Жанровое движение в лирике И. А. Бунина 1886-1952 годов

Заслуги Бунина перед русской стихотворной культурой, действительное историко-литературное значение его поэтического1 творчества до сих пор осознаются далеко не полностью.

Инерция аксиологического подхода к бунинской лирике вызвана в первую очередь особым ее местом в поэзии рубежа Х1Х-ХХ веков2 и приоритетной ролью прозы, начиная с «Деревни», 3 в читательском и исследовательском внимании к писателю. По сей день сохраняет силу замечание Набокова о том, что «[.] стихи Бунина не в чести или, в лучшем случае, рассматриваются как не совсем законная забава человека, обреченного писать прозой».4 Проза писателя, к которой обращено преимущественное внимание исследователей, изучена относительно систематично и целостно. Особенно большой вклад в изучение бунинского прозаического наследия внесли в 1960;1990;е годы Н. М. Кучеровский, А. Е. Горелов, Л. К. Долгополов, Л. В. Крутикова, Л. А. Смирнова, в.

1 Термины «лирика», «поэзия» и производные от них здесь используются как синонимы «стихов».

2 См. об этом: Баевский B.C. История русской поэзии: 1730−1980. Компендиум. — М., 1996. — С. 237.

3 До появления «Деревни» интересы критики распределялись равномерно между бунинскими стихами и прозой. См.: История русской литературы XIX века: Библиографический указатель / Под ред. К. Д. Муратовой. — М. -Л., 1962. -№№ 3830−3900.

4 Сирин В. [Набоков В.В.]. Ив. Бунин. «Избранные стихи». Изд. «Совр. записки». Париж, 1929 // Руль, 1929, 22 мая. Ср.: «Стихи Б[унина] в своей ясности приближаются к прозе, но их мало знают и ценят» — Казак В. Энциклопедический словарь русской литературы с 1917 г. — Лондон, 1988. -С. 134. значительной мере определившие место и роль творчества писателя в русской литературе XX века. Наиболее глубоко осмысляют сущностные проблемы бунинского наследия О. В. Сливицкая и Ю. В. Мальцев, 1 уникальная творческая индивидуальность Бунина ими рассматривается на фоне западной и восточной культурных традиций, а не только русской.

Но в работах названных исследователей стихи «в лучшем случае» иллюстрируют рассуждения о бунинском творчестве в целом. Эта односторонность во взгляде на писателя не преодолена и в обстоятельной монографии Ю. В, Мальцева, хотя он и оговаривается: «[.] общепринятое мнение о поэзии Бунина, как о бесстрастном „парнасском“ искусстве и архаичном „неоклассицизме“ — может быть отнесено лишь к некой небольшой (и далеко не лучшей) части его поэтической продукции, но вовсе не характеризует ее в целом».2.

Проблема соотношения обоих «языков» в художественном «билингвизме» писателя, имеющая долгую историю, 3 рассматривается, как правило, не на уровне «стих — проза», а на уровне «лирика — эпос».

1 Сливицкая О. В. О природе бунинской внешней изобразительности // Русская литература. 1994. № 1. — С. 72−80- Она же. Космос и душа человека (О психологизме позднего Бунина) // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина: Межвуз.сб.научн.трудов к 125-летию со дня рожд.писателя. Воронеж, 1995. — С. 5−34 и другие работы этого исследователяМальцев Ю. В. Иван Бунин. М.], 1994.

2 Мальцев Ю. В. Указ. соч. С. 196−197.

3 См. об этом: Двинятина Т. М. Специфика прозаического в поэзии И. А. Бунина // Русская литература, 1996, № 3. С. 197−198. Указанные Т. М. Двинятиной работы по этому вопросу дополним следующими: Адрианов С. Критические наброски // Вестник Европы, 1*912, № 11. С. 346- Дерман А. Б. И. А. Бунин // Русская мысль. — М&bdquo- - Пб., 1914, № 6, отд. II.

Указавший на это Ю.Б. Орлицкий1 моделирует «картину динамики стиха и прозы"2 в бунинском творчестве, причем оба типа художественной речи здесь уравнены в правах на исследовательское внимание.

Говорить о стихах писателя безотносительно к его прозе невозможно, тем более, что сам он неоднократно подчеркивал их синтетичность: «[.] я не признаю [.] деления художественной литературы на стихи и прозу-3 «Свои стихи [.] я не отграничиваю от прозы» (9,375) и т. д.

