Политические и правовые аспекты проблемы национального самоопределения в современных международных отношениях

Актуальность темы

исследования. Конец XX века стал для мирового сообщества временем колоссальных потрясений, связанных с крушением двухполюсной системы международных отношений и распадом социалистического лагеря во главе с СССР. Эти глобальные трансформации явились катализатором мощных национальных движений, в первую очередь в тех странах, в которых имелись активные этнические группы, претендующие на повышение своего культурного и социально-политического статуса. Волна национализма, захлестнувшая Центральную и Восточную Европу, не обошла также и пространство распадавшегося Советского Союза.

Лозунги «национального самоопределения», «национальной независимости», «культурного возрождения», на рубеже 1980;1990;х годов вновь стали мобилизующей и сплачивающей массовой силой используемой политическими элитами для формирования новых государственных образований. На страницах газет и журналов развернулась идеологическая борьба за «историческое наследие», «обладание прошлым» между бывшими недавно «братскими народами». Как нельзя актуальными стали исследования по древней истории народов, авторы которых пытались проследить уходящие вглубь веков корни своих этносов, обосновать их автохтонность, этническую самобытность и культурную неповторимость. В то же время соседним этносам и народам зачастую отводили весьма незначительную роль в историческом процессе, что не могло не вести к похожим оценкам со стороны их оппонентов.

Идеология этнического национализма стала заполнять тот огромный вакуум, который образовался после краха коммунистической идеологии. В то же время современные процессы глобализации и модернизации, культурная унификация и рост социального неравенства, явились дополнительными стимулами в пользу принятия многими народами идеологии национального государства. Все это, вопреки многочисленным прогнозам социологов об упадке национализма" свидетельствует лишь о его огромной притягательной силе, способной мобилизовывать и сплачивать массы.

Характер и динамика развития современных международных отношений свидетельствуют, что национальное государство по-прежнему остается-объектом наиболее горячих симпатий для подавляющего большинства народов мира, гарантом соблюдения неотъемлемых прав и свобод граждан, и они неготовы менять его на какие-либо другие формы социальной организации. Преданность своей нации остается наиболее сильным и постоянным чувством владеющим сердцами большинства населения мира. Нацию, по словам С. Хоффмана, ничто в современной реальности просто не способно заменить «в качестве легитимного источника социальной идентичности». По мнению Ганса Моргентау, «подавляющее большинствопо-прежнему считает, что благополучие собственной страны превыше всего остального, включая интересы мирового государства. Народы мира не готовы. сбросить с пьедестала нацию и возвести на ее место политическую организацию или человечество. Они готовы и способны жертвовать собой и умереть, чтобы их национальное правительство смогло сохранить свои позиции"1. Хотя-это мнение было выражено американским политологом в период «противостояния коммунизма* и капитализма», оно стало еще более актуальным в наши дни.

В качестве теоретического и морального обоснования для обретения политического суверенитета этнических общностей, народов на протяжении последних двухсот лет служит доктрина самоопределения. Она зародилась в XVIII столетии вместе с крупнейшими социальными изменениями той эпохи. Лидеры Американской и Французской революций выдвинули принцип суверенитета народа. Согласно этому принципу, источник всякой власти корениться не в монархе, а в нации. С тех пор, стремящиеся добиться политической независимости народы использует в своей борьбе доктрину.

1 Цит. по: Гоулдманн К. Международные отношения: общие проблемы // Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина и Х.-Д. Клингеманна. М., 1999. с. 391. самоопределения народов, котораясегодня стала одним из главных аргументов для обоснования стремления к государственному суверенитету.

Идея самоопределения народов с момента своего зарождения претерпевала значительные изменения. Содержание этой идеи на протяжении длительного времени, начиная со времени ее возникновения в период революционных потрясений в Америке и Европе в конце XVIII века и вплоть до распада двухполюсной системы международных отношений в конце XX века, неоднократно менялось. В современном международном праве, эта идея имеет довольно высокий статус одной из важнейших норм международного права — она зафиксирована в целом ряде международных документов, конвенций, соглашений, начиная с Устава ООН 1945 г. и до Венской декларации 1993 г. Однако в международном праве эта норма остается довольно неопределенной и двусмысленной. Достаточно сказать, что до сих пор нет общепринятого определения таких важнейших понятий как: «народ», «нация», «национальное меньшинство» и др., а споры о сути, смысле и объеме самоопределения так и не привели к полному согласию по данной проблеме.

