Телесность и интерсубъективность: к применению феноменологического принципа единства сознания

Актуальность темы

исследования.

Современную философскую ситуацию можно охарактеризовать как поиск новых парадигмальных подходов к традиционным философским вопросам. Причем этот поиск осуществляется в рамках традиционных философских направлений и прежде всего в феноменологии как ведущей стратегии современного философского дискурса. Феноменологическая традиция, представляющая собой, как говорил К. Свасьян, «археологию» очевидного содержания сознания, открывает возможность конституирования различных регионов человеческого существования безотносительно к уже накопленным в человеческом опыте предрассудкам, позволяет последовательно освобождать сознание от всевозможных стереотипов и установок, затрудняющих ценностное самоопределение человека и осознание им своего места в мире.

Результаты феноменологического исследования, обосновывающие понимание интерсубъективности на выявлении принципа единства сознания, позволяют существенно углубить понимание человеческого бытия и телесного отношения человека к окружающему миру. Можно согласиться с Н. В. Мотрошиловой, которая считает, что «интерес к теме тела, телесности, восприятия человеческого тела — это уже довольно новая для тогдашней философии и (как оказалось в наше время) весьма перспективная проблематика"1. Актуальным для современных феноменологических исследований является выявленная в работе связь между проблемами интерсубъективности и обоснования единства сознания. Раскрытие принципа трансфера, обосновывающего единство сознания позволяет решить проблему интерсубъективности в пределах.

1 Н. В. Мотрошилова Идеи I Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию. — М.: «Феноменология — Герменевтика», 2003. С. 72 феноменологического дискурса, показав, что человек не замкнут в пределах собственной субъективности. Выявление структуры включения внешних вещей в регион собственной телесности позволяет по-новому феноменологически описать чувство собственности, лежащее в основе собственнического отношения к окружающим вещам, а также эротического чувства, как одного из способов отношения к Другому в интерсубъективном бытии.

Степень разработанности темы исследования.

Используемый в исследовании общий методологический подход возведения к непосредственной очевидности опыта сознания через обращение к первичным переживаниям, к первичной данности самих вещей, был разработан Э. Гуссерлем. Феноменологический подход Э. Гуссерля был раскрыт в работах Г. Г. Шпета, Р. Ингардена, а так же современных специалистов в области феноменологиии: Н. В. Мотрошиловой, Г. Шпигельберга, П. Прехтль, X. Конард-Мартиус, П. П. Гайденко, В. И. Молчанова, А. А Михайлова, В. А Куренного, К. А. Свасьяна, О. Н. Шпрага, М. Д. Решетник, Н. М. Смирновой. Взглянуть на феноменологический подход с позиции более широкого историко-философского контекста позволяют работы таких исследователей, как М. К. Мамардашвили, А. Г. Черняков, А. Н. Книгин, И. А. Михайлов, Е. В. Борисов. При этом значительный интерес представляет проблема взаимоотношений таких, казалось бы, разных парадигм как феноменология и экзистенциализм. Подробно она исследовалась в работах Ф.-В. Херрмана, Н. В. Мотрошиловой. Хотя в целом исследование опирается на интенциональное понимание сознания, предложенное Э. Гуссерлем, использование феноменологического метода не запрещает обращаться к концепциям, разработанным в рамках других методологических позиций, например М. Бубера, Э. Левинаса.

Предпосылки идеи интенциональности были заложены в работах Ф. Брентано и развиты Э. Гуссерлем. К теме интенциональности обращались также такие исследователи, как М. Мерло-Понти, Ж-П Сартр, В. И. Молчанов, Н. В. Мотрошилова, Л. Ландгребе, Б. Хопкинс, Е. В. Борисов, П. П. Гайденко, О. Ю. Кубанова, В. И. Бужор, Ю. Матьюс, В. У. Бабушкин, B.JI. Круткин, Г. И. Богин, З. Б. Норкус, И. А. Эннс.

Проблема интерсубъективности получила достаточно широкое освящение в современной исследовательской литературе. К этой проблеме Э. Гуссерль вплотную обратился в последний период творчества в «Картезианских размышлениях» и «Кризисе европейских наук». Однако выявленный им принцип аналогизирующего переноса нельзя считать окончательным ответом на эту проблему. Проблему интерсубъективности решали такие исследователи, как Б. Вальденфельс, Х.-Г. Гадамер, Э. Левинас, М. Бубер, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр, О. Н. Шпрага, И. А. Эннс, К. А. Свасьян, К.-О. Апель, Е. В. Борисов, О. Ю. Кубанова, Л. Ландгребе, П. П. Гайденко, В. И. Молчанов, В. В. Бибихин, Ф.-В. фон Херманн, К. Ясперс. Социально-философский аспект интерсубъективности исследовала Н. М. Смирнова. Важное значение для выражения интерсубъективного аспекта имеет введенное А. Н. Книгиным в книге «Философские проблемы сознания» понятие «присутствие». Присутствие понимается А. Н. Книгиным как созерцание, раскрывающееся в целостном психическом акте, в котором человек тесно переплетен с миром, ощущает себя в мире и не отличает мир от себя. Однако в современных исследованиях проблема интерсубъективности в регионе телесного бытия еще не была должным образом раскрыта.

В качестве предпосылки конституирования телесного отношения к себе и окружающему миру в работе рассматривалась идея единства интенционального потока сознания, которая решалась Э. Гуссерлем через понятие горизонта. Проблему телесности рассматривали такие философы, как А. Бергсон, Э. Гуссерль, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр, М. Шелер,.

Р. Барт. В последнее время тема телесности стала популярной среди философов постомодернисткого направления, таких как Жан Бодрияр и Ж. Л. Нанси. Однако в рамках постмодернистского дискурса так и не оказалось концептуальных средств решения проблемы тела в интерсубъективном измерении. Этот недостаток постмодернистского подхода к проблеме тела отмечал Г. Л. Тульчинский. Среди современных исследователей проблеме тела уделяли особое внимание Р. В. Маслов и С. П. Позднева, B.JI. Круткин, И. М. Быховская, JI.H. Бабич, С. Н. Мягкова.

Телесное отношение возможно как к одушевленным, так и к не одушевленным вещам. Раскрытие телесного отношения к неодушевленным вещам ставит проблему собственности, которая традиционно решалась в философии в социальном, а не феноменологическом подходе — Дж. Локк, Э. Дюргейм. Эта тема поднималась у русских философов — B.C. Соловьева, И. А. Ильина. Отношение к одушевленным вещам может приобретать разные формы. В современной литературе у таких авторов, как 3. Фрейд, Ж. П. Сартр, Б. П. Вышеславцев, Э. Фромм широко освещалась тема эротизма и сексуальности как форм телесного отношения, но она еще не получила должное феноменологическое рассмотрение. Все это указывает на необходимость нового исследования, которое было бы посвящено феноменологическому раскрытию идеи телесной целостности в интерсубъективном измерении.

Постановка проблемы исследования.

Проблематизация тех предпосылок, на которых базировалась феноменология Гуссерля стала возможна лишь благодаря дальнейшему историческому развитию самой феноменологии и доведению намеченных Гуссерлем путей и возможностей до своих пределов. г.

В рамках феноменологии Гуссерля возникло затруднение с обоснованием интерсубъективности. Нельзя сказать, что сам Гуссерль не пытался найти решение этой проблемы. Что свидетельствует о неудовлетворенности своей собственной концепцией. Хайдеггер пытался построить фундаментальную онтологию, которая оказывается за пределами гуссерлевского интенционального анализа. Мерло-Понти решает проблему путем реинтегрирования психического и физиологического, благодаря чему тело определяет горизонт экзистенциального пространства человека и интерсубъективности. Сартр описывает интерсубъективность как конфликт претензий конституирующих субъектов.

Решение проблемы интерсубъективности можно найти в различных регионах: психологическом, интеллектуальном, телесном. Также проблема интерсубьективности имеет несколько аспектов решения как на уровне отношения между одним субъектом и другим, так и на уровне телесного взаимодействия. Данное исследование ограниченно решением проблемы интерсубъективности только в телесном измерении на основе анализа тактильного конституирования телесности. Здесь мы идем в русле феноменологического поворота от cogito к телесности, который наметил Э. Гуссерль и развивал М. Мерло-Понти. Решение проблемы интерсубъективности предлагается на основании способа описания единства сознания.

Вопрос о единстве сознания не представляется сложным в тех философских парадигмах, в которых сознание определяется через какое-либо внешнее детерминирующее начало, будь то отражаемая материальная предметность или абсолютное сознание-субстанция. Однако эта проблема становится одной из самых трудных в философских парадигмах (от И. Канта и до Э. Гуссерля), в которых сознание рассматривается в имманентности к самому себе.

Принцип единства сознания должен связывать воедино различные формы опыта, в том числе и опыт интерсубъективного общения. Однако чтобы обосновать интерсубъективное бытие необходимо таким образом раскрыть принцип единства сознания применительно к опыту интерсубъективного общения, чтобы, во-первых, этот опыт выводил за пределы собственной субъективности, и, во-вторых, чтобы он не нарушал единство сознания.

Проблема заключается в том, каким образом можно принцип, проясняющий единство сознания, применить для обоснования интерсубъективности в регионе телесности.

Раскрытие интерсубъективности на телесном уровне необходимо для того, чтобы решать другие философские проблемы, в частности проблему феноменологического описания опыта собственности, власти, телесной эмпатии, эротизма и т. д.

Решение проблемы раскрывается как через непосредственное отношение к Другому, так и через опосредованное отношение к неодушевленным вещам.

Цели и задачи исследования.

Цель исследования заключается в том, чтобы обосновать интерсубъективность в телесном регионе на основе феноменологического принципа единства сознания.

Достижение этой цели предполагает решение следующих задач.

1. Выявить феноменологический принцип единства сознания, раскрывающий трансцендентальную структуру интенции путем выявления связи между интенциями.

2. Экстраполировать принцип единства сознания на регион телесного отношения к вещам, не предполагающим собственной имманентной субъективности.

3. Экстраполировать принцип единства сознания на регион телесного отношения к Другому, обладающему имманентной субъективностью.

Методологические основания исследования.

Работа носит феноменологический характер и использует в качестве основного феноменологический анализ интенциональности Э. Гуссерля. В соответствии с традицией гуссерлевской философии, под феноменологией понимается дескриптивный философский метод, в соответствии с которым все формы данности возводятся к первичному, изначально данному опыту сознания. Так как в исследовании ставится вопрос не о сущем в целом, а об условиях постижения сущего, то данную работу можно также отнести к трансцендентальной философии, к которой относится феноменология Гуссерля. Соответственно, философская истина раскрывается не в связи с вопросом об абсолютно сущем, а в связи с вопросом об абсолютно данном. Особенность понимания действительности у Гуссерля, заключается в том, что он находит абсолютно данное (данность вещи в сознании) в непосредственном опыте сознания, которое является непосредственной очевидностью. Понимание связано не с восхождением на какие-то абстрактно-теоретические высоты, а с возвращением к первичной данности (мира) в феноменах сознания. Таким образом, возвращение к первичному опыту сознания, означает обращение к первичным переживаниям, к первичной данности самих вещей. В соответствии с гуссерлевским подходом выявляется первичный опыт телесности так, как он непосредственно открыт сознанию. При этом выносятся за скобки все методологические объяснительные принципы, опирающиеся на признание внешней по отношению к сознанию реальности. На основании выявления первично очевидного пласта обосновывается конституирование как собственной телесности, так и телесной инаковости. Объективность результатов исследования достигается не в опоре на какую-либо внеполженную сознанию позицию, а на имманентные сознанию закономерности и принципы.

Вместе с тем при наличии установки, в соответствии с которой субъект изначально замкнут в пределах собственной субъективности, проблема интерсубъективности становится принципиально не решаемой. Это потребовало отказаться от данной философской предпосылки подхода Э. Гуссерля.

Работа опирается на методологический подход к анализу телесности Э. Гуссерля, и феноменологические исследования М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартра, Г. Г. Шпета, А. Н. Книгина, Н. В. Мотрошиловой, Ф.-В. Херрмана, Г. Шпигельберга, П. П. Гайденко, В. И. Молчанова, Е. В. Борисова. Использование феноменологического метода дополнено обращением к концепциям, разработанным с другой методологической позиции, в частности к концепциям М. Бубера и Э. Левинаса.

Методологический подход данного исследования предполагает введение нового понятия «трансфер интенции». Обоснованность введения понятия трансфера интенции состоит в следующем.

Феноменология описывает явления сознания. Сознание всегда о чём-то, всегда направлено, интенционально. Интенции сознания носят спонтанный характер, однако, при этом они не становятся случайными, т.к. предполагают собственную мотивированность. Интенция может быть мотивирована эмоциями, ассоциативными установками или ценностной ориентацией. Наряду с этим можно выделить человеческую способность заново воспроизводить интенциональные акты. В этом случае интенция воспроизводится не в силу новых мотивирующих обстоятельств, а в силу того, что субъект совершил усилие и воспроизвел имевшую место ранее интенцию. В этом случае интенция обнаруживается вопреки мотивирующим факторам в настоящем, т.к. ее мотивации остались в прошлом. На основе этого формируется человеческая способность воспроизводить интенции, чьи мотивирующие факторы связаны не только с прошлыми условиями, но и с другими объектами. Именно в соответствии с этой способностью может быть объяснен «аналогизирующий перенос» в том понимании, как его трактует Э. Гуссерль, когда мотивированная внутрителесным чувством интенция воспроизводится в ассоциативной связи с восприятием тела другого человека. В данном случае аналогизирующий перенос можно трактовать как один из вариантов трансфера интенции. Таким образом, трансфер интенции в данной работе понимается как всякое воспроизведение ранее мотивированных интенций в новых условиях, при которых мотивирующие факторы содержаться не в данной ситуации, а лежат либо в прошлом, либо задаются самим субъектом.

Научная новизна исследования.

1. Раскрыто понятие трансфера как, принципа, обосновывающего единство сознания и проясняющего трансцендентальную структуру связи между интенциями.

2. В результате экстраполяции принципа трансфера обоснованы формы трансфера тактильных интенций на внешние вещи. Благодаря чему вещь воспринимается как продолжение собственного тела, порождая феномены собственности и одежды как формы телесного отношения к вещам.

3. В результате экстраполяции принципа трансфера обоснованы формы трансфера тактильной интенции на телесное присутствие Другого. Эти формы трансфера предполагают актуальное, эмпатическое и редуцирующее совпадение интенций, которые выступают в качестве феноменологических принципов, конституирующих собственную телесность, а также определяющих эротическое и сексуальное отношения к телесности Другого.

Положения выносимые на защиту.

1. Мотивация не определяет интенцию, она лишь намечает определенное русло, в котором интенция может реализоваться. Возможность и форма реализации интенции свободно полагается субъектом. Свобода воли заключается в способности задавать новые мотивации независимо от данной ситуации. Субъект, полагающий интенцию, реализует в этом полагании одну из потенциальных возможностей. Однако остальное потенциальное содержание продолжает сопутствовать интенции как ее горизонт, в соответствии с которым интенция понимается в единстве с другими интенциями. Поскольку горизонт — это потенциальность, то и единство сознания, которое определяется принципом горизонтности, также должно носить потенциальный характер, т. е. выступать в качестве фона, который сопутствует актуальному восприятию. Однако в рефлексии оно, будучи потенциальностью, способно актуализироваться в восприятии. Это происходит при трансфере интенций. Потенциальность, которая в качестве горизонта сопутствует актуальной интенции, может быть актуализирована в другой интенции. Интенция, которая полагается субъектом вопреки мотивации, определенной фактической ситуацией, не совпадает с обусловленной ситуацией формой мотивации. Поэтому она совпадет с формой мотивации уже другой (воспроизведенной по памяти или же воображаемой) интенции. Это совпадение является трансфером одной интенции на другую. В результате трансфера в одном мотивационном русле оказываются две интенции, причем одна из них ситуативно мотивирована, а другая безотносительно к данной мотивации свободно полагается актом воли. Вместе с тем обе интенции полагаются одним и тем же активным субъектом, который переживает их в единстве. В соответствии с этим единство жизненного мира истолковывается как горизонт возможных интенциональных трансферов.

2. Трансфер внутритактильной интенции возможен на вещи, не предполагающие имманентную субъективность. Анимистическое восприятие вещи возникает в том случае, когда при трансфере человек отождествляет собственную интенцию с содержанием вещи, приписывая интенцию самой вещи. Анимизм преодолевается, при вычленении себя из процесса восприятия вещи. В этом случае при трансфере интенция вещи не приписывается, поэтому вещь полагается как продолжение человеческого тела в мире, порождая собственническое отношение. Восприятие вещи как продолжение себя предполагает: трансфер собственной внутритактильной интенции на горизонт наличия вещи для человекавычленение себя как самостоятельного субъекта из процесса восприятияотождествление собственного внутритактильного ощущения с результатом трансфера внутритаткильной интенции на вещь. Собственность как личное обладание вещью (личная собственность) конституируется внутренним горизонтом, который очерчивает потенциальности личного отношения к вещи. Частная собственность конституируется внешним горизонтом и понимается, как предел возможности обладания вещью в отношении с другими людьми. Одежда отличается от личной собственности тем, что не только продолжает, но и выражает тело, которое может подвергаться редукции к одежде.

3. Собственную телесность конституирует тактильное двойное схватывание, которое предполагает актуальное совпадение тактильных интенций. Если ответная на прикосновение тактильная интенция неактуализируема и наличествует лишь как потенциальность, то это конституирует инаковость другого тела по отношению к собственному. Эмпатическое совпадение раскрывается при трансфере собственной внутритактильной интенции на горизонт неактуализируемых потенциальностей, охватывающий внутритактильные интенции другого человека. Собственная внутритактильная интенция воспринимается в отрыве от мотивирующей ситуации в собственной субъективности, благодаря чему она соответствует мотивирующей ситуации в субъективности Другого. Собственная интенция уподобляется внутритактильной интенции Другого, тем самым актуализируя последнюю в себе. На этом основано чувство эмпатии лежащее в основе эротизма. Если при трансфере внутритактильной интенции на горизонт потенциальностей Другого вместо отрешения от собственной мотивирующей ситуации усиливается связанность с ней, то тогда горизонт потенциальностей редуцируется к собственному тактильному переживанию. В этом случае происходит редуцирующее совпадение собственной внутритактильной интенции и интенции Другого. Редуцирующее совпадение в касании предполагает проекцию внутритактильного ощущения на присутствующую вещь. При этом внутреннее содержание ощущаемого предмета не раскрывается, вместо этого оно уподобляется ощущению воспринимающего. Редуцирующее совпадение лежит в основе сексуальности, которая проявляется как полная сосредоточенность на собственном ощущении, при которой телесность Другого воспринимается только как объект.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Диссертация вводит новый феноменологический принцип «трансфер» примененный к интенциональному содержанию сознания, благодаря чему открывает новые возможности объяснения конституирования единства жизненного мира, собственной телесности, интерсубъективности, телесного отношения к окружающим вещам. Благодаря этому выстраивается целостная теоретическая позиция, которая не только позволяет говорить о конституировании разных регионов телесного бытия, но на основе этого открывает перспективу понимания других форм отношения человека к миру, включая правовое и властное отношение. Результаты диссертации могут быть использованы в феноменологических исследованиях проблем сознания, телесности и интерсубъективности. Они могут быть использованы не только философами, но и представителями феноменологической психологии при анализе межличностных проблем. Основные идеи диссертации могут быть применены при разработке учебных курсов по феноменологии, философии сознания и философии человека.

Апробация результатов работы.

Главные концептуальные идеи диссертации были представлены на международной, всероссийской, республиканских, межрегиональных научных конференциях и семинарах: Четвёртые Шпетовские чтения (Томск, 2003), Дефиниции культуры (Томск, 2003), Летняя философская школа (Новосибирск, 2002), Зимняя философская школа (Новосибирск, 2003), Актуальные проблемы социальных наук (Томск, 2003), Перспективы гуманитарных и социальных наук в XXI веке (Новосибирск,.

2003), Актуальные проблемы социальных наук (Томск, 2003), Материалы VI региональной межвузовской конференции молодых ученых (Томск,.

2004), Образ гуманитарных и социальных исследований в XXI веке (Новосибирск, 2004). Результаты исследования представлялись специалистам в области феноменологии ИФ РАН во время научной стажировки в Институте философии РАН (Москва, 2003). Исследование было поддержано грантом Министерства образования РФ №АОЗ-1.1−321. Содержание работы отражено в девяти публикациях.

