Актуальность. Поворот к рыночной экономике открытого типа, ликвидация государственной монополии на внешнеэкономическую деятельность позволили сделать более доступным внутренний рынок для конкуренции иностранных товаров и капиталов, и, в принципе, создали возможности для осуществления прогрессивных сдвигов в российской экономике, ее реальной интеграции в мировое хозяйство, тем самым предопределив необходимость создания эффективного правового регулирования внешнеэкономической деятельности.
Низкое качество правовой базы, наличие пробелов в правовом регулировании способствовали образованию разрыва между методологией и практикой осуществления внешнеэкономической деятельности, появлению и широкому распространению такого явления, как «региональное правотворчество».
Проблематика совершенствования управления внешнеэкономической деятельностью вынудила обратить на себя внимание в последние годы. Это обусловлено, прежде всего, тем, что изменения в характере и масштабах внешнеэкономической деятельности, возрастание ее социально-экономического значения для Российской Федерации объективно потребовали внесения существенных корректив в правовое регулирование внешнеэкономической деятельности.
В настоящее время в РФ внешнеэкономическую деятельность в той или иной форме осуществляют 726 243 коммерческие организации, и количество их с каждым годом увеличивается. При этом необходимо отметить тот факт, что в деятельности таких организаций постоянно возникают сложности, непосредственно связанные с осуществлением ими ВЭД. Это свидетельствует о существующей насущной необходимости комплексного исследования правового статуса и особенностей осуществления внешнеэкономической деятельности субъектами предпринимательства.
Цель и задачи исследования
.
Цель настоящей работы — рассмотреть и проанализировать особенности осуществления субъектами предпринимательства внешнеэкономической деятельности (на примере субъектов Южного федерального округа РФ).
Для реализации данной цели необходимы постановка и решение следующих основных задач:
1. Дать общую характеристику российского и международного законодательства, регламентирующего порядок и особенности осуществления внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства.
2. Исследовать понятие, признаки и виды субъектов предпринимательской деятельности.
3. Изучить особенности государственного регулирования внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства в РФ.
4. Рассмотреть негосударственные средства регулирования, внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства.
5. Проанализировать правовые основы регулирования внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства в Южном федеральном округе.
6. Рассмотреть структуру органов и организаций, осуществляющих правовое регулирование внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства в Южном федеральном округе.
7. Провести эмпирическое исследование судебной и арбитражной практики Южного федерального округа по вопросам, возникающим в процессе осуществления субъектами предпринимательства внешнеэкономической деятельности.
Объект и предмет исследования.
Объект настоящего исследования — ВЭД как сфера деятельности субъектов предпринимательства.
Предмет исследования — порядок осуществления внешнеэкономической деятельности в РФ.
Степень разработанности темы исследования.
Актуальность исследуемой темы объясняет определенный интерес научных кругов к рассматриваемой сфере деятельности. Обширную часть в теоретических исследованиях занимают общие вопросы административно-правового регулирования, основанные на экономических исследованиях. В разработке основ внешнеэкономической деятельности особое значение имеют труды Л. Абалкина,.
A. Бузгалина, П. Бунича, А. П. Вершинина, С. Глазьева, Д. Кейнса, А. Козырина,.
B. Куликова, X. Ламперта, А. ЛивщицаД. Львова, С. Митина, А. Петрова, С. Шаталина и других.
В последние десять лет уделяется повышенное внимание проблемам интеграции России в мировое пространство. Наиболее основательно эти вопросы рассмотрены в работах И. Балабанова, В. Балацкого, А. Булатова, А. Козырина, Э. Кочетова и других.
Значительное число работ отечественных юристов, и экономистов, посвящено исследованию отдельных форм внешнеэкономической деятельности и механизмам их регулирования. К ним следует о тнести труды Н. Артемова, Э. Бати-зи, Ю. Грачева, И: Дюмулена, Н. Завьялова, А. Козырина,-В:.Наумова, Ю. Петрова, В. Покровской, В: Преснякова, И. Устинова, А. Шишаева и других.
Научная новизна работы.
В настоящем исследовании впервые на диссертационном уровне проведен комплексный анализ порядка, форм, методов и направлений осуществления внешнеэкономической деятельности субъектами предпринимательства. Детальному рассмотрению подвергнуты основы правового регулирования внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства.
Также впервые на уровне диссертационного исследования проанализированы особенности осуществления внешнеэкономической деятельности субъектами, предпринимательства в Южном федеральном округе.
Методологическая основа исследования построена на принципах системного подхода. Сложность предмета и объекта исследования предполагает наличие необходимых методологических особенностей. С одной стороны научная гипотеза выполненной работы базируется на общей теории юриспруденции и ее методологической концепции, в соответствии с которой использовались сравнительно-правовой и историко-правовой методы. Эти методы дают возможность определить круг наиболее острых вопросов, стоящих сегодня перед внешнеэкономической деятельностью, проследить генезис этих проблем, выявить их теоретико-правовые основания.
С другой стороны обширность исследования предполагает использование различных общенаучных методов: абстрагирования, теоретического моделирования, логико-аналитический, системного анализа. С помощью этих методов оказалось возможным определить специфическое положение, занимаемое внешнеэкономической деятельностью в социально-правовом пространстве.