Другое деле, что в современном буниноведении назрела потребность более пристального взгляда на стихи как один из равноценных для художника языков. Перспектива такого прочтения стихов Бунина была намечена еще в дореволюционной критике, отмечавшей, что «его (БунинаО.В.) поэзия и его проза вполне автономны, 4 что «поэзии Бунин отдал свои очарования, прозе — свои разочарования», 5 что стихам Бунина присуща «склонность к синтетическому миропониманию» в отличие от его прозы, «выразившей пессимистическое понимание художником действительности», 6 что «жизнерадостная многозвучность поэзии Бунина может вознаградить тех, которые недовольны «беспросветным мраком» и.

С.52−75- Проходова В. П. Эволюция жанра миниатюры в прозе И. А. Бунина: Автореф.дисс.. канд.филолог.наук. — М., 1990.

1 Орлицкий Ю. Б. Стих и проза в творчестве И. Бунина. К постановке проблемы // И. А. Бунин и русская культура XIX—XX вв.еков, Воронеж, 1995,-С.59.

2 Там же. — С. 60.

3 Бунин И. А. Собр.соч. в 9 т. Т. 9. — М., 1967. — С. 539. Далее ссылки на это издание даны в тексте с указанием тома и страницы в скобках.

4 Дерман А. Б. И. А. Бунин // Русская мысль.-М.-Пб., 1914, № 6, отд.П.- С. 52.

5 Там же. — С.53.

6 Адрианов С. Критические наброски // Вестник Европы, 1912, № 11. С. 346. пессимизмом" его прозы".1 Тогдашняя критика хорошо различала двух художников в одном, понимая, что в своей эволюции Бунин-стихотворец не всегда соответствует Бунину-прозаику.

Кроме выявления соотношения между стихами и прозой (лирикой и эпосом) буниноведение обращается и к таким проблемам, как «традиционное и новаторское в поэзии Бунина» — так называется диссертация Я. С. Марковича, этому же посвящен ряд его публикаций, 2 -«Бунин и русская поэзия рубежа 19−20 вв.», 3 однако говорить о глубоком и полном освещении этих аспектов бунинской лирики пока не приходится. Буниноведение накопило большой опыт в выявлении как черт эстетического своеобразия лирики поэта, особенностей ее поэтики (работы.

1 Колтоновская Е. Гармония контрастов. Новейшие произведения И. А. Бунина // Русская мысль, 1917, № 2, отд. II. — С. 94.

2 Маркович Я. С. Традиционное и новаторское в поэзии И. А. Бунина (18 831 917): Автореф. дисс.. канд.филолог.наук. — М., 1977; Он же. Ранняя проза H.A. Бунина // Вестник общественных наук АН Арм. ССР, — Ереван, 1972, № 1 (349). — С. 19−32- Он же. Истоки (Бунин: классйческая школа) // Литературная учеба, 1983, № 3-С. 120−190- здесь же укажем работы Л. А. Смирновой «Пушкин в поэтическом мире Бунина» // Поэзия A.C. Пушкина и ее традиции в русской литературе. XIX — начало XX века: Межвуз.сб.научн.трудов. — М., 1989. — С. 102−114, Т. Г. Динесман По станицам ранних поэтических тетрадей Бунина // Литературное наследство. Иван Бунин. Т. 84. Кн. 2. — М., 1973. — С. 121−138.

3 См.: Афанасьев В. Н. И. А. Бунин и русское декадентство 90-х годов // Русская литература, 1968, № 3,-С. 175−181- Денисова Э. И. Поэзия И.А. Бунина рубежа веков (К проблеме «Бунин и модернизм») // Русская литература XX века (Дооктябрьский период). Сб. 4. — Калуга, 1973. — С. 1726- Грякалова Н.Ю. А. Блок за чтением «Стихотворений» И. Бунина // Альманах библиофила. — М., 1982. Вып. 25. — С. 132−140.

A.K. Тарасенкова, Б. О. Костелянца, Э. И. Денисовой, JI.B. Толкачевой,.

B.И. Славецкого* P.C. Спивак и др.1), так и его версификационного мастерства (исследования А. Белоусова, Ф. А. Гайнуллиной, Я. С. Марковича, наблюдения M.JI. Гаспарова2). В меньшей степени поэзия Бунина изучена в других аспектах. Проблемы западно-восточного синтеза, как и вообще «экзотических» мотивов в его лирике, касаются такие исследователи, как П. И. Тартаковский, В. Свет, М. Н. Раудар.3.

1 Тарасенков А. К. Поэзия Ивана Бунина // Бунин И. А. Стихотворения. — JL, 1956. — С. 5−24- Костелянец Б. Иван Бунин-поэт // Бунин И. А. Стихотворения. — JL, 1961. — С. 5−89- Денисова Э. И. Любовная лирика И. А. Бунина // И. А. Бунин: Известия Воронежского гос.пед.ин-та. Т. 114. -Воронеж, 1971. — С. 62−68- Денисова Э. И. Лирика Бунина: Концепция времени и особенности реализма // Проблемы реализма. — Вологда, 1975.

