Фитонимическая лексика в художественной прозе Е.И. Носова

На рубеже ХХ-ХХ1 вв. возрастает интерес к художественному тексту как сложному комплексному явлению. Ученых интересует словарный состав произведения, его стилистические пласты, тематические составляющие и грамматические особенности. Описанию подвергаются единицы различных языковых уровней, позволяющие говорить о своеобразии индивидуально-авторской манеры повествования.

Язык писателей всегда привлекал внимание лингвистов [Виноградов 1959; Винокур 1959; Ларин 1962]. Эта тенденция сохраняется и в наши дни, о чем свидетельствуют многочисленные публикации [Алешина 2001; Голованевский 2006; Дроботун 2005; Караулов 1992; Ковтунова 2003; Курносова 2008; Лежнина 2001; Минц 1999; Некрасова 1997; Туранина 2001; Харченко 1998; Яцкевич 2000 и др.]. В. В. Виноградов отмечал, что в языке произведений определённого автора воплощена его творческая личность [Виноградов 1959: 6]. Если под языковой картиной мира понимается совокупность представлений народа о действительности, зафиксированных в единицах языка, на определенном этапе развития народа [Караулов 1987: 171−172], то языковая картина мира писателя является зеркалом авторского мира, поскольку «лик писателя проступает в системе словесной организации его творчества <.> писатель стремится изобразить вещи объективного мира такими, какими он их видит через призму своего художественного «я» «[Дроботун 2005: 51−52].

Русская земля богата литературными талантами, творчество которых не оставляет равнодушными современных читателей. Одним из таких писателей является Евгений Иванович Носов — автор повестей и многочисленных рассказов, лирико-философских миииатюр и современной российской сказки. Главной темой его произведений, по утверждению самого автора, была «жизнь простого деревенского человека, его нравственные истоки, отношение к земле, природе и ко всему современному бытию» [Носов 1998: 10]. Лауреат многих литературных премий, среди которых премия имени.

Александра Солженицына, Е. И. Носов по праву считается одним из самых талантливых стилистов XX века. «Современный русский литературный язык с его безграничной емкостью, мужественной строгостью и застенчивой нежностью сверкает в его книгах подобно драгоценному камню, отшлифованному мастером», — писал Ю. Бондарев и утверждал, что читать Носова — истинное наслаждение [Бондарев 1998: 118].

Художественный мир курского писателя — уникальное явление в русской литературе XX века, о чем свидетельствуют высказывания критиков, соратников по перу, филологов и простых читателей. Приведем некоторые из них. Критик А. Кондратович восклицал: «Ах, как хорошо написано, так хорошо, что боязно притрагиваться к тексту критическим пером» [Кондратович 1998: 11]. «И песнь моего друга, — писал В. Астафьев, — как цветок чабреца, не корыстна с виду, но чист и высок ее тон, тот самый древний златоглавый тон, что звучал когда-то в сказаниях боянов, воспевающих славу молодой Руси, как звучит он в книгах певцов, рожденных порубежной и центральной Россией: Бунина и Тургенева, Лескова и Андреева, Кольцова и Никитина, Есенина и Полонского, — да разве перечтешь их, российские таланты!» [Астафьев 1998: 115]. Ему вторит В. Чемодуров: «Редко роняемыми, зато царственными словами Е. Носов выстроил мемориал чистейшего русского языка и русской крестьянской философии. И эта нравственная вершина видна из Курска для всей России.» (цит. по: [Мастер с нами 2007: 35]). Все это объясняет устойчивый интерес литературоведов (см., например: [Агеев 1999; Кедровский 1998, 2000; Филиппов 1997]), лингвистов [Молчанова 2007] и краеведов [Спасская 2007] к его самобытному творчеству.

Особое внимание к языковым особенностям писателя-земляка проявляют курские лингвисты. В рамках проекта «Курское слово» проанализированы диалектные и просторечные лексемы [Евдокимов 2005; Ларина 2005, 2009], изучены фольклорные наименования в прозе Е. И. Носова [Климас 2005], выявлен фразеологический корпус текстов [Федоркина 2006] и разработаны принципы словарного представления художественного наследия писателя [Черникова 2006]. Целый ряд публикаций посвящен описанию морфологических и синтаксических особенностей художественной речи Е. И. Носова [Беляева 2007; Бобунова 2007; Булатникова 2007; Шувалова 2008; Харитонова 2005]. Начато исследование публицистического [Разумова 2007] и эпистолярного наследия писателя [Набатчикова 2010]. В работах лингвистов анализировались отдельные лексемы [Шувалова 2004], группы слов [Балабанова 2008] и лексикон отдельного рассказа в целом [Климас 2006].

