Актуальность темы
исследования. Вопросы региональной бюджетной политики относятся к числу наиболее актуальных, что объясняется наличием целого ряда острых проблем, таких как:
— недостаточное теоретическое обоснование региональной бюджетной политики;
— несовершенство федеративных и региональных межбюджетных отношений;
— отсутствие в межбюджетных отношениях стимулирования субъектов РФ и муниципальных образований в наращивании собственных доходов и развитии реального сектора экономики;
— и другие.
Степень разработанности темы исследования. Вопросам бюджетного регулирования экономики посвящены многочисленные работы зарубежных и отечественных экономистов. Среди зарубежных выдающихся ученых-экономистов следует отметить: С. Л. Брю, Э.Дж.Долана, Дж.М.Кейнса, К. Р. Макконнелла, Н. Г. Мэнкью, В. Д. Нордхауса, В. Ойкена, Дж. Робинсона, П. Э. Самуэльсона, Дж. Ю. Стиглица, С. Фишера и других.
Вопросам бюджетной политики уделяли большое внимание следующие российские ученые: Л. И. Абалкин, В. Н. Белкин, В. С. Бойко, О. И. Боткин, О. В. Врублевская, А. Г. Гранберг, Г. В. Гутман, Н. С. Здравомыслова, В. В. Карпова, А. М. Лавров, Л. И. Пронина, А. Н. Пыткин, И. А. Пыхова, М. В. Романовский, Е. Н. Сидорова, А. И. Татаркин, А. И. Черкасов, Л. Г. Ходов и другие.
В работах данных экономистов выявлены многие из проблем региональной бюджетной политики и предложены свои варианты их решения. Вместе с тем некоторые из аспектов региональной бюджетной политики представляются недостаточно исследованными. К числу недостаточно исследованных и нерешенных проблем, которые рассматриваются в данной работе, относятся такие, как:
— рассмотрение взаимосвязи бюджетных расходов с динамикой совокупного регионального спроса и предложения;
— разработка комплексного подхода к оценке роли регионального бюджета в регулировании региональной экономики;
— анализ и оценка с позиций теорий макроэкономического регулирования фактически проводившейся бюджетной политики в РФ;
— оценка различных конкретных моделей межбюджетных отношений с позиций достижения ими компромисса социального равенства и экономической эффективности.
Все это и определило выбор и актуальность темы диссертационного исследования.
Объектом исследования являются субъекты РФ и муниципальные образования Челябинской области.
Предметом исследования в данной работе являются бюджетные отношения между субъектами Федерации и Федерацией в целом, между субъектами Федерации и входящими в их состав муниципальными образованиями по поводу величины, структуры расходов и доходов бюджетов различных уровней.
Целью диссертационного исследования является:
— Определение роли регионального бюджета в регулировании совокупного спроса и предложения субъекта Российской Федерации.
В соответствии с поставленной целью в работе решались следующие задачи:
— исследовать взаимодействие совокупного регионального спроса и предложения и расходов регионального бюджета;
— определить влияние бюджетных расходов на динамику валового регионального продукта с позиций взаимосвязи факторов совокупного регионального спроса и предложения;
— на основе сравнительного анализа различных моделей межбюджетных отношений регионов РФ и входящих в них муниципальных образований разработать предложения по совершенствованию межбюджетных отношений.
Теоретической и методологической основой исследования являются труды отечественных и зарубежных учёных по экономической теории, макроэкономическому регулированию, региональной и местной экономике, государственному регулированию экономики и бюджетной политике.
Информационную базу исследования составили материалы государственной статистики и комитета по экономике Челябинской области.
Основными методами исследования являются системный подход, сравнительный анализ, макроэкономический анализ, экономико-статистические методы.
Научная новизна и наиболее существенные результаты, обоснованные в диссертации, и выносимые на защиту:
1. Введены в научный оборот понятия «дополнительные совокупные инъекции (вливания) в региональную экономику», «дополнительные совокупные изъятия из региональной экономики» и «коэффициент дополнительных инъекций-изъятий», что расширяет научный понятийный аппарат и позволяет более глубоко анализировать причины роста (падения) валового регионального продукта. Теоретически выявлена взаимосвязь динамики валового регионального продукта с совокупными дополнительными инъекциями и изъятиями, что подтверждено расчетами на основе большого статистического материала;
2. Путем системного анализа основного кейнсианского уравнения (уравнения совокупных расходов) и основного уравнения монетаризма (уравнения обмена) уточнена роль регионального бюджета в регулировании регионального совокупного предложения, что может быть использовано для разработки антицикличной региональной бюджетной политики;
3. На основе анализа различных моделей межбюджетных отношений, используемых в различных субъектах РФ, предложен авторский вариант межбюджетных отношений, сочетающий принципы социального равенства и экономической эффективности, что открывает возможность совершенствования межбюджетных отношений на региональном уровне.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут использоваться при разработке прогнозов изменения основных показателей экономики региона на очередной год и основных параметров бюджетной политики субъекта РФ. Материалы исследования могут также использоваться при совершенствовании моделей межбюджетных отношений субъектов РФ и входящих в их состав муниципальных образований, межбюджетных отношений Российской Федерации и субъектов РФ, а также в ходе преподавания учебных курсов «Экономическая теория», «Государственное регулирование экономики» и других.
Апробация работы. Материалы диссертационного исследования использованы при разработке «Сценариев развития Челябинской области в 2002 году» в разделе «Макроэкономические условия развития экономики области» и разработке «Прогноза социально-экономического развития Челябинской области на 2003 год». Основные выводы исследования докладывались и обсуждались на 4 российских, окружных и региональных конференциях.
Публикации. Результаты научного исследования нашли отражение в 7 научных публикациях, общим объемом 1,95 п.л.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных литературных источников и приложения. Работа содержит 19 рисунков и 22 таблицы.
Основные выводы, которые мы имеем основания сделать на данном этапе исследования межбюджетных отношений заключаются в следующем:
1. Фактическое функционирование федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ не снизило уровень социальной дифференциации регионов. Более того, данная дифференциация даже возрастала за последние годы. Степень данной дифференциации следует признать чрезмерной и социально опасной. Так, по данным Ивлева В. Т. в США дифференциация штатов по уровню их бюджетной обеспеченности не превышает уровня в 1,7 раза, а в Германии он находится в интервале 0,95 -1,05 от среднего уровня (87, с.216);
2. Оказание финансовой поддержки регионам исходя только из уровня бюджетной обеспеченности собственными доходами на душу населения несколько выравнивает их бюджетную обеспеченность, но не уменьшает степени их дифференциации по показателям среднедушевых денежных доходов населения и производству валового регионального продукта, то есть не способствует росту экономического потенциала дотационных регионов:
3. Действующая система межбюджетных отношений подрывает стимулы к повышению экономической эффективности у ряда регионов-доноров (Свердловская и Челябинская области в нашем вышеприведенном примере), которые имея значительно большие размеры производства валового регионального продукта, чем дотационные регионы, в итоге распределения средств из федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ получают значительно меньшие размеры бюджетных доходов на душу населения, чем некоторые дотационные регионы (в нашем примере — Республика Ингушетия):
4. Действующая система межбюджетных отношений федерации и регионов подрывает также стимулы к повышению экономической эффективности также и у дотационных регионов, которые могут полностью лишиться финансовой поддержки федерального центра при росте объемов валового регионального продукта и, соответственно этому, росте уровня среднедушевой обеспеченности собственными доходами консолидированного бюджета региона:
5. В 2000 г. сохранялась практика дотирования регионов, имеющих наивысшие показатели среднедушевых налоговых и неналоговых доходов консолидированных бюджетов по России в целом, что способствовало увеличению степени экономического неравенства регионов и противоречит принципу социального равенства.
Программа развития бюджетного федерализма в Российской Федерации на период до 2005 г. признаёт наличие некоторых из отмеченных выше проблем межбюджетных отношений. Так, например, в первом разделе данной Программы указывается: «Несмотря на тенденцию к формализации распределения финансовой помощи, значительная её часть по-прежнему распределяется без чётких критериев и процедур, что требует дальнейшего развития и законодательного закрепления методологии бюджетного выравнивания» (54, с.4).
Каким же, по мнению разработчиков данной Программы, должно быть общее направление в решении проблемы значительного социального неравенства субъектов РФ? Ответ на этот вопрос находим в том же разделе Программы: «.резкие различия в уровне социально-экономического развития регионов, их налогового потенциала и бюджетной обеспеченности, а также значительные социальные обязательства государства предполагают увеличение размеров финансовой помощи субъектам Российской Федерации из федерального бюджета, что в кратко-и среднесрочной перспективе может потребовать централизации бюджетных ресурсов».
Но дальнейшая централизация бюджетных ресурсов, по нашему мнению, означает всё большие относительные и абсолютные размеры изъятий из экономического кругооборота субъектов РФ и, прежде всего, регионов-доноров, что будет снижать их экономическую заинтересованность в повышении эффективности экономики региона, равным образом как и ежегодно пересматриваемые нормативы расщепления федеральных налогов. Однако, отрицательное влияние ежегодного пересмотра данных нормативов на экономическую заинтересованность регионов в развитии экономики в Программе признаётся, но на отрицательное влияние дальнейшей централизации финансовых потоков не обращается внимания. Таким образом, на наш взгляд, в данной Программе экономическая эффективность в значительной степени приносится в жертву социальной справедливости.
Вышеназванные проблемы межбюджетных отношений отмечаются в работах многих российских экономистов: А. Г. Гранберга, А. И. Татаркина, В. Н. Лексина, А. Н. Швецова, И. А. Пыховой, В. А. Субботина и других. Так, например, А. Г. Гранберг следующим образом указывает на недостатки применяемой формулы распределения трансфертов из Федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ: «Недостатки применяемой формулы заключаются в том, что она не воздействует на причины бюджетной недостаточности регионов, не мобилизует регионы увеличивать собственные бюджетные доходы, не стимулирует экономический рост. Иначе говоря формула расчета трансферта побуждает региональные власти бороться с центром за величину трансферта, а не за результативность своей финансово-экономической деятельности» (Основы региональной экономики, с.451).
А.И. Татаркин отмечает, что «Следствием жесткой централизации бюджетных средств является их перераспределение между субъектами федерации чисто волевым путем без учета их вклада в общегосударственные доходы. Свердловская область, к примеру, занимает четвертое место среди регионов-доноров по вкладу в бюджет федерации и практически не получает трансфертов» (53, с.410).
В своей работе «Государство и регионы», относящейся так же как и у процитированных выше авторов к 2000 году, В. Н. Лексин и А. Н. Швецов среди прочих недостатков действующих межбюджетных отношений называют следующий: «По существу сохраняется практика дотирования не самых бедных регионов, а имеющих самые большие бюджетные расходы» (36, с.229). Приведенные нами данные о распределении безвозмездных перечислений между некоторыми субъектами РФ (см. табл.18 и рис.16) подтверждают точку зрения данных авторов.
Далее мы рассмотрим имеющиеся в экономической литературе предложения по развитию межбюджетных отношений федерации и регионов. Ссылаясь на опыт ряда стран, А. Г. Гранберг предлагает дополнить выравнивающие трансферты специальными трансфертами, стимулирующими экономическую активность. (15, с.451). Близкая позиция по данному вопросу занимается И. А. Пыховой, которая предлагает разработать механизм выделения инвестиционных средств регионам, который был бы аналогичным действующему механизму распределения трансфертов (87, с.232).
Если бы все виды финансовой помощи регионам определялись по методике, действующей в сфере трансфертов, то был бы исключен случай, когда большую финансовую помощь получают регионы с большим уровнем бюджетной обеспеченности (см. табл.18). Поэтому следует согласиться с идеей распространения методики распределения трансфертов на все виды финансовой помощи регионам.
Выделение инвестиционной составляющей трансфертов позволит уменьшить дотационность регионов в последующие годы, а также будет стимулировать совокупное региональное предложение товаров и услуг и уменьшать инфляцию спроса, вызываемую трансфертами, не связанными со стимулированием производства. Однако, дополнение выравнивающих трансфертов специальными трансфертами, стимулирующими экономическую эффективность, не устраняет недостатков существующей методики распределения средств федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ, которые при этом перейдут и на инвестиционную составляющую трансфертов.
К числу данных недостатков ряд исследователей проблем межбюджетных отношений относит то, что распределение федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ осуществляется с учетом только одного экономического показателя, а именно, бюджетного дохода на душу населения в регионе. Так, например, В. Н. Лексин и А. Н. Швецов указывают на основной недостаток действующей системы трансфертов: «трансферты рассчитываются на основе одного, а не системы показателей сводного финансового баланса региона» (36, с.229).
Как известно, в состав данного баланса входят следующие экономические показатели:
— налоговые поступления,.
— средства бюджетных и внебюджетных фондов,.
— неналоговые доходы,.
— амортизационные отчисления,.
— прибыль прибыльных предприятий.
Нетрудно заметить, что показатели сводного финансового баланса включают в себя все основные доходы, входящие в структуру валового регионального продукта, кроме денежных доходов населения. Действующая методика распределения средств федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ, в соответствии с которой средства фонда распределяются обратно пропорционально уровню бюджетных доходов на душу населения в регионе, как мы попытались показать выше (см. табл.18), частично выравнивает бюджетную обеспеченность регионов, но не уровень их экономического развития и жизни населения. Так, например, как следует из данных таблицы 20, в 2000 г. в результате распределения средств данного фонда уровень бюджетной обеспеченности в Республике Ингушетия возрос с 3,102 до 5,93 тыс. руб./чел. и, таким образом, даже превысил средний по России ее уровень (5,52 тыс. руб./чел.), а также по Свердловской (4,152 тыс. руб./чел.) и Челябинской (4,298 тыс. руб./чел.) областям. Однако, несмотря на это, уровни среднедушевых доходов (0,489 тыс. руб./чел. в месяц) и валового регионального продукта на душу населения (5,040 тыс. руб./чел. в год) в Республике Ингушетия продолжали оставаться минимальными в России.
Между тем, как известно из курса экономической теории, производство валового продукта на душу населения является основным показателем уровня экономического развития той или иной страны. Если исходить из того, что одной из важнейших целей региональной политики федерации является выравнивание уровней экономического развития ее субъектов, то на наш взгляд, следует признать, что распределение финансовой помощи федерации между ее субъектами должно проводиться в обратной пропорции от уровня производства валового регионального продукта на душу населения. При этом финансовая помощь сверх уровня минимальной бюджетной обеспеченности должна в целевом порядке направляться на инвестиции в экономику региона и оказание адресной социальной помощи населению региона.
Обратная связь финансовой помощи региону и размера валового регионального продукта на душу населения, по нашему мнению, не должна быть пропорциональной. В противном случае сохранится основной недостаток существующей системы трансфертов, а именно, рост валового регионального продукта на душу населения будет в прямой пропорции уменьшать размер получаемых регионом трансфертов, что будет снижать экономическую заинтересованность в росте валового регионального продукта на душу населения как регионов — доноров, так и дотационных регионов. По мнению А. И. Татаркина механизм межбюджетных отношений «включает установление прямой зависимости величины средств, оставляемых на территории в виде их бюджетов и направляемых на финансирование социально-экономического развития территорий, от эффективности их экономики» (77, с. 108).
В коллективной монографии «Приоритеты социально-экономического развития регионов» им была предложена следующая модель межбюджетных отношений федерации и регионов: «Уровень бюджетных расходов территорий определяется по единым российским нормативам, дифференцированным в зависимости от экономического состояния территорий на минимальные и достаточные. Государством всем территориям гарантируется минимальная бюджетная обеспеченность этих расходов. Бюджетные расходы регионов-доноров, обладающих большими финансовыми доходами и имеющих большие возможности экономического развития, должны финансироваться за счет собственных доходов по достаточным нормативам, значительно увеличенным по сравнению с минимальным уровнем (например, на 20−25%)» (53, с.411).
Данный подход к проблеме нам представляется более гибким по сравнению с действующей моделью межбюджетных отношений федерации и регионов, поскольку он позволяет в большей степени учитывать экономические интересы регионов-доноров, которые ущемляются в настоящее время. Однако, в случае его реализации, по нашему мнению, возможно возникновение элементов уравнительности уже между самими регионами-донорами, которым устанавливается определенный предел роста бюджетной обеспеченности. Как известно, дотационные регионы также значительно различаются между собой по уровню экономического развития и вследствие применения к ним одинаковых минимальных нормативов, между ними также возникнут элементы «уравниловки». Таким образом, как нам представляется, определенным недостатком модели минимальных и достаточных нормативов является её излишняя дискретность. Как и другие предложения, она нуждается в развитии, конкретизации и проверке на фактических данных экономической статистики.
Синтезу социальной справедливости и экономической эффективности в межбюджетных отношениях федерации и её субъектов способствовала бы такая модель отношений, при которой при росте среднедушевого валового регионального продукта как дотационных регионов, так и регионов-доноров, возрастал бы и объём средств, оставляемых в их распоряжении. По нашему мнению, этой цели может достичь модель прогрессивного налогообложения основных видов доходов с использованием отрицательных ставок налога.
Как известно, действующая в США прогрессивная шкала подоходного налога с использованием отрицательных ставок для семей из четырёх человек, у которых валовой доход составляет ниже 5000 долларов в год, позволяет по мере роста валового дохода оставлять в распоряжении семей возрастающие в абсолютном выражении суммы чистого дохода. Причём, рост чистого дохода по мере роста валового дохода происходит как у бедных семей, получающих трансферты в форме отрицательного подоходного налога, так и у богатых семей с размером валового дохода 1млн. долларов в год и более. Следовательно, данная система налогообложения сохраняет стимулы к росту экономической активности как для богатых, так и для бедных семей и является одной из конкретных форм достижения синтеза (сочетания) социального равенства и экономической эффективности.
На наш взгляд, применение подобной шкалы к основным видам доходов, получаемых на территории субъекта РФ, позволило бы одновременно достигать выравнивания уровней экономического развития регионов и сохранения стимулов к повышению эффективности их экономики. Это позволит отказаться от формирования федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ, так как цели его функционирования будут достигаться автоматически и более оперативным и совершенным способом.
Понятно, что данное предложение требует конкретизации и предполагает проведение большого объёма работ по разработке конкретных шкал налогообложения. Варианты данных шкал могут отличаться друг от друга, прежде всего, по степени «крутизны» возрастания ставок налога. При этом резкий рост предельных (дополнительных) ставок налога будет ущемлять экономические интересы регионов-доноров. В качестве вариантов для расчётов можно использовать прогрессивные шкалы налогообложения доходов, действующие в экономически развитых странах (см., например, 64, с.277).
Преимуществом использования прогрессивных шкал налогообложения доходов (включая доходы бюджетов субъектов РФ) является то, что в случае их использования минимизируется влияние того или иного представителя органов власти на распределение финансовой помощи между регионами и муниципальными образованиями в предвыборных, политических и коррупционных целях.
Интересно отметить, что в части отрицательных ставок прогрессивная шкала налогообложения тождественна регрессивной шкале финансовой помощи, при которой ставки финансовой помощи уменьшаются по мере роста валового дохода семьи. Следовательно, достоин обсуждения вариант модели межбюджетных отношений, при котором размеры финансовой помощи из федерального бюджета определяются по регрессивным ставкам финансовой помощи в зависимости от величины собственных доходов бюджета субъекта РФ. При этом данные ставки должны быть подобраны таким образом, чтобы финансовая помощь оказывалась и субъектам РФ с низкими значениями собственных доходов бюджета, и субъектам с высокими значениями данных доходов.
3.2. Развитие межбюджетных отношений регионов и муниципальных образований.
Исходные данные для анализа межбюджетных отношений Челябинской области и входящих в нее муниципальных образований представлены в таблицах 21 и 22. Данные отношения во многом аналогичны межбюджетным отношениям Российской Федерации и ее субъектов, а именно, с одной стороны, они действительно способствуют выравниванию уровня бюджетной обеспеченности, а с другой — часть финансовой помощи выделяется в размерах, не вытекающих из методики (формулы) распределения.
Прежде всего, следует отметить чрезмерный уровень дифференциации муниципальных образований (в дальнейшем — МО) по уровню производства продукции на душу населения. Если у 39 МО, входящих в состав области, выбрать 5 МО с наибольшим значением показателя производства продукции на душу населения и 5 МО с наименьшими значениями данного показателя, то отношение средних величин производства продукции на душу населения по данным группам МО составило в 2000 г. — 39,68 (68,522 против 1,727 тыс. руб./чел.), а в 2001 г. — 92,91 (73,587 против 0,792 тыс. руб./чел.). Данный коэффициент можно назвать коэффициентом дифференциации МО по уровню производства продукции на душу населения.
Если в одну группу МО включить МО, являющиеся городами (20 единиц), а в другую — МО, являющиеся районами области (19 единиц), то степень их дифференциации по данному показателю составла в 2000 г. -12,56 (47,99 против 3,82 тыс. руб./чел.), а в 2001 г.- 12,50 (53,606 против 4,287 тыс. руб./чел.). То есть различия между данными более широкими группами МО по указанному показателю являются меньшими и они несколько снизились за 2001 год.
Столь существенная дифференциация между МО области по производству продукции на душу населения является основой значительной дифференциации МО по такому показателю, как собственные доходы бюджета МО на душу населения (см. столбцы 3 табл. 19 и 20). В 2000 г. среднее арифметическое значение данного показателя для городов области равнялось, по нашим расчетам, 1,926 тыс. руб./чел., а для районов области — 1,139 тыс. руб./чел.
Размеры финансовой помощи из областного бюджета на душу населения МО, в основном, находятся в обратном отношении к размеру собственных доходов бюджета МО на душу населения. Однако это правило (формула распределения) соблюдалось в отношении не всех МО области. Так, например, в 2000 г. Челябинск, имея уровень собственных доходов на душу населения в 1,52 раза меньший, чем в Магнитогорске, тем не менее получил в 5,13 раза меньший размер финансовой помощи из областного бюджета на душу населения, чем г. Магнитогорск. В том же году г. Усть-Катав, имея размер собственных доходов на душу населения в 1,72 раза меньший, чем г. Миасс, получил меньший размер финансовой помощи на душу населения (0,66 против 0,83 тыс. руб./чел.). Можно привести и другие аналогичные примеры.
В результате подобного в определенной степени избирательного выравнивания уровня бюджетной обеспеченности Челябинск, находившийся по уровню собственных доходов бюджета на душу населения на 23-ем месте среди 39 МО, опустился на предпоследнее место. На последнем месте по данному показателю оказался г. Карталы, который до распределения финансовой помощи находился на 22-м месте по уровню собственных доходов, то есть занимал по данному показателю положение в середине списка.
Аналогичные примеры можно привести по итогам распределения финансовой помощи из областного бюджета в 2001 г. Челябинск, имея в 1,39 раза меньший размер собственных доходов бюджета на душу населения, чем г. Карабаш и в 1,3 раза меньший, чем Верхнеуральский район, получил, соответственно, в 11,6 и 4,92 раза меньшие размеры финансовой помощи из областного бюджета. В этом году города Магнитогорск и Челябинск явились основными «донорами» прочих МО и получили самые низкие размеры финансовой помощи из областного бюджета.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Проведённое исследование позволяет сделать следующие выводы и рекомендации, а также определить дальнейшие направления исследований.
Сравнительный анализ различных концепций региональной бюджетной политики позволил нам сделать вывод о преимуществах функциональной концепции бюджетной политики региона.
При этом функциональная бюджетная политика должна выражаться в:
1. Автоматическом, т. е. в соответствии с утвержденной методикой, увеличении региональных заказов, инвестиций, закупок и финансовой помощи бюджетам субъектов РФ (муниципальных образований) на определенный процент при снижении совокупного регионального спроса на определенный процент и автоматическом их снижении при росте совокупного регионального спроса;
2. Связанности бюджетных расходов покупками региональных товаров и услуг в целях расширения совокупного регионального спроса.
На протяжении всего исследования автор пытался исходить из комплексного, системного подхода к проблеме и преодолеть упрощённый, односторонний взгляд на бюджетную политику, в том числе и региональную, состоящий в том, что динамика экономики региона объясняется только динамикой и структурой государственных расходов. Данный подход к теме исследования позволил обосновать следующие выводы:
1. Эффективность функциональной бюджетной политики региона следует оценивать только в контексте изменения прочих составляющих совокупного спроса (потребительских расходов, валовых частных инвестиций, чистого экспорта, чистого вывоза товаров в прочие регионы);
2. Разработанная модель сложного мультипликатора совокупных региональных расходов в отличие от традиционной модели простого мультипликатора инвестиционных расходов (см., например, 37, с.208) позволяет учесть большее количество экономических факторов, причем действующих в различных направлениях и достаточно точно оценивать влияние бюджетного фактора;
3. Модель сложного мультипликатора совокупных региональных расходов в отличие от традиционной модели совокупных расходов способна объяснить случаи снижения валового регионального продукта при росте государственных расходов. При этом падение величины реального валового регионального продукта не может являться достаточным доказательством неэффективности наращивания государственных расходов в период снижения темпов роста или абсолютного снижения валового регионального продукта;
4. Сложный мультипликатор совокупных региональных расходов действует в обе стороны и может быть отрицательной величиной в случае снижения коэффициента дополнительных инъекций-изъятий.
В параграфе 2.1 данной работы мы предприняли попытку практической проверки модели сложного мультипликатора совокупных региональных расходов на основе учёта основных её составляющих и данных государственной статистики по всем субъектам РФ за 1997 — 2000 гг. Это позволило получить следующие результаты исследования:
1. Бюджетная политика регионов в 1998, 1999 и 2000 годах основанная на концепции сбалансированного бездефицитного бюджета в целом носила проциклический характер, способствуя снижению бюджетных расходов во время спада 1998 г. и тем самым углублению кризиса и росту расходов в период подъема, что приводило к росту инфляции.
2. Динамика отдельных составляющих совокупного регионального спроса (сбережений и инвестиций, экспорта и импорта, доходов и расходов консолидированных бюджетов и т. д.) в определенные периоды времени не определяет динамику развития экономики регионов в целом. Только учет всей совокупности факторов совокупного регионального спроса дает представление об его итоговой динамике.
3. Между динамикой коэффициента дополнительных инъекцийизъятий и динамикой валового регионального продукта при отсутствии значительных изменений в совокупных региональных издержках прослеживается тесная связь. Одной из основных причин снижения темпов прироста валового регионального продукта Челябинской области в 20 012 002 гг. явилось значительное снижение величины коэффициента дополнительных инъекций — изъятий по сравнению с предыдущим годом. Следовательно, модель валового регионального продукта, при которой он равняется произведению совокупного регионального дохода на коэффициент предельных инъекций — изъятий, имеет право на существование и может использоваться в ходе разработки прогнозов развития народного хозяйства.
4. Как показали результаты нашего исследования, анализа факторов регионального спроса недостаточно для объяснения динамики индекса физического объема валового регионального продукта. Данный анализ должен быть дополнен анализом факторов, действующих на стороне совокупного регионального предложения. Следовательно, одно из возможных направлений дальнейшего исследования состоит в дополнении модели предельных инъекций — изъятий факторами совокупного регионального предложения, в том числе таких как динамика совокупных региональных издержек, учёт инфляции издержек и другими. Дополнительно отметим, что модель дополнительных инъекций — изъятий может развиваться, например, с помощью учёта основных экономических факторов, определяющих динамику денежно — кредитной массы в экономике, а именно, сальдо операций с государственными ценными бумагами, изменения ставки центрального банка страны, изменения норм обязательных резервов и других.
Изучение влияния факторов совокупного регионального предложения, проведённое в параграфе 2.2., позволило получить следующие результаты:
1. В фазе экономического спада увеличение государственных расходов (закупок отечественных товаров и услуг, инвестиций и т. д.), полностью или частично компенсирующее суммарное снижение потребительских расходов, валовых инвестиций и чистого экспорта не вызовет высоких темпов инфляции, если при этом не произойдет снижения объемов предложения товаров и услуг (см. формулу 17).
2. В период экономического подъема рост расходов бюджетов всех уровней не приведет к росту инфляции, если он будет сопровождаться («связываться») соответствующим ростом товаров и услуг (см. формулу 18).
3. Эффективность бюджетной политики региона, то есть степень влияния бюджетных расходов на рост валового регионального продукта, зависит не только от изменения прочих составляющих совокупного регионального спроса, но и от факторов, определяющих совокупное региональное предложение, в том числе таких, как динамика совокупных региональных издержек, уровня налогообложения и других. При этом рост совокупных региональных издержек (инфляции издержек), вызванный опережающим ростом тарифов на услуги естественных монополий, может сводить к минимуму эффект от бюджетных инъекций в экономику региона.
4. Макроэкономическая политика, проводившаяся в период экономического кризиса в России в 90-х годах XX века, не соответствовала рекомендациям всех основных моделей государственного регулирования экономики (кейнсианской, монетаристской и экономики предложения), что препятствовало проведению эффективной бюджетной политики регионами.
5. Политика дорогих денег, проводившаяся в России в вышеуказанный период экономического кризиса вопреки теории денежно-кредитного регулирования экономики, снижала совокупный региональный спрос и эффект от бюджетных инъекций в экономику регионов.
6. Умеренная политика дешевых денег, способствуя равномерному росту совокупного регионального спроса, может частично заменять бюджетные инъекции в экономику региона. При этом темпы инфляции не возрастут, если прирост денежно-кредитной массы будет связан с ростом совокупного регионального предложения.
Изучение на конкретном материале межбюджетных отношений Российской Федерации и её субъектов позволило выявить основные проблемы данных отношений, которые заключаются в следующем:
1 .Фактическое функционирование федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ не снизило уровень социальной дифференциации регионов. Более того, данная дифференциация даже возрастала за последние годы. Степень данной дифференциации следует признать чрезмерной и социально опасной;
2. Оказание финансовой поддержки регионам исходя только из уровня бюджетной обеспеченности собственными доходами на душу населения несколько выравнивает их бюджетную обеспеченность, но не уменьшает степени их дифференциации по показателям среднедушевых денежных доходов населения и производству валового регионального продукта, то есть не способствует росту экономического потенциала дотационных регионов;
3. Действующая система межбюджетных отношений подрывает стимулы к повышению экономической эффективности у ряда регионов-доноров (Свердловская и Челябинская области в нашем вышеприведенном примере), которые имея значительно большие размеры производства валового регионального продукта, чем дотационные регионы, в итоге распределения средств из федерального фонда финансовой поддержки субъектов РФ получают значительно меньшие размеры бюджетных доходов на душу населения, чем некоторые дотационные регионы (в нашем примере — Республика Ингушетия);
4. Действующая система межбюджетных отношений федерации и регионов подрывает также стимулы к повышению экономической эффективности также и у дотационных регионов, которые могут полностью лишиться финансовой поддержки федерального центра при росте объемов валового регионального продукта и, соответственно этому, росте уровня среднедушевой обеспеченности собственными доходами консолидированного бюджета региона;
5. В 2000;2002 гг. сохранялась практика дотирования регионов, имеющих показатели среднедушевых налоговых и неналоговых доходов консолидированных бюджетов более высокие, чем в среднем по России, что способствовало увеличению степени экономического неравенства регионов и противоречит принципу социального равенства.
Практическое значение предложенной нами модели оказаниия финансовой помощи субъектам РФ состоит в том, что она может стать конкретной формой компромисса социальной справедливости и экономической эффективности. Социальная справедливость в данном случае будет достигаться вследствие определённой степени перераспределения финансовых средств в направлении от экономически более развитых к экономически менее развитым. Принцип экономической эффективности будет соблюдаться вследствие того, что в результате использования данной шкалы бюджетные доходы будут возрастать как у дотационных регионов, так и у регионов — доноров, хотя и в разной степени. Дальнейшее направление исследования по данному вопросу заключается в разработке и проверке на фактическом материале конкретных ставок финансовой помощи и конкретных величин собственных доходов бюджетов субъектов РФ.
Исследование, проведённое в параграфе 3.2., на конкретном материале, характеризующем фактические межбюджетные отношения, имеющие место в Челябинской области позволило выявить основные недостатки действующей модели отношений субъекта РФ и входящих в его состав муниципальных образований. В результате анализа действующей модели межбюджетных отношений мы пришли к выводу о том, что основным её недостатком является переоценка принципа социальной справедливости в ущерб принципу экономической эффективности, а также влияние политического фактора и нарушение установленных формул распределения средств финансовой поддержки муниципальных образований.
Анализ моделей межбюджетных отношений, действующих в различных субъектах РФ выявил их положительные и отрицательные стороны и привёл к выводу о необходимости разработок моделей, сочетающих экономическое стимулирование с определённой степенью социального выравнивания. Такими моделями могут стать модель с использованием регрессивной шкалы финансовой помощи и модель, сочетающая фонд выравнивания и фонд стимулирования.
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ В РАБОТАХ:
1. Ю. В. Клепов. Формирование современных промышленных структур на основе кооперационно-технологических связей // Материалы первого экономического форума: «Региональная промышленная и ресурсная политика» — г. Челябинск, комитет по экономике администрации области, 1999. (0,2 п.л.).
2. Ю. В. Клепов. Региональная экономика и инвестиции: проблемы и перспективы // Материалы первого Южноуральского инвестиционного форума: «Экономическое развитие и инвестиционный процесс» -г.Челябинск, Изд-во: ООО «Стратум-Консалтинг», 2001. (0,25 п.л.).
3. Ю. В. Клепов. Становление бюджетного федерализма и развитие межрегиональных связей // Материалы шестого Российского экономического форума: «Итоги, проблемы и перспективы развития федеративных отношений в Российской Федерации» — г. Екатеринбург: Изд-во НЭС, 2001. (0,2 пл.).
4. Ю. В. Клепов. Основные направления повышения эффективности использования имущества, находящегося в государственной собственности // Материалы семинара работников контрольно-счетных палат, входящих в федеральный округ: «Осуществление контроля за использованием государственной собственности» — г. Челябинск: Изд-во ЧелГу, 2001.(0,3 пл.).
5. Ю. В. Клепов. Процесс модернизации и технического перевооружения, состояние инновационной активности в базовых отраслях промышленности // Материалы первой окружной конференции «Активная государственная инновационная политика-основа экономического возрождения России» — г. Екатеринбург: Изд-во Свердлвского областного негосударственного фонда развития предпринимательства «ЕАМБ», 2001 (0,4 пл.).
6. Ю. В. Клепов. Правительство Челябинской области четко сформулировало, чего оно ждет от всех игроков внутриобластного рынка // Материалы еженедельника «Лидер» — г. Челябинск: Изд-во ООО" Инновационная компания «Лидер», 2002. (0,3 пл.).
7. Ю. В. Клепов. Инвестиционные возможности негосударственных пенсионных фондов // Материалы журнала «Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика» — г. Москва: Изд-во ИэиУП, 2002. (0,3 пл.).