C. 104−120- Толкачева Л. В. Художественное творчество И. А. Бунина.

Проблемы поэтики): Автореф.дисс.. канд.филолог.наук. — М., 1979;

Славецкий В. И. Диалектика бунинского поэтического стиля // Вопросы и. теории истории лирики. — Воронеж, 1988. — С. 34−47- Спивак P.C. Русская философская лирика 1910;х годов (И. Бунин, А. Блок, В. Маяковский): Автореф.дисс. докт.филолог.наук. — Екатеринбург, 1992.

2 Белоусов А. О метрическом репертуаре поэзии И. А. Бунина // Русская филология: 3-й сб. научн.студ.работ. — Тарту, 1971. — С. 48−61- Гайнуллина Ф. А. Из наблюдений над хореическими 5-стопниками И. А. Бунина // Проблемы стихотворного стиля. — Алма-Ата, 1987. — С. 38−49- Маркович Я. С. Заметки о поэтике И. А. Бунина // Бунинский сборник. — Орел, 1974. -С. 104−117- Гаспаров М. Л. Русские стихи 1890-х — 1925;го годов в комментариях. — М., 1993. — С. 168, 259, 299.

3 Тартаковский П. И. Поэзия Бунина и арабский Восток // Народы Азии и Африки, 1971, № 1. — С. 106−121- Свет В. Вещный мир как элемент восточной среды в ориентальной поэзии Бунина // Взаимодействия и.

Мало сказано о поэтических переводах писателя, 1 о фольклорном начале в его лирике.2.

В буниноведении остается открытым вопрос о логике пути поэта, писавшего стихи 66 лет (первое стихотворение датировано 1886 годом, а последнее создано за год до смерти, в 1952 году).3 Перспектива движения Бунина-стихотворца прочерчивается в содержательных работах P.C. Спивак, исследующей философию истории в поэзии Бунина и в целом его философскую лирику на материале, в основном, стихотворений 1900;1917 годов.4 преемственность литературСб.научн.трудов. — Ташкент, 1988. — С. 104−114- Свет В. Женские характеры в ориентальной поэзии Бунина // Литературный процесс в его жанровом и стилевом своеобразии. — Ташкент, 1987. — С. 61−74- Раудар М. Н. Север и Скандинавия в поэтическом творчестве И. А. Бунина // Скандинавский сборник. Т. XXVIII. — Таллин, 1983.-С. 94−108.

1 Любимов Н. М. О переводах Бунина // Бунин И. А. Собр.соч. в 9 т. Т. 8. -М., 1967. — С. 409−421- Бабореко А. И. А. Бунин о переводах // Мастерство перевода. 1966. — М., 1968. — С. 375−388- Сапожникова О. С. И. А. Бунинпереводчик Леконта де Лиля // Тетради переводчика. Вып. 18. — М., 1981. -С. 17−24.

2 Романичева Е. С. Древнерусские предания в творчестве И. А. Бунина // Литература Древней Руси: Межвуз.сб.научн.трудов. — М., 1986. — С. 136−141- Славецкий В. И. Зачет по Бунину // Славецкий В. И. Возвращение Марии. -М., 1991.-С. 5−49.

3 Диссертация В. В. Нефедова «Бунин-поэт» (Минск, 1973) носит обзорный, а не концептуальный характер, и ценна отдельными наблюдениями.

4 Спивак P.C. Философия истории в дооктябрьской лирике И. А. Бунина // Спивак P.C. Русская философская лирика. Проблемы типологии жанров. Красноярск, 1985. — С. 85−101- Она же. Исторические мотивы в.

Анализ лирики Бунина в предложенном P.C.. Спивак аспекте философского метажанра не исчерпывает глубины содержания бунинской поэзии, что оговаривается самим исследователем.1 Между тем в современной работе о Бунине нельзя не учесть замечания Ю. В. Мальцева о том, что «в начале всякого разговора о Бунине [.] должен быть опознан и дра указан» «мотив паГмяти [.] и метемпсихоза», «ибо именно здесь, в этой темной области подсознания и тайны берут свое начало многие, казалось бы, безначальные и необъяснимые черты человеческого бытия, к которым постоянно приковывалось внимание Бунина» (132,9). Это должно быть сделано, подчеркивает исследователь, и «в силу хронологии [.] и по причинам методологическим» (132,9). Выявление имманентных особенностей в лирике Бунина, как и логики ее развития, невозможно без изучения творчества поэта начального периода.