Тема природы — одна из основных в творчестве Е. И. Носова, поэтому не удивительно, что лексика, номинирующая растения и растительные организмы, частотна в идиолекте писателя. Н. Рубцов отмечал: «В его рассказах вставала неброская, но опоэтизированная глубокой любовью писателя природа средней полосы России» [Рубцов 1974: 178]. Однако пейзажные зарисовки не являются для Е. И. Носова самоцелью: «за образами и картинами природы, за внешне незначительными событиями, исподволь, где-то в подтексте, затрагиваются морально-этические и эстетические проблемы» [Тойбин 1998: 222], а наименования растений «получают под пером автора многозначительную смысловую нагрузку, известную иносказательность, помогая глубже выразить авторскую мысль» [Тойбин 2007: 504]. Таким образом, актуальность исследования обусловлена возрастающим вниманием лингвистов к изучению языковой личности Е. И. Носова, стремлением к многоаспектному описанию отдельных пластов лексики, в частности названий растений и растительных организмов, отсутствием комплексного исследования указанной группы слов в художественном тексте.

Объектом исследования выбрана фитонимическая лексика художественной прозы Е. И. Носова.

Предметом исследования являются структурно-семантическая организация данного пласта лексики и её функциональные особенности в художественном дискурсе Е. И. Носова.

Цель работы состоит в многоаспектном описании фитонимического лексикона прозы Е. И. Носова и изучении художественно-изобразительных особенностей фитонимической лексики.

В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи:

— определить объём понятий «фитоним» и «фитонимическая лексика» и обосновать использование указанных терминов;

— составить словник, частотный словарь и конкорданс фитонимических наименований художественного дискурса Е. И. Носова;

— описать фитонимический пласт лексики с учётом частотности составляющих его слов, их стилистической маркированности и узуальности;

— выявить тематические группы названий растений и растительных организмов и дать общую характеристику каждой из них;

— определить место диалектных фитонимов в художественном тексте и способы их семантизации;

— исследовать особенности использования фитонимической лексики в составе средств художественной изобразительности писателя.

Базой эмпирического материала послужило собрание сочинений Е. И. Носова в 5-ти томах (Москва: Русский путь, 2005). Наш выбор обусловлен тем, что это самое полное издание, в котором произведения сгруппированы по тематическому принципу (1 том — рассказы о природе- 2 том — произведения о детстве- 3 том — о деревне- 4 том — о войне- 5 том — творческие портреты, беседы, интервью, выступления и переписка). Всего проанализировано 147 прозаических художественных текстов писателя: 6 повестей, 106 рассказов, 34 миниатюры и одна сказка. Исследование основано на составленном нами алфавитно-частотном словнике фитонимической лексики, содержащем 678 лексем с общим количеством словоупотреблений 4547.

Научная новизна работы определяется тем, что это первое исследование, посвященное всестороннему изучению фитонимического лексикона художественных произведений Е. И. Носова. В диссертации выявлен фитонимический фонд художественной прозы, предложена тематическая классификация наименований растений, определено место диалектных фитонимов, зафиксированных в художественном тексте, и охарактеризованы функциональные особенности фитонимов в идиостиле писателя.

Методы исследования. В работе используются традиционные лингвистические методы: описательный, таксономический и сопоставительный. В исследовании применялись методики количественного и контекстуального анализа, методика стилистического комментирования (изучение частных особенностей языка и стиля художника слова) [Артёменко 1969] и методика функционально-стилистического анализа, позволяющая обнаружить типические приёмы индивидуально-художественного использования изобразительных средств языка. Также использовались новые методики лингвокультурологического анализа, разработанные курскими лингвистами: доминантный анализ и методика сжатия конкорданса [Хроленко 2008]. По словам А. Т. Хроленко, лингвистика определяется как единая наука, сочетающая «качественные и количественные методики для более адекватного описания системы языка и характеристики его функций» [Хроленко 2004: 476].

Словник фитонимической лексики писателя был создан с помощью программы компьютерной обработки текстов №уз1оу.

Положения, выносимые на защиту.

