Мошенничество по уголовному праву России и Франции. 
Сравнительно-правовой анализ

Актуальность диссертационного исследования. Мошенничество как противоправное деяние отслеживается в уголовной статистике России и Франции. В России в 2008 г. было зарегистрировано 192 490 мошенничеств (-8,9% АППГ- 211,3 тыс.)1. Сайт министерства внутренних дел Франции приводит цифру 177 309 мошенничеств за 2007 г. 2.

Число осужденных по ст. 159 УК РФ «Мошенничество» в 2007 г. составило 36,8 тыс. человек или 4% общего числа осужденных за указанный период. В 2006 г. в Российской Федерации за деяния, предусмотренные этой статьей, было осуждено 33,0 тыс. человек, что составило 3,6% общего числа осужденных3. Таким образом, правоохранительные органы год от года имеют дело с большим числом случаев, когда необходимо принятие решения о квалификации деяния по статье о мошенничестве.

Мошенничество как проявление «интеллектуальной» преступности обнаруживает постоянное появление новых методов хищения путем обмана, которые необходимо обобщать и анализировать. Принятие Верховным Судом РФ постановления Пленума от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» подтверждает данный тезис. В нем отражены такие новые виды хищений как мошенничество с пластиковыми картами, с проведением лотерей, с векселями.

Развитие нормы о мошенничестве во Франции во многом шло параллельно с российской нормой. Современное понимание мошенничества в обеих странах схоже. Однако французская уголовно-правовая доктрина и законодательное формулирование мошенничества обладают рядом специ.

1 http://www.mvd.ru/Files/PUeh34ZSL9gjacp.pdf.

2 wwvv.interieur.gouv.fr.

3 Преступность и правонарушения (2003 — 2007) Статистический сборник. М., 2008. С. 150. фических черт, которые сильно отличаются от ст. 159 УК РФ. Это обусловливает необходимость по-новому посмотреть на отечественную уголовно-правовую доктрину и норму о мошенничестве.

Сказанное определяет актуальность настоящего диссертационного исследования. В период глобализации мировой экономики, роста взаимопроникновения и коллизий правовых норм разных государств необходимость подобного рода сравнительного анализа уголовно-правовых запретов по основным составам УК РФ сохраняется и будет увеличиваться.

Степень научной разработанности темы. Мошенничество по УК РФ глубоко изучено в отечественной уголовно-правовой и криминологической литературе. Его исследованию посвящены отдельные монографии, авторами которых являются: Батаев И. А., Березин Д. В., Бондарь A.B., Борзен-ков Г. Н., Волженкин Б. В., Гуйва O.A., Старков О. В., Упоров И. В. и др. Анализу мошенничества отведены объемные разделы в работах о преступлениях против собственности БойцоваА.И., Гаухмана Л. Д., Жалинского А. Э., Кочои С. М., Кригера Г. А., Малышевой Ю. ЮЛопашенко H.A. и др. Различные аспекты мошенничества исследованы в диссертационных работах Беляк О. С., Быкова Ю. М., Лунина Л. Л. и др.

Уголовно-правовая доктрина, уголовное законодательство и судебная практика Франции анализируется в работах Аванесова О. Г., Боботова C.B., Исаева М. М., Крыловой Н. Е., Кузнецовой Н. Ф., Меньших A.A., Решетникова Ф. М. и др. Относительно недавно увидели свет две работы, посвященные имущественным преступлениям и проступкам по УК Франции Адельханян А. Р. и Попова С.А.1.

1 Адельханян А. Р. Имущественные преступления и проступки по Уголовному кодексу Франции (уголовно-правовой и сравнительный анализ): Дис. канд. юрид. наук. М., 2007; Попов С. А. Преступления против собственности по уголовному праву Франции: Дис. канд. юрид. наук. М., 2004.

Крылова Н.Е. осуществила перевод действующего УК Франции, который используется в настоящем исследовании как базовый1.

Тем не менее, комплексного сравнительно-правового исследования состава мошенничества по УК России и Франции не имеется.

Цель диссертационной работы состояла в том, чтобы осуществить комплексный доктринальный анализ, дать правовую оценку уголовно-правовых запретов мошенничества по УК России и Франции в сравнительно-правовом аспектевыявить схожие элементы конструкции состава мошенничества обеих стран, а также определить основные отличия для последующей оценки возможности применения французского опыта в отечественных условиях.