Хронологические же рамки работ, посвященных бунинским стихам, как правило, ограничены 1900 и 1917 гг., причем 1910;м годам уделено в них места значительно меньше, чем предшествующему десятилетию. Стихи же 1916;1952 гг. остаются наименее исследованной частью поэтического дооктябрьской лирике И. А. Бунина // Вопросы историзма и реализма в русской литературе XIX — начала XX вв. — Д., 1985. — С. 79−93- Она же. Подсистема «животворного Космоса» в философской лирике Бунина 1910;х годов // Типология литературного процесса (на материале русской литературы XIXначала XX вв.): Межвуз.сб.науч.трудов. — Пермь, 1990. — С. 80−94- Она же. Грозный Космос Бунина // Литературное обозрение, 1995, № 3. — С. 35−39.

1 Спивак P.C. Философия истории в дооктябрьской лирике И. А. Бунина // Спивак P.C. Русская философская лирика. Проблемы типологии жанров. Красноярск, 1985. — С. 136. наследия писателя.1 Вопрос о том, почему стихотворный дар поэта иссякает в эмиграции, в науке не исследован.

Совершенно очевидно, что ранние пейзажные стихи, сонеты 1900;х годов, баллады 1910;х и лирика эмигрантского периода представляют каждый раз нового поэта. Разным уровням бунинского видения мира, усложняющейся эстетике соответствует и разная поэтика. Возникает вопрос: каковы закономерности движения Бунина-поэта от периода к периоду? Представляется, что жанровый подход к рассмотрению бунинской поэзии и ее диахронии, к выявлению в ней причинно-следственных связей будет наиболее продуктивным.

Жанр в данной работе понимается как динамичная формально-содержательная структура, имеющая жанровое ядро и воплощающая определенную эстетическую концепцию действительности.

В этом определении учитываются все аспекты современной жанровой теории: классификационный (нормативный), генетико-эволюционный и функциональный (конвенциональный).2 Преимущественное же внимание в работе уделяется генетико-эволюционному аспекту, причем в рамках этого аспекта акцентируется такой фактор жанра, как творческая индивидуальность писателя. H.JI. Лейдерман, подчеркнувший необходимость рассмотрения этого фактора в понимании’категории жанра,.

1 См., например, короткие замечания о них: Тарасенков А. К. Поэзия Ивана Бунина // Бунин И. А. Стихотворения. — Л., 1956. — С. 23−24- Михайлов О. Н. [Послесловие] // Бунин И. А. Собр.соч. в 9 т. — М., 1965. Т. 1. — С. 518- Зуев H.H. «Достойны ль мы своих наследий?» Иван Бунин — поэт // Зуев H.H. Жизнь и поэзия — одно. — М., 1990. — С. 164−171.

2 Обобщающие рассуждения о различных жанровых концепциях см., в частности, в монографии Л. Г. Кихней «Из истории жанров русской лирики. Стихотворное послание начала XX века. Владивосток, 1989. — С. 4I.

17. V указал, что «для писателя жанр — это форма его художественного мышления, которая трудно поддается перестройке или смене».1 На этот момент обращают внимание и другие теоретики жанра.

По мнению Ю. В. Стенника, жанр — это «формула добытой эстетической истины, которая отражает момент „конечности“ определенного этапа развития художественного сознания».2 Исследователь выделяет две основные функции жанра: «выявлять устойчивое в литературном потоке» и «служить инструментом литературной классификации».3 C.JI. Страшнов считает, что лирический жанр воплощает «тип связи личности с миром».4, Понимание жанра как «формулы добытой эстетической мысли», формы художественного мышления особенно актуально в лирике, так как при данном походе к жанру снимаются вопросы, возникающие при рассмотрении лирики в классификационном (нормативном) аспекте.5 В рамках этого аспекта проблема жанра в лирике постклассицистической эпохи неразрешима принципиально, ибо «сущность лирики — потенция особенного, или различимости».6 Выражение внутреннего мира поэта, большей частью спонтанное, сиюминутная субъективная реакция,.

1 Лейдерман Л. Н. Движение времени и законы жанра. Свердловск, 1982. -С.ЗО.

2 Стенник Ю. В. Системы жанров в историко-литературном процессе // Историко-литературный процесс: проблемы и методы прочтения. — Л., 1974. — С. 173.

3Там же. — С. 189, 175.

4 Страшнов С. Л. Анализ поэтического произведения в жанровом аспекте. -Иваново, 1983. — С. 10.

5 О проблематике внутриродовой типологии в лирике см., в частности: Маркевич Г. Основные проблемы науки о литературе. — М., 1980. — С. 191 192.