1. Одно из важных мест в языковой картине мира Е. И. Носова занимает фрагмент «Флора», о чем свидетельствует словник фитонимических наименований, выбор и частотность которых обусловлены тематикой произведений, воссозданием обстановки, в которой живут герои повестей и рассказов, и авторской установкой, связанной с описанием образов и характеров персонажей.

2. Основу фитонимического словника составляют узуальные стилистически нейтральные лексемы, однако в художественной прозе Е. И. Носова используются разговорные наименования растений, диалектные фитонимы и окказиональные слова, что является яркой особенностью идиолекта курского писателя.

3. Фитонимический лексикон имеет иерархическое устройство. Представляющие его языковые единицы объединяются в тематические группы «Общие наименования», «Собственно фитонимы», «Наименования грибов», «Партитивные фитонимы» и «Наименования совокупностей», которые, в свою очередь, делятся на подгруппы. Границы между группами и подгруппами подвижны.

4. Фитонимическая лексика активно употребляется Е. И. Носовым в составе изобразительных средств, прежде всего метафор и сравнений. Писатель использует разнообразные модели переноса наименований и способы выражения сравнительных отношений. Художественные средства изобразительности взаимодействуют друг с другом, в результате чего происходит «наложение» тропов, их обратимость и концентрация в пределах микроконтекста.

5. В произведениях Е. И. Носова мир природы соотносится с миром человека. Люди сравниваются и сопоставляются с растениями, а растительные организмы наделяются свойствами людей: их способностью дышать, видеть, чувствовать, говорить, любить и др. Все это свидетельствует о стирании границ между «живой» и «неживой» природой и о гармонически устроенном мире произведений Е. И. Носова.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что выводы, полученные в результате исследования, углубляют представление о своеобразии художественного языка Е. И. Носова и способствуют решению ряда проблем в области авторского идиолектана материале фитонимической лексики выявляются смысловые приоритеты языковой картины мира писателя и определяется функциональная значимость наименований растений в построении художественного текста. Результаты осуществлённого анализа могут быть использованы для исследования других тематических групп лексики и для проведения сопоставительного анализа фитонимов в разных аспектах.

Практическая ценность состоит в том, что полученные результаты могут найти применение в курсах современного русского литературного языка и лингвистического анализа художественного текста, при подготовке спецкурсов и спецсеминаров, посвящённых языку художественной прозы, а также в лексикографической практике.

Апробация материалов и результатов исследования. Основные положения диссертации излагались в виде докладов на аспирантских семинарах при кафедре русского языка Курского государственного университета (2008;2010 гг.), в ходе работы летней научной школы «Курское слово» (2009 г., 2010 г.), на III Всероссийской научно-практической электронной конференции с международным участием «Язык. Коммуникация. Культура» (г. Курск, 2009 г.), на II Международной научной конференции «Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты» (г. Чита, 2009 г.), на XII Международной научно-практической конференции молодых учёных «Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания: традиции и инновации» (г. Москва, 2010 г.) и нашли отражение в десяти публикациях.

Структура работы. Диссертационное сочинение состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников, использованных словарей, библиографического списка и двух приложений, включающих алфавитно-частотный словник и частотный словарь фитонимической лексики.

2.4. Выводы.

Фитонимические средства художественной изобразительности — распространённое явление в идиостиле Е. И. Носова. Они создают мощное ассоциативное поле, формируя особенности языковой картины мира писателя. Использование выразительных средств мотивировано желанием автора осмыслить и образно воплотить тесную взаимосвязь человека с миром природы. Для Е. И. Носова совершенно естественно представлять в фитонимических образах человека, объекты живой и неживой природы, абстрактные понятия, эмоциональное и физическое состояния людей и животных, а также их действия.

Метафора — самое распространённое образное средство в идиостиле Е. И. Носова. Метафорическое значение фитонимов реализуется в трёх типах переноса: с неодушевлённого на одушевлённое, с неодушевлённого на неодушевлённое, с одушевлённого на неодушевлённое. Метафорические фитонимические конструкции имеют разнообразное структурное строение (одночленная метафора, двучленная метафора и многочленная метафора). Предпочитаемая автором грамматическая структура метафоры — двучленная распространённая конструкция. Чаще всего основой скрытого сравнения в фитонимических метафорах писателя {ковыль, морковь, незабудки, подсолнух, редиска) выступают черты лица и части тела человека.