Тем не менее, эта правовая норма остается базовым компонентом современных международных отношений, и речь не идет о том, чтобы вычеркнуть ее из международного права. Но актуальной проблемой, по мнению ряда специалистов, остается выработка критериев, механизмов и процедур, делающих идею самоопределения практически применимой и не подрывающей существующую систему международных отношений.

Геополитические изменения, связанные с ослаблением и распадом СССР, актуализировали проблему национального самоопределения для народов входивших в состав этого единого государства. Хотя политические элиты союзных республик в процессе политического самоопределения активно использовали универсальный язык прав человека и, в частности, право народа на самоопределение, начавшая проводится ими почти сразу же после прихода к власти «национальная политика» ясно показала, за какими группами населения эти права будут реально признаваться, а какие группы будут лишены этих прав.

Невзирая на звучавшую «гражданскую» риторику, фактически политическими элитами был взят курс на строительство этнически однородных государств — этнонаций'. Особый драматизм заключался в том, что некоторые республик имели в своем составе значительные этнические группы, которые, в ряде случаев обладали автономным статусом в составе этих республик (абхазы).

Встав на путь этнонационального самоопределения, союзные республики породили явление, которое один американский исследователь назвал «матрешкин национализм"2, когда некоторые самоопределявшиеся республики, столкнулись с национальными движениями в своих автономиях. С точки зрения этих последних, они имели не меньше оснований для того чтобы добиваться политического самоопределения. Как следствие — череда неразрешенных окончательно этнополитических конфликтов.

Наиболее ярко эта тенденция проявилась в Грузии, где с конца 1980;х гг. набирало силу мощное политическое движение, поставившее цель выход республики из состава СССР. Стимулируемые грузинским этнонационализмом, лидеры этого оппозиционного политического движения, придя к власти в Грузии под лозунгом национального самоопределения, попытались реализовать проект унитарного моноэтнического грузинского государства. Этот курс подталкивал автономные образования, входившие в состав Грузии (Абхазия, Южная Осетия), к необходимости мобилизации перед неминуемой угрозой потери своего социально-политического статуса. Особую остроту приняли грузино-абхазские отношения. Абхазы, являясь титульной нацией в Абхазской Автономной Советской Социалистической Республике, к 1989 году составляли около 17 процентов населения этого автономного образования и перспектива превращения Грузии в унитарное моноэтническое государство, без каких-либо гарантий защиты прав малочисленных этнических групп, представляла непосредственную угрозу для этого народа. Именно опасение абхазов, что в «новой независимой Грузии», они, как «этнически чуждые», лишаться каких бы.

2 См.: Мирский Г. И. На развалинах империи. Этнические и национальные проблемы в бывшем Советском Союзе. М., 2000. с. 19, 38. то ни было прав и свобод, подтолкнуло их на путь политического самоопределения и создания независимой государственности. На этом пути Абхазия находится уже более двадцати лет, добившись в 2008 г. признания со стороны Российской Федерации и ряда других государств членов ООН.

Таким образом, сегодняшняя международная политическая реальность свидетельствует, что проблема движений за самоопределение и создание национальных государств в ближайшем будущем не только не исчезнет, но и будет набирать обороты. Актуализации данной тенденции на современном этапе также способствует целый ряд факторов. Специалисты расходятся в определении количества и степени влияния различных факторов на указанные процессы. Вместе с тем, как., представляется, необходимо учитывать значимость всех возможных причин, приведших к актуализации данной проблемы. Из наиболее значимых можно выделить влияние процессов глобализации, модернизации, породившие кризис идентичностикрах и дискредитация идеологических доктрин периода «холодной войны" — социальный разрыв между «странами золотого миллиарда» и странами третьего мирапродолжающийся •рост социального неравенства во многих странах мира и пр. Помимо перечисленных, нельзя обойти вниманием и такой серьезный фактор, повлиявший на возникновение «этнического ренессанса», как высокая степень политизации этнических различий.