6 Шеллинг Ф. В. Философия искусства. — М., 1966. — С. 345. эмоциональный выплеск разрушают любую предуказанную форму или жанровое задание. Лирическое произведение в стихах — это прежде всего просто стихотворение, стихотворение как таковое. В общелирической стихии поэтического творчества растворяются отдельные стихотворения, выполненные в том или ином жанровом ключе. Бунин-поэт в этом отношении не исключение из общего правила. У него, как почти у каждого поэта, основной корпус стихов составляют просто стихотворения, без четкой жанровой ориентации. В выявлении «устойчивого в литературном потоке», то есть ведущих жанров, означающих «формулу добытой эстетической истины», априорно можно руководствоваться количественным принципом. Среди просто стихотворений у Бунина чаще других встречаются пейзажные стихотворения (термин условный), сонеты, баллады.

В целом же жанровый репертуар составляют элегии («Элегия» («Стояли ночи северного мая.»), «Сумерки», «Могильная плита"1 и другие), стихотворные очерки и рассказы («Дядька», «С обезьяной», «Дворецкий"2 и другие), антологические стихотворения («Чашу с темным рином подала мне богиня печали.», «Надпись на чаше», «Могила поэта», «Черные ели и сосны сквозят в палисаднике темном.», «За измену», «Спор», «Завет Саади», «Морфей"3 и другие), песни («Песня» («Зацвела на воле.»), «Песня» («На пирах веселых.»), «Песня» («Я — простая девка на баштане»), гному («Завет Саади»), эпитафии («Надпись на могильной плите»,.

1 Три эти стихотворения включил в свою антологию Л. Г. Фризман. См.: Русская элегия XVIII — начала XX века. — Л., 1991. — С. 499−500.

2 См.: С. Л. Страшнов. Анализ поэтического произведения в жанровом аспекте. — Иваново, 1983. — С. 68.

3 Эти стихотворения как антологические включил в свой сборник С. А. Кибальник. См.: Венок русским каменам: Антологические стихотворения русских поэтов. — СПб, 1993. — С. 227−229.

Эпитафия" («Я девушкой, невестой умерла.»), «Эпитафия» («На земле ты была точно дивная райская птица."1) и другие), эпиталама («Эпиталама»), V колыбельная («На глазки синие, прелестные.»), эпиграмма («Поэтесса»), газель («Газелла») и другие. Но стихи с тем или иным жанровым статусом встречаются значительно реже, чем сонет или баллада, и не определяют, в конечном счете, жанрового своеобразия лирики Бунина в тот или иной период его творчества. Это выявление стихотворных жанров, выделенных по разным основаниям (тематическое деление, близкое к нему выделение «ритуальных» стихотворенийориентация на классицистические и — глубже — античные жанрыразличение непосредственной и опосредованной (включающей описание и повествование) лирики и т. д.) — подчеркивает значимость для поэта основных его стихотворных жанров: их он предпочитает другим. Обращает на себя внимание и то, что в широком жанровом диапазоне Бунин работает в 1900;1916 годы, лирика же предшествующих и последующих лет в жанровом отношении однородна: до 1900 и после 1916 года создаются в большинстве своем просто стихотворения. Значит, к сонету и другим жанрам, как и к ритмическим экспериментам (терцины, ронсарова строфа, гекзаметр и т. д.) поэта, в частности, могло привести осознание малого «запаса прочности» его ранней лирики, не обеспеченного жесткими формально-жанровыми ориентирами.

Понимание жанра, принятое в этой работе, позволяет разрешить проблемную ситуацию жанровой интерференции (и вытекающей отсюда жанровой полисемии), когда одно стихотворение может иметь различную жанровую маркировку, «без ясной принадлежности к тому или иному.

1 Эти стихотворения включены в соответствующую антологию С. И. Николаевым и Т. С. Царьковой. См.: Русская стихотворная эпитафия. -СПб., 1998. — С. 337−338. жанру" нести в себе «черты, память нескольких жанровых форм».1 Так, стихотворение «Кондор» может быть прочитано и как пейзажное, и как сонет, и как элегиястихотворение «Рыбачка» — как сонет и баллада, стихи «Могила поэта» — как элегия, эпитафия и антологические, «Завет Саади» сочетает черты антологического жанра и гномы и т. д. Определяющую роль в понимании жанра и, следовательно, смысла стихотворения играет учет даты его написания (первой публикации) и соответственно включение его в жанровый контекст периода, соотнесение его с ведущим жанром того или иного периода. Дата написания в отсутствии жанровых помет, таким образом, выполняет функцию жанрового сигнализатора.