Работа обсуждалась и была рекомендована к защите на заседании кафедры истории философии и логики философского факультета Томского Государственного университета.

Структура диссертации.

Структура диссертации определена поставленными задачами и порядком их решения. Диссертация состоит из введения, трех глав (восьми параграфов), заключения и списка литературы, включающего 136 источников. Объем диссертации составляет 139 страниц.

Заключение

.

Данная работа предлагает обоснование целостной концепции интерсубъективности на феноменологическом принципе трансфера интенций. Эта концепция раскрывалась как в непосредственном отношении к Другому, так и в опосредованном отношении через неодушевленные вещи, что позволило раскрыть такие понятия, как собственность, эмпатия, эротизм и т. д.

Завершением проделанного исследования могут служить следующие результаты.

1. В качестве феноменологического принципа конституирования единства жизненного мира в пределах одного потока сознания раскрыт принцип трансфера одной интенции на другую. Возможность трансфера лежит в способности субъекта полагать интенцию вопреки мотивации данной в «ситуации теперь», а в соответствии с мотивацией другой интенции связанной с иной ситуацией. Единство всех возможных горизонтов можно истолковать как единство возможных интенциональных трансферов, которое раскрывает целостность сознания, а в регионе телесности обуславливает целостность восприятия собственного тела в каждом тактильном ощущении.

2. Выявлено, что трансфер внутритактильной интенции может осуществляться на данность внешних предметов, не предполагающих имманентную субъективность. Если человек, совершив транфер своих внутритактильных интенций на вещь, растворяет себя в этой вещи, возникает анимистическое мировосприятие, когда результату трансфера приписывается самостоятельная жизнь. Преодоление анимистического восприятия заключатся в вычленении себя как самостоятельного субъекта из процесса восприятия. Отождествление содержания трансфера на вещь с собственным внутритактильным ощущением заставляет воспринимать ее как продолжение собственной телесности. На этом отождествлении основано чувство собственности. Среди вещей, наделенных статусом собственности можно выделить одежду, которая не только продолжает тело, но и выражает его.

3. Выявлено, что при трансфере внутритактильной интенции на осязаемое тело возможны следующие виды совпадения интенций — актуальное, эмпатическое и редуцирующее. Актуальное совпадение предполагает непосредственное переживание ответной тактильной интенции, сопровождающей прикосновение, и лежит в основе тактильного двойного схватывания, конституирующего собственную телесность. Неактулаизируемость ответных переживаний в акте прикосновения конституирует инаковость тела и сопровождающий его горизонт неактулаизируемых потенциальностей. Если переносимая на горизонт неактуализируемых потенциальностей Другого тактильная интенция уподобляется неактуализируемой интенции Другого, то возникает эмпатическое совпадение, лежащее в основе эротизма, если же она редуцирует потенциальное многообразие только к собственной актуальности, то возникает редуцирующее совпадение, лежащее в основе сексуальности.

Перспективность данного исследования в том, что оно открывает возможность феноменологического объяснения таких феноменов, как власть и право. В рамках данного подхода феномен власти также можно рассмотреть как результат трансфера внутритактильной интенции на одушевленный предмет. Интуиция власти возникает из трансфера внутритактильной интенции на вещь. Властвующий проецирует на подвластного собственное интенциональное содержание, редуцируя к нему внутреннее содержание подвластного. Подвластный, так же как и личная собственность, становится продолжением властвующего, однако не только в телесном аспекте, но и во всех других, а его внутренняя воля элиминируется в проекции на его интенции властвующего.

Феномен права в рамках данного подхода может быть раскрыт в связи с конституированием феномена собственности. Если феномен личной собственности определяется как горизонт распространения внутрителесной интенции на вещи, а частная собственность — как полагаемая другими мера возможности этого распространения, то горизонт любых проявлений личности определяет ее творческая самореализация, в то время как внешний горизонт, полагающий меру ее волевых интенций составляет всю совокупность правовых норм. Таким образом, способности личности образуют внутренний горизонт, за ним обнаруживается внешний горизонт, составляющий меру возможностей личности в соотнесенности с другими. Феноменологически этот горизонт задает границу бесконечному содержанию потенциальных возможностей взаимодействия людей. Именно эта граница и должна фиксироваться в правовой норме.