Исследование политико-правовых противоречий сопутствующих процессам национального самоопределения продиктовано необходимостью осмыслить сущность этих противоречий, выявить причины их возникновения. Анализ этих проблем может явиться стимулом для разработки новых подходов в реализации идеи самоопределения.

Степень научной разработанности темы.

Процессы национального самоопределения и формирования национальных государств в различных регионах мира находятся в поле зрения специалистов — политологов, этнополитологов, этноконфликтологов и др. Исследования по данной проблематике имеют довольно богатую историю преимущественно в западной научно-исследовательской литературе. Большинство работ посвящено проблемам становления национальных государств Западной и Восточной Европы, стран Латинской и Северной Америк. Что касается реалий постсоветского пространства, то здесь еще остается богатое поле для научных изысканий. Научные исследования в области проблем национального самоопределения и формирования национальных государств в России имеют сравнительно недавнюю историю, поэтому степень научной разработанности рассматриваемой нами проблемы невелика. Тем не менее, несмотря на отсутствие цельных монографических исследований по сформулированной проблеме, многие аспекты изучаемой темы рассматривались в исторической, социологической и политологической литературе.

Литературу по заявленной теме можно разделить на несколько групп.

Первую группу составляют исследования посвященные рассмотрению различных, в том числе политических и правовых аспектов права народов на самоопределения. Необходимо отметить, прежде всего, ряд значительных работ зарубежных исследователей3. В отечественной науке имеется довольно богатая традиция в исследовании права народов на самоопределение и международно-правовых принципов в целом. Можно назвать работы А. Абашидзе, Ю. Г. Барсегова, И. Блищенко, С. А. Романенко, А. Г. Осипова, С. В. Соколовского, Г. Старушенко, В. А. Тишкова, Р. Тузмухамедова, Д. И. Фельдмана, С.В. Чешко4.

3 Gottlieb G. Nation Against State: A New Approach to Ethnic Conflicts and the Decline of Sovereignty. N.Y., 1993; Hannum H. Autonomy, Sovereignty and Self-Determination. Philadelphia, 1990; Hannum H. The specter of secession. Responding to claims for ethnic self-determination // Foreign Affairs. 1998. March-April N 4- Musgrave T.D. Self-Determination and National Minorities. Oxford, 1997; Rigo-Sureda A. The evolution of the right of self-determination: A study of the U.N. practice. Leiden, 1973; Secession, Histoiy and the Social Sciences / Ed. by B. Coppieters and M. Huysseune. Brussels, 2002; Tilly C. National self-determination as a problem for all of us // Daedalus. Journal of the American Academy of arts and sciences: Reconstructing nations and states. Vol. 122. Summer. 1993. N 3- Twining W. Issues of self-determination. Aberdeen, 1991; Wellman C. A defense of secession and political self-determination // Philosophy public affairs. Vol. 24. Spring. 1995. N 2.

4 Барсегов Ю. Г. Культ аннексий. Международное право на рубеже тысячелетий. М., 1997; Осипов А. Г. Можно ли ввести самоопределение в правовые рамки? // Право народов на самоопределение: идея и воплощение / Сост. А. Г. Осипов. М., 1997; Романенко С. А. Типология процессов национального самоопределения // Общественные науки и современность. 1999. № 2- Тишков В. А. Этничность, национализм и государство в посткоммунистическом обществе // Вопросы.

Проблема соотношения принципа самоопределения с принципом государственной и территориальной целостности освещена в работах Ю. Г. Барсегова, Л. М. Карапетян.

Вторую группу составляют работы, в которых главное внимание сфокусировано на проблемах этничности, этнонационализма и этнополитических конфликтов. Данные проблемы рассматривали в своих работах: У. Альтерматт, Д. Горовитц, Р. Брубейкер, М. Бейсинджер, Т. Р. Гурр и др5. Из российских исследователей необходимо отметить труды В. А. Авксентьева, А. Р. Аклаева, В. А. Ачкасова JI.M. Дробижевой, А. Г. Здравомыслова, А. И. Миллера, Г. И. Мирского, Э. А. Паина, В. А. Тишкова, В. А, С. В. Чешко, В.А. Шнирельмана6.