Понимание жанра как «формулы добытой эстетической истины» действенно и в отношении такой, по признанию поэта, «излюбленной» им «формы», 2 как сонет. Спорный вопрос о том, жанр это или твердая форма, 3 а если твердая форма, то как ее.

1 Баевский B.C. История русской поэзии: 1730−1980. Компендиум. — М., 1996. -С. 184.

2 См.: Литературное наследство. Т. 84. Иван Бунин. Кн.1. — М., 1973. — С. 374.

3 Эта теоретическая противоречивость в отношении к сонету отражена, в частности, в статье М. Л. Гаспарова о сонете в Литературном энциклопедическом словаре. Сонет здесь определен как «твердая стихотворная форма», но в историко-литературной справке о сонете замечено: «[.] в эпоху романтизма и символизма оживает вновь (сонетО.В.) преим. в нем., англ. и отчасти слав. лит-рах, как жанр филос., описат. и любовной лирики // Литературный энциклопедический словарь. — М., 1987.-С. 411−412. отличить от просто 14-стишия, 1 в данном случае решается в пользу жанра. Форма обретает статус жанра, когда становится средством видения мира, его художественного запечатления- «форма может стать жанром, — пишет Л. Г. Кихней, — коль скоро она начинает «работать» как способ отбора автором художественного материала, средством организации его».2.

В отношении же баллады принятое здесь определение жанра переносит акцент с ее родового синкретизма (совмещения в ней черт эпоса, лирики и драмы) на понимание ее именно как формы — носительницы определенной концепции действительностив данном случае баллада соответствует третьему периоду бунинского поэтического творчества.

В выявлении логики жанрового мышления Бунина-поэта, смены жанров, различающихся на уровне видения мира, мы опираемся на общепринятую периодизацию его поэтического наследия. Исследователи выделяют три периода: ранний (1886−1899), время поэтической зрелости (1900;1917) и послереволюционный.3 Рассмотрение бунинских стихов в жанровом аспекте корректирует эту периодизацию: второй период подразделяется на два: 1900;1910гг., когда поэт наиболее часто обращается к сонету, и 1910;1916гг., когда пишутся баллады и' близкие к ним стихотворения. Последний период творчества начался не в 1917, а в 1916 году, с довольно отчетливой смены жанров (точнее, с их отмены: в этот год написаны последние сонеты и баллады), тем, субъектной организации, ритмов. Эти поправки существующей периодизации подтверждаются и наблюдениями А. Белоусова за динамикой соотношений между.

1 Понятие «твердой формы» существует в идеале, в отвлечении от реальной поэтической практики. Поэтому на деле возникает множество спорных случаев, обостряющихся из-за отсутствия авторских помет.

2 Кихней Л. Г. Указ.соч. — С.17.

3 См. названные работы А. К. Тарасенкова, О. Н. Михайлова, Б. О. Костелянца, В. В. Нефедова. бунинскими четырехи пяти-стопными ямбами. До 1900 года 5-стопный ямб у Бунина — «довольно случайное явление», а «с 1903 по 1911 год 4-стопный ямб остается далеко позади», заметим, что '5-стопный ямбканонический сонетный размер и именно в эти годы поэт создает основной корпус своих сонетов- «со второй половины 10-х гг. предпочтение вновь оказывается этому самому „популярному“ метру русской поэзии».1 В промежуток же с 1911 по 1916 гг. Бунин пользуется менее распространенными или редкими размерами, так как в это время активно обращается к ритмике устной народной поэзии. Парадигма жанрового мышления Бунина-поэта, таким образом, зафиксирована ритмически.

Сказанным выше определяются актуальность исследования, его цель и задачи, научная новизна.

Необходимость изучения бунинского стихотворного наследия как единого контекстуального (от лат. contextus — тесная связь, соединение, сплетение) целого, как диахронического контекста активизируется вниманием современного литературоведения к исследованию поэзии в этом аспекте. Так, В. И. Фатющенко замечает, что «лирика как некая эмоционально-субъективная стихия, проникающая в разные типы литературных произведений [.] изучена [.] гораздо основательней, чем лирика как ряд «миров произведений в их линейно-хронологической, исторической последовательности и во взаимодействии».2 О «необходимости изучения межтекстовых связей», воссоздания «вертикальных» связей поэтических текстов пишет М. Н. Эпштейн.3 Поэзия.

1 Белоусов А. О метрическом репертуаре поэзии И. А. Бунина // Русская филология: 3-й сб.научн.студ.работ. — Тарту, 1971. — С. 52.

2 Фатющенко В. И. Русская лирика периода кануна и свершения Октября: Автореф. дисс.. доктора филолог.наук. М., 1989. — С. 7. зЭпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: Система пейзажных образов в русской поэзии. М., 1990. — С. 9,37. как целое, — подчеркивает исследователь, — состоит не только из стихотворений, но и из стиховторений".1 Сказанное в отношении национальной поэзии, это приложимо и к лирике отдельного автора.

Целью работы является анализ стихов Бунина 1886−1952 гг. с точки зрения их жанровой динамикижанр при этом понимается как способ творчества, художественного мышления, найденный поэтом в поисках наиболее адекватного самовыражения и отношения к миру.2 В связи с этим в работе ставятся следующие задачи:

— осмысление диалектики взаимоотношений субъекта бунинской лирики и природы;

— изучение процесса формирования ведущих стихотворных жанров и их сменяемости на пути к «просто стихотворению» последнего периода творчества;

— выявление жанрового своеобразия поэзии Бунина в каждый период;

— анализ поэтической структуры доминирующих жанров в эти периоды (пейзажного стихотворения 1886−1900 гг., сонета — 1900 гг., баллады -1910 гг., «просто стихотворения» 1916;1952 гг.): ритмики, субъектной организации, образного строя.

Цель и задачи работы диктуют особенности ее построения. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, приложений и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В данном исследовании, обращенном к стихотворному наследию Бунина во всем его объеме, представлена концепция жанрового мышления поэта и прослежена логика смены жанров в его стихотворной лирике.

От первых до последних стихов бунинский герой обращен к природе, ее вневременности и красоте, постоянно и остро ощущает изначальную связь с ней через свою «тоску», «печаль», «зов». Извечная онтологическая синхрония воплощается в диалектике ее отношений с лирическим «я», в диахронии его поэтического сознания, его становлении и развитии.

Природа остается неизменной, меняется ее изображение. Пространством постоянного противоборства между природой и искусством, миром и книгой, реалией и словом явились у Бунина его стихотворные жанры.

Соотношение объекта и слова в каждый период творчества зависит от ся усложняющего мировоззрения поэта. Ведущие его стихотворные жанры (раннее пейзажное стихотворение, сонет, баллада, просто стихотворение) различаются и на уровне видения мира. У каждого жанра — свой жанровый субъект, свои композиционные и ритмические приоритеты. Но новый взгляд на действительность (во второй, третий, последний творческие периоды) не отменяет предыдущих: он совмещен с ними, свидетельством чему являются сквозные мотивы (ночи, прапамяти, метемпсихоза, встречи-разлуки с любимой и другие), условные циклы, которые составляют стихи разных периодов.'.

Все написанное после пейзажных стихотворений первого периода творчества воспринимается на фоне заданной поэтом нормы: слово должно соответствовать реалии. Мир и человек у раннего Бунина поставлены лицом к лицу: мир, для поэта «онтологически первичный» (О.В. Сливицкая), видится бунинским героем в гармонии его противоположностей, извечные космические антиномии — жизнь и смертьдиктуют художнику соответствующую поэтику. Начиная с первого периода, эта антиномичность отражена в оксюморонности бунинского стиля, дальше к ней добавился сонет с его антитетичностью и жанровой необходимостью ее снятия в синтезе и сонетном замке.

В ранней бунинской лирике формируется система пейзажных образов. с.

Центральным, объединяющим все другие в стройное целое, здесь являетя образ ночи.

Это выявлено на основе составленного и прилагаемого к диссертации частотного словаря языка Бунина (на основе первых ста стихотворений в 1 томе 9-томного собрания сочинений). Восприятие мира бунинским героемпреимущественно ночное, с соответствующим преобладанием графики над пластикой, тишины над звуками и т. д. Белый цвет и тишина в ночном восприятии лирического «я» означает не столько отсутствие красок и звуков, сколько таинственное средоточие постигаемых и непостигаемых потусторонних гармоний.

Ночью (в полночь), как в дальнейшем в полдень, космическая энергия и ритмы наиболее полно воспринимаются бунинским лирическим «я». После итогового для раннего Бунина «Листопада», где образы ночи, тишины, белого цвета, зимы севера и холода приведены в строгое и точное соответствие, в рамках формируемой поэтики сонета поэт ищет приемлемого для себя баланса между максимально точным воспроизведением мира и своим, субъективным к нему отношением.

