опосредованно вызванных процессами глобализации в современном мире. Социально-философский аспект всей проблематики, связанной с перспективами дальнейшего развития российской государственности, так и задачами построения гражданского общества, очевиден. Вновь актуализируется спор о принадлежности России к Западу или Востоку. Эти обстоятельства заставляют глубже и четче определить национальные приоритеты во внешнеполитическом развитии нашей страны, философски оценить опыт культурно-исторического развития, но более основательно подойти к выработке новой общественной парадигмы с учетом традиций. Совокупный комплекс проблем, выделяемых в работе, связан с необходимостью социально-философского осмысления противоречивых последствий глобализации и особенностей развития современной философской мысли. Имеет место своеобразный ренессанс русской национальной идеи, основывающейся на исконно русских традициях, но нарастает и критика неизбежно усиливающейся унификации составляющих компонентов мировой культуры. Множащиеся проблемы современного мирового сообщества отчасти можно решить путем конструктивного диалога между странами.

Существенным фактором, обусловливающим актуализацию всего комплекса данных проблем, является нынешняя чрезвычайно сложная общественно-политическая ситуация, немало способствующая возобновлению устойчивого интереса к русской национальной идее в современном российском обществе. Необходимо понять причины неоднозначного отношения политиков, специалистов и рядовых участников общественного процесса к этому наследию отечественной мысли. Тенденции — дуалистичны: наряду со стремлением вернуться к «почвенническим» святоотеческим духовным традициям, становятся все более популярными глобалистские «космополитические» ценности. Сосуществование и соединение этих двух полярных точек зрения социально-философской мысли предопределяет направленность на интеграцию и совместное развитие мировых культур на духовной основе русского опыта. В современных условиях эти разнородные, но тесно взаимосвязанные тенденции лишний раз подчеркивают чрезвычайную важность всестороннего осмысления мессианской роли России в мировом социокультурном процессе, в котором западные страны не рассматриваются как продуктивные участники сохранения духовной традиции цивилизации будущего. Противоречивый характер глобализации не только акцентирует наше внимание на межкультурных процессах, направленных не на унификацию, но на своеобразную «симфонизацию» всех сфер деятельности человека и функционирования общества, требует соответствующего философского осмысления. Необходимо более внимательно оценить ставшие вновь популярными идеи, наиболее полно представленные в современной нам евразийской концепцииследует признать значимость изначальных положений социально-философской доктрины «классического» евразийства, которые были в значительной мере трансформированы и видоизменены неоевразийцами.

Совершенно неслучайно «евразийство» возникло в 1920;е гг., когда Россия пережила невиданные революционные потрясения, крушение вековой монархии и резкое падение казавшейся «прирожденной» религиозности (П. Струве называл это состояние новым «варварством»), кардинальную смену идеологии. Евразийцы верили в жизнеспособность своих идей и действительно считали, что их учение станет социально-философской основой новой политической системы и органично придет на смену советской доктрине. Потребности развития страны обусловили «доктринальность» социально-философских исканий евразийцев, претендовавших на создание и внедрение собственной идеологической системы, которая должна была прийти на смену уже существующей в советском обществе. Активная полемика с представителями этого учения была недолгой, критическое изучение программных документов евразийства оставалось за рамками научных исследований в течение многих лет. В эпоху социально-экономических и политических потрясений страны 1990;х гг., напоминающих по трагизму изменения начала XX века, возобновился интерес к наследию евразийцев, в котором предлагался своеобразный вариант решения проблемы выбора дальнейшего развития целой страны и всего общества. В такие переломные периоды истории государства и нации происходит смена политического режима и как следствие формируется масштабное изменение всей структуры социума. Это означает не только замену одной социальной модели на другую, но, прежде всего вынужденное, но необходимое переосмысление общественных ценностей, вызванное не одними объективными обстоятельствами и тенденциями развития «базиса», но и субъективными факторами, тенденциями трансформации «надстройки», а также системным кризисом, утратой духовных ориентиров.

Ведущие ученые и общественно-политические деятели размышляют о социокультурном взаимодействии с западными и восточными странами. В связи с этим актуализируются евразийские идеи, которые буквально переживают свое второе рождение. Неоевразийцы пытаются реализовать на практике евразийские идеи и стремятся активно участвовать в принятии решений по общественно-политическим и социально-экономическим вопросам развития страны.

Евразийство необходимо рассматривать как своеобразную самоидентификацию, соединение историософских и религиозно-философских воззрений, чистого «любомудрия» и откровенной идеологии, даже политической мифологии. Любопытна сама его история: поначалу совсем не массовое движение приобрело масштаб социально-философского течения русской мысли XX в., поскольку его основатели предложили оригинальное решение, казалось бы, неразрешимой проблемы определения роли России в мировом «хозяйстве» и процессе исторического развития.

Уникальность евразийских идей связана с процессом зарождения евразийства, умозрительно смоделировавшего дальнейший путь развития нашей страны на теоретическом уровне, а затем обстоятельства способствовали тому, что «евразийство» стало претендовать на роль едва ли не ведущей русской идеологии, и могло рассчитывать на практическое воплощение своих идей. Евразийство возникло не только как учение, но и как новейшая синтетическая идеология, объединившая традиции восточной и западной культур. Эта двойственность прослеживается на всех этапах формирования этой концепции. Акцентировалась значимость азийских духовных принципов построения гармоничного общества (в противопоставление европейскому опыту в этой сфере). Истоки социально-философской доктрины евразийцев берут свое начало в наследии немецкого идеализма как наиболее значимой философской школы, оказавшей огромное влияние на развитие отечественной мысли, многие идеи немецких предшественников, трансформировавшие в самобытные искания русских продолжателей, послужили основанием для соответствующего социально-философского осмысления евразийских настроений.

Русская философия всегда стремилась разрешить проблемы, связанные с национальным развитием, в первую очередь с проблемой самобытности. Схожая проблематика «своеобычности» интересовала и немецкую философию, которая гораздо раньше, чем русская, сумела оформить пестрое многообразие идей, концепций, доктрин в одну главенствующую — немецкую национальную идею. Глубокое осмысление «германофильского» течения в развитии отечественной мысли позволит точнее прояснить природу евразийства, представляющего собой вполне законченное социально-философское учение, которое сформировалось несомненно в русле и на базе традиций русской философии, но под влиянием весьма своеобразных германофильских тенденций, прочно закрепившихся в русской философии.

Пореволюционное эмигрантское идейно-философское течениеевразийство — возникло и просуществовало в хронологических рамках 1921.

1939 гг. Оно было представлено такими именами, как Н. Н. Алексеев, Г. В. Вернадский, В. Н. Ильин, Л. П. Карсавин, П. Н. Савицкий, П. П. Сувчинский, Н. С. Трубецкой, Г. В. Флоровский, Э.Д. Хара-Даван, К. А. Чхеидзе и др.

В 1921 г. Н. С. Трубецкой, П. Н. Савицкий, П. П. Сувчинский, Г. В. Флоровский основали евразийство, названием для которого послужил географический термин «Евразия» (введен А. Гумбольдтом). Письмом от 3 июня лингвист Н. Трубецкой известил филолога Р. Якобсона о рождении «нового направления, которое мы обозначим термином „евразийство“, может быть и не очень удачным, но бьющим в глаза, вызывающим, а потомуподходящим для агитационных целей» (144, С. 49). Так родилось евразийство — «мыслительное движение на опасной грани философствования и политики» (55, С. 225). Подчеркнем, что основоположники изначально не скрывали идеологическую направленность доктрины и стремились реализовать ее на практике, но в то же время они пытались на философском уровне осмыслить новую советскую парадигму общества.

П.Н. Савицкий, комментируя «географическое» происхождение названия их социально-философского движения, обращает внимание на то, что в основном массиве земель Старого Света, где прежняя география различала два материка — «Европу» и «Азию» — они стали различать третий, срединный материк «Евразию», и от последнего обозначения получили свое имя" (139, С. 100). Учитывая исторические судьбы, географическое положение социального пространства Старого Света как единого целого, «устанавливается противоположение «окраинно-приморских» областей Старого Света — восточных (Китай), южных (Индия и Иран), и западных («Средиземье» и Западная Европа), с одной стороны, и «центрального» мира с другой, мира, заполненного «эластичной массой» кочующих степняков, «турок» или «монголов» (141, С. 123). Таким образом, Евразия является центром, а Европа и Азия находятся на периферии, т. е. евразийцы предлагают заменить привычную классическую схему противостояния по линии Восток-Запад на теорию взаимодействия Центра (Срединного континента — Евразии) и Окраин (романо-германо-славянские страны Западной и Центральной Европы, а также страны Ближнего, Среднего и Дальнего Востока) (214, С. 1).

Евразийцы и неоевразийцы понимают под Евразией территорию, ограниченную на западе реками Неманом, Западным Бугом, Саном и устьем Дунаяна юге — хребтами Крыма, Кавказа, Памира, Тянь-Шаняна востокеТихим океаном и Беринговым проливомна севере — Северным Ледовитым океаном. В целом Евразия совпадает в своих границах с территорией России XIX и н. XX вв. (214, С. 1).

В сущности, евразийцы попытались создать на теоретическом уровне учение о евразийской цивилизации с идеократической формой правления, ориентированное на практическое воплощение. Это было подробно изложено в концепции цивилизационно-государственного развития Н. С. Трубецкого, который там же определяет и термин «евразийство»: «только как всю совокупность народов, населяющих это государство, рассматриваемых как особую многонародную нацию и в качестве таковой обладающую своим национализмом. Эту нацию мы называем евразийской, ее территорию — Евразией, а национализм — евразийством» (165, С. 95). Таким образом, Н. С. Трубецкой снимает отрицательные коннотации в термине «национализм» и наделяет его новым евразийским смыслом.

Многие исследователи пытались определить место евразийства в ряде других общественно-политических течений, задать четкие границы, но это оказалось весьма проблематично. Отметим, что разные по акцентуации основополагающих идей характеристики этого учения не исключают друг друга, а дополняют, поскольку каждая из них выражает один из аспектов евразийской концепции. В современных нам условиях большое количество определений евразийства выражает разнообразие течений внутри одного социально-философского движения. Однако разногласия по поводу трактовки термина были и в начале 1920;х годов, в частности, когда.

Н.Н. Алексеев евразийство рассматривал «по духу как первый тип русского ордена, по целям своим который идейно больше любой политической партии. Существо его не совпадает с природой политической партии (в обычном смысле этого слова), и партийность есть только одна из возможных форм его деятельности» (5, С. 165). Н. С. Трубецкой же видел в евразийстве первоначально философское учение (одним из аспектов которого являлось обоснование и осмысление мессианства русской православной культуры), а потом уже идеологию.

В XX веке В. Я. Пащенко определяет евразийство не только как «учение, провозгласившее создание новейшей синтетической идеологии, одновременно оно и общественно-политическое движение с довольно сложной структурой, со своими внутренними правилами, дисциплиной и этикой, с собственной программой действия в разных странах Европы, США, Канады — везде, где была представлена русская эмиграция» (120, С. 36). Мыслитель в уточнении термина евразийства не отделяет теоретический аспект движения от практического, рассматривая его в диалектическом единстве.

По нашему мнению (на основании проведенного исследования), евразийство (в узком смысле) — это морфологический комплекс идей, объединенных оригинальной концепцией русской культуры как неевропейского феномена, органично соединяющего западные и восточные социально-философские традиции в создании идеократического государства и гармоничного общества. В широком смысле евразийство следует рассматривать разновидностью «целостных», «органических» направлений в философии, представители которых отстаивают полицентризм и многолинейность социально-исторического процесса, и в связи с этим претендуют на создание оригинальной модернизированной концепции русской национальной идеи.

Привлекательность идей евразийства, по словам Н. А. Бердяева, определялась тем, что это «направление очень активное. Евразийское направление обращено к реальной России и реальным в ней жизненным Ь процессам. оно хочет базироваться на слое, который образуется в результате революции, и хочет быть строителем жизни» (14, С. 293). Поэтому необходимо подчеркнуть явные преимущества евразийской концепции по сравнению с другими идеологиями, возникшими в Европе между двумя мировыми войнами. Эту концепцию создали ученые-философы, которые пытались критически осмыслить российскую действительность. Евразийцы были готовы в корне разрушить «правые и левые стереотипы мышления. Их первоначальный успех связан с новизной заявленных идей, когда отрицалось «прошлое и чужое. Прошлым была императорская Россия, «чужим — Запад. Неудачи Запада мыслились и глубже, и принципиальней, нежели крушение России» (187, С. 79). На первый план в их рассуждениях выступила антизападническая тенденция, возродившая к жизни дихотомию Запад — Восток, «цивилизация — культура», «либерализм — традиционализм».

Оригинальность евразийства заключалась в гармоничном сочетании азийских традиций в системе государственной организации, русской своеобычности, Православия, мессианской предопределенности России, а также германофильской традиции (не совсем западная традиция, если следовать Шпенглеру), оказавшей влияние на процесс самоидентификации нашей страны и во многом определившей социально-философскую проблематику и методологию отечественной мысли. Поэтому и в настоящее время евразийство остается «правдой вопросов, а не правдой ответов» (Г.В. Флоровский), попыткой осмыслить современную действительность и найти выход из сложившейся кризисной ситуации в российском обществе, связанной с ростом темпов глобализации и как следствие разрушением ценностей православной культуры.

Главная ценность и привлекательность евразийства состояла в идеях одновременно оригинальных и в то же время внутренне родственных * глубинным традициям русской общественной мысли. Классики-евразийцы рассматривали русскую культуру не просто как часть европейской, но как совершенно самостоятельную культуру и цивилизацию, вобравшую в себя социально-философский опыт не только Запада, от которого старательно отрекались, но и в равной степени Востока. Ренессанс евразийства в обновленном современном варианте связан с актуализацией проблемы российской идентичности, которая была обозначена в трудах евразийцев еще в начале XX века. Это в очередной раз подчеркивает значимость и жизнеспособность евразийских идей в формировании нынешней общественной парадигмы в России.

Степень разработанности темы исследования. Первыми исследователями социально-философской концепции евразийства стали их современники — представители послереволюционной эмиграции такие, как Н. А. Бердяев «Утопический этатизм евразийцев» (16) — В. В. Зеньковский «Русские мыслители и Европа: критика европейской культуры у русских мыслителей» (63) — И. А. Ильин «Самобытность или оригинальничание?» (66) — А. А. Кизеветтер «Евразийство» (81) — И. О. Лосский «История русской философии» (95) — Ф. А. Степун «Россия между Европой и Азией» (151) — Г. П. Федотов «Судьба империй» (171), которые в своих работах (20−30-х гг. и более позднего периода) представили детальный анализ и аргументированную критику евразийских идей. Изначально одним из серьезных оппонентов был А. А. Кизеветтер, увидевший во многих положениях социально-философского учения явные противоречия, связанные с синтезом азийских и европейских традиций философской мысли. Среди оппонентов оказалось и немало тех, кто вначале заявлял о своей приверженности евразийской доктрине или симпатизировал этому движению, но затем порвал с евразийцами — П. М. Бицилли (24), Г. В. Флоровский (174). Критика современников евразийства в значительной мере субъективна, т. к. многие из них принадлежали к разным общественно-политическим объединениям, придерживались в корне противоположных идей в отношении дальнейшего пути развития России, но тем они и интересны для исследования евразийства, ведь в их социально-философских трудах наиболее полно и что самое важное почти моментально отражались все новейшие тенденции, происходящие в обществе.

Только по прошествии десятилетий исследователи вновь обратились к изучению социально-философского наследия евразийства. В начале 1990;х гг. в журналах «Вопросы философии», «Новый мир» и других появился ряд научно-полемических статей, содержащих критику евразийской концепции. В научных трудах были описаны и подвергнуты анализу история создания и эволюция евразийства, причины возникновения неоевразийства, мировоззренческие установки евразийцев, это работы А. Т. Горяева, Ю. Каграманова, А. Игнатова, JI. Люкса, А. С. Панарина, В. Я. Пащенко, В. А. Сендерова, И. Н. Сиземской, С. С. Хоружего и др. (34, 67, 65, 99, 98, 116, 120, 144, 113, 186, 187). Наиболее полную периодизацию этого движения представил С. С. Хоружий. Современные исследователи делали акцент на практической реализации евразийских идей в нынешнем обществе (Г. Джемаль, А. Дугин), создавая программы в сфере социальной политики, общественно-политические объединения, моделирующие дальнейший путь развития России, основываясь в своем большинстве на принципах классического евразийства.

Для изучения проблемы также оказались важными материалы открытых философских дискуссий, в ходе которых в связи с современными проблемами в российском обществе и противоречиями геополитического развития нашей страны поднимался вопрос об актуальности евразийского наследия, возникшего в 1920;е гг. как отклик на сложившуюся общественно-политическую ситуацию того времени и возродившегося в 1990;х гг. в сходных условиях как результат взаимодействия социально-философских традиций отечественной мысли и наметившихся антиглобализационных тенденций в России на фоне мирового процесса глобализации.

В последнее десятилетие XX в. защищено около десятка диссертаций, посвященных изучению различных аспектов евразийской теории, среди которых наиболее значимыми для нашего исследования оказались работы следующих ученых: И. В Вилента, А. Т. Горяева, С. И. Данилова, В. Я. Пащенко, Р. А. Урхановой и др. (12, 28, 33, 34, 46, 90, 119, 168).

Постановка проблемы. Коренные изменения в обществе, приводящие к смене, поиску или возникновению концепций, наиболее отвечающих новым потребностям общественного развития и запросам социума и исполняющим роль связующего звена между теорией и практикой, находят свое отражение в первую очередь в сфере гуманитарных наук, имеющих социальную значимость. Социально-философский анализ феномена русского евразийства позволяет рассматривать его как синтез русских (отечественных) и азийских (восточных) традиций философской мысли.

Объектом исследования выступает социально-философское наследие русского евразийства 20-х годов XX века, на формирование которого, как мы полагаем, оказали значительное влияние идеи немецких мыслителей, так как воздействие немецкого идеализма на русскую философскую мысль всегда признавалось наукой, однако же, сам по себе факт существования «германофильской» линии в развитии русской философии никогда особо не обсуждался и не дискутировался (за редким исключением немногих исследователей).

Предметом исследования являются концептуально обусловленные, основополагающие идеи евразийцев, оформленные в программных сборниках и полемических статьях 20-х гг. XX века.

Цель исследования. Выявление и анализ социально-философской специфики феномена русского евразийства в контексте германофильских традиций отечественной мысли, а также влияния его концептуального содержания на формирование самостоятельной и самобытной общественной парадигмы, столь необходимой для обновления и дальнейшего развития России. Поставленная цель конкретизируется в следующих задачах:

1. Сформулировать исчерпывающее определение социально-философской природы евразийства, подытоживая опыт его дискуссионного осмысления, а также учитывая имеющиеся противоречия и разногласия.

2. Рассмотреть процесс эволюции «евразийства», выделив его социально-философские аспекты, основываясь на культурологическом и цивилизационном подходах (начиная с 1920;х гг. и по настоящее время).

3. Проследить и проанализировать влияние евразийских идей на отечественную мысль и культуру XX века, верно оценив особую роль признанных русскими умами немецких «учителей», философов, концепции которых были использованы при разработке совершенно самостоятельной и оригинальной доктрины евразийства.

4. Охарактеризовать современное состояние евразийства в рамках глобализационных процессов в контексте поисков новой общественной парадигмы в России.

Методологической основой исследования является: диалектика, ее принципы и понятия, общенаучные методы познания (анализ, синтез, индукция, дедукция), метод научного прогнозирования, структурно-функциональный и цивилизационный подходы, некоторые методы теоретической истории и историософии.

Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту:

1. Проделанный на материале отечественных и зарубежных публикаций развернутый социально-философской анализ феномена евразийства как общественно-политического движения и заметного течения общественной мысли фактически обобщает и систематизирует имеющиеся точки зрения. Евразийство (в узком смысле) — это морфологический комплекс идей, объединенных оригинальной концепцией русской культуры как неевропейского феномена, органично соединяющего западные и восточные черты. В широком смысле евразийство следует рассматривать разновидностью «целостных», «органических» направлений в философии, представители которого отстаивают полицентризм и многолинейность социально-исторического процесса.

2. Выявлена органичная взаимосвязь социально-философской доктрины евразийства с социокультурной и историософской традицией как отечественной, так и германской мысли, проявляющаяся в синкретичном единстве несколько мифологизированного исторического опыта российской государственности, типично немецкой метафизики в обосновании национальной идеи и исконно русской «соборности» как объединительного начала, православной системы ценностей, предполагающей постановку вопроса о мессианской роли России.

3. Предложена интерпретация философской значимости и полноценности евразийства как социально-философского учения, характеризующегося доктринальной природой, наличием собственного категориального аппарата, определенной логикой изложения материала и методологией, созданной в рамках классической немецкой философии.

4. Установлено, что в контексте глобализационных процессов евразийство выступает как один из вариантов сохранения собственной русско-евразийской идентичности, сложившейся в условиях постоянного взаимодействия социально-философской восточной, западной (немецкой) и российской традиций в процессе национального самоопределения.

5. Определено совокупное влияние евразийских идей на современный российский социум, связанных с стремительным выстраиванием новой общественной парадигмы, которая актуализирует вопросы о самоидентификации страны и выработке новейшего варианта русской национальной идеи.

Теоретическая значимость исследования заключается в концептуальном переосмыслении социально-философского аспекта русского евразийства в контексте германофильских традиций с учетом критических взглядов современников этого направления и неоевразийцев XX века, а также в уточнении границ термина «евразийство».

Практическая значимость диссертации. Положения и выводы могут I послужить материалом для дальнейших исследований по курсу социальная философия, политология, культурология, а также для составления программ и учебно-методических пособий для студентов социально-гуманитарных специальностей.

Апробация работы. Основные идеи диссертационного исследования были изложены на Всероссийской научно-практической конференции «Молодежь и ценности современного российского общества» (Омск, 2005) и в ходе других научных и научно-практических конференций, также в четырех публикациях. Материалы диссертационного исследования I обсуждались на семинарах кафедры философии ОмГУ (Омск, 2003, 2004,.

2005) и на заседании кафедры философии ОмГУ (Омск, 2005).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка используемой литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В эпоху глобализации нестабильная общественно-политическая ситуация в мире приводит к необходимости создания социально-философской основы, органично сочетающей разнородные элементы поликультурного и многоконфессионального общества. Процессы унификации, схематизации и интеграции во всех областях человеческой деятельности становятся определяющими в формировании общественной парадигмы каждой страны. Результаты социологических исследований показывают, что национальная культура становится материальной, т. е. предметной, которую четко можно определить и оценить. Культура в обществе также превращается в потребительскую. Это связано с изменениями, происходящими в иерархии отечественных духовных ценностей, вытесняемых западным стремлением к комфорту. Столкновение ценностных ориентиров в обществе, кризисная социально-экономическая ситуация в стране, растворение русской национальной идеи под влиянием западной культуры привели к возрождению евразийских идей.

Актуальность евразийских идей в эпоху глобализации была обусловлена: во-первых, стремлением стран максимально обозначить национальное своеобразие своей культуры на фоне глобализационных процессов, стирающих любого рода отличияво-вторых, ускорением и углублением процессов коммуникации, опираясь на мировоззренческие установки евразийцев, позволяющие смягчить национальные и религиозные конфликты в современном мирев-третьих, необходимостью в модифицированном определении русской национальной идеи, в глубинных пластах которой скрыт евразийский компонент, объединяющий традиции европейской и азийской мысли и традиции православной культурыв-четвертых, осмыслением эсхатологических перспектив развития России, сформулированных евразийцами и обозначивших ее мессианскую роль в процессе воссоздания духовной традиции мирового сообщества.

Евразийство (в узком смысле) — это самобытное социально-философское учение, возникшее как своеобразный непосредственный отклик на сложившуюся общественно-политическую ситуацию в европейском социуме 1920;х гг. Это морфологический комплекс идей, объединенных оригинальной концепцией русской культуры как неевропейского феномена, органично соединяющего западные и восточные черты. В широком смысле евразийство следует рассматривать разновидностью «целостных», «органических» направлений в философииего представителям, отстаивающим полицентризм и многолинейность социально-исторического процесса, а также причины параллельного сосуществования и развития различных цивилизаций, каждая из которых имеет свою логику развития, свою культурную доминанту, собственные ценности, цели и приоритеты, принадлежит разработка новой концепции русской национальной идеи.

Евразийство (в современных условиях) — социально-философский феномен доктринального характера, обозначающий не только целостность постсоветского пространства, но и обобщающий группы людей, выступающих против негативных последствий глобализации, за сохранение традиций родной культуры, во взглядах которых большое значение отводится мессианской идее, связанной, так или иначе, с новой стратегией развития современной православной России.

Неоевразийство — социально-философское направление, отстаивающее национальные интересы народов или народностей и евразийского геополитического и географического пространства и выступающее против тотальной «вестернизации» всех сфер деятельности человека и навязывании их потребительских ценностей.

Уровень восприятия евразийской концепции выводит нас далеко за рамки собственно евразийского пространства, демонстрируя актуальность в современном обществе национальных, культурологических, религиозных проблем, сформулированных еще в 1920;х гг., и не решенных и по сей день, но присущих большинству мировых держав. Содержание термина размывается и обобщается в связи с весьма субъективным восприятием процессов глобализации, схематизации и унификации. Снова соединяются разнородные элементы в структуре современного евразийства, отчасти снимая оппозицию Запад-Восток, и ориентируясь на противопоставление потребительских и экономических ценностей духовным.