Цель исследования обусловила постановку и решение следующих основных задач:

1) исследовать законодательство и судебную практику России и Франции по мошенничеству;

2) определить причины, обусловившие схожесть основных элементов мошенничества;

3) определить причины обусловившие различия в понимании и формулировке состава мошенничества в России и Франции;

4) провести оценку применимости французского опыта по мошенничеству в российских условиях.

Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения собственности и иных прав на имущество, на защиту которых направлен уголовно-правовой запрет мошенничества по УК Франции и России.

Предмет исследования составляют:

1 Уголовный кодекс Франции. Принят в 1992 г. Вступил в силу с 1 марта 1994 г. С изменениями и дополнениями на 1 января 2002 г.: Перевод с французского / Науч. ред.: Головко Л. В., Крылова Н. Е. (Пер., предисл.) — С.-Пб.: Юрид. центр Пресс, 2002. — 650 с. нормы российского, французского уголовного и иных отраслей законодательства, с помощью которых осуществляется охрана собственности в России и Франциистатистические данные о преступности данного вида, материалы судебной практики России и Франции по делам о мошенничестве. доктринальные исследования по мошенничеству и преступлениям против собственности (имущественным преступлениям и проступкам) в России и Франции.

Методологическую основу исследования составляют основополагающие положения диалектики, формальной логики, философии и социологии права. Особое внимание занимают метод анализа и синтеза, логический метод, включая метод дедукции и индукции, метод моделирования, системно-структурного анализа, формально-юридического и грамматического толкования, сравнительно-правовой метод.

Ввиду специфики настоящей работы сравнительно-правовой метод является превалирующим.

Теоретической основой работы явились труды российских и французских правоведов, а также учебные, учебно-методические и научно-практические работы, подготовленные российскими и французскими правоведами в области уголовного права. Указанные источники изложены в библиографии диссертации.

Нормативную базу диссертации составили нормы международного права, соответствующие международно-правовые документы, Конституция Российской Федерации, Конституция Конституции Франции 1958 года, федеральные законы Российской Федерации, УК РФ и УК Франции, а также Коммерческий кодекс Франции и Потребительский кодекс Франции.

Эмпирическая база исследования включает опубликованную судебную практику, в том числе решения Президиума Верховного Суда РФ, Кассационные определения Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, Палаты по Уголовным делам Кассационного Суда Франции, постановления Пленума Верховного Суда РФданные статистической отчетности МВД России и Франции, Судебного департамента при Верховном Суде РФ.

Научная новизна диссертации определяется кругом анализируемых проблем и заключается в следующем: во-первых, в одном из первых комплексных сравнительно-правовых исследований мошенничества по уголовному праву России и обновленного уголовного законодательства Францииво-вторых, в проведенном анализе исторического развития нормы о мошенничестве во Франции (включая норму ст. 405 утратившего силу УК 1810 г. и законодательные изменения к нему). Аналогичный анализ российской нормы проведен в сравнительно-правовом аспектев-третьих, во введении в научный оборот изученной судебной практики Палаты по Уголовным делам Кассационного суда Франции по каждому из четырех способов обмана нормы о мошенничестве во Франции, а также по основным элементам состава мошенничества во Франциив-четвертых, в определении места мошенничества в структуре УК Франции и иных законов, содержащих уголовно-правовые запреты указанных деяний, а также в структуре трехчленной классификации преступных деяний по УК Франциив-пятых, в выявленных основных отличительных свойствах нормы о мошенничестве по УК Франции. Констатированы (обнаружены) исторические и системные причины их возникновения и необходимость (отсутствие необходимости) соответствующих изменений в норме о мошенничестве по УК РФ.

Основные положения, выносимые на защиту, обусловлены сравнительно-правовой направленностью проведенного исследования. Выявлены основные отличительные признаки состава мошенничества по законодательству России и Франции, а также сформулированы выводы относительно применимости французского опыта в России:

1. Положение о ненаказуемости простого обмана при мошенничестве, являющееся основной отличительной характеристикой статьи 313−1 УК Франции. Норма о мошенничестве УК Франции предусматривает концепцию ненаказуемости простого обмана, которой нет в ст. 159 УК РФ.