И наконец, последняя группа по теме диссертационного исследования состоит из работ посвященных различным аспектам взаимоотношений Абхазии и Грузии. Тут необходимо выделить несколько подгрупп.

Проблему грузино-абхазских отношений рассматривали в своих работах абхазские и грузинские ученые: Ю. Д. Анчабадзе, Ф. З. Дзапшба, Г. Жоржолиани, С. З. Лакоба, Г. П. Лежава, И. Марыхуба, Л. Тоидзе, Т. М. Шамба. Данной проблеме посвящены и работы ряда российских исследователей: С. Васильевой, социологии. 1993. № 1−2- Тишков В. А. Дилемма новой России как многоэтнического государства // Права человека и межнациональные отношения. М., 1994; Тишков В. А. Забыть о нации (постнационалистическое понимании национализма // Этнографическое обозрение. 1998. № 5- Фельдман Д. И. Признание государств в современном международном праве. Казань, 1963. Чешко С. В. Кризис доктрины самоопределения // Этнографическое обозрение. 2001. № 2- Чешко С. В. Доктрина самоопределения: иллюзии и реальность // Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Под ред. B.C. Малахова, В. А. Тишкова. М., 2002;

5 Beissinger M.R. Nationalist mobilization and the collapse of the Soviet State. Cambridge, 2002; Brubaker R. Nationalism reframed. Nationhood and the national question in the New Europe. Cambridge, 1997; Horowitz D.L. Ethnic groups in conflict. Berkeley, 1985; Gurr R.T. Minorities at Risk. A Global View of Ethnopolitical Conflicts. Washington, 1993.

6 Аклаев А. Р. Этнополитическая конфликтология. М., 2005; Ачкасов В. А. Этнополитология. СПб., 2005; Здравомыслов А. Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997; Мирский Г. И. На развалинах империи. Этнические и национальные проблемы в бывшем Советском Союзе. М., 2000; Тишков В. А. Этнология и политика. М., 2005. Чешко С. В. Роль этнонационализма в распаде СССР // Трагедия великой державы: Национальный вопрос и распад Советского Союза / Под ред. Г. Н. Севостьянова. М., 2005; Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье. М., 2003.

С. Жидкова, А. Б. Крылова, А. Ю. Непрошина, С. М. Червонной, М. Ю. Чумакова, В.А. Шнирельмана7.

Отдельно можно отметить исследования, опубликованные абхазскими, грузинскими, российскими и западными авторами в различных сборниках, изданных в России и за рубежом, в которых в основном рассматривается послевоенная политическая ситуация вокруг Абхазии, ее взаимоотношения с о.

Грузией, Россией, а также международными организациям. Важное место в этих исследованиях занимают поиски возможных приемлемых для абхазов форм и моделей выстраивания взаимоотношений с соседями.

Объектом представленного диссертационного исследования стали проблемы национального самоопределения в современных международных отношениях.

Предмет исследования — политические и правовые аспекты указанных проблем применительно к Абхазии.

Целью диссертации является исследование политико-правовых противоречий и конфликтов, сопутствующих процессу национального самоопределения.

Для реализации вышеуказанной цели необходимо решить следующие задачи:

— проследить формирование идеи национального самоопределения как важнейшей составляющей современного международного права, рассмотреть генезис, динамику и тенденции развития этой идеи;

— проанализировать место и значение «права народов на самоопределение» в современном международном праве, а также возможность его реализации;

7 Васильева О. Грузия как модель посткоммунистической трансформации. М., 1993; Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье. М., 2003.

8 Грузины и абхазы. Путь к примирению / Под. ред. Б. Коппитерса и др. М., 1998; Практика федерализма. Поиски альтернатив для Грузии и Абхазии / Под. ред. Б. Коппитерса и др. М., 1999; Государственность и безопасность: Грузия после «революции роз» / Под ред. Б. Коппитерса и Р. Легволда. Кембридж, Лондон, 2005; Европеизация и разрешение конфликтов: конкретные исследования европейской периферии / Б. Коппитерс, М. Эмерсон и др. М., 2005.

— проанализировать влияние различных факторов на процессы становления национальных государств на постсоветском пространстве, а таюке общие особенности их «суверенизации»;

— выявить особенности формирования грузинской нации в досоветский и советский периоды, а также специфику возникшего в Грузии в поздние годы перестройки национального движения и его влияние на формирование абхазского национального движения;

— рассмотреть процесс вызревания предпосылок породивших политические и правовые проблемы в процессе национального самоопределения Абхазии.

Методологическая основа исследования.

Методологической основой диссертации являются фундаментальные положения современной политической науки. Исследование' базируется на основных этнополитических теориях.

В качестве основных используется метод системного и факторного анализа, что позволило рассматривать процесс национального самоопределения как результат действия комплекса факторов — экономических, политико-правовых, идеологических, социокультурных. Применяется также сравнительно-исторический метод, использование которого позволило проследить возникновение и генезис идеи национального самоопределения как важной составляющей современного международного права и выявить модификации данной идеи в политической практике.

Научная новизна работы заключается в следующем:

— диссертационное исследование является одной из первых в российской политической науке попыток выявления особенностей политико-правовых противоречий сопутствующих процессам национального самоопределения в Абхазии;

— комплексный анализ возникновения и динамики развития грузинского национализма в позднесоветский период, позволил выявить общие причины этнополитической мобилизации в Абхазии;

— в диссертации дан политико-правовой анализ выдвигавшихся абхазской стороной предложений по изменению политического статуса абхазского государства;

— в контексте сравнительного анализа дан прогноз общей динамики развития непризнанных/частично-признанных государств.

Положения, выносимые на защиту.

1. Процессы национального самоопределения, движения за создание национальных государств, представляют собой важную тенденцию современного мирового политического процесса, которые со временем, под влиянием различных факторов будут только набирать обороты.

2. За последние 15−20 лет, после известных событий в Югославии, наиболее драматично и противоречиво указанные тенденции проявились на пространстве распадавшегося Советского государства. Охвативший бывшие союзные республики (и входившие в их состав автономные республики и области) процесс «суверенизации» вскрыл множество болезненных и нерешенных до сих пор вопросов и проблем, связанных с реализацией принципа национального самоопределения и со сложной коллизией между этим принципом и другим важнейшим принципом современного международного права — принципом территориальной целостности государств.

3. Существенное значение для построения эффективных национальных государств имел выбор пути или модели построения нации. Анализ процессов «нациестроительства» на постсоветском пространстве показывает, что в ряде случаев при «гражданской» риторике, фактически элитами и обществами был взят курс на строительство моноэтнических государств, в которых этническим меньшинствам отводилась в лучшем случае весьма скромная роль в обществе. Последнее обстоятельство и послужило важным стимулом к борьбе этнокультурных групп за свои права.

4. Одним из наиболее ярких примеров противоречивого процесса постсоветского национального самоопределения представляет Грузия. В ней наиболее очевидно проявилась вся гибельность пути строительства этнически однородной нации. Представляется важным отметить, что с точки зрения построения эффективного, жизнеспособного государства выбор модели строительства нации имеет ключевое значение для стабильного и бесконфликтного развития государства.

5. Борьба за самоопределение и обретение политического суверенитета в Абхазии явилась закономерным следствием и результатом тех социально-политических процессов, которые происходили в первую очередь в Грузинской ССР в период формирования там политического движения, поставившего своей целью выход Грузии из состава СССР.

Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейшем для научно-исследовательской работы по данной проблеме. Содержащиеся в работе положения и выводы также могут быть использованы при формировании и проведении политики ряда постсоветских государств по отношению к своим этнокультурным группам.

Апробация работы. Основные положения и вывода исследования были отражены в публикациях автора, представленных на научных конференциях, проходивших в Балтийском государственном техническом университете «Военмех» им. Д. Ф. Устинова (май 2009) и Санкт-Петербургском государственном университете (сентябрь 2009 г.).

Заключение

.

Масштабные геополитических потрясения происходившие на рубеже 80−90 годов XX века вновь вывели на передний план мировой политики этнические и национальные противоречия и конфликты, находившиеся до этого на периферии международных политических процессов из-за глобального противостояния двух сверхдержав. После окончания «холодной войны», распада СССР и Югославии, подспудно существовавшие в этих полиэтнических государствах этнонациональные движения громко заявили о своем существовании.

После известных событий в Югославии, наиболее драматические последствия процесс «национального самоопределения» имел в Советском Союзе. По мере стремительного ослабления центральной власти в Москве, политические элиты большинства союзных республик, используя лозунг права народа на самоопределение и при «гражданской» риторике, фактически* взяли курс на строительство этнически однородных государств — этнонаций. Это курс неизбежно вел к дискриминации и ущемлению «этнически чуждых» (например,, «русскоязычных» в балтийских и в ряде других республиках)198.

В качестве идеологического обоснования для обретения политического суверенитета республиками была взята на вооружение идея национального самоопределения. Как нами было показано в первой главе, содержание этой идеи на протяжении длительного времени, начиная со времени ее возникновения во времена Французской и Американской революций в конце XVIII века и вплоть до распада двухполюсной системы 'международных отношений в конце XX века, неоднократно менялось. В современном международном праве, эта идея имеет довольно высокий статус одной из важнейших норм международного права — она зафиксирована в целом ряде международных документов, конвенций, соглашений, начиная с Устава ООН.

198 См. напр.: Тишков В. А. Русские как меньшинства (пример Эстонии) // Общественные науки и современность. 1993. № 6. с. 110−124.

1945 г. и до Венской декларации 1993 г. Однако в международном праве эта норма остается крайне неопределенной и двусмысленной. Достаточно сказать, что до сих пор нет общепринятого определения таких важнейших понятий как: «народ», «нация», «национальное меньшинство» и др., а споры о сути, смысле и объеме самоопределения так и не привели к полному согласию по данной проблеме199.

Хотя политические элиты союзных республик в процессе «национального самоопределения» активно использовали универсальный язык прав человека права и права народа на самоопределение, начавшая проводится ими почти сразу же после прихода к власти «национальная политика» ясно показала, за кем эти права будут реально признаваться, а кто будет лишен этих прав. Как результат такой политической линии — формирование внутренне конфликтных этнонациональных государств. Разумеется, у каждого из современных постсоветских государств имелись свои особенности в государственном и национальном строительстве. Однако очевидным является долгосрочный курс на строительство этнически однородных государств.

Одним из наиболее ярких примеров противоречивого процесса постсоветского национального самоопределения показала Грузия. Пожалуй, именно в этой стране наиболее очевидно проявилась вся гибельность пути строительства этнически однородной нации — этнонации. Из всех постсоветских государств, Грузия является самой пестрой по этническому составу населения. Наиболее крупные этнические меньшинства в республике представлены азербайджанцами, армянами, русскими, чеченцами. Причем, за исключением русских, все указанные меньшинства компактно проживают в отдельных районах Грузии. Кроме того, в Грузии существуют довольно многочисленные субэтнические группы: мегрелы, сваны, аджарцы, имеющие собственную идентичность, а также как в случае с мегрелами — и свой особый язык.

199 См.: Осипов А. Г. Можно ли ввести самоопределение в правовые рамки? // Право народов на самоопределение: идея и воплощение / Сост. А. Г. Осипов. М., 1997. С. 74.

В этих условиях грузинской элите требовалось разработать культурный, идеологический и политический проект, который позволил бы интегрировать все этнические группы в нацию и сформировать общегосударственную идентичность. Однако на практике реализовываться стал совсем другой «национальный проект», приведший к тому, что отношения грузин и этнических меньшинств вылилось в завуалированное, а иногда и открытое противоборство. Наиболее драматичный характер эта политика приняла в Абхазии.

Одой из главных проблем, усугубляющих отношения между Грузией и Абхазией остается этноцентристское понимание нации. Сегодня эти две нации фактически развиваются как этнонации. Такое понимание нации характерно как для грузин, так и для абхазов. Разумеется, сегодня, простого осознания1 своих наций как «гражданских» для грузин и абхазов едва ли поможет укрепить доверие, ибо взаимные обиды, претензии после кровопролитной войны, слишком велики. На восстановление доверия между этими народами потребуется не годы, а десятилетия. Однако при той политике конфронтации, которую проводит нынешнее руководство Грузии, одержимое идей территориальной целостности, и желающее во что бы то ни стало, даже несмотря на человеческие жертвы, воплощать ее в жизнь (что показали события в Южной Осетии в августе 2008 г.), трудно ожидать укрепления доверия между двумя народами.

Лозунг «право народов на самоопределение» начавший воплощаться союзными республиками, вскрыл его представление, господствующее на постсоветском пространстве. Это представления о нации практически в неизменном виде перешло в идеологию и практику новых постсоветских государств. Исходя из этих представлений, нация определялась как этнокультурная общность, «а национальная государственность мыслилась только как этнонациональная государственность"200. На практике подобные представления стали воплощаться в ряде самоопределявшихся союзных республик, где к гражданам были отнесены только представители «титульного».

200 Тишков В. А. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. № 3. с. 32. этноса (страны Балтии^ Украина, Грузия). Национализм в этих республиках носил ярко выраженный этнический характер, иногда доходя до откровенного шовинизма, что во многом и предопределило ответную национальную мобилизацию этнических меньшинств.

Есть основания задуматься над следующим утверждением А. И. Миллера: «нам предстоит заново перевести понятие «национальное самоопределение» с английского на русский. В английском national self-determination означает самоопределение и демократическое устройство государства и общества (потому что в английском nation означает прежде всего государство), но никак не «народ» или этническую группу. Понимать эту формулу в соответствии с представлениями XX столетия, то есть считать, что national self-determination подразумевает этническое сообщество, — значит настаивать на продолжении в XXI веке всех тех пакостей, к которым подобная трактовка принципа national self-determination привела в Восточной Европе, на Балканах, а также в Африке и многих регионах Азии. Потому что геноцид и этнические чистки вполне возможны и даже весьма вероятны именно при демократии, если она понимается как власть этнического большинства"201.

Представляется, что интересы международной стабильности диктуют именно такое понимание «права народов, на самоопределение». В противном случае, легко убедиться, что если национальное самоопределение по сути трактуется как этническое самоопределение и станет реализовываться на практике, то сложно будет предвидеть конец этнополитическим' спорам и конфликтам в большинстве государств мира.

Можно ли разрешить конфликт, порожденный стремлением этнической группы или нации к самоопределению на основе какого-либо компромиссного, устраивающего все стороны конфликта соглашения? Думается, что такой сценарий в спорах и конфликтах по поводу государственности все же возможен. В любом случае в современных условиях при реализации права на самоопределение необходимо искать компромиссные решения, не доводить.

201 Миллер А. И. Нация как рамка политической жизни // Pro et Contra. 2007. № 3. с. 16. дело до конфликтов и вооруженных столкновений. В этом смысле, конфликты на пространстве бывшего СССР показывают на прямо противоположные политические практики. К сожалению, большинство «новых независимых» I государств постсоветского пространства отличает отсутствие культуры консенсуса и согласительных процедур. Преобладающей чертой политических практик этих государств в спорах и конфликтах друг с другом является желание добиться реализации своих интересов любой ценой, подчас ставя на чашу весов жизни огромного количества людей.

Сегодня, в постбиполярную эпоху, когда международная политическая пространство стало гораздо более анархичным, чем это было в период блокового противостояния, конфликты по поводу «национального самоопределения», борьбы различных этнических групп за достижение государственного статуса, представляют одну из серьезных потенциальных угроз для безопасности всего международного сообщества. Большинство государств мира, являясь полиэтническими, для разрешения территориальных конфликтов, конфликтов связанных с коллизией между правом народа на самоопределение и принципом территориальной целостности, должны использовать всю имеющуюся на сегодняшний день совокупность форм и способов самоопределения, стараясь по возможности, максимально учитывать интересы всех заинтересованных сторон.