Нормативную основу исследования составляют нормы гражданского, международного частного права, предпринимательского и других отраслей права Российской-Федерации, международные документы, нормативно-правовые акты субъектов Южного федерального округа Российской Федерации в области внешнеэкономической деятельности.
Теоретическую основу исследования сформировали труды отечественных и зарубежных ученых в области государственного регулирования внешнеэкономической деятельности, правового регулирования предпринимательской деятельности.
Практическую основу исследования составили материалы опубликованной и неопубликованной судебной практики субъектов Южного федерального округа РФ (350 дел), данные официальной статистической отчетности ФНС РФ и Государственного комитета статистики РФ, а также статистические данные, опубликованные в статистических сборниках, периодических изданиях, распространяемых информационно-аналитическими агентствами.
На защиту выносятся следующие основные положения и выводы:
1. Обосновывается положение о том, что в случае расширительного толкования используемого в ст. 168 ГК РФ термина «закон или иные правовые акты», нормы международного права нельзя отнести к «надлежаще установленным нормам гражданского законодательства». Они были и остаются в составе международного права, не переходят в законодательство РФ, но применяются как правовые источники соответствующих гражданских отношений наряду с нормами гражданского законодательства РФ.
2. Указывается на то, что ранее действовавшее гражданское законодательство, как и ГК РФ, исходило из принципа непосредственного применения норм международных договоров. Принципиальное отличие формулировки действующего ГК РФ от прежних актов гражданского законодательства состоит в перенесении акцента непосредственного применения норм международных договоров РФ с коллизионных ситуаций на все возможные варианты непосредственного применения (самостоятельное, совместное и приоритетное).
3. Указывается на отсутствие каких-либо оснований не распространять правило о приоритетном применении норм международных договоров РФ к гражданским и иным внутригосударственным отношениям лишь на том основании, что согласие выражено в иной, чем ратификация, форме.
4. Обосновывается позиция о том, что соотношение международных договоров и российских нормативных актов не всегда выдерживаются на практике. Можно выделить два основных направления правового регулирования международной торговли. Первое — использование коллизионного метода регулирования, второе — унификация международного частного права, и, прежде всего, права международной торговли.
5. Показано, что в РФ существует значительная нормативно-правовая база, регулирующая внешнеэкономическую деятельность субъектов. При этом нормативные документы, касающиеся регулирования ВЭД, претерпевают постоянные изменения, что связано с динамичным развитием международных отношений и, в первую очередь, международной торговли.
6. Выявлено, что в состав субъектов предпринимательского права входят отдельные субъекты конституционного, административного, гражданского, налогового права и др. Для определения их в качестве субъектов предпринимательского права важно установить два критерия' - это принадлежность субъектов к предпринимательским отношениям и осуществление ими функций предпринимателей либо руководства предпринимательской деятельностью.
7. Обоснована позиция о том, что «субъекты предпринимательской деятельности» и «хозяйствующие субъекты» — это несовпадающие понятия. Они соотносятся между собой точно так же, как соотносятся экономическая (хозяйственная) и предпринимательская деятельность. Хозяйствующие субъекты не всегда приобретают статус предпринимателей.
8. В настоящее время внешнеторговую деятельность осуществляет широкий круг субъектов, при этом централизованное государственное руководство этой деятельностью отсутствует.
9. В результате неправильного толкования инстанциями норм права, применимого к внешнеэкономическим сделкам, определяющего статус субъектов внешнеэкономической деятельности имеет место необоснованное привлечение к ответственности участников внешнеэкономической деятельности.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на основе теоретико-правового анализа уточнены и дополнены современные представления о сущности внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства.
Практическая значимость диссертации. Положения диссертационного исследования призваны пополнить потенциал науки гражданского права, устранить некоторые имеющиеся противоречия в законодательном регулировании внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства в РФ. Полученные в ходе исследования результаты будут актуальны для дальнейших научных исследований по разработке проблем в области теоретических и практических основ внешнеэкономической и предпринимательской деятельности, а также могут быть использованы органами государственной власти в своей практической деятельности.
Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре гражданского и предпринимательского права юридического факультета ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова».
Проблемные положения настоящего исследования изложены в выступлениях и тезисах докладов на семинарах и научно-практических конференциях: «Молодые ученые в решении актуальных проблем наук» (Владикавказ, 2011), «Актуальные проблемы частноправного регулирования» (Самара, 2011). Основные идеи диссертации внедрены в учебный процесс юридического факультета ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова» при чтении курсов «Предпринимательское право» и «Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности». Положения диссертационного исследования внедрены в практическую деятельность Управления внешнеэкономических связей Министерства экономического развития Республики Северная Осетия-Алания. По теме диссертации автором опубликовано 6 работ.
Структура диссертации. Диссертационное исследование включает введение, три главы, объединяющие девять параграфов, заключение, список использованной литературы.
Выводы судов обеих инстанций сделаны с учетом положений части 4 статьи 210 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствуют фактическим обстоятельствамустановленным по делу и имеющимся в деле доказательствам, а доводы подателя жалобы направлены на переоценку этих выводов, что в силу части 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не относится к компетенции суда кассационной инстанции.
Поскольку обжалуемые судебные акты приняты в соответствии с нормами материального и процессуального права, оснований, установленных статьей 288.
Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для их отмены не имеется132.
3. 26% из рассмотренных материалов составили дела о нарушении валютного законодательства РФ (ст. 15.25. КоАП РФ). В основной массе это дела о нарушении ст. 15.25 КоАП РФ «Нарушение валютного законодательства Российской Федерации и актов органов валютного регулирования».
Так, Закрытое акционерное общество «Ростовсервис» (далее — общество, заявитель) обратилось в Арбитражный суд Ростовской области с заявлением о признании незаконным и отмене постановления Территориального управления Федеральной службы финансово-бюджетного надзора в Ростовской области (далее — управление, административный орган) № 57−09/485 от 01.10.2009 г. о назначении административного наказания,^ согласно которому общество привлечено к административной ответственности, предусмотренной ч. 6 ст. 15.25 КоАП РФ в виде штрафа в сумме 40 000 рублей.
Решением Арбитражного суда Ростовской области от 25.11.2009*г. (резолютивная часть решения объявлена 25.11.2009 г.) в удовлетворении заявленных требований отказано.
Не согласившись с решением суда первой1 инстанции, общество обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит принятый судебный акт отменить, удовлетворить заявленные требования, ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права, несоответствие выводов суда имеющимся в деле доказательствам.
В обоснование жалобы заявитель указывает на отсутствие события вменяемого обществу административного правонарушения, так как обязанность по переоформлению паспорта сделки возникает с момента исполнения обязательств, в то же время исполнение обязательств по договору займа б/н от 17.09.2007 г. не происходило, следовательно, обществом не допущено наруше.
132 Постановление Арбитражного суда Вологодской области от 26.01.2010 по делу №А35−1856/2009 Поскольку материалами дела подтверждается факт передачи обществом насосного агрегата иностранному лицу во исполнение внешнеэкономической операции без специального разрешения (лицензии), Управление Федеральной службы по техническому и экспортному контролю вынесло постановление о привлечении ООО к административной ответственности за нарушение законодательства об экспортном контроле // СПС «КонсультантПлюс», 2010. ний законодательства о валютном регулировании. Апеллятор отмечает, что в решении суда первой инстанции не указано, в чем выразилось неверное толкование ст. 408, 414 ГК РФ. Кроме того, общество считает возможным рассмотрение вопроса о признании рассматриваемого правонарушения малозначительным, поскольку его совершение не повлекло каких-либо негативных последствий.
Представитель общества в судебном заседании поддержал доводы жалобы, считает, что оснований для привлечения общества к административной ответственности у административного органа не имелось.
Управление с жалобой общества не согласно по мотивам, указанным в письменном отзыве, решение суда первой инстанции считает законным, оснований для его отмены не усматривает, ссылаясь на доказанность наличия1 в действиях общества состава вменяемого административного правонарушения, в том числе вины в его совершении, а также отсутствие оснований для признания совершенного правонарушения малозначительным.
Представитель управления в судебном заседании доводы отзыва на апелляционную жалобу поддержал, полагает, что общество привлечено к административной ответственности на законных основаниях.
Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ).
Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и отзыва, заслушав пояснения представителей сторон, участвующих в судебном заседании, проверив правильность применения и соблюдение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.
Как следует из материалов дела, при рассмотрении информации Центрального Банка Российской Федерации, а также материалов, предоставленных уполномоченным банком, административным органом установлен факт несвоевременного переоформления обществом паспорта сделки по договору займа.
По данному факту 24.04.2009 г. уполномоченным должностным лицом управления в отношении общества составлен протокол об административном правонарушении № 57−09/485 (л.д. 11−13), на основании которого 01.10.2009 г. управлением вынесено постановление о назначении административного наказания N 57−09/485, согласно которому общество привлечено к административной ответственности по ч. 6 ст. 15.25 КоАПРФ в виде штрафа в сумме 40 000 рублей (л.д. 8−10).
Не согласившись с указанным постановлениемобщество обратилось в арбитражный, суд с заявлением о его отмене.
При рассмотрении дела суд первой инстанции пришел к выводу о наличии в действиях общества состава вменяемого административного правонарушения и отсутствии обстоятельств, позволяющих освободить общество от привлечения к административной ответственности.
Суд апелляционной инстанции отмечает следующее:
Согласно части 6 статьи, 1'5.25 КоАП РФ несоблюдение установленных порядка или сроков представления форм учета и отчетности по валютным операциям, нарушение установленного порядка использования, специальногосчета и (или) резервирования, нарушение установленных единых правил оформления паспортов сделок либо нарушение установленных сроков, хранения учетных и отчетных документов или паспортов, сделок влекут наложение административного штрафа на юридических лиц в размере от сорока тысяч до пятидесяти тысяч рублей.
Федеральным законом от 10.12.2003 г. N 173-ФЭ «О валютном регулировании и валютном контроле» (далее — Закон о валютном регулировании и валютном контроле) устанавливаются правовые основы и принципы валютного регулирования и валютного контроля в Российской Федерации, полномочия органов валютного регулирования, а также определяются права и обязанности резидентов и нерезидентов в отношении владения, пользования и распоряжения валютными ценностями, права и обязанности нерезидентов в отношении владения, пользования и распоряжения валютой Российской Федерации и внутренними ценными бумагами, права и обязанности органов валютного контроля и агентов валютного контроля (статья 2).
В соответствии с частями 1 и 2 статьи 20 Закон о валютном регулировании и валютном контроле Центральный банк Российской Федерации в целях обеспечения учета и отчетности по валютным операциям может устанавливать единые правила оформления резидентами в уполномоченных банках паспорта сделки при осуществлении валютных операций между резидентами и нерезидентамипаспорт должен содержать сведения, необходимые в целях обеспечения учета, и отчетности по валютным операциям между резидентами и нерезидентамиуказанные сведения отражаются в паспорте сделки на основании подтверждающих документов, имеющихся у резидентов.
В целях исполнения указанных положений Федерального закона Центробанком России утверждена Инструкции от 15 июня 2004 г. N 117-И «О порядке представления резидентами и нерезидентами уполномоченным банкам документов и информации при осуществлении валютных операций, порядке учета уполномоченными банками валютных операций и оформления паспортов сделок» j (далее — Инструкция N 117-И). ;
Указанной Инструкцией установлен порядок оформления резидентами в уполномоченных банках паспорта сделки при осуществлении валютных операций и иные обязательные для резидентов и нерезидентов требования.
Суд первой инстанции, проанализировав положения п.п. 2.5, 3.15, 3.151 Инструкции N 117-И, а также соответствующие материалы административного дела пришел к обоснованному выводу о наличии события административного правонарушения допущенного обществом.
Как следует из материалов дела, 17.09.2007 г. между обществом (заемщик) и компанией SGO SIBGASOIL INVESTMENTS LIMITED, Кипр (займодавец) заключен договор займа на 1000 000 долларов США под 7,5% (л.д. 62−66). Паспорт сделки N 7 090 001/1481/1123/6/0 оформлен 24.09.2007 г. Дата завершения исполнения обязательства по кредитному договору указана 15.09.2008 г.
Дополнительным соглашением от 18.10.2007 г. сумма займа увеличена до 1 600 000 долларов США под 8% годовых (л.д. 67−68).
Дополнительным соглашением от 07.02.2008 увеличен процент пользования займа до 14,5% годовых (л.д. 69).
Дополнительным соглашением от 01.09.2008 г. срок договора изменен до.
31.10.2008 г. (л.д. 70).
Согласно п. 4.3 Договора займа от 17.09.2007 г. установлен порядок возвращения займа согласно которому заем возвращается в безналичном порядке путем перечисления необходимых денежных средств на расчетный счет Займо-давца, либо расчетный счет третьего лица, предоставленный Займодавцем, либо иным, не запрещенным законодательством способом.
Соглашением от 17.09.2008 г. (л.д. 71−72) стороны договорились о прекращении новацией обязательств по возврату займа.
Новация заключается в замене обязанности заемщика возвратить в соответствии с Договором займа суммы долга обязательством заемщика передать Займодавцу собственный простой процентный вексель N 12 223. При этом срок t подписания Соглашения и срок передачи векселя совпадает (л.д. 73−74).
В соответствии с порядком установленным Инструкцией N 117-И предельный срок представления в уполномоченный банк документов, подтверждающих исполнение обязательств по договору займа (соглашения от 17.09.2008 г. и простого векселя от 17.09.2008 г.) составляет 15.10.2008 г. Следовательно, паспорт сделки необходимо было переоформить (внести изменения в графу 6 раздела 3 ПС «Дата завершения исполнения обязательств по кредитному договору) не позднее 15.10.2008 г. Фактически паспорт сделки был переоформлен.
14.03.2009 г., с нарушением срока на 150 дней.
Факт нарушения установленного действующим законодательством срока оформления паспорта сделки по договору займа с нерезидентом — компанией SGO SIBGASOIL INVESTMENTS LIMITED (Кипр) установлен судом первой инстанции и-подтвержден материалами дела.
Ссылка общества на тот факт, что в соответствии со ст. 408, 414 Гражданского кодекса Российской Федерации, исполнения обязательств по договору займа не происходило, получили надлежащую оценку судом первой инстанции, который со ссылкой на п. 2.5 Инструкции N 117-И указал, что в случае если по основаниям, предусмотренным законодательством Российской Федерации, обязательства между резидентом и нерезидентом по кредитному договору были исполнены способом, отличным от способа исполнения обязательств в виде расчетов и переводов в иностранной валюте или валюте РФ, резидент предоставляет в банк ПС документы, подтверждающие исполнение обязательств иным способом, в срок не превышающий 15 календарных дней после окончания месяца, в течение которого обязательства между нерезидентом и резидентом по кредитному договору были исполнены иным способом.
Кроме того, в постановлении управления дана оценка заявлению общества от 06.05.2009 г. N 01−05/698, в котором указано на закрытие текущей датой паспорта сделки в связи с исполнением обязательств по спорному договору в соответствии с Соглашением о новации б/н от 17.09.2008 г.
Таким образом, вывод суда первой инстанции о наличии в действиях заявителя объективной стороны состава вменяемого административного правонарушения является законным и обоснованным.
Согласно ст. 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, считается невиновным, пока его вина не будет доказана в порядке, предусмотренном Кодексом, и установлена вступившим в законную силу постановлением судьи, органа, должностного лица, рассмотревших дело. Обязанность доказывания вины возложена на административный орган.
В соответствии сп. 16.1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.06.2004 г. N 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях» (далее — Постановление Пленума ВАС РФ N 10) при решении вопроса в отношении юридических лиц об установлении вины требуется лишь установление того, что у соответствующего лица имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, но им не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (ч. 2 ст. 2.1 КоАПРФ).
Оценив представленные в материалах дела доказательства по правилам, установленным ст. 71 АПК РФ суд апелляционной инстанции согласен с соответствующим выводом суда первой инстанции и считает, что вина общества в совершении вменяемого административного правонарушения управлением установлена и подтверждена соответствующими доказательствами.
Доказательств принятия обществом достаточных мер, направленных на соблюдение норм действующего валютного законодательства в материалах дела не имеется, суду апелляционной инстанции не представлено. Кроме того, оснований, препятствующих своевременному представлению агенту валютного контроля документов для переоформления значимого для осуществления валютного контроля — паспорта сделки судами не установлено.
В связи с чем, в оспариваемом постановлении обоснованно указано на наличие вины общества в совершении вменяемого административного правонарушения.
Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии в действиях заявителя состава правонарушения, ответственность за совершение которого предусмотрена ч. 6 ст. 15.25 КоАП РФ.
Так же апелляционный суд отмечает, что оспариваемое постановление вынесено уполномоченным органом, в рамках установленного ст. 4.5 КоАП РФ срока давности привлечения к административной ответственности, без существенных нарушений процедуры привлечения к ответственности (законный представитель общества извещен надлежащим образом о месте и времени составления протокола и вынесении постановления (л.д. 40−44, 47), что заявителем не оспаривается. Наказание назначено в минимальном размере санкции, предусмотренной ч. 6 ст. 15.25 КоАП РФ с учетом требований ст. 4.1 КоАП РФ.
Довод заявителя апелляционной жалобы о возможности признания совершенного правонарушения малозначительным судом апелляционной инстанции отклоняется на основании следующего.
Данный вопрос был предметом рассмотрения при вынесении оспариваемого постановления. Административным органом указано на отсутствие оснований для применения ст. 2.9 КоАП РФ, что по мнению суда апелляционной инстанции является правомерным.
В соответствии со статьей 2.9 КоАП РФ при малозначительности совершенного административного правонарушения судья, орган, должностное лицо, уполномоченные решить дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности и ограничиться устным замечанием.
В пункте 18 Постановления Пленума ВАС РФ N 10 разъяснено, — что при квалификации правонарушения в качестве малозначительного судам необходимо исходить из оценки конкретных обстоятельств его совершения. Малозначительность правонарушения имеет место при отсутствии" существенной угрозы охраняемым общественным отношениям. Такие обстоятельства, как, например, личность и имущественное положение привлекаемого к ответственности лица, добровольное устранение последствий правонарушения, возмещение причиненного ущерба, не являются обстоятельствами, свидетельствующими о малозначительности правонарушения.
В силу пункта 18.1 Постановления Пленума ВАС РФ N 10 квалификация правонарушения как малозначительного может иметь место только в исключительных случаях и производится с учетом положений п. 18 настоящего Постановления применительно к обстоятельствам конкретного совершенного лицом деяния. При этом применение судом положений о малозначительности должно быть мотивированным.
По смыслу ст. 2.9 КоАП РФ оценка малозначительности деяния должна соотноситься с характером и степенью общественной опасности, причинением вреда либо угрозой причинения вреда личности, обществу или государству. Таким образом, административный орган обязан установить не только формальное сходство содеянного с признаками того или иного административного правонарушения, но и решить вопрос о социальной опасности деяния.
В данном случае, неисполнение установленных требований влечет негативный последствия для деятельности Центрального Банка Российской Федерации, поскольку представляемые ему сведения необходимы для качественной выработки валютной и внешнеэкономической политики и принятия решений на экономическую ситуацию в стране на, что обоснованно указано административным органом.
Информация, содержащаяся в представляемых уполномоченному банку документах, как агенту валютного контроля требуется для осуществления контрольно-надзорных функций за резидентами и нерезидентами при осуществлении ими валютных операций. Непредставление либо несвоевременное представление документов препятствует выполнению контрольных мероприятий, тем самым наносит вред общественным отношениям в сфере валютного, законодательства.
В рассматриваемой ситуации нарушение срока оформления паспорта сделки не могло не повлиять на надлежащее исполнение контрольных функций.
О высокой степени общественной опасности правонарушений в сфере валютного законодательства, посягающих на интересы государства в области реализации единой государственной валютной политики, свидетельствуют установленный Кодексом значительный размер штрафа, годичный срок давности привлечения к административной ответственности.
Суд апелляционной инстанции учитывает то обстоятельство, что объективных причин препятствующих исполнению своей обязанности общество не представило, вину в совершенном правонарушении не признало, нарушение срока предоставления уполномоченному банку соответствующих документов является значительным.
С учетом фактических обстоятельств дела, характера совершенного обществом деяния, а также доказательств пренебрежительного отношения общества к исполнению своих публично-правовых обязанностей и к формальным требованиям публичного права, суд первой инстанции обоснованно указал на невозможность применения к рассматриваемому правонарушению положений ст. 2.9 КоАПРФ.
Соответствующие доводы жалобы суд апелляционной инстанции считает необоснованными.
Суд первой инстанции полно и всесторонне рассмотрел материалы дела, доказательства получили надлежащую правовую оценку, с которой суд апелляционной инстанции согласен.
При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда первой инстанции и удовлетворения апелляционной жалобы у суда апелляционной.
133 инстанции не имеется .
4. 4% составили дела о правильности выбора сторонами применимого к внешнеэкономической сделке права.
Таким образом, необходимо сделать вывод о том, что при осуществлении субъектами предпринимательства внешнеэкономической деятельности в Южном Федеральном округе зачастую возникают определенные сложности с правильным пониманием и толкованием официальными инстанциями норм материального и процессуального права. Это влечет за собой необоснованные обвинения и, соответственно, неправомерное привлечение к административной ответственности участников внешнеэкономической деятельности.
133 Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.01.2010 № 15АП-13 009/2009;АК по делу №А61−34 110/2009. Нарушение установленного срока оформления паспорта сделки по договору с нерезидентом является основанием для привлечения к административной ответственности. При этом малозначительным данное правонарушение признано быть не может. // СПС «КонсультантПлюс», 2010.
Заключение
.
1. В работе проведен комплексный анализ понятия, сущности и места международно-правовых договоров в правовой системе РФ. Диссертантом делается вывод о том, что в случае расширительного толкования используемого в ст. 168 ГК РФ термина «закон или иные правовые акты», нормы международного права нельзя отнести к «надлежаще установленным нормам гражданского законодательства». Они были и остаются в составе международного права, не переходят в законодательство РФ, но применяются как правовые1 регуляторы соответствующих гражданских отношений наряду с нормами гражданского законодательства РФ.
2. Автором подробно рассматривается вопрос о соотношении юридической силы международных договоров и нормативно-правовых актов РФ. Диссертантом делается вывод о том, что ранее действовавшее гражданское законодательство, как* и ГК РФ, исходило из принципа непосредственного применения норм международных договоров. Принципиальное отличие формулировки действующего ГК РФ от прежних актов гражданского законодательства состоит в перенесении акцента непосредственного применения норм международных договоров РФ с коллизионных ситуаций на все возможные вариантынепосредственного применения (самостоятельное, совместное и приоритетное).
По общему правилу, на территории РФ действует приоритет в применении норм международных договоров РФ к гражданским и иным внутригосударственным отношениям. На основании анализа норм Конституции и иных нормативно-правовых актов, автором делается вывод о том, что нет оснований не распространять правило о приоритетном применении норм международных договоров РФ к гражданским и иным внутригосударственным отношениям лишь на том основании, что согласие выражено в иной, чем ратификация, форме. Ключевое значение, имеет то, что это согласие дано именно в форме федерального закона: в соответствии с пп. «а» п. 1 ст. 20, пп. «а» п. 1 ст. 21 ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» согласие на обязательность для Российской Федерации международных договоров, подлежащих в соответствии с п. 1 ст. 15 Закона ратификации, может производиться и в форме федерального закона об утверждении, принятии или присоединении.
Более сложным является вопрос о соотношении юридической силы международных договоров РФ, не обладающих приоритетом над федеральным законом (т.е. согласие на обязательность которых со стороны России принято не в форме федерального закона), и «иных правовых актов» (указов Президента РФ, постановлений Правительства РФ), а также актов федеральных органов исполнительной власти (п. п. 3 — 7 ст. 3 ГК РФ).
Можно обозначить следующую картину соотношения юридической силы вышеуказанных актов:
— международные договоры РФ, решение о согласии на обязательность которых выражено Правительством РФ (пп. «б», «в» п. 1 ст. 20, пп. «б», «в» п. 1 ст. 21 ФЗ «О международных договорах Российской Федерации») обладают лре-имуществом перед иными правовыми актами, а также актами федеральных органов исполнительной власти (п. п. 3 — 7 ст. 3 ГК РФ). Соответственно, такие договоры могут применяться к регулируемым гражданским законодательством отношениям в той части, в которой они не противоречат федеральному закону;
— межведомственные международные договоры РФ, регламентирующие гражданские отношения, обладают приоритетом лишь в отношении актов соответствующего ведомства.
Определяющим моментом для квалификации межведомственных соглашений в качестве международных договоров является официальный статус соответствующих ведомств как органов управления государства. Такие соглашения необходимо отличать от тех, которые заключаются между организациями, не обладающими статусом ведомственных, т. е. не наделенных определенными ведомственными (властными) полномочиями и не выступающих как органы государственного управления.
В заключение диссертант отмечает, что правила о соотношении международных договоров и российских нормативных актов не всегда выдерживаются на практике. Например, присоединение России к Бернской, Всемирной и Римской конвенциям, регулирующим отношения интеллектуальной собственности, было оформлено постановлениями Правительства, однако не возникает сомнений, что указанные конвенции обладают приоритетом не только над актами Правительства и нижестоящих органов, но также над федеральными законами.
3. Далее, автором рассматривается вопрос о регулировании внешнеэкономической деятельности на международном уровне посредством издания международных нормативно-правовых актов.
Можно выделить два основных направления правового регулирования международной торговли. Первое — использование коллизионного метода регулирования, второе — унификация международного частного права, и, прежде всего, права международной торговли. К числу международно-правовых нормативных актов, регламентирующих особенности осуществления внешнеэкономической деятельности субъектами предпринимательства, автор относит следующие:
— Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА;
— Принципы европейского договорного права;
— Гаагская конвенция о единообразном законе о заключении договоров о международной купле-продаже товаров;
— Гаагская конвенция о единообразном законе* о международной купле-продаже товаров;
— Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров;
— Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г. и др.
На основании анализа истории принятия и содержания указанных нормативных актов, автором сделан вывод о том, что только на рубеже 70−80-х годов удалось разработать многосторонние конвенции, содержащие единообразные материально-правовые нормы в области торговли.
В, диссертации подробно исследован генезис российского законодательства о внешнеэкономической деятельности. Основное внимание в работе уделено наиболеепротиворечивому периоду становления ВЭД в РФ — этапу советской государственности. Отмечается, что организация и развитие внешней' торговли молодого Советского государства в начальный период его существования подчинялись двум главным задачам. Первая состояла в том, чтобы всемерно содействовать подъему производительных сил страны, перенесшей тяжелейшие годы первой мировой войны и иностранной военной интервенции, вторая — в защите строящегося социалистического хозяйства от экономической экспансии капиталистических государств.
Автором проанализирован процесс преобразования внешней торговли из монополистической деятельности государства в одно из приоритетных направления развития российского частного предпринимательства. На основании комплексного анализа литературы и нормативно-правовых актов советского времени, автором сделан вывод о том, что если до 1930 г. экспортно-импортные операции во внешнеэкономических связях России осуществляли самые различные субъекты хозяйственной деятельности, включая акционерные общества, промышленные предприятия, концессии, кооперативные и другие организации, то к началу 30-х годов вся оперативно-коммерческая деятельность во внешнеэкономических связях была строго централизована, и вновь созданные экспортно-импортные объединения, управляемые Наркомвнешторгом, а затем Минвнеш-торгом, стали монопольными экспортерами и импортерами товаров и услуг. Далее, отмечается, что в целом система государственного управления внешнеэкономическими связями, утвердившаяся в 30-е годы, основанная на государственной монополии, практически в неизменном виде просуществовала вплоть до середины 80-х годов. К концу 70-х гг. в систему Министерства внешней торговли включалось 47 внешнеторговых объединений, на которые приходилось более 90% советского внешнеторгового оборота.
Главной тенденцией во внешнеэкономических связях Советского Союза с капиталистическими странами в 70-е годы являлось налаживание долгосрочных и крупномасштабных деловых отношений. Заключается ряд долгосрочных межправительственных соглашений с капиталистическими странами о торговле, экономическом, промышленном и научно-техническом сотрудничестве.
Сложившаяся в середине 80-х годов система управления внешнеэкономической деятельностью в бывшем СССР, основанная на монопольном положении общесоюзного внешнеэкономического ведомства, отнюдь не соответствовала требованиям времени. В эти годы вновь была предпринята очередная попытка проведения более широких преобразований в системе управления внешнеэкономической" деятельностью, включая довольно обширную по тем временам ее децентрализацию.
Резюмируя предпринятые во второй половине 1986 — начале 1987 гг. меры по перестройке внешнеэкономической деятельности, диссертант констатирует, что они не привели к каким-либо ощутимым положительным сдвигам в области повышения эффективности внешнеэкономических связей. Предоставление права выхода на внешний рынок большому количеству промышленных предприятий, министерств, объединений и других хозяйственных организаций не привело к увеличению экспорта машинотехнических товаров. Отраслевые министерства, производственные предприятия: и объединения оказались к такому повороту дел явно не готовыми.
В заключение параграфа автором сделан вывод отом, что подавляющая часть мероприятий, осуществленных правительством за эти годы в области реорганизации системы управления внешнеэкономической деятельностью на всех уровнях в рамках бывшего СССР, к желаемым результатам не привела. В экспорте продолжали доминировать энергоносители и другие виды промышленного сырья, а импорт, в котором потребительские товары составляли более 40%, как и прежде, продолжал оставаться весьма разорительным. Выход на внешний рынок министерств, ведомств и подведомственных им хозяйственных предприятий и организаций, учитывая их полную неготовность к таким действиям, привел не к повышению эффективности внешнеэкономических связей, а к ее снижению и осложнению взаимоотношений наших предприятий и организаций с зарубежными партнерами.
4. Автором подробно рассмотрены особенности правового регулирования внешнеэкономической деятельности субъектов предпринимательства в РФ в сравнении с некоторым зарубежными странами.
Так, на основании анализа законодательства о ВЭД республики Беларусь, отмечается, что в Республике Беларусь, как и в РФ, существует значительная нормативно-правовая база, регулирующая внешнеэкономическую деятельность субъектов. При этом нормативные документы, касающиеся регулирования ВЭД, претерпевают постоянные изменения, что связано с динамичным развитием международных отношений и, в первую очередь, международной торговли.
Отмечено множество схожих норм в законодательстве России и Украины.
Автор разделяет распространенное в науке мнение о том, что «субъектами права именуются люди и организации, выступающие как носители предусмотренных законами государства прав и обязанностей» (A.B. Мицкевич). При этом категория1 «субъект права» охватывает в единое целое две основные характеристики: возможность участвовать в различных правоотношениях и реальное участие в них. Иначе говоря, понятие субъекта' (участника) правоотношения, .уже, чем понятие субъекта права.
Автором проанализированы понятия «субъект предпринимательского права» и «субъект предпринимательской деятельности». В работе автор приходит к выводу о том, что в состав субъектов предпринимательского права входят отдельные субъекты конституционного, административного, гражданского, налогового права и др. Для определения их в качестве субъектов предпринимательского права важно установить два критерия — это принадлежность субъектов к предпринимательским отношениям и осуществление ими функций предпринимателей либо руководства предпринимательской деятельностью.
Субъекты предпринимательской деятельности — это, прежде всего, индивидуальные предприниматели и коммерческие организации, основная цель которых — извлечение прибыли. Далее, в их числе необходимо назвать и некоммерческие организации, осуществляющие предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы п. 3 ст. 50 ГК РФ). В то же время отметим, что указанная классификация юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации с учетом такого критерия, как коммерческая направленность, вызывает на практике значительные трудности. В реальной действительности порой невозможно отграничить основную цель деятельности от неосновной. Так, многие некоммерческие организации формально (по закону и уставу) не преследуют в качестве основной цели извлечение прибыли, но фактически стремятся и получают огромные доходы от осуществления предпринимательской деятельности. Другой пример связан с потребительскими кооперативами (п. 5 ст. 116 ГК РФ), которые Кодекс относит к некоммерческим организациям, но одновременно разрешает распределять полученную прибыль между членами кооператива.
Автором проведена подробная классификация субъектов предпринимательской деятельности. Сделан вывод о том, что следует внести дополнения в ГК РФ, предусмотрев в нем общие положениям предпринимательских объединениях. В развитие этих положений надо принять федеральный закон о холдингах. В целом считаем целесообразным разработать и принять закон о предпринима- ^ тельских объединениях, в котором поместить правила общего порядка и нормы об отдельных видах объединений. Указанные новшества полезны, особенно на фоне существующих пробелов в гражданском законодательстве. Если все-таки российскому законодателю удастся преодолеть негативное отношение к Предпринимательскому кодексу, то раздел о предпринимательских объединенияхсоставная часть Кодекса.
В заключение автором рассмотрен вопрос о соотношении понятий «субъекты предпринимательской деятельности» и «хозяйствующие субъекты». На взгляд автора, это несовпадающие понятия. Они соотносятся между собой точно так же, как соотносятся экономическая (хозяйственная) и предпринимательская деятельность. Хозяйствующие субъекты не всегда приобретают статус предпринимателей. Например, некоммерческие организации, как правило, не занимаются предпринимательством, хотя осуществляют хозяйственную деятельность. В соответствии со ст. 11 Закона о рынке ценных бумаг фондовая биржа может создаваться в форме некоммерческого партнерства и не преследует цели получения собственной прибыли. Биржевую деятельность нельзя отнести ни к благотворительной, ни к социально-культурной и т. д. Поэтому здесь следует использовать термин «хозяйственная деятельность».
5. Далее, автором отмечается, что в настоящее время внешнеторговую деятельность осуществляет широкий круг субъектов, при этом централизованное государственное руководство этой деятельностью отсутствует.
6. В диссертации проведен анализ мер и способов негосударственного регулирования внешнеэкономическойдеятельностиК таковым автор — относит внутрикорпоративный контроль и аудит,.
7. Автором проанализирован ряд нормативно-правовых актов, регламентирующих особенности осуществления внешнеэкономической деятельности в Южном федеральном округе.
Прежде, всего, автором отмечается, что в отдельных субъектах округа — Волгоградской и Астраханской областях — действуют рамочные законы о внешнеэкономической деятельности. На территории некоторых субъектов округа, законодательство о внешнеэкономической деятельностиразвивается достаточно планомерно. К таковым^диссертант относит Ростовскуюобласть^ Краснодарский край.
На основании проведенного эмпирического исследования арбитражной практики Южного федерального округа, автором сделаны следующие выводы.
1. Большинство изученных: дел были рассмотрены арбитражными судами в связи с нарушением норм главы 16 Кодекса об административных правонарушениях РФ «Административные нарушения в области таможенного дела (таможенных правил)». Подобные дела составили 64% всех рассмотренных материалов.
Основной массив^ сформировали дела о нарушении ст. 16.2. КоАП РФ «Недекларирование, либо недостоверное декларирование товаров и (или транспортных средств)». Необходимо отметить, что в большинстве случаев (в 45% из рассмотренных дел) постановления таможенных органов о привлечении к ответственности по ст. 16.2 КоАП РФ были отменены.
2. Дела о нарушении законодательства об экспортном контроле составили 6%. Ответственность за нарушение законодательства об экспортном контроле предусмотрена ст. 14.20 КоАП РФ.
3. 26% из рассмотренных материалов составили дела о нарушении валютного законодательства РФ (ст. 15.25. КоАП РФ). В основной массе это дела о нарушении ст. 15.25 КоАП РФ «Нарушение валютного законодательства Российской Федерации и актов органов валютного регулирования».
4. 4% составили дела о правильности выбора сторонами применимого к внешнеэкономической сделке права.
Таким образом, автором был сделан вывод о том, что при осуществлении субъектами предпринимательства внешнеэкономической деятельности в Южном федеральном округе зачастую возникают определенные сложности с правильным пониманием и толкованием официальными инстанциями норм материального и процессуального права. Это влечет за собой необоснованные обвинения и, соответственно, неправомерное привлечение к административной ответственности участников внешнеэкономической деятельности.
