Мистика как социальный феномен

Актуальность темы

Глубокий кризис индустриального общества, нарастающе глобальные проблемы современности и всё более актуализированная опасность гибели человечества резко обострили рефлексии о природе человека, реальных достояниях его культуры и ценностей, о его способности находиться в гармонии с окружающей реальностью. Всё более в общественном сознании укрепляется мнение, что неограниченный рост материального потребления отнюдь не приводит автоматически к возрастанию всеобщего блага, что неограниченный рост экономики не соответствует ограниченному миру, и что необходимо возрождать коллективную жизнь, основанную на солидарности и благоговении перед жизнью. Необходима активная деятельность, направленная на заботу о ближних. Необходимо обновлённое моральное сознание, новая этика при использовании материальных ресурсов (ограничение или изменение направления экономического и технологического развития). Необходимо новое отношение к природе (основанное на гармонии). Необходимо реальное сотрудничество между государствами и нациями во имя спасения цивилизации.

Традиционная ментальность Западного мира, основанная на культе рациональности и вере в безграничное могущество науки и техники, как выяснилось, — оказалась не в состоянии ответить на эти глобальные вызовы современности. Кризис традиционной ментальности затронул и традиционные религии Западного мира. Появление массовых харизматических движений и новых культов, поворот к персонализированной, индивидуальной религиозности, когда «традиционный бог отброшен» и религия становится в большей мере личным убеждением — характерная черта современной духовности.

В сложившейся ситуации обращение к «традиционной» мистике (большей частью внеконфессиональной), к восточным системам, а также к экзотичным культам многими рассматривается как один из возможных путей решения множества сложнейших проблем, как в религиозной, так и социальной сфере. Болезненная реакция на негативные процессы в Западном обществе всё более часто обретает мистическую форму. Подъём мистических умонастроений охватил и наше кризисное постсоветское Российское общество.

Взлёт мистики — своеобразная закономерность кризисных периодов любого общества. Подъём внецерковного мистицизма в современной России отражает не только растерянность массового сознания в ситуации многостороннего социального кризиса, но падение «рейтинга» традиционной церкви и её вероучения. Обращение к мистике охватило заметную часть молодого поколения, потрясённого кризисом идеологии и системы ценностей старшего поколения. Поиски истины и духовной опоры в мистическом опыте и утончённых сочинениях мистиков в особенности характерны для рефлектирующих молодых людей, не приобщившихся к научному миропониманию и активной гражданской жизненной позиции.

Философский анализ мистики как весьма стойкого социального феномена на различных ступенях общественного развития, выяснение истоков, социально-психологической природы этого феномена, его места в культуре человечества, в структуре общественного сознания — чрезвычайно актуализирован в настоящее время и избран нами в качестве темы диссертационного исследования.

Степень разработанности проблемы.

Интерес к мистическим проявлениям, к их сущности, философскому и психологическому аспекту, к соотношению религии и мистики возник давно. Для ряда работ (Шахновича М.И., Неманова И. Н., Григоренко А. Ю. и др.) характерна идеологическая критика изучаемого явления, характеристика мистики как продукта невежества, лишённого гносеологического основания, глубинных социально-психологических корней и солидной истории человеческих исканий.

В то же время, в работах В. Джеймса, И. Т. Касавина, Д. В. Пивоварова, Карла дю Преля, хотя и имеют место некоторые спорные моменты, но справедливо подчёркивается многообразие человеческого знания, не сводимого только к науке, что мистические состояния это одна из форм отражения реальности.

Что касается непосредственно истории мистицизма, то существуют работы Ф. Ф. Зелинского, В. Н. Басилова, Ю. Л. Каптена, Идрис Шаха, Д. Т. Судзуки, А. А. Хисматулина и др., посвященные истории и развитию лишь отдельных мистических учений. Вместе с тем, хотя в работе «Возрождён ли мистицизм?» П. С. Гуревич и рассматривает основные мистические этапы, но только обозначает их, делая акцент на критике в целом мистицизма, относя его к явлениям «буржуазного» Запада. Исследование П. Милославского посвящено отдельным мистическим учениям. Подобного рода и работа П. Холл Мэнли. Мистика, учения и феномены определённой исторической эпохи изложены в работах Э. Вандерхилл, В. М. Жирмунского и Е. Г. Балагушкина.

Изучению «буржуазных» типологий мистицизма, его соотношения с религией и наукой посвящены ценные труды Кимелёва Ю. А., Гуревича JI.C. и Митрохина JI.H. Стоит заметить, что Л. Н. Митрохин проводит своё исследование на примере только христианства.

Объект исследования: истоки и трансформации мистики как социального феномена в эволюции культуры.

Предмет исследования: категориальный анализ мистики, её социокультурный контекст и социально-исторические формы.

Целью данного исследования является социально-философский анализ основных проявлений и тенденций этого феномена, выяснение гносеологических и психологических факторов его становления и сравнительной стабильности. Рассматриваются социальный статус, структура и функции мистики.

В соответствии с целью определены и задачи исследования: представить философский анализ мистического опытаопределить значение и место мистики и мистического опыта в культуре человечества, его соотношении с религией, наукой и философиейохарактеризовать основные социально-исторические формы мистики.

Методологическую основу диссертационного исследования составляют наряду с сочетанием формационного и цивилизационного подхода, исторический, компаративный, социологический, структурный, функциональный, проблемно-хронологический методы, а также моменты ценностного подхода.

В качестве теоретической основы исследования мистики были использованы труды отечественных и зарубежных исследователей по различным социально-философским проблемам этого феномена. Наряду с определением мистики, выделения характерных признаков и стадий мистических переживаний, необходимо было рассмотреть её соотношение с религией и роль в жизни не только отдельной личности, но и общества в целом, его культуры. Это потребовало обращение к трудам Э. Дюркгейма, Б. Малиновского, С. Э. Крапивенского, Э. Б. Тайлора, В. Е. Кемерова, К. Ясперса, Н. Смелзера, Э. Фромма, А. Бергсона, Л. Г. Ионина, М. Вебера, П. Сорокина, П. А. Флоренского, Г. Зиммеля, Г. М. Андреевой, П. Куртца, Б. С. Ерасова, Л. С. Гуревича, к солидным работам С. А. Токарева, В. И. Гараджи, Ю. А. Кимелёва, Л. Н. Митрохина, М. Г. Писманика, А. А. Радугина, И. Н. Яблокова и др.

В мистическом опыте открывается некая таинственная субъективная реальность. Таковая религиозными мыслителями интерпретируется как прикосновение к сверхъестественному бытию (И.А.Ильин, В. С. Соловьёв, П. А. Флоренский и др.). Апологеты мистики видят в мистическом опыте путь достижения высшей ступени самопознания и осознания Абсолютной истины, новый взгляд на природу сознания, поведения человека, новое понимание личности. Этот взгляд изложен в произведениях мистиков различных эпох (М.Экхарт, Э. Сведенборг, Я. Бёме, И. Флорский, Парацельс, Плотин, JIao-цзы, Дионисий Ареопагит и др.). В их интерпретации в ином свете предстаёт сама личность, вся эсхатологическая проблематика, проблема переселения душ и пр. Через мистическую реальность эти авторы выстраивают отношения особого рода не только с природой, но и с любым другим человеком. В диссертации мы пытаемся выяснить, каковы же реальные возможности мистики в объединении людей, в формировании, на основе мистического единения, нового человека и нового типа общества?

При этом возникает необходимость в освещении некоторых важных психологических аспектов мистицизма, в выявлении не только некоего «психологического механизма» и условий его функционирования, но и самой возможности переживания мистических состояний каждым человеком. Эти проблемы затрагивались в трудах таких исследователей как К. Г. Юнг, З. Фрейд, Л. С. Выготский, А. Р. Лурия, А. Менегетти, Д. М. Угринович, Ж. Пиаже и др.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается: 1. проведении теоретического анализа феномена мистики в социально-философском контексте- 2. классификации основных исторических форм мистики- 3. выявлении социокультурного аспекта мистики, её социокультурного потенциала и функций- 4. обосновании социального статуса мистики в качестве «промежуточной» формы общественного сознания- 5. обосновании антикультурной составляющей мистики- 6. выяснении гносеологического потенциала мистического опыта. 8.

Научно-практическая значимость диссертации состоит в целостном социально-философском рассмотрении мистики. Результаты этого исследования, в первую очередь, направлены философам, религиоведам, культурологам и науковедам.

Апробация исследования. Результаты исследования изложены в публикациях. Их апробация осуществлена на заседаниях кафедры философии Пермского государственного технического УНн^ршТгТД. 20 марта и 3 июля 2001 года, на научных и научно-практических конференциях разного уровня, а также некоторые аспекты темы обсуждались в Пермском городском философском дискуссионном клубе «Диалог».

Заключение

.

Человеку для ориентации в окружающем его мире с самого начала своего существования необходимо было, наряду с восприятием воздействий этого мира и непосредственным реагированием на них, также и пытаться усвоить его связи, оценивать их, воспринимать их как ценность или антиценность. В ходе развития наших предков рациональная, научная форма познания мира становится основной и жизненно необходимой для каждого. Но является ли она единственной, может и должен ли человек ограничиваться в своей жизни рациональной формой познания? Хотя потребность в познании выступает одной из коренных потребностей человека, но наше разумное сознание есть лишь одна из форм сознания, та, что укладывается в строгие логические постулаты и вербальное выражение.

Изучение мистического опыта, проявляющегося на всём протяжении человеческой истории, показывает, что рассудочная картина окружающего мира и самого человека, становящаяся основной для индивида, не является достаточной. Наряду с рациональным познанием действительности, осуществляемым на основе логических принципов, существует иной, весьма странный и почти не изученный, мистический «способ познания» глубинного уровня бытия. Он не противостоит науке, научному познанию, но, по-видимому, более тесно связан со сферой интуитивного и бессознательного и порождает эффекты более глубокого проникновения в бытие и субъективный мир.

В настоящей работе основное внимание уделялось рассмотрению мистики как таковой, главным образом, в её вневероисповедном статусе. Мистика внутренне связана с религией, а так называемый «мистический опыт» тождествен опыту религиозному. В результате переживания мистического опыта формируется специфическое представление о реальности, собственной сущности, в совершенно ином плане «осознаются» взаимоотношения между людьми. Мистицизм и мистика — понятия тождественные. В нашем исследовании выявлены характерные признаки мистики, а именно: невыразимость, неизречённость мистических состояний (невозможность вербального выражения данного рода переживаний), которые могут быть лишь непосредственно пережиты и принадлежат, скорее, к эмоционально-чувственной сфере. Интуитивность мистики — особая форма познавания, скрытая от трезвого рассудка. Хотя мистические переживания не имеют длительного характера, но им присущи чувства объективности. При этом возникает ощущение постижения конечной реальности, чувство блаженства, осознание парадоксальности воспринимаемого, а в то же время — достижения совершенства, особого спокойствия и трансцендентного, тотального сознания свободы от пространственно-временной обусловленности. Высшая ступень мистического переживания сопровождается стремлением вернуться обратно в реальный мир, чтобы распространить, поделиться плодами своего опыта с другими. Мистический опыт пронизывает глубокую религиозную веру и составляет эмпирическую основу религиозных доктрин. В то же время он составляет оппозицию им, служит средством их модернизации и обновления. И хотя религия необходимо мистична, а мистика необходимо религиозна, но последняя, в своих высших формах, в отличие от религии, предполагает «растворение» индивидуального «я» в абсолютном, их слияние, когда исчезает различие между объектом и субъектом. Мистика переносит сверхъестественное внутрь человека, а мистические учения являются относительно автономными по отношению к религиозным доктринам.

Религия есть кристаллизация, «застывшие остатки» мистических состояний. Мистические состояния находятся у истоков религии. В нашем исследовании показано, что мистика находится в стороне от магистрали культуры и даже противостоит ей. Мистика в чём-то противостоит и религии, её регламентирующим формам. В мистике отсутствует форма в традиционном её понимании и доминирует спонтанность. В мистике довлеет принцип бытия в противовес ориентации на обладание, приверженности к своему «я» и жажде вещей. Если первоначально мистический опыт порождает религию, то в дальнейшем мистические учения подрывают многие каноны, догмы и иные установления религии, а вместе с тем — и некоторые установления рациональной культуры.

В отличие от религии, которая «привязана» к священным хартиям, церкви, духовному сословию, мистика, где определяющим является сам чувственный опыт, внеинституциональна, вненациональна, и, как правило, не связана с классовой, стратовой структурой общества (исключение составляет индийская кастовая система).

Наше исследование показало, что мистика всё же социальна по своей природе и обусловлена историческим укладом. Неотделимая от религии, она находится вне философии и науки. Противостоя рациональности науки и философии, мистика парадоксальным образом всё же связана с ними, питаясь тем странным, таинственным и неизученным, что составляет извечное «дополнение», своеобразный «шлейф» науки и философии. По всей видимости, мистика и в отдалённом будущем сохранит статус своеобразной «тени» науки и философии.

Рассмотрение мистики в плане категорий общественное сознание позволило характеризовать её как «промежуточную» форму общественного сознания. Наше исследование позволило выявить и функции мистики: мировоззрения и ориентации, регулятивную, коммуникативную и интеграционную (дезинтеграционную). Антикультурная компонента истории, мистика, органически сплетённая с религией, в многообразии своих проявлений всё же сопровождает человеческую историю на всех этапах цивилизации.

Таким образом мистика — это не изъян человеческой истории, не дефективное отклонение отдельных индивидов, а «исторически закономерная форма проявления религиозного мироощущения» и «теневое сопровождение» науки и философии особенно оживляющееся в переломные, кризисные моменты истории. Мистический опыт прослеживается не только на заре истории человеческого общества, но и на всём её протяжении, вплоть до настоящего момента, предлагая свой вариант разрешения различных сложных социальных и религиозных проблем.

Исходя из вышеизложенных положений (особенно представления мистики как особой формы познавания, скрытой от рассудочной деятельности, её неизреченности, эффекта объективности, ощущения постижения конечной реальности, осознания парадоксальности воспринимаемого в мистических состояниях, её доминирующего антикультурного начала) необходимо в отношении отдельных онтологических параметров мистики, на наш взгляд, «оставить вопрос открытым», воздержаться от какого-либо категорического суждения, до появления новых данных. Кроме того, рассмотрение, характеристика мистики, стоящей у истоков религии, её соотношение с другими формами общественного сознания, должно присутствовать в курсах по философии, религиоведению, культурологии.

Настоящая работа, посвященная проблеме мистицизма как социокультурного феномена, не претендует на исчерпывающее её освещение. Основными вехами дальнейших исследований мистики, на наш взгляд, должны стать как более детальный анализ форм этого явления, так и дальнейшее рассмотрение психологического аспекта мистицизма.