По мере углубления в жизнь природы пейзаж как таковой, «самодостаточный», все заметнее пронизывается токами человеческих переживаний, осложняется рефлексией. Взрослеющий бунинский герой, изначально приобщенный к природе, осознает и взаимное отчуждение природы и человека. Поэт приходит к мысли о необходимости преодоления ложности, условности слова, книжного знания. В прозе эта борьба со словом приведет к лирическому фрагменту с его максимальным «освобождением» от «литературы». В стихах же на * пути к «просто стихотворению» 1916;1952 гг. поэту предстоит пройти через последовательное освоение сонета и баллады.

Сонет в 1900;е годы органичен для поэта. Отношения Бунина с сонетом диалектичны: принимая его, он преодолевает подчеркнутую «литературность» этого жанра, его ориентацию на 'предшествующую версификационную культуру и сонетные традиции, в рамках сонетной формы, раздвигая их. Именно сонет поэт называет своей «излюбленной формой». Сонет явился своеобразной синекдохой бунинского поэтического мира 1900;х годов, объединяя такие образные его константы, как полдень, путь, сон, след и другие, а афористичный сонетный замок — гербовым знаком Бунина-поэта. Антиномичность бунинского поэтического мира находит свое наиболее емкое выражение в сонете и сонетном замке не только в силу жанровой специфики сонета, но и — родовой: «состояние лирической концентрации» (Т.И. Сильман) бунинского героя максимально полно выражается в сонетном замке. Искомое равновесие между миром и «я» достигнуто именно здесь, об этом здесь же и сказано: «Я вижу, слышу, счастлив. Все во мне» («Вечер»).

Поэзия Бунина сонетного периода творчества была «взращена» на почве его ранней пейзажной лирики и в том отношении, что в этот период художника интересует не вся культура, а та, что преодолевает разрушительное воздействие времени, становится вечной, как и природа («По жестким склонам каменные плиты / Стоят раскрытой Книгой Бытия» — «Долина Иосафата», 1−305).

Несмотря на значительное расширение субъектной сферы в лирике 1900;х годов сравнительно с «безлюдными», в целом, стихотворениями первого периода творчества, бунинские путники сближены постоянной обращенностью к природе, таящей, но не дающей ответы на их онтологическое вопрошание.

Отличительной особенностью большого числа бунинских сонетов является достигнутый в них западно-восточный синтез. Его специфика обусловлена, с одной стороны, созерцательностью, характерной для восточного мироощущения, подчиненностью «путника» законам универсума, подавляющей разум, с другой же, — авторской необходимостью считаться с логизированным изобретением западноевропейского умасонетом.

Если сонет являлся средоточием культурологических, «всемирных» интересов поэта, то баллада концентрировала его внимание к отечественной истории. Баллада наследует сонетный лаконизм, драматизм сонета перерастает согласно жанровому заданию в балладную трагедийность. В бунинских балладах воплотились эсхатологические и провиденциальные настроения писателя. Мифологические, агиографические, фольклорные сюжеты баллад проецируются автором на современность в стремлении понять и прогнозировать судьбы страны. Условность балладной формы преодолена на этот раз тем, что герои баллад движимы неподвластной разуму разрушительной природой, иррациональной стихией, пребывают в «онейрическом» (Ю.В. Мальцев) состоянии. Объектом изображения в балладах и близких к ним стихотворениях в конечном счете является природа. В 1910 годы Бунин видит мир не столько гармоничным, сколько грознымстоль же грозным, «не-мыслимым» оказывается внутренний космос человека. Повышенная событийность баллады, острота ее фабулы отражали тенденцию к эпизации бунинского творчества, усиление эпического в этом жанре отвечало наметившемуся сокращению стихов в пользу прозы.

Лирика второго и третьего периодов творчества не является у Бунина жанрово нейтральной: сонетизм и балладность пронизывают и стихотворения, формально не соответствующие жанровым признакам сонета и баллады или написанные в другом жанре. В ходе реконструкции бунинского определения сонета выявлены следы работы над сонетами не только в структурно близких к ним 14-стишиях, но и во многих других стихахбалладная проблематика и соответствующая ей поэтика субъектная многомерность, усложнившаяся ритмика) присущи поэзии 10-х годов в целом.

После 1916 года поэт пишет стихотворения с установкой отказаться от всякого рода условностей 7 говорить о том, что «истинно твое и единственно настоящее, требующее наиболее законного выражения». Отсюда и стертость границ между стихами и прозой, как и в первый период творчества, отсюда и подчеркнутая исповедальность, в отличие от ранней «безличностной» поэзии.

Истинно" своим, «единственно настоящим» для стареющего бунинского героя являются все отчетливее воспринимаемые отсветы незримого света, все чаще слышимые «зов, печаль времен». Однако он не может смириться с конечностью, замкнутостью этого, данного ему сейчас, здесь, «круга земного». Противоречие это остается неразрешенным.