Под простым обманом понимается обман, в котором отсутствуют признаки обманного приема — одного из четырех обманных способов по УК Франции, содержащего определение мошенничества. Простой обман — это, например, простые письменные или устные ложные утверждения: в частности, заведомо ложное обещание вернуть деньги.

Напротив, по УК РФ, наказывается простой обман при мошенничестве: ничто не мешает российскому судье квалифицировать как мошенничество, в частности, деяние лица, пообещавшего вернуть шапку и сапоги, но присвоившего их себе1.

Мы полагаем, что в данном случае французский опыт может быть применен в России.

2. Вывод о том, что отсутствие наказания за обман пассивный при мошенничестве по УК Франции не применимо для нормы ст. 159 УК РФ. Пассивный обман — это обман путем бездействия. Он наказуем по УК РФ, однако не наказуем по УК Франции. Это обусловлено тем, что каждый из четырех способов обмана по ст. 313−1 УК Франции предполагает действие.

В данном случае, на наш взгляд, опыт отсутствия наказания за пассивный обман не является позитивным.

3. Положение о том, что включение отношений в сфере приобретения права на чужое недвижимое имущество в качестве объекта мошеннических действий, является преимуществом ст. 159 УК РФ в сравнении с нормой о мошенничестве по УК Франции. Термин «права на имущество» диспозиции ст. 159 УК РФ позволяет рассматривать незаконное приобретение права на чужое недвижимое имущество путем обмана как мошенничество. Ст. 313−1 УК Франции, напротив, не распространяет свое действие на незаконное приобретение недвижимости. Это обусловлено тем, что недвижимое имущество нельзя «передать», в то время как «передача» — это один из основных признаков французской нормы о мошенничестве.

Диссертант убежден, что мошенничество по УК РФ, в этом смысле, ' сформулировано более удачно, обеспечивая охрану прав собственника недвижимого имущества.

4. Положение о том, что отсутствие в норме о мошенничестве УК Франции термина «хищение» или подобного ему, не обнаруживает существенных отличий при толковании нормы о мошенничестве по УК России и Франции. Ст. 313−1 УК Франции не содержит термин «хищение» или иной подобный ему, который был бы общим для кражи и мошенничества. Имущественные преступные деяния по УК Франции (аналог преступлений против собственности по УК РФ) не предусматривают такого родового термина как «хищение».

Более того, французские специалисты полагают, что для кражи и мошенничества не может быть использован подобный одинаковый термин, поскольку мошенник использует совсем иной способ изъятия имущества: он не изымает, а получает имущество от потерпевшего при помощи обмана. В то же время толкование состава мошенничества по ст. 159 УК РФ также не предполагает изъятие имущества самим мошенником, а, как и мошенниче.

1 См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 18 января 2006 г. по 9 ство во Франции, лишь склонение потерпевшего к передаче имущества. Об этом ясно высказался в п. 1 Постановления от 27 декабря 2007 г. № 51.

Пленум Верховного Суда РФ. Таким образом, несмотря на существенные различия лексического оформления (юридической техники) указанной-особенности уголовно-правовых запретов, принципиальных различий между нормами о мошенничестве УК РФ и Франции в данном аспекте не просматривается.

5. Доказательства того, что место мошенничества в структуре (архитектонике) уголовного законодательства России и Франции в целом схоже. В обеих странах мошенничество отличается от других преступлений против собственности (имущественных преступлений и проступков), главным образом, тем, что имущество передается самим потерпевшим под влиянием обмана. В то же время существенным отличием французской модели является наличие закрепленных в УК «преступных деяний, сходных с мошенничеством», а также иных специальных по отношению к мошенничеству составов, расположенных вне УК Франции, — Коммерческом кодексе Франции, Потребительском кодексе Франции.

6. Констатация отличия основных тенденций судебной практики по мошенничеству во Франции и российской судебной практики. Это вызвано наличием четырех способов обмана по ст. 313−1 УК Франции. Французские суды уделяют пристальное внимание установлению, какой из четырех способов обмана был использован в конкретном деле. От этого может сильно колебаться квалификация деяния, включая в определенных случаях оправдание злоумышленника, поскольку каждому из способов обмана судебной практикой Франции дано ограничительное толкование. В то время как отечественная судебная практика по мошенничеству не толкует ограничительно понятия «обман» и «злоупотребление доверием». делу № 868п05пр. Доступно на официальном сайте ВС РФ www.supcourt.ru.

Теоретическая и практическая значимость результатов диссертационного исследования. Изложенные в диссертации положения, выводы и предложения могут быть использованы в:

— законотворческой деятельности по совершенствованию действующего уголовного законодательства, а также при подготовке руководящих разъяснений высших судебных органов страны. Опыт ограничительного толкования четырех способов обмана по статье о мошенничестве УК Франции представляет ценный пример оптимизации уголовно-правовых рисковтермин «обман», позволяет переосмыслить правовую границу между уголовно-правовым и гражданско-правовым обманом в отечественной правоприменительной практике;

— деятельности правоохранительных органов и судов, направленной на совершенствование правоприменительной практики на этом направлении;

— преподавании курсов «Уголовное право», «Теоретические основы квалификации преступлений», «Уголовное право европейских стран» в юридических вузах, а также при подготовке лекций и учебных пособий по данной проблематике.

Апробация и внедрение результатов диссертационного исследования. Сформулированные концептуальные положения и результаты диссертационного исследования нашли отражение в опубликованных научных работах, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ. Основные положения диссертации докладывались на заседании кафедры уголовного права, в рамках научных семинаров и круглых столов факультета права Государственного университета — Высшей школы экономики (ГУ-ВШЭ), на межвузовских научно-практических конференциях. Результаты исследования также использовались при проведении семинарских занятий со студентами ГУ-ВШЭ.

Объем и структура диссертации. Диссертация выполнена в объеме, обеспечивающим решение целей и задач, стоявших перед ней, состоит из трех глав, включающих 11 параграфов, заключения, списка использованной литературы и Приложений.

Заключение

.

В настоящей работе мошенничество рассматривалось в сравнительно-правовом аспекте, соответственно, основные выводы заключаются, главным образом, в выявлении отличий или общих тенденций в формулировании и толковании нормы о мошенничестве с целью введения в научный оборот новых концепций, понятий и, возможно, определения новых путей совершенствования как самих формулировок, так и подходов к толкованию отечественной нормы ст. 159 УК РФ.

Основным итогом сравнительно-правового исследования мошенничества является вывод о том, что главной отличительной чертой мошенничества по УК Франции является концепция ненаказуемости простой лжи или простого обмана. Концепция ненаказуемости простой лжи — это наиболее яркая черта французской нормы о мошенничестве. О ней идет речь при анализе многих признаков мошенничества по УК Франции.

Одной из ключевых задач концепции о ненаказуемости простой лжи является установление границы между гражданско-правовым и уголовно-правовым обманом. Данная задача, на наш взгляд, актуальна и для ст. 159 УК РФ, поэтому она представляет особенный интерес. В указанной статье подобной четкой границы не проведено. Термин «обман» является общим для ст. 179 ГК РФ и ст. 159 УК РФ.

Помимо этого, мошеннический обман во Франции ограничен четырьмя установленными законом способами обмана, формулировки которых сложились исторически. Способы обмана устанавливались уже в законе Франции от 19−22 июля 1791 г. о муниципальной и коррекционной полиции. Из них в действующей норме остался только один — использование ложного имени. УК Франции 1810 удалил из числа способов обмана термин «обман» как способ обмана, а также добавил два новых способа обмана: 1) использование ложного статуса и 2) обманные приемы. Действующий УК Франции.

158 включил в число способов обмана еще один: «злоупотребление действительным статусом».

Судебная практика Франции очень тщательно подходит к толкованию каждого способа обмана. В частности, подробно раскрываются понятия «имени», «статуса». «Обманный прием» подразделяется на «разыгрывание сцены», «вмешательство третьих лиц», «использование письменного документа». Ст. 159 УК РФ, напротив, не содержит конкретных способов обмана, используются общие термины: «обман», «злоупотребление доверием».

Думается, что сама идея ограничения сферы действия нормы о мошенничестве определенными общественно-опасными способами обмана разумна. При квалификации деяния по статье о мошенничестве необходимо оценивать общественную опасность используемого способа обмана. Однако для Франции формулирование четырех способов обмана обусловлено историческим развитием нормы. В России на протяжении всей эволюции состава мошенничества подобных способов для мошенничества законодатель не устанавливал. Поэтому слепое подражание иностранному опыту было бы нецелесообразным. Однