Корпоративное право

Учреждение вообще не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете (ст. 298 ГК). Но денежными средствами, полученными от собственника в порядке финансирования, учреждение вправе распоряжаться, расходуя их в строгом соответствии со сметой, утверждаемой собственником.

Изложенное не касается доходов, полученных в результате хозяйственной и иной деятельности, допускаемой учредительными документами, и имущества, приобретенного учреждением за счет этих доходов (п. 2 ст. 298 ГК). Как отмечалось выше (п. 3 § 1 данной главы), право учреждения на это имущество, скорее всего, является н правом оперативного управления, а самостоятельной разновидностью ограниченных вещных прав, поскольку правовой режим этого имущества значительно отличается от режима имущества, закрепленного за учреждением на праве оперативного управления.

Казенное предприятие и учреждение несут самостоятельную ответственность по своим обязательствам. При этом казенное предприятие отвечает по долгам всем своим имуществом, а учреждение — только в пределах находящихся в его распоряжении денежных средств. Законодательно закреплена также дополнительная ответственность собственников по обязательствам созданных ими казенных предприятий и учреждений. Собственник (Российская Федерация, субъект РФ, муниципальное образование), закрепивший имущество на праве оперативного управления за казенным предприятием, несет субсидиарную ответственность по его обязательствам в случае недостатка имущества у казенного предприятия (п. 5 ст. 115 ГК). Субсидиарная ответственность собственника по долгам созданного им учреждения наступает в случае недостаточности денежных средств у последнего для погашения своих долгов (п. 2 ст. 120 ГК).

Возникновение и прекращение права оперативного управления подчинено правилам, изложенным выше применительно к праву хозяйственного ведения (ст. 299 ГК). Однако прекращение права оперативного управления по воле собственника имущества возможно в случаях, если имущество, закрепленное за казенным предприятием или учреждением, оказалось излишним, не используется ими либо используется не по назначению, что недопустимо применительно к праву хозяйственного ведения.

Предприятия (кроме казенных и государственных научных центров) целесообразно проведение поэтапного акционирования и последующей приватизации. Для тех из них, которые обладают критическими технологиями либо занимают доминирующее положение на рынке, необходимы различного рода механизмы государственного контроля в виде сохранения участия Российской Федерации в акционерном капитале, введения «золотой акции». Нужно радикально расширить практику использования такого предусмотренного законодательством о приватизации способа госконтроля за инвесторами, как установление ограничений на деятельность новых владельцев пакетов акий.

Вопрос 2. Обоснованию правосубъектности коллективных образований посвящены многочисленные теории юридического лица. В частности, в Англии и США широкое распространение получила теория фикции, в других же странах более популярна теория реальности юридического лица. В чем заключается суть данных теорий? Какие практические последствия они имеют? В чем их слабые и сильные стороны? К какой теории склоняетесь Вы? Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

ТЕОРИЯ ФИКЦИИ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА (англ. theory of fiction of juridical person) — связана с именем германского юриста, главы исторической школы права, возникшей в XIX в., К.-Ф. Савиньи. Он утверждал, что человек, и только человек, является действительным субъектом права. Позитивное право по своему усмотрению может, однако, либо сузить круг правоспособных лиц, либо, наоборот, расширить его за счет образования искусственных субъектов права. Юридическое лицо представляет собой не что иное, как искусственно созданный посредством простой фикции субъект права. Такой субъект создается исключительно в юридических целях. Реальными субъектами правоотношений в юридическом лице остаются единственно возможные носители правосубъектности — физические лица. Юридическое лицо как простая фикция недееспособно. Дееспособны лишь органы, состоящие из людей. Не случайно в § 26 Германского гражданского уложения правление юридического лица, именуемого «союз», квалифицируется как его законный представитель.

Такая концепция предопределяла как порядок возникновения, так и природу правоспособности юридического лица. Если юридическое лицо является искусственным созданием правопорядка, то очевидно, что только государство соответствующим актом может вызвать его к жизни и только государство может определить сферу его деятельности. Вытекающие из теории фикции разрешительный порядок возникновения и специальная правоспособность юридического лица были направлены прежде всего на обеспечение контроля государства за объединениями лиц, не преследующими цели извлечения прибыли.

Теория фикции получила широкое распространение в Англии и США. «Корпорация ~ это искусственное образование, невидимое, неосязаемое и существующее только с точки зрения закона» — такое определение корпорции было дано в решении по делу The Trustees of Dartmouth College v. Woodward председателем Верховного суда США Д. Маршаллом еще в начале XIX в., и из такого понятия корпорации до настоящего времени исходят практика и законодательство Англии и США. Доктрина Англии и США особое внимание уделяла проводимому теорией фикции противопоставлению юридического лица и физических лиц, его составляющих, прав и обязанностей юридического лица правам и обязанностям его членов

Правовые фикции известны различным отраслям права, но, пожалуй, более всего их в гражданском судопроизводстве. Это связано с детальностью процессуального регулирования правосудия по гражданским делам и отказом от объективной истины в состязательном процессе. При этом процессуально — правовые фикции — это всегда исключение из общих правил производства по делу, без которых нельзя правильно и справедливо рассмотреть и разрешить гражданское дело.

Так, непреложным требованием является обязательное извещение судом лиц, участвующих в деле, о времени и месте заседания (ст. 144 ГПК). В противном случае решение подлежит безусловной отмене (п. 2 ст. 308 ГПК). А как нужно поступить, если заинтересованное лицо во время производства по делу сменило место жительства, не известив об этом суд? В таком случае есть достаточные основания полагать, что гражданин уклоняется от суда. И в подобной ситуации возможен и целесообразен один — единственный вариант — выслать судебную повестку по ранее известному адресу, после чего полагать выполненной процессуальную обязанность извещения гражданина и продолжать рассматривать гражданское дело по существу.

Данный вариант как правовая норма закреплен в ст. 111 ГПК: «При отсутствии такого сообщения (о перемене своего адреса во время производства по делу. — И.З.) повестка посылается по последнему известному суду адресу и считается доставленной, хотя бы адресат по этому адресу более не проживал». Аналогичное правило определено и ч. 1 ст. 112 ГПК: при неизвестности фактического места пребывания ответчика можно рассматривать дело по поступлении в суд повестки, удостоверяющей ее получение жилищной организацией или органом местного самоуправления по последнему известному месту жительства вызываемого гражданина.

Указанные нормы представляют собой правовые фикции. Суд исходит из того, что сторона извещена надлежащим образом, хотя в действительности судебная повестка не дошла до адресата и это известно судье. Налицо очевидное исключение из правила ст. 144 ГПК. И оно объективно необходимо, иначе невозможным будет разбирательство спора о праве.

Федеральный закон от 30 ноября 1995 г. «О внесении изменений и дополнений в ГПК РСФСР» установил еще несколько гражданско — процессуальных фикций. Они также предназначены для преодоления процессуальной недисциплинированности участников судопроизводства. Согласно ч. 1 ст. 65 и ч. 1 ст. 70 ГПК в отношении стороны, удерживающей у себя истребуемое судом письменное или вещественное доказательство и не представляющей его по требованию суда, предполагается, что содержащиеся в нем сведения направлены против интересов этой стороны и считаются ею признанными. Утверждение о признании недисциплинированной стороной сведений, содержащихся в непредставленном средстве доказывания, явно и очевидно фиктивно.

В ч. 3 ст. 74 ГПК установлена правовая фикция результатов судебной экспертизы, не проведенной по вине стороны: «В случае уклонения стороны от прохождения экспертизы, когда по обстоятельствам дела без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд, в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым». В указанных случаях фиктивным будет вывод суда о признании стороной сведений, содержащихся в непредставленном средстве доказывания, а также об установлении или опровержении факта, по которому экспертиза не была проведена. Выводы суда с очевидностью не соответствуют реальной действительности (непредставленное средство доказывания не исследовалось, экспертиза не проводилась), но они необходимы, чтобы преодолеть невыполнение одной из сторон своих процессуальных обязанностей и осуществить правосудие по делу. Эти фикции вполне соответствуют сущности состязательного процесса.

Конечно, применение правовых фикций не способствует установлению судом объективной истины по делу. Но они целесообразны, разумны и потому нужны в системе гражданско — проессуальных средств осуществления правосудия.