Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Петроглифический комплекс «Бояры — Абакано-Перевоз» в Хакасии и его место в природно-историческом ландшафте

Диссертация: Петроглифический комплекс «Бояры — Абакано-Перевоз» в Хакасии и его место в природно-историческом ландшафте
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Всего учтено 1239 изображений, которые по выразительности и по информативности не уступают самым ярким памятникам Сибири. Одной из основных особенностей комплекса является количественное преобладание антропоморфных фигур, составляющих 32,5% от общего количества персонажей наскального искусства. Определены также изображения лошадей (77 шт.- 6,2%), оленей (70 шт.- 5,6%.), построек (53 шт.- 4,2… Читать ещё >

Петроглифический комплекс «Бояры — Абакано-Перевоз» в Хакасии и его место в природно-историческом ландшафте (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • Глава I. История исследования петроглифического комплекса Бояры — Абакано-Перевоз
  • Глава II. Характеристика источников
    • 1. Характеристика памятников
    • 2. Характеристика изображений. L
  • Глава III. Хронология петроглифов комплекса
  • Бояры — Абакано-Перевоз.f
    • 1. Древнейшие изображения комплекса
    • 2. Петроглифы эпохи поздней бронзы.(
    • 3. Петроглифы тагарского времени
    • 4. Таштыкские изображения.'
    • 5. Средневековые и более поздние рисунки
  • Глава IV. Вопросы семантики изображений
    • 1. Охотничьи сюжеты
    • 2. Батальные композиции
    • 3. Мифологические сюжеты
    • 4. Изображения матери-прародительницы.1(
    • 5. Изображения шаманов
  • Глава V. Место комплекса в природно-историческом ландшафте
    • 1. Типология местонахождений
    • 2. Комплекс петроглифов как отражение отношений человека и природы

Актуальность темы

исследования.

Хакасско-Минусинская котловина с XVIII в. является объектом археологических исследований. Почти за 300 лет было открыто огромное количество памятников, в том числе и памятников наскального искусства. Однако исследования последних лет показали, что многое еще не известно. К числу перспективных с точки зрения археологии объектов относится небольшой район между с. Троицкое и д. Абакано-Перевоз в Хакасии, в среднем течении р. Енисея. В результате проведенных исследований стало ясно, что известные с начала XX в. Малая и Большая Боярские писаницы являются частью большого комплекса петроглифических местонахождений, локализованных на Боярском хребте, протяженность которого около 12 км. В настоящее время здесь известно 18 пунктов с петроглифами. Девять из них были открыты в период с 1996 по 2000 гг. в результате экспедиций музея-заповедника «Томская Писаница» и экспедиционных поездок автора исследования. Петроглифический комплекс получил название БоярыАбакано-Перевоз по названиям основного количества местонахождений.

В большинстве своем петроглифы данного микрорайона не опубликованы. Данной работой вводятся в научный оборот новые материалы целого комплекса петроглифических местонахождений.

В настоящее время, когда открыто большое количество различных памятников наскального искусства, в том числе и на Среднем Енисее, появилась необходимость классифицировать их, разделить по назначению и местоположению.

В последние годы учеными справедливо стала осознаваться необходимость рассматривать петроглифы в общем природно-историческом контексте, не вырывая их из окружающей среды, а связывая с ней. В результате этой взаимосвязи мы можем получить новую информацию, которая поможет лучше понять мировоззрение древнего населения и ход исторического развития на данной территории.

Работы, проведенные сотрудниками музея-заповедника «Томская Писаница» с участием автора, дали возможность с новых позиций исследовать природно-исторический микрорайон, определить в нем место памятников наскального искусства.

Попытку типологизации этих памятников, составляющих комплекс Бояры — Абакано-Перевоз, а также определения места каждого из них в жизни древних людей осуществляет автор работы.

Цель и задачи работы.

Основную цель работы автор видит в следующем:

Ввести в научный оборот новые материалы по наскальному искусству и выявить роль и значение комплекса Бояры — Абакано-Перевоз на разных этапах исторического развития данной территории.

В связи с этим автор ставит перед собой следующие задачи:

— подведение итогов изучения петроглифов указанной территории на настоящий момент;

— описание и систематизация обследованных автором местонахождений комплекса;

— анализ петроглифов комплекса в сопоставлении с памятниками сопредельных территорий;

— решение вопросов хронологической принадлежности петроглифов;

— определение семантики основных сюжетов комплекса;

— определение места каждого памятника, входящего в комплекс БоярыАбакано-Перевоз, а также комплекса в целом в природно-историческом ландшафте.

Территориальные рамки исследования ограничены микрорайоном с. Троицкое — д. Абакано-Перевоз Боградского района Хакасской автономной республики, расположенным на левом берегу Красноярского водохранилища, в Сыда-Ербинской котловине, средней части Хакасско-Минусинского межгорного прогиба. Все известные изображения комплекса располагаются на скальных плоскостях Боярского хребта, представляющего собой выходы девонского песчаника.

Для сравнительного анализа привлекались петроглифы, а также другие предметы искусства Хакасско-Минусинской котловины, Восточной Сибири, Алтая, Тувы, Монголии и Казахстана.

Источники.

Источниковую базу работы представляют петроглифы комплекса БоярыАбакано-Перевоз, открытые и обследованные большей частью экспедициями музея-заповедника «Томская Писаница» и автором лично: это девять местонахождений (Абакано-Перевоз II — IX, Бояры I). Также были использованы материалы исследований, проводившихся учеными в данном районе ранее. Это материалы по таким памятникам, как гора Перевозная, Малая, Большая и Новая Боярские писаницы и Абакано-Перевоз I. На Малой и Большой Боярских писаницах, на местонахождении Абакано-Перевоз I, известных еще до 1992 г., нами были обнаружены новые плоскости с петроглифами. Всего в работе проанализированы материалы 16 (из известных 18) местонахождений с 1239 изображениями. Каждое местонахождение в отдельности представляет собой памятник наскального искусства, поэтому слова «местонахождение» и «памятник» употребляются в работе как синонимы.

Для анализа были использованы материалы, имеющиеся в фондах музея-заповедника «Томская Писаница», а также архивные материалы, хранящиеся в Музее археологии и этнографии ТГУ, в Минусинском региональном краеведческом музее, Хакасском республиканском краеведческом музее и Археологической службе республики Хакасия.

Методология и методика.

При разработке теоретических вопросов были использованы методы: сравнительно-исторический, типологический и статистико-комбинаторный. При разработке вопросов хронологии и семантики использовались данные таких наук, как археология и этнография.

Первый этап работы заключался в планомерном и скрупулезном обследовании выходов скальной породы на предмет выявления петроглифов. Осматривалась каждая плоскость. При возможности осмотр проводился при косом освещении, когда выбитые рисунки наиболее различимы. Каждая плоскость с петроглифами нумеровалась и наносилась на ситуационный план. После этого проводилось копирование петроглифов на полиэтилен и микалентную бумагу. Натирка производилась в основном копировальной бумагой. В редких случаях производились очистка от лишайника и раскопки прилегающей к плоскостям почвы.

В настоящее время ведется полемика о возможности контактных методов копирования. При работе на конкретном памятнике становится понятным, что нужно избирательно подходить к копированию различных плоскостей. На рассматриваемом комплексе процесс разрушения идет интенсивно. Это обусловлено изменением микроклимата, связанным с затоплением Красноярского водохранилища, и с колебаниями уровня воды. Один памятник (писаница на горе Перевозной) уже безвозвратно утрачен — он затоплен водохранилищем. К сожалению, полностью он так и не был скопирован. Другие памятники с большой скоростью зарастают лишайником, выветриваются и подвергаются антропогенному воздействию. За несколько лет наблюдений мы выявили на комплексе несколько примеров зарастания лишайником плоскостей с рисунками. Даже при условии, что мы точно знали местонахождение плоскости с петроглифами, с большим трудом, осматривая сантиметр за сантиметром, обнаруживали следы отдельных линий. В этой связи перед исследователем стоит дилемма — скопировать плоскость с применением красителя и опубликовать ее, тем самым лишив будущих ученых возможности датировать изображения с помощью неизвестных пока приборовили оставить плоскость для будущего, не имея уверенности в том, что ее когда-либо смогут найти. Ведь она может обрушиться или настолько плотно зарасти лишайником, что изображений вообще не будет видно. Конечно, в данном случае речь идет о плоскостях, объективно зафиксировать которые можно пока только с помощью микалентной копии.

Автор считает, что лишь при непосредственном контакте исследователя с памятником, видя его окружение, а затем занимаясь прорисовкой плоскостей с петроглифами, можно получить наиболее достоверную информацию. Очень важно в следующем сезоне сравнить сделанные прорисовки с оригиналом и устранить все неточности. Только после этого можно приступать к решению теоретических вопросов.

В основе разработки проблемы взаимосвязи памятника и окружающей среды лежал материалистический принцип: климат и ландшафт были определяющими для выбора занятий людей, а, исходя из занятий, они определяли назначение сакрализованного пространства.

Хронологические рамки исследования — рубеж III — II тыс. до н.э. -II тыс. н.э.

Широкие хронологические границы исследования обусловлены наличием на комплексе изображений разного времени. Удалось установить, что самые ранние изображения связаны с эпохой энеолита — ранней бронзы. Зафиксировано несколько изображений окуневской культуры. Присутствует представительная серия изображений карасукской эпохи. Основной пласт петроглифов связан с ранним железным веком. Небольшое количество изображений может быть датировано таштыкской эпохой. Некоторая часть петроглифов может быть отнесена к древнетюркской эпохе. Есть так называемые «сквозные» образы. Это касается в основном антропоморфных изображений. Их датировка в ряде случаев затруднительна. Многие из них могут быть отнесены к этнографической современности.

Научная новизна работы заключается, во-первых, во введении в научный оборот целого комплекса новых памятников наскального искусства.

Во-вторых, собраны и систематизированы все сведения о находках петроглифов, сделанных в данном районе с XVIII в. вплоть до 90-х гг. XX в.

В-третьих, проведена типологизация памятников, составляющих петроглифический комплекс Бояры — Абакано-Перевоз, по их функциональному назначению. Такой подход еще не получил широкого распространения, хотя и имеет место.

В-четвертых, в работе выявлена взаимосвязь памятников с окружающей средой.

В-пятых, с новыми материалами расширяется ареал некоторых сюжетов (изображения людей в грибовидных головных уборах), предлагаются новые датировки.

Практическая значимость работы состоит в значительном расширении источниковедческой базы для изучения истории древних культур, начиная с эпохи энеолита — ранней бронзы. Ее результаты могут быть использованы для обобщающих работ по истории Южной Сибири, при подготовке курса лекций по истории искусства, краеведению, при паспортизации памятников, а также для дальнейшей разработки вопросов, связанных с историей взаимоотношений человека с окружающей средой.

Результаты работ уже являются частью экспозиции Музея петроглифов Азии в составе музея-заповедника «Томская Писаница» и помогают посетителям получить представление о древних культурах Южной Сибири.

Апробация результатов исследования проводилась в форме докладов на международных конференциях по первобытному искусству в 1995 и 1998 гг. в Кемерове, в 1995 году в Турине (Италия), были подготовлены и опубликованы доклады к конференциям в Alice Springs (Австралия, 2000), в Томске (2001), на научном семинаре кафедры археологии КемГУ в 1997 г.- по теме был опубликован ряд статей в российских и зарубежных изданиях. Диссертация обсуждена на заседании кафедры археологии КемГУ.

Автор благодарит за предоставленную возможность в проведении экспедиций директора музея-заповедника «Томская Писаница» Г. С. Мартынову, за оказанную помощь: Н. В. Леонтьева, Я. А. Шера, О. С. Советовуа также тех, кто, принимал участие в обследовании местонахождений комплекса: А. И. Мартынова, А. Ф. Покровскую, Е. С. Баринову и членов своей семьи.

Структура работы.

Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проводимые автором диссертации планомерные ежегодные исследования петроглифов небольшого историко-географического района на левом берегу Красноярского водохранилища, между с. Троицкое и д. Абакано-Перевоз в Хакасии позволили установить, что здесь сосредоточено большое количество памятников наскального искусства, локализующихся на Боярском хребте. Все местонахождения представляют собой единый комплекс петроглифов, названный нами Бояры — Абакано-Перевоз. Рассмотрев весь имеющийся материал по исследованию памятников этого района, автор сделал вывод о том, что памятники Боярской и Абакано-Перевозной групп являются частями одного комплекса петроглифов. Автором проанализированы материалы 16 памятников, девять из которых были открыты и обследованы при непосредственном его участии.

Цель и задачи, поставленные автором, были решены в ходе исследования.

Всего учтено 1239 изображений, которые по выразительности и по информативности не уступают самым ярким памятникам Сибири. Одной из основных особенностей комплекса является количественное преобладание антропоморфных фигур, составляющих 32,5% от общего количества персонажей наскального искусства. Определены также изображения лошадей (77 шт.- 6,2%), оленей (70 шт.- 5,6%.), построек (53 шт.- 4,2%), знаков (50 шт.- 4%), быков и коров (43 шт., 3,5%), диких и домашних козлов (33 шт., 2,7%), собак (25 шт., 2%), куланов (15 шт., 1,2%), лосей (10 шт., 0,8%), баранов (10 шт., 0,8%), антилоп (7 шт., 0,6%). Встречаются одиночные изображения лис (3 шт.), волков (2 шт.), змей (4 шт.), кошачьих хищников (3 шт.), птицы, возможно, дрофы (1 шт.).

На основе принципов, выработанных за десятилетия изучения памятников наскального искусства, была построена хронологическая шкала для петроглифов комплекса. Кроме того, был применен новый подход — выявление взаимосвязи местонахождений рисунков с окружающей природноисторической средой, который позволил сделать важные выводы об использовании скальных выходов древними людьми на протяжении четырех тысячелетий.

Разработанная в ходе исследований хронологическая шкала представляется автором для данного микрорайона следующими блоками: 1) энеолит — ранняя бронза (к. III — н. II тыс. до н.э.) — 2) поздняя бронза (к.П — н. I тыс. до н.э.) — 3) тагарское время (VII — III вв. до н.э.) — 4) тесинский этап (к. I тыс. до н.э.) — 5) таштыкское время (к. I тыс. до н.э. — н. I тыс. н.э.) — 6) эпоха средневековья (2/21 тыс. н.э.) — 7) современность (к. II тыс. н.э.).

Самый древний пласт петроглифов, присутствующих на комплексе, отнесен нами к эпохе палеометалла, к концу афанасьевской культуры или к ранним этапам окуневской культуры. Вполне вероятно допустить, что подобные рисунки появились в результате взаимодействия двух культур. Основное количество изображений этого времени находится в самом начале массива, с западной стороны, на одной из самых крупных плоскостей комплекса.

Представительная серия изображений эпохи поздней бронзы локализуется на самых низких и наиболее удобных для нанесения рисунков плоскостях. Изображения повозок и животных, имеющиеся на комплексе, являются наиболее распространенными сюжетами искусства этого времени. Вместе с тем выделены редкие для данной территории изображения и композиции. Это касается изображений людей в грибовидных головных уборах. Кроме того, удалось выявить уникальный сюжет, связанный с идеей плодородия, на местонахождении АП VIII. Здесь представлены две крупных женских фигуры и одна мужская, под которыми выбиты две эротические сцены, или сцены оплодотворения.

Проведена типология изображений животных тагарского времени. На основе стилистических признаков они были разделены на четыре группы: 1) имеющая корни в карасукском искусстве- 2) традиционная скифская- 3) группа изображений «алтайского» стиля- 4) представляющая вырождение скифо-сибирского звериного стиля. Также определены признаки, по которым можно отнести к тагарскому времени представительную серию антропоморфных изображений комплекса.

Выделена небольшая группа изображений таштыкского времени.

Зафиксирован пласт изображений, находящихся по времени между таштыкскими и этнографическими рисунками. Он соотнесен с эпохой средневековья.

В конце II тыс. н.э. скалы также использовались для нанесения рисунков. Создателями их в основном были хакасские пастухи. В это время на комплексе при нанесении на камень фигур животных наблюдается подражание древним художникам. На некоторых плоскостях, содержащих петроглифы более раннего времени, сверху выбиты антропоморфные фигуры без каких-либо датирующих атрибутов.

Удалось выявить сюжеты, получившие наибольшее распространение на комплексе. Они связаны с повседневным бытом (изображение поселков и отдельных жилищ), с охотой (композиции из людей и диких животных), войной (батальные сцены), а также с мифологией (композиции с фантастическими животными, сцены противостояния и преследования). В работе рассматривается семантика как этих сюжетов, так и наиболее выразительных, на наш взгляд, композиций, связанных с культом плодородия и шаманской тематикой.

Сцены охоты среди петроглифов комплекса занимают небольшое место. Всего их зафиксировано 11. В основном это изображения людей, стреляющих из лука в диких животных, а также сцены охотничьей магии.

Наибольшее распространение имеют батальные композиции и фигуры вооруженных людей. Они зафиксированы на семи местонахождениях комплекса. Особенно много их на таких памятниках, как Абакано-Перевоз I, III. Основное количество петроглифов, связанных с батальной тематикой, относится к тагарскому времени. Но есть и более поздние изображенияташтыкского времени и этнографической современности.

Большой интерес представляют композиции мифологического характера. Они также в основном относятся к татарскому времени. На основе анализа изображений фантастических существ и животных с «перекрученным» туловищем мы можем судить о появлении подобных образов в Хакасско-Минусинской котловине. Это явление связано с проникновением на эту территорию населения юго-западных областей, принесших с собой так называемый «алтайский» стиль".

Изображения матери-прародительницы на комплексе являются отражением существования культа плодородия на протяжении длительного времени.

Учитывая имеющийся опыт по классификации памятников наскального искусства, автором впервые была предпринята попытка создания типологии местонахождений конкретного петроглифического комплекса. По месту расположения и по функциональному назначению все местонахождения были разделены на три типа: 1) святилища- 2) «сторожевые посты» или «наблюдательные пункты" — 3) «скалы-книги» или информационные центры. Второй тип памятников был выделен впервые.

На основе созданной типологии удалось проследить связь комплекса с окружающей природно-исторической средой и определить степень использования скальных выходов данной территории людьми на протяжении длительного времени, начиная с рубежа III — II тыс. до н.э. и заканчивая современностью.

Показать весь текст

Список литературы

  1. Адрианов А. В, 1904. Писаницы Енисейской губернии. Отчет за 1904 год. -Архив МАЭС ТГУ. Д. 55.
  2. А.И., 1995. Отчет об охранных раскопках таштыкского могильника Абакано-Перевоз I в Боградском районе и крепостного сооружения Устанах в Аскизском районе республики Хакасия. Абакан. — Архив Археологической службы республики Хакасия.
  3. К.Г., 1995. Отчет об охранных раскопках карасукского могильника Абакано-Перевоз II на побережье Красноярского водохранилища в Боградском районе республики Хакасия в 1994 г. Абакан. — Архив Археологической службы республики Хакасия.
  4. Отчет о полевых исследованиях по сбору археологического и этнографического материалов для археолого-этнографического музея под открытым небом в Хакасии в 1990 г. АГПИ НИС. Археологическая лаборатория, 1990. Абакан. — Архив ХРКМ. — № 947.
  5. Э.А., 1980. Отчет об охранных раскопках у с. Подсинего Алтайского района Хакасской автономной области и разведке у с. Абакано-Перевоз в 1980 г. Абакан. — Архив ХРКМ. — № 225.
  6. А.К., 1978. О погребении собаки в усуньском кургане в. Чуйской долине // Ранние кочевники. КСИА. Вып. 154. — С. 59−65. Абрамова З. А., 1973. Новые палеолитичесике местонахождения на р. Енисее // АО 1972 года. — М.: Наука. — С. 195 — 196.
  7. З.А., 1979а. Палеолит Енисея. Афонтовская культура. Новосибирск: Наука. -160 с.
  8. З.А., 19 796. Палеолит Енисея. Кокоревская культура. Новосибирск: Наука.-200 с.
  9. З.А., Ермолова Н. М., Левковская Г. М., 1975. Палеолитическое поселение Кокорево II на Енисее // Первобытная археология Сибири. Л.: Наука. — С. 5 — 22.
  10. З.А., Ермолова Н. М., Лисицын Н. Ф., 1979. Раскопки грота Двуглазка в Хакасии // АО 1978 года. М.: Наука. — С. 205 — 206.
  11. А.К., 1978. Идеология саков Семиречья // КСИА. Вып. 154. -С. 39−48.
  12. A.M., 1978. Конь в культах и идеологических представлениях народов Средней Азии и евразийских степей в древности и средневековье // КСИА. Вып. 154. — С. 31 — 39.
  13. Н.А., 1998. Наскальное искусство скифской эпохи Енисея // Тез. докл. Международная конференция по первобытному искусству- Кемерово: Кузбассвузиздат. С. 86 — 87.
  14. М.И., 1984. Об одном древнем мифологическом сюжете, его эволюции и отражении в фольклоре народов Евразии // Вопросы древней истории Южной Сибири. Абакан. — С. 135 — 140.
  15. Э.Б., 1990. Современные представления о состоянии источников понеолиту Минусинской котловины // КСИА. Вып. 199. — С. 68 — 74.
  16. Э.Б., 1992. Таштыкская культура // Степная полоса Азиатской части
  17. СССР в скифо-сарматское время. М.: Наука. — С. 236 — 246.
  18. К.В., 1961. Наскальные изображения Минусинской котловины //
  19. СМАЭ. Т. XX. — С. 188 — 219.
  20. А.Д., 1973. Вопросы датировки и семантики древнетюркских тамгообразных изображений горного козла // Тюркологический сборник. 1972. -М.: Наука.-С. 316−333.
  21. А.Д., 1980. Древние кочевники в центре Азии. М.: Наука. — 256 с. Грязнов М. П., 1933. Боярская писаница // Проблемы истории материальной культуры. — № 7−8. — С. 41 — 45.
  22. М.П., 1937. Пазырыкский курган. М.- Л.: Изд-во АН СССР. — 44 с. Грязнов М. П., 1950. Первый пазырыкский курган. — Л.: Изд-во гос. Эрмитажа. -90 с.
  23. М.П., 1953. Неолитическое погребение в с. Батени на Енисее // МИА-М.: Наука. № 39. — С. 332 — 335.
  24. М.П., 1956. История древних племен Верхней Оби по раскопкам близ с. Большая Речка // МИА. М.- Л.: Изд-во АН СССР. — № 48. — 160 с.
  25. М.П., 1960. Писаница эпохи бронзы из д. Знаменки в Хакасии // КСИИМК.- М.: Изд-во АН СССР. Вып. 80. — С. 85 — 88. Грязное М. П., 1961. Древнейшие памятники героического эпоса народов Южной Сибири // АСГЭ. — Вып.З. — С. 7 — 31.
  26. Н.Н., 1971. Наскальные загадки древней Чукотки (петроглифы Пегтымеля). М.: Наука. — 132 с.
  27. Е.Б., 1989. Антропоморфные изображения на плитах тагарских курганов // Проблемы археологии скифо-сибирского мира Кемерово. — Ч. 2. -С. 49−50.
  28. В.П., 1998. Культовая скульптура могильника Кокэль // Древние культуры Центральной Азии и Санкт-Петербург. СПб.: Культ-информ-пресса. — С. 189−192.
  29. М.А., 1965. Большая Боярская писаница // С А. № 3. — С. 124−142. Дэвлет М. А., 1972. Раскопки в Северо-Восточной Туве // АО 1971 г. — М.: Наука. — С. 290.
  30. М.А., 19 826. Бегущие звери на скалах горы Суханиха на Среднем Енисее // КСИА. Вып. 169. — С. 53 — 60.
  31. М.А., 1990а. Изображение женщины и быка в искусстве петроглифов Саяно-Алтая // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. Барнаул. — С. 34−41.
  32. М. А., 19 906. Новые материалы о древнем культе быка в Центральной Азии // КСИА. Вып. 199. — С. 55 — 60.
  33. М. А., 1990в. О космогонических представлениях древних жителей Среднего Енисея. Изображения на Бейской стеле из Хакасии // Семантика древних образов. Новосибирск: Наука. — С. 83 — 91.
  34. М.А., 1990г. Листы каменной книги Улуг-Хема. Кызыл: Тувинское книжное изд-во. — 120 с.
  35. М.А., 1993. О наскальных изображениях быков в Туве // Современные проблемы изучения петроглифов. Кемерово. — С. 74 — 87. Дэвлет М. А., 1996. Петроглифы Енисея. История изучения (XVIII — начало XX вв.). — М.: Изд-во ИА РАН. — 250 с.
  36. М.А., 1997. Новая Боярская писаница // Социально-экономические структуры древних обществ Западной Сибири. Материалы Всероссийской научной конференции. Барнаул. — С. 136 — 138.
  37. М.А., 1998а. Петроглифы на дне Саянского моря. М.: Памятники исторической мысли. — 288 с.
  38. М.А., 19 986. Священные скалы // Сибирь в панораме тысячелетий (материалы международного симпозиума). Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН. -Т.1. — С. 187−193.
  39. М.А., Бадер И. О., Даркевич В. П., Леонтьев Н. В., 1979. Петроглифы Енисея // АО 1978 г. М.: Наука. — С. 223 — 224.
  40. В.Н., Ларин О. В., 1996. К вопросу о культурной принадлежности петроглифов // Актуальные проблемы сибирской археологии. Барнаул: Изд-во АТУ.-С. 84−85.
  41. JI.A., 1977. Скифия евразийских степей. Новосибирск: Наука. -256 с.
  42. Н.М., 1983. Новые данные по истории охоты и скотоводства на Юге Сибири // Древние культуры евразийских степей. Л.: Наука. — С. 103−107. Завитухина М. П., 1983. Древнее искусство на Енисее. Скифское время. — JL: Искусство. -191 с.
  43. М.П., 1984. Татарский курган Барсучиха VII в Хакасии // Вопросы древней истории Южной Сибири. Абакан. — С. 59 — 71.
  44. А.В., 1989. Грифы и аримаспы в свете античного мифа о гераномахии // Проблемы археологии скифо-сибирского мира Кемерово. -4.2.-С. 52−66.
  45. Л.П., 1973. Неолитическое поселение Унюк на верхнем Енисее // Проблемы археологии Урала и Сибири. М.: Наука. — С. 65 — 73. Иванов С. В., 1970. Скульптура народов Севера Сибири XIX — первой половины XX в.-Д.: Наука.-296 с.
  46. В.А., 1971. Образ кошачьего хищника в раннескифском искусстве // СА. № 2. — С. 64 — 85.
  47. История Сибири с древнейших времен до наших дней. Древняя Сибирь, 1968. -Л.: Наука. Т. I. — 456 с.
  48. М.Е., 1987. Интерпретация образа оленя в скифо-сибирском искусстве (по материалам петроглифов и оленных камней) // Скифо-сибирский мир. Новосибирск: Наука. — С. 103 — 107.
  49. А.А., 1999. О связях населения Саяно-Алтая и Ордоса в V III вв. до н.э. // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. -Барнаул: Изд-во АГУ. — С. 75 — 82.
  50. И.В., 1993. Петроглифы Висящего Камня и хронология томских писаниц. Кемерово: Кузбассвузиздат. — 66 с.
  51. В.Д., 1980. «Конь счастья» в религиозно-мифологических представлениях ранних кочевников Горного Алтая // Рериховские чтения. -Новосибирск. С. 58 — 70.
  52. В.Д., 1981. Конь в сакральной атрибуции ранних кочевников Горного Алтая // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха железа. -Новосибирск: Наука. С. 84 — 95.
  53. Кубарев В Д., 1998а. Окуневско-каракольские памятники Хакасии и Алтая (корреляция и хронология) // Тез. докл. Международная конференция по первобытному искусству. Кемерово. — С. 58 — 60.
  54. В.Д., 19 986. Портативный «алтарь» из Чичкеши // Древности Алтая. ИЛА.- Горно-Алтайск. № 3. — С. 55 — 58.
  55. В.Д., 1998в. Древние росписи Озерного (каракольская культура Алтая) // Сибирь в панораме тысячелетий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН. -С. 247−290.
  56. Кубарев В Д., 1999а. Пазырыкские сюжеты в петроглифах Алтая // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АГУ.-С. 84−92.
  57. Кубарев В Д., 19 996. О некоторых проблемах изучения наскального искусства Алтая // Древности Алтая. ИЛА. Горно-Алтайск: Изд-во АГУ. — № 4. -С. 186−201.
  58. В.Д., 2000. Мифологический сюжет: «женщина и зверь» и его эволюция в петроглифах Алтая // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во
  59. ИАиЭ СО РАН. С. 312 — 318.
  60. В.Д., Гребенщиков А. В., 1979. Курганы Чуйской степи // Сибирь в древности. Новосибирск: Наука. — С. 61 — 75.
  61. В.Д., Маточкин Е. П., 1992. Петроглифы Алтая. Новосибирск. — 126 с. Кубарев В. Д., Черемисин Д. В., 1984. Образ птицы в искусстве ранних кочевников Алтая // Археология юга Сибири и Дальнего Востока. -Новосибирск: Наука. — С. 86 — 100.
  62. В.Д., Черемисин Д. В., 1987. Волк в искусстве и верованиях кочевников Центральной Азии // Традиционные верования и быт народов Сибири. -Новосибирск: Наука. С. 98 — 117.
  63. Е.Е., 1976. Скифское искусство как отражение мировоззрения одной из групп индоиранцев // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. — С. 52 — 65.
  64. Е.Е., 1978. Сюжет противоборства двух животных в искусстве азиатских степей // КСИА. Вып. 154. — С. 103 — 108.
  65. Е.Е., 1987. Сюжет борьбы хищника и копытного в искусстве «звериного» стиля евразийских степей скифской эпохи И Скифо-сибирский мир. Новосибирск: Наука. — С. 3 — 12.
  66. Е.Е., 1995. Методы раскрытия информационного потенциала наскальных изображений // Наскальное искусство Азии- Кемерово: Кузбассвузиздат. Вып. 1. — С. 37 — 39.
  67. A.M., 1972. Тагарское оружие (в аспекте постановки проблемы) // ИЛАИ.- Кемерово. Вып. 3. — С. 117 — 131.
  68. А.И., 1990. К вопросу о типологии памятников петроглифического искусства // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР. М.: Изд-во ИА АН СССР.-С. 13−18.
  69. А.Н., 1984. Памятники эпохи бронзы и раннего железа в долине реки Коксу // Скифо-сибирский мир (искусство и идеология) Кемерово. -С. 45−46.
  70. В.И., Черемисин Д. В., 1997. Петроглифы эпохи бронзы плоскогорья Укок // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири исопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН. -С. 247 -252.
  71. В.И., Лукина Н. В., 1982. О некоторых особенностях в отношении к собаке у обских угров // Археология и этнография Приобья. Томск: Изд-во ТГУ.-С. 46−60.
  72. Т. В. 1983. Изображения на плитах оград курганов тагарской культуры (методика и хронология). Дис. Канд. ист. наук. — Кемерово. — 241 с. Новгородова Э. А., 1984. Мир петроглифов Монголии. — М.: Наука. -156 с.
  73. А.П., Мазин А. И., 1976. Писаницы Олекмы и Верхнего Приамурья. -Новосибирск: Наука. 192 с.
  74. А.П., Мартынов А. И., 1972. Сокровища томских писаниц. М.: Наука. — 256 с.
  75. А.П., Молодин В.К, 1978. Турочакская писаница // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. Новосибирск: Наука. — С. 11 — 21. Окладникова Е. А., 1984а. Петроглифы Средней Катуни. — Новосибирск: Наука. -112 с.
  76. Е.А., 19 846. Шаманские петроглифы Сибири // Этнография народов Сибири. Новосибирск: Наука. — С. 131 — 135.
  77. Е.Д., 1997. Два окуневских памятника на юге Хакасии // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб. — С. 123 — 127.
  78. Е.В., 1989. «Центры» и «периферия» в раннем скифском зверином стиле степей Евразии // Проблемы археологии скифо-сибирского мира. Кемерово. — Ч. 2. — С. 30−33.
  79. M.JI., 1973. О принципах датирования наскальных изображений. По поводу книги А. А. Формозова «Очерки по первобытному искусству» // СА. -№ 3. С. 265−275.
  80. М.Л., 1999. Становление степного скотоводства на Саяно-Алтае (по материалам Минусинской котловины) // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Горизонты Евразии. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН. -Вып. 2.-С. 7−10.
  81. Н.В., 1994. Стерегущие золото грифы. Новосибирск: Наука. -124 с.
  82. .Н., 1977. Некоторые вопросы датировки петроглифов Южной Сибири // Археология Южной Сибири Кемерово. — Вып. 9. — С. 60 — 67. Пяткин Б. Н., 1980. Ранние петроглифы Шалаболинских скал // Археология Южной Сибири. — Кемерово. — С. 27 — 44.
  83. .Н., 1985. Камень с рисунками в урочище Кизань (гора Оглахты) // Проблемы древних культур Сибири. Новосибирск: Наука. — С. 116−127. Пяткин Б. Н., Мартынов А. К, 1985. Шалаболинские петроглифы. -Красноярск. — 192 с.
  84. В.В., 1989. Из Сибири (страницы дневника). М.: Наука. — 752 с. Раевский Д. С., 1985. Модель мира скифской культуры. — М.: Наука. — 256 с. Руденко С. И., 1953. Культура населения Горного Алтая в скифское время. -М.-Л.: Изд-во АН СССР. — 402 с.
  85. Руденко С.И., I960. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.-Л.: Изд-во АН СССР. — 360 с.
  86. ИД., 1998. Все ли мы знаем о Боярских писаницах? // Природа (Музей-заповедник «Томская Писаница»). Кемерово: Кузбассвузиздат. — Вып. 1.-С. 111−117.
  87. Русакова ИД, Мартынов А. И, Покровская А. Ф., 1997. Результаты работ петроглифической экспедиции музея-заповедника «Томская Писаница» у д. Абакано-Перевоз в 1996 г. // Наскальное искусство Азии- Кемерово: Кузбассвузиздат. Вып. 2.-С. 118−119.
  88. Д.Г., 1995а. Тесинские лабиринты (по материалам могильника Есино III) // Древнее искусство Азии. Петроглифы. Кемерово. — С. 22 — 32.
  89. Д.Г., 19 956. Изображения на курганных плитах как источник по истории населения тагарской культуры // Наскальное искусство Азии-Кемерово: Кузбассвузиздат. Вып. 1. — С. 22 — 23.
  90. Д.Г., 1996. Древние поселения Хакасии. Торгажак. СПб. — 106 с. Савинов Д. Г., 1997а. Проблемы изучения окуневской культуры (в историографическом аспекте) // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. — СПб. — С. 7 — 18.
  91. Д.Г., 19 976. К вопросу о формировании окуневской изобразительной традиции // Окуневский сборник. Культура. Искусство. Антропология. СПб. -С. 202−212.
  92. Самашев 3., 1998. «Шаманские» сюжеты петроглифов Казахстана (к изучению мировоззрения древнего населения) // Вопросы археологии Казахстана Алматы- Москва. -Вып.2. — С. 197−208.
  93. Ю.Б., 2000. Атрибуты шаманского культа // Международная конференция по первобытному искусству. Труды- Кемерово. Т. II. -С. 207−219.
  94. Скрябина J1.A., 1984. Некоторые «скифо-сибирские» черты в шаманстве южносибирских этносов // Скифо-сибирский мир (искусство и идеология). -Кемерово. С. 141 — 143.
  95. К.Ф., 1976. Савромато-сарматский звериный стиль // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. -С. 74 — 89.
  96. О.С., 1987а. Сюжет с великанами на скалах Тепсея // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. -С. 173- 176.
  97. О. С., 19 876. О своеобразных изображениях коней со скал Оглахты (бассейн Среднего Енисея) // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. — С. 139 — 158.
  98. О.С., 1987в. К вопросу о вооружении тагарцев (по материалам среднеенисейских петроглифов) // Проблемы археологических культур степей Евразии. Кемерово: Изд-во КемГУ. — С. 52 — 61.
  99. О.С., 1998. Петроглифы скифской эпохи на Енисее // Тез. докл. Международная конференция по первобытному искусству. Кемерово. -С. 118−119.
  100. О.С., Миклашевич Е. А., 1999. Хронологические и стилистические особенности среднеенисейских петроглифов // Археология, этнография и музейное дело. Кемерово. — С. 47 — 74.
  101. А.В., 1989. К вопросу о динамике развития тагарской культуры // Проблемы археологии скифо-сибирского мира.- Кемерово. Ч. 1. -С. 137−140.
  102. Е.Е., 1990. Погребальная колесница карасукского времени // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР. М.: Изд-во ИА АН СССР.-С. 166−168.
  103. А.А., 1973. Новые книги о наскальных изображениях в СССР (обзор публикаций 1968 1972 гг.) // СА. — № 3. — С. 257 — 265.
  104. А.А., 1980. Памятники первобытного искусства на территории СССР. М.: Наука. — 136 с.
  105. М.Д., 1967. Семантика карасукских лапчатых подвесок // СА. -№ 1.- С. 246 -250.
  106. Д.В., 1990. Петроглифы устья р. Чуй (Горный Алтай) // Проблемы изучения наскальных изображений в СССР. М.: Изд-во ИА АН СССР. -С. 162−165.
  107. Д.В., 1996. Исследования петроглифов Южного Алтая в 1996 г. // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. -Новосибирск. С. 246 — 248.
  108. Д. В., 1998. Исследование петроглифов Южного Алтая в 1998 г. // Вестник САИПИ.- Кемерово. Вып. 1. — С. 19 — 20.
  109. Д.В., Слюсаренко И. Ю., 1995. Археологические памятники и традиционные пути кочевания в районе Укока (к вопросу о связях) // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая. Барнаул: Изд-во АГУ. — С. 137 — 140.
  110. О. С., 1985. Петроглифы скифского времени бассейна Среднего Енисея. Дис. канд. ист. наук. — Кемерово. — 224 с.
  111. Н.Л., 1961. Основные вопросы происхождения тагарской культуры Южной Сибири // Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока. -Новосибирск: Наука. С. 279 — 283.
  112. Н.Л., 1967. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М.: Наука. 300 с.
  113. Н.Л., 1981. Татарские лошади // Кавказ и Средняя Азия в древности и средневековье. М.: Наука. — С. 80 — 94.
  114. И.В., 1998. Ряженый персонаж в наскальном искусстве Центральной Азии (проблемы интерпретации) // Вопросы археологии Казахстана Алматы- М,-Вып. 2.-С. 213−218.
  115. Шер Я.А., 1980. Петроглифы Средней и Центральной Азии. М.: Наука. -328 с.
  116. Шер Я.А., 1989. Горные храмы саков // Проблемы археологии скифо-сибирского мира Кемерово. — Ч. 2. — С. 135- 136.
  117. А.С., 1999. Животные в идеологии населения Новосибирского Приобья эпохи раннего железного века // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АГУ. — С. 241 — 243. Энеолит СССР, 1982. -М.: Наука. — 354 с.
  118. Appelgren-Kivalo H., 1931. Alt-Altaische Kunstdenkmaler. Helsingfors: Finnishe Altertumsgesellschaft. — 48 s.
  119. Kubarev V. et Yakobson E., 1996. Repertoire des petroglyphes d’Asie Centrale. Siberie du Sud 3: Kalbak-Tash I (Republque de L’Altai).- Paris. T. V.3. -45 p.
  120. Siberian Rock Art. Archaeology, Interpretation and Conservation, 1999. Pinerolo: CeSMAP.
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!