Важную роль в формировании евразийских идей сыграла отечественная православная мысль, развивавшаяся в тесном взаимодействии с немецкой классической философией, в частности, идейно-понятийными системами Шеллинга и Гегеля, которые с течением времени ассимилировались на русской почве и наполнились новым содержанием. Германофильская традиция прочно заняла свое место в русской философии, определив во многом социально-философскую проблематику: немецкие мыслители подтолкнули русских к изучению проблемы национального самосознания и созданию концепции национальной идеи.

Именно немецкие мыслители первыми исследовали проблему неформального общего (ведь это и есть суть соборности, по мнению А.В. Гулыги) как реальности абстрактной мысли, а русские, в частности А. С. Хомяков, характеризуя пространство российского общества, ввели понятие соборности как духовного единства, сохраняющего индивидуальность и создающего условия для ее развития. Позже евразийцы в своих трудах разрабатывают понятие «симфонической (соборной) личности», в котором за основу берутся соборное единство и традиции общечеловеческой культуры. Гегель, разрабатывая категориальный аппарат в сфере абстрактного мышления, определял понятие общего как богатство особенного и единичного. Этот принцип использовали евразийцы в построении «соборной личности» как совокупности отдельных культурных сообществ, где «часть совпадает с целым, но качественно отлична от всех прочих частей и как часть для целого необходима» (76, С. 179).

Германофильская традиция привела русских мыслителей к осознанию самобытного и «своеобычного» характера русской философии. Этот процесс сопровождался постоянной полемикой с положениями немецкой классической философии и обвинениями ее в рационалистическом подходе, теоретизировании и отдаленности от социальной действительности. Постепенно немецкая методология, логика аргументирования и понятийный аппарат закрепились в отечественной социально-философской мысли.

Наследием германофильской традиции стали первостепенное рассмотрение эстетических проблем и присутствие некой «надмирности» (шеллингианство) в изучении и осмыслении общества, на второй план были отодвинуты социальные вопросы. У евразийцев присутствует некая идейная «надмирность» и стремление построить идеальное идеократическое государство. Социальные же вопросы решаются только в контексте культурных традиций, которые при определенных условиях оказывают значимое влияние на формирование общественной системы ценностей, социальной политики государства.

Социальная природа евразийства связана с его происхождением, отразившим общественно-политическую ситуацию начала XX века. Изначально русская мысль была ориентирована на социальные преобразования и занималась исследованием социальных вопросов. Однако евразийские идеи строились на системе тесного взаимодействия общества и культуры. Поэтому концепция евразийской национальной идеи создавалась с учетом социокультурного азийского и европейского (германского) опыта и являлась попыткой объединения полинародного общества.

В XX веке с критической оценки О. Шпенглером западной культуры, начался поиск духовного миссии, необходимого для спасения мирового культурного сообщества. Евразийцы, разрабатывая по существу синкретичную концепцию дальнейшего развития нашей страны, рассматривали Россию и в качестве основообразующего ядра для сохранения и воссоздания мировых духовных традиций. Они выработали собственную общественно-политическую концепцию, основой для которой послужила русская национальная идея. Уникальным стал их переход от русской национальной идеи к мессианской идеологии через посредство немецкой философии. Определив нашу страну как духовного миссию, евразийцы сами того не замечая, подвергли сакрализации роль России в организации мирового сообщества.

Как и в самом начале создания евразийского движения, критике подвергаются в настоящее время те же антизападнические идеи, превращение Православия в некую идеологию, восхищение татаро-монгольским игом и идеологоцентризм, превращающий евразийство в тоталитарную идеологию. Многие философы сравнивают это учение с коммунистической идеологией. Такие обвинения опровергают сами классики-евразийцы, классифицируя себя как первый русский орден и не в коем случае не определяя себя как политическую партию. Важность евразийского учения заключается в его социально-философском обосновании и своеобразной оценке русской культуры, попытке объяснить и предложить возможный вариант решения проблем, возникающих в поликультурном и многоконфессиональном обществе. Евразийцы в своей концепции предложили принцип эклектичного объединения культур различных народов на основе синтеза, который был воспринят критиками как доминирование русской культуры над остальными.

Однако, несмотря на критику, сопровождающую евразийство с самого его рождения, интерес к нему не ослабевает с течением времени, а это является подтверждением того, что представители этого учения еще в начале XX века верно сформулировали вопросы, которые актуальны и для современного общества, но, к сожалению, не решены.