Природа в творчестве Е. И. Носова часто наделяется свойствами человека, поэтому самым регулярным в идиостиле писателя оказывается перенос с одушевлённого на неодушевлённое. В произведениях автора структурно-семантическая типология данного явления представлена предикативными, атрибутивными и дистантными синтагмами, в которых олицетворение получают фитонимы разных тематических групп (дерево, ромашка, крапива, лист, зелень). Е. И. Носов часто использует кодифицированные метафоры, однако всякий раз пытается расширить традиционный метафорический образ путём передачи синестезии ощущений (пахучие волны разнотравья, медвяные волны зацветающего подмаренника, шуршащее море камыша). Характерной чертой идиостиля писателя является и активное употребление некодифицированных олицетворяющих и неолицетворяющих метафор (желтоокие в белых чепчиках ромашки, арбузы в полосатых тельняшках). В целом практически любое фитонимическое наименование в прозе Е. И. Носова может персонифицироваться, что свидетельствует об одушевлённости растительного мира курского писателя.

Важное место среди изобразительных средств в идиостиле писателя занимает сравнение. В художественных произведениях писателя представлено большое разнообразие компаративных моделей фитонимических сравнений (лексические, словообразовательные, морфологические, синтаксические). Автор одинаково часто использует как традиционные для литературного языка синтаксические конструкции (мальчишка тоненький и глянцево-черный, как стручок акации), так и менее распространённые морфологические модели (бураком занялся председательвся то козява с гречишную кожуру).

Фитонимические сравнения писателя основаны на глубоком знании им особенностей внешнего вида растений, их строения, среды обитания, функций и свойств. Фитонимы выступают и в качестве субъекта (глаза, как маслины), и объекта сравнения (серой туманной шубой простирались камыши).

Яркой особенностью художественного текста являются развёрнутые метафорические (как частный вид — олицетворяющие) контексты и многочленные примеры взаимодействия изобразительных средств, когда метафора и сравнение наслаиваются друг на друга, соседствуют в миниконтексте или «перетекают» из одной конструкции в другую.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Фитонимическая лексика занимает особое место в художественном языке Е. И. Носова. Об этом свидетельствует составленный нами алфавитно-частотный словник, который насчитывает около семисот лексем (более чем в 4000 словоупотреблений), номинирующих растения и растительные организмы. Основу данного словника составляют узуальные стилистически нейтральные лексемы (берёза, дерево, калина, трава), однако автор часто использует разговорные фитонимы (картошка, морковка, одуван, подсолнух), диалектные наименования {бурак, лопушъё, пупырь, хмыза) и окказиональные слова {капустно, разновсячина, чернотравье). Органично вплетенные в ткань повествования, такие лексемы, по мнению Е. И. Носова, не требуют специальной семантизации. Таким образом автор пытается расширить «ботанический кругозор» читателя. Особое отношение писателя к растениям проявляется в использовании многочисленных диминутивных форм {ветоЧка, донничек, душичка, ивица, коноплинка, побеэ! сек, растеньице, семенцо, щавелиночка, ядрышко), которые в определенном контексте реализуют то уменьшительное, то ласкательное, то уменьшительно-ласкательное значение. Е. И. Носов оригинален и в употреблении разнообразных отфитонимических образований {бескалгышный, забурьяненный, лещинковый, лопушистый, осочный, отковылившисъ).

В целом словник свидетельствует о самобытности творческой манеры писателя, о богатстве его образного художественного мышления и о лексическом разнообразии языка произведений. Значимость фитонимических образов подтверждается тем, что наименования растений нередко выносятся в сильную позицию — название произведения: «Аманита фаллоидес», «Багульник», «Дымит черёмуха», «Кувшинка», «Под старым осокорем», «Тридцать зёрен», «Сучок», «Репейное царство», «Шумит луговая овсяница» и др.

Частотный словарь фитонимической лексики демонстрирует актуальность и значимость в прозе автора общих понятий растений и их частей, номинанты которых занимают в словаре верхние позиции {трава, дерево, куст, цветок, лист).

Фитонимическая лексика, используемая писателем, имеет свою иерархию. Представляющие её языковые единицы объединены нами в тематические группы: «Общие наименования», «Собственно фитонимы», «Наименования грибов», «Партитивные фитонимы» и «Наименования совокупностей», которые в свою очередь делятся на подгруппы. Распределение слов по группам, проведенное с опорой на контексты, показало, что границы между группами и подгруппами подвижны.

Анализ лексики, номинирующей растения и растительные организмы, свидетельствует, что в идиолекте писателя наиболее употребительны наименования деревьев и их плодов {берёза, ракита, сосна, тополь, черёмуха, яблоко, яблоня), дикорастущих цветов и трав {клевер, ковыль, крапива, лопух, мак, полынь, ромашка), овощных и зерновых растений {капуста, картошка, морковка, огурецовёс, пшеница, рожь), большая часть которых номинирует растительные реалии средней полосы России, что говорит о глубоком знании писателем флоры родного края. Высокая частотность наименований водных растений, а также деревьев и кустарников, произрастающих преимущественно около водных объектов {ветла, водоросль, ива, камыш, кувшинка, куга, осока, рогоз, тальник, тина), обусловлена жизненными пристрастиями курского писателя — любителя-рыболова, герои которого много времени проводят на природе.

Синтагматические связи фитонимических наименований показывают, что при употреблении того или иного слова автор часто руководствовался необходимостью и значимостью номинируемых растений. Они нужны человеку и как продукт питания, и как лекарственное средство, и как строительный материал, и даже могут использоваться в детских играх и забавах. Писатель часто поднимается над обыденностью мира, вкладывая в обычные растения особую символику {багульник, мак, полынь, ракита, тополь), в результате чего фитонимы становятся знаковыми элементами повествования и ненавязчиво помогают писателю выразить авторскую мысль.

Е.И. Носов не любит броской, кричащей красоты, его больше прельщают незатейливые гераньки, незабудки, ромашки. Тонкий знаток природы, писатель, создавая тот или иной образ, активно задействует все органы чувств, и фитонимы играют в этом не последнюю роль. Читатель видит каждую травинку-былинку, «тучные набрызги завязи», пестреющие багряными головками клевера, синие колокольца, лупастые звёзды ромашек, слышит шепот кустов и лепет листвы, вдыхает дурманные ароматы донника и ночного цветка — маттиолы, осязает холодок мокрой травы, чувствует вкус помидора, «заблестевшего сахаристым инеем на изломе». Носов-художник не только подбирает нужный цвет для каждого растения, но и с помощью фитонимов передает определенные цветовые ощущения (бурачно-красный, вишенно-спелый, свёкольно-фиолетовый, сливово-чёрный).

В дискурсе писателя фитонимическая лексика активно используется в составе средств художественной изобразительности. Особая роль отводится метафоре (включающей собственно метафоры, метафорические эпитеты и олицетворения) и сравнению. Е. И. Носов экспериментирует с разнообразными моделями переноса наименований и способами выражения сравнительных отношений. Образные средства взаимодействуют друг с другом, в результате чего происходит их наложение, концентрация в пределах микроконтекста, а также отмечаются случаи «обратимости тропов».

Фитонимические средства изобразительности представлены разнообразными структурно-семантическими конструкциями. Рассмотренные нами типологии грамматических структур фитонимических сравнений и метафор, составленные семантические классификации объектов и субъектов сравнения, а также метафорического переноса свидетельствуют о своеобразии идиостиля Е. И, Носова, в творчестве которого переносное значение может проявиться практически у любого фитонима, традиционно не метафоризируемого.

Мир природы в прозе писателя соотносится с миром человека. Человек сравнивается и сопоставляется с растениями, а растительные организмы — с человеком и предметами, созданными его руками и творчеством. Все это свидетельствует о стирании границ между «живой» и «неживой» природой и о гармонически устроенном мире произведений Е. И. Носова.

Дальнейшее изучение фитонимического лексикона Е. И. Носова видится в описании многочисленных словообразовательных гнёзд, включающих слова с фитонимическим корнем. Состав данной группы лексики может быть расширен за счёт включения глаголов, номинирующих действия, свойственные растениям (вянуть, расти, цвести и т. д.), что, несомненно, дополнит представления лингвистов о своеобразии указанного пласта лексики. Будет интересен и сравнительный анализ лексиконов, содержащих наименования растений и растительных организмов, проведенный в разных аспектах для выявления жанрового своеобразия лексики (внутреннее сопоставление: художественные тексты, публицистические произведения и эпистолярное наследие) и индивидуально-авторского языкового портрета (внешнее сопоставление: с лексиконами писателей-земляков — К. Д. Воробьёва, А. Гайдара, В. Овечкина — и писателей, принадлежащих к одному литературному направлениюВ.П. Астафьева, В. И. Белова, В.Г. Распутина).