Проблема взаимодействия знаково-символических средств коммуникации и власти в западной философии XX века

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Современная стадия развития мирового сообщества во многом связана с развитием средств массовой коммуникации, ростом значимости информационного фактора во всех сферах жизнедеятельности человека. Именно поэтому ее характеризуют как стадию формирования информационного общества. Информационное общество предполагает существование сетей трансляции разноуровневой информации и развитие системы знаково-символических средств, которые необходимы для ее передачи. Знаково-символический аппарат коммуникации обладает самостоятельными ресурсами, ориентированными на освоение информационного пространства, создание необходимых образов явлений, предполагаемых в той или иной сфере жизнедеятельности современного человека. Он является властным средством, позволяющим формировать сознание, задавая его ценностно-смысловые горизонты. Именно поэтому тема взаимосвязи зна-ково-символических средств коммуникации и власти становится сегодня предметом анализа не только специалистов в области семиотики, политологии, теории коммуникации, но и авторов, чьи интересы связаны с философией. Она становится доминирующей темой западной философии, начиная со второй половины 20-го столетия, и остается таковой на рубеже нового тысячелетия.

Актуальность темы

исследования. Проблема взаимосвязи знаково-символических средств коммуникации и власти становится особенно значимой в свете процесса глобализации, который немыслим без становления единого мирового информационного пространства. Его появление сопряжено с утверждением политического и экономического лидерства стран Запада, реализуемого с помощью использования ресурсов информационного пространства. Таким образом, обладание и возможность трансляции информации является важнейшим властным средством. Глобализация как реальность и тенденция мирового развития происходит в условиях культуры постмодерна. Постмодерная культура характеризуется мозаичностью, сочетанием разнородных способов интерпретации мира и жизнедеятельности. При помощи каналов массовой коммуникации многообразие культур становится реальностью информационного пространства, оказывая обратное воздействие на западный мир. Знаково-символические средства коммуникации со всей очевидностью обнаруживают свою властную функцию в глобализирующемся мире.

Западная философия 20-го — начало 21-го века во многом сфокусирована на проблеме языка и коммуникации, как наиболее значимых социокультурных явлений. Фиксируя значимые реалии культуры информационного общества, представители ведущих направлений западной мысли обращаются к многоплановому анализу властных функций знаково-символических средств коммуникации. В границах различных философских установок исследованию этой темы посвящают свои произведения г-представители таких направлений, как феноменология, экзистенциальная герменевтика, постструктурализм, неомарксизм, неопрагматизм, лингвистическая философия и др. Можно констатировать, что в современной западной философии на базе подобного интереса складывается устойчивая коммуникативная доминанта, которая появляется на фоне кризиса классического способа мировоззренческой рефлексии в эпоху, называемую многими авторами постметафизической.

Современная Россия находится на этапе демократической модернизации и интегрируется в пространство стремительно глобализирующегося мира. Именно поэтому сегодня столь значимо осмысление идущих в нем коммуникативно-информационных процессов в ключе синтеза перспективных философских стратегий, возникающих в 20-м — начале 21 века. Подобного рода теоретические разработки важны и для реформирования процесса гуманитарного образования в современной России, а такжеобновления курсов философии, истории философии, культурологии, политологии и ряда других университетских дисциплин.

Степень разработанности проблемы. Проблема взаимосвязи знаково-символических средств коммуникации и власти нашла широкое отражение в отечественной и зарубежной философской литературе. В данной связи является оправданным выделение нескольких направлений в исследованиях этой темы.

Прежде всего, следует выделить труды, которые предлагают общую характеристику властного потенциала знаково-символических средств коммуникации в эпоху информационного общества, способствовавшего становлению постмодерной ситуации в современной культуре. Подробный анализ постмодерной ситуации, затрагивающей различные аспекты человеческого существования, предложен в трудах Р. Брауна, С. Беста, A.C. Джарива, П. Козловски, С. Крука, К. Норриса, К. Тестер, Б. Тернера, Дж. А. Холла, Д. ЭшлиРассмотрение типа рефлексии, сопровождающего появление постмодерной ситуации, представлено в работах, И. П. Ильина, Д. В. Затонского, Н. Б. Маньковской, О. Б. Вайнштейн, JI.K. Зыбайлова, В. А. Шапинского и других2.'См: Ashley D. Habermas and the Project of Modernity // Theories of Modernity and Postmodernity. Ed. by Turner B. London, 1990; Best S. Postmodern Theory: Critical Interrogation. London, 1991; Brown R.H. Postmodern Representations. Chicago, 1995; Crook S. Postmodernization: Change in Advanced Societies. London, 1992; Transition to Modernity. Essays on Power, Wealth, and Belief. Ed. By Hall J. A. and. Jarive I.C. Cambridge, 1992; Козловски П. Культура постмодерна. М., 1997. Norris С. What’s Wrong with Postmodernism. Cambridge, 1990; Tester K. The Life and Times of Postmodernity. London, 1993. Turner B. S. Theories of Modernity and Postmodernity. London, 1990;2 См: Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996. Затонский Д. В. Модернизм и постмодернизм: Мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств. М., 2000. Маньков-ская Н. Б. Эстетика постмодернизма. СПб., 2000. Вайнштейн О. Б. Постмодернизм: история или язык?//Вопросы Философии 1993.№ 7. Зыбайлов JI.K., Шапинский В. А. Постмодернизм. М., 1993.

Появление коммуникативной доминанты в западной философии 20-го столетия стало предметом пристального анализа в работах таких зарубежных авторов, как К.-О. Апель, X. Арене, Э. Браун, М. Хартиг, Э. Хайн-тель, Д. Хеннифельд, Ю. Хабермас, А. Келлер, П. Рикер, Р. Рорти и др3. Среди российских философов этой теме уделяется большое внимание в трудах Н. С. Автономовой, А. Ф. Грязнова, Б. JI. Губмана, П. С. Гуревича, Ю. Н. Давыдова, А. Ф. Зотова, М. К. Мамардашвили, Ю. К. Мельвиля, Н. В. Мотрошиловой, М. Е Соболевой, Э. Ю. Соловьева, B.C. Швырева, Н. С. Юлиной и др4. Взаимосвязь коммуникативного поворота в западной философии с обращением к исследованию властных функций языка становится предметом пристального изучения в сочинениях зарубежных и отечественных авторов.

На современном этапе при изучении отдельных аспектов проблемы взаимосвязи знаково-символических средств коммуникации и власти так или иначе уделяется внимание анализу наследия представителей ведущих направлений западной мысли минувшего столетия и современности. В отечественной и зарубежной философской литературе имеется достаточСм: К.-О. Апель Трансформация философии.М.: Логос, 2001;Arens Н. Sprachwissenchaft. Der Gang ihrer Entwicklung von der Antike bis zur Ge-genwart.Freiburg Munchen, 1969; Braun E. Paradigmenwechsel in der Sprachphilosophie. Darmstadt, 1996; Habermas J. Postmetaphysial thinking. 1994; Hartig M. Einfuhrung in die Sprachphilosopie. Stuttgart, Berlin, Koln, Mainz, 1978; Heintel E. Einfuhug in die Sprachphilosopie Darmstadt, 1972; Hennigfeld J. Die Sprachphilosopie des 20. Jahrhunderts. Grundpositionen und problme. Berlin, 1982; Keller A. Sprachphilosopie. Freiburg, 1979; Рикер П. Герменевтика, этика, политика. М.: 1995; Рорти Р. Философия и зеркало природы. Н.: 1997 ect.

4 См: Мамардашвили М. К., Соловьев Э. Ю., Швырев B.C. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии. — в книге: философия и наукакритические очерки буржуазной философии. М.: Наука, 1972; Зотов А. Ф. Западная философия XX века. М.: 1994; Грязнов А. Ф. Аналитическая философия. М.: 2006; Губман Б. Л. Современная философия культуры. М. 2005;Гуревич П. С. Философия культуры. М., 2001; Е. М. Соболева Философия как «критика языка» в Германии. С-Пб.: 2005. ный круг исследований, в определенной мере освещающих этот вопрос при рассмотрении таких основных направлений западной мысли как линг / лгвистическая философия герменевтика постструктурализм неомарксизм8 и др.

Вместе с тем, проблема дискуссии о властных полномочиях знаково-символических средств коммуникации не получила пока достаточно целостного анализа. Теоретическая неразработанность и практическая значимость этой проблемы обусловили выбор темы исследования, объектом которого являются западные учения 20-го столетия, в которых анализируется коммуникативный процесс, а предметом — рассмотрение взаимосвязи зна-ково-символических средств коммуникации и власти в их контексте.

5 См: Грязнов А. Ф. Язык и деятельность: Критический анализ витгеншиан-ства. М., 1991; Грязнов А. Ф. Философские идеи JI. Витгенштейна. М., 1996; Козлова М. С. Философия и язык. М., 1972; Юлина Н. С. Очерки по философии в США. XX век. М., 1999. &-См: Вдовина И.С. П. Рикер: проблема субьекта интерпретации / И. С. Вдовина, Т. В. Славко // Концепции человека в современной западной философии. М., 1988; Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентальному. Новая онтология XX века. М., 1997; Кузьмина Т. А. Проблема субъекта в современной буржуазной философии: Критика некоторых концепций. М., 1979. Михайлов A.A. Современная философская герменевтика. Минск, 1984; Мотрошилова Н. В. Принципы и противоречия феноменологической философии. М., 1968.

7 См: Автономова Н. С. Философские и методологические проблемы структурного анализа в гуманитарных науках. М., 1977; Грецкий М. Н. Французский структурализм М., 1971; Маньковская Н. Б. «Париж со змеями» (Введение в эстетику постмодернизма). М., 1995; Подорога В. А. Метафизика ландшафта: Коммуникативные стратегии в философской культуре XIX—XX вв. М., 1993; Рыклин М. К. Пространство ликования. М., 1996.

8 См: Давыдов Ю. Н. Неомарксизм и проблемы социологии культуры. М.: Наука, 1980; Гайда A.B., Вершинин С. Е., Шульц B.JI. Коммуникация и эмансипация: критика методологических основ социальной концепции Ю. Хабермаса. Свердловск. 1988; Марков Б. В. Мораль и разум// Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000; Ойзерман Т. И. Апология ревизионизма. М., 2006; Фарман И. П. Социально-культурные проекты Ю. Хабермаса. М., 1999.

Цель и задачи исследования

: Целью исследования является историко-философский анализ проблемы взаимодействия знаково-символических средств коммуникации и власти в западной философии 20-го столетия. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:• Провести историко-философский анализ классической и постклассической трактовок знаково-символического аппарата культуры-• Рассмотреть основные подходы к анализу жизненного мира и способам его рационализации в перспективе конструирования социальной реальности, которые сложились в западной философии 20- века-• Исследовать ключевые стратегии анализа коммуникативного процесса, сформировавшиеся в ключе герменевтики и неомарксистской теории коммуникативного действия- •• Предложить интерпретацию дискуссии представителей по-структурализма и неомарксистской теории коммуникативного действия о возможности преодоления властных полномочий дискурса-• Рассмотреть стратегии неомарксизма и постструктурализма в анализе мифологических структур массовой культуры и средств их репрезентации в языке-• Дать анализ средств социальной критики в демистификации властных механизмов знаково-символических средств культуры в интерпретации герменевтики, постструктурализма и неомарксизма.

Источниками исследования являются произведения Ф. де Соссю-ра, Ч-С. Пирса, Л. Витгенштейна, Э. Гуссерля, А. Щюца, П. Бергера, Т. Лукмана, Г. Маркузе, Ю. Хабермаса, Х.-Г. Гадамера, Р. Барта, М. Фуко, Ж. Бодрияра, У. Эко. Рассмотрение работ этих авторов дает возможность всестороннего анализа проблемы взаимодействия знаково-символических средств коммуникации и их властных полномочий. В круг источников, составляющих базу диссертации, вошли как классические, так и новейшие произведения западных исследователей, посвященные взаимодействию знаково-символических средств коммуникации и власти.

Методологические основы исследования. Используемые методы исследования определены особенностями темы. В диссертационном исследовании используется герменевтическая методология, проблемно-тематический способ анализа и изложения материала. Данные методы позволяют наиболее объективно исследовать вопрос становления современных взглядов на проблему взаимодействия знаково-символических средств коммуникации и власти. При написании работы применялись структурный, структурно — функциональный, исторический и сравнительно — исторический методы. *Структура диссертационной работы. Работа состоит из двух глав, введения, заключения и списка литературы. Общий объем — 202 страниц.

Во «Введении» обосновывается актуальность темы исследования, рассматривается степень научной разработанности поставленной проблемы, определяются объект, предмет, цели и задачи диссертационной работы, раскрывается методологическая основа диссертации, а также ее научная новизна и положения, выносимые на защиту.

Заключение

.

Анализ материала, проведенного в диссертации, позволяет сделать следующие выводы:

1. Проблема взаимосвязи знаково-символических средств коммуникации и власти в контексте ее рефлексивного осмысления и оценки привлекла повышенное внимание представителей западной философии XX века. Столь активный интерес сторонников различных направлений западной философии к вопросам природы знаково-символической реальности связан со становлением «постметафизической ситуации» (Ю.Хабермас), одной из основных черт которой является пристальный анализ феномена коммуникации, его дискурсивного арсенала и властных возможностей. Ресурсы знаково-символической реальности как базис конституирования жизненного мира, рационального производства и воспроизводства на его основе социальной реальности, природы коммуникации, властного инструментария дискурса, мифология массовой культуры и ее языка, а также средств философской рефлексии, обращенной на критическое осмысление этого круга явлений, становятся наиболее актуальными проблемами требующими научного осмысления. В сочинениях представителей различных направлений западной мысли XX столетия знаково-символический аппарат коммуникации выступает в качестве основы человеческого восприятия мира, как инструмент создания социокультурной реальности и властной ориентации деятельности индивидов.

2. Классический и постклассические подходы к интерпретации зна-ково-символического аппарата культуры представляют собой диаметрально противоположные точки зрения. Знак в классической трактовке, явственно представленной, например, в воззрениях Ф. де Соссюра, предполагает первенство означаемого по отношению к означающему. Главная роль, в данном случае, отводится референту или объекту, реально существующему в мире, познающемуся в опыте, который лишь воспроизводится в поле языка. Постклассическая концепция представляет означающее как детерминант знаковой системы. Наиболее ярко данная точка зрения выражена в исследованиях теоретиков постструктурализма У. Эко, Р. Барта и др. Дискурсивные практики, которые являются относительно самостоятельными от реальных субъектов, в подобной интерпретации обладают властными полномочиями и определяют полагаемую предметность. В связи с этим, в постклассических концепциях знака довольно часто представлена критика реализма символического мышления. В их границах знаковая реальность выглядит производимой наличными механизмами языковой коммуникации.

3. Понятие «жизненного мира» находится в фокусе внимания представителей феноменологии и феноменологической социологии, продемонстрировавших его эвристическую значимость для понимания знаково-символического механизма производства и воспроизводства социокультурной реальности. Постоянно актуализируемый путем рефлексивных усилий индивидуумов жизненный мир предстает как базис создания знаково-символической реальности. В феноменологической школе Э. Гуссерля жизненный мир рассматривается как универсум, осознаваемый в процессе совместной жизни Я — субъектов. Таким образом, жизненный мир представляет собой единство множества, и только в этом значении он приобретает смысл, а значимость объекта существует лишь в контексте горизонта мира. В пространстве жизненного мира существует допредикативные области значений -«данности жизненного мира». Эксплицирование интереса Я-субъекта определяет возможность познания данностей жизненного мира и, соответственно, его самого. Социальный мир конституируется на основе «жизненного мира», так как каждый субъект, наделенный определенными характеристиками, не только воспринимает окружающий его мир в перспективе множественности горизонтов, но и интерпретирует его как некую данность (А. Шюц). Мир повседневной жизни выступает как интерсубъективный мир, который каждое Я разделяет с другими людьми. Понимание этого мира приходит через естественную установку по отношению к другим людям, т. е. через понимание объ-ективаций, детерминирующих этот мир с позиции «здесь-и-сейчас». Реальность в данном случае выступает уже объективированной, т. е., «конструированной порядком объектов, которые были обозначены как объекты до моего появления на сцене"(П. Бергер, Т. Лукман). Предложенная в феноменологии и феноменологической социологии трактовка жизненного мира получила широкое распространение в различных современных концепциях социально-гуманитарного знания.

4. Процесс коммуникации, как подчеркивается представителями различных направлений постклассической западной философии, детерминирует конституирование мира человека. Достаточно несхожие направления современной западной философии объединены коммуникативной доминантой предполагающей, что язык, актуализированный в субъект-субъектом взаимодействии, должен находиться в фокусе философской рефлексии. Проблема коммуникации наиболее рельефно реперезентируется в полемике, развернувшейся между ведущим представителем герменевтики Х.-Г. Гадаме-ром и создателем неомарксистской теории коммуникативного действия Ю. Хабермасом. Обосновывая собственное видение процесса понимания в ключе положений онтологии человеческого существования, предложенной М. Хайдеггером, Гадамер разрабатывает свое направление в герменевтике. Для Ю. Хабермаса коммуникация является, прежде всего, базисом существования и развития общества, его социальной и системной интеграции. При очевидных различиях подходов этих двух авторов, возникновение человеческого мира определяется ими через интерсубъективные связи, и, следовательно, коммуникация выступает как доминанта процесса реперзентации реальности. Интерпретация смысла — ключевой момент полемики между Ю. Хабермасом Х.-Г. Гадамером. Рассматривая язык в контексте коммуникации, целью которой является достижение социального консенсуса, Ю. Хабермас анализирует последний как инструмент рефлексивной оценки. Х.-Г. Гадамер рассматривает язык как объективирующую систему передачи субъективного смысла в контексте основополагающей проблемы понимания текста.

5. Несхожие властные стратегии находят свое выражение в коммуникации, актуализированной в различных типах дискурса. Вторжения властных интересов в поле языка находится в фокусе рефлексивного анализа представителей различных направлений современной западной мысли. Ведущий представитель постструктурализма М. Фуко считал, что непримиримый конфликт между различными дискурсивными стратегиями определяется властным наполнением дискурса, реализуемым всей совокупностью его гносеологических, аксиологических и знаково-символических средств. В данном контексте дискурсивные практики обречены на постоянную борьбу. Напротив, создатель теории коммуникативного действия Ю. Хабермас полагает, что поле дискурса предоставляет возможности для достижения консенсуса диаметрально противоположных взглядов на общественные проблемы. К согласию, по его мнению, должны быть устремлены усилия теоретического и практического разума. В этих двух противоположных подходах к интерпретации властной функции дискурса обнаруживается интересная проблема, требующая позитивного рассмотрения. Необходимость выявления социальных предпосылок, гносеологических, аксиологических, знаково-символических средств, которые используются разнонаправленными властными стратегиями, диктуется присутствием последних в пространстве коммуникации. Только данный контекст предоставляет возможность рассмотрения условий сосуществования и достижения определенного согласия полярных воззрений на мир. В случае возможности подобного консенсуса важно обнаружить его конвенциональные основания, нормативную базу. Проблемы властных функций дискурса, нашедшие свое отражение в дискуссии М. Фуко и Ю. Хабремаса, несмотря на различные подходы двух ярчайших представителей современной западной мысли, создают базовый контекст для рефлексивной оценки коммуникативного пространства.

6. Рассмотрение властных стратегий поля дискурса на базе рефлексивного анализа коммуникативного процесса настолько же актуально, как и критическое осмысление знаково-символических оснований иллюзорномифологического сознания, постоянно порождаемого в обществе потребления. Работы теоретиков неомарксизма и постсруктурализма наиболее ярко освещают проблему мифологизации сознания общества потребления и семиотических механизмов осуществления этого процесса. В данной связи особый интерес представляют теоретические выводы неомарксистской концепции Г. Маркузе и постструктуралистские идеи Ж. Бодрияра. Всесторонне проанализировав механизм создания «одномерного» человека, необходимого для существования общества потребления, Г. Маркузе показал, что мифология общества потребления предполагает постоянное производство иллюзорных форм мифологического сознания, обладающих знаково-символическим аппаратом выражения их содержания. Функцию контроля над производством и существованием потребностей выполняют мифы. И причиной, и следствием актуализации мифологического поля выступает формирование ложных потребностей. Функция социального контроля, если следовать логике Ж. Бодрияра, находится не только в системе общества, но и переходит в идео-лого-знаковую систему, в основе которой лежит предмет-товар. Следовательно, товарные отношения, в данном контексте, берут на себя функцию социальной дифференциации. В данной связи, коннотативно-сакральный смысл приобретает вся ситуация обмена, осуществляемая посредством предметов. Таким образом, социальная роль субъекта репрезентируется через предмет-символ. Механизм социального отношения осуществляется через всеобщее систематизирующее символическое обладание. Товар/форма играют роль кода общества, который основывается на коннотативных значениях. Именно посредством кода происходит рационализация и систематизация обмена в ходе коммуникации. Коммуникация в данном контексте управляется законом кода и смыслом, и именно код стимулирует субъекта к вступлению в коммуникативный процесс.

7. Различные способы понимания социальных реалий, мировоззренческие и ценностно-нормативные установки, призванные их обосновать, сталкиваются в процессе субъект-субъектного коммуникативного взаимодействия. Поскольку в их границах прорисовывается тот или иной вариант видения социальных и культурных реалий, предлагаемый в качестве значимого для данной общности, несхожие сценарии интерпретации таковых обладают властной окраской. Философия реализует собственные критико-рефлексивные возможности, деконструируя основания полярных диалогических коммуникативных стратегий, равно как и доминирующего дискурса власти, связанного с существующей бюрократической системой. Вопрос о ценностных основаниях философии возникает в связи с критико-рефлексивной функцией последней. Именно поэтому столь важно понять возможности актуализации механизма выдвижения ценностных ориентиров, значимых для критико-рефлексивного постижения сложной мозаичной картины всей совокупности ныне существующих культур. В итоге своего развития современная западная философия продемонстрировала глубину потенциала критико-рефлексивного осмысления культуры. Властные функции культуры, репрезентируемые в языке, определяют постановку важной проблемы: какова возможность создания коммуникативных условий для диалогического преодоления диктата ее форм, снятия отчуждения, которая нашла свое отражение в работах представителей современной западной философии? Как форма рефлексивного осмысления культуры философия призвана выявить возможные в ее границах онтологические, гносеологические и аксиологические допущения, обслуживающие коммуникацию индивидов, сопричастных различным жизненным мирам. Философия, предлагая критическое понимание реалий культуры и возможных подходов к ним, несет в себе и определенные аналитические возможности, которые осуществляются в разработке многообразных механизмов разрешения человеческих проблем. В этой своей ипостаси она предстает как изначально диалогическая активность, сопряженная с продуцированием экзистенциально значимых смысловых картин мира.

В построениях западных теоретиков второй половины минувшего столетия лингвистическая методология становится общепринятой, обеспечивая основания для различных версий понимания культуры. На ее базе вырабатывается общая для англо-американской и европейской философии стратегия культурфилософской рефлексии. Происходит синтез этих направлений.

Опыт развития философии в минувшем столетии отчетливо обнаружил не только ее природу как теоретического способа культурной рефлексии, но и продемонстрировал определенную необходимость сочетания ее крити-ко-деконструктивных и реконструктивных возможностей, ориентированных на разрешения проблем коммуникативного свойства, порождение новых смыслов и социокультурную интеграцию. Осознание того, что философия более не может претендовать на роль создательницы всеобъемлющих конструкций природной и социальной реальности, не должно стремиться к реализации функции универсалистского обоснования культурной практики, не означает, однако, ее превращения в сугубо критическую деятельность, взрывающую пространство данного, но не содержащую в себе синтетических потенций. Обращение к соцветию смысловых реалий культуры, которые запечатлеваются в ее традиции, критико-рефлексивное осознание гетерогенности ныне существующих культурных целостностей не должны препятствовать постановке позитивных философских проблем, реализации реконструктивной функции философии.

Философская рефлексия оказывается важным средством осознания культуры как диалогической по своей природе, сопряженной с коммуникативной деятельностью субъектов, питаемых смысловыми структурами жизненного мира. Она способна раскрыть конкретную конфигурацию тех или иных способов деятельности субъектов, вовлеченных в процесс диалогической коммуникации, утверждающих собственное отношение к реалиям жизненного мира и потенциальным партнерам по коммуникативной активности, находящимся в пределах данного культурного ареала или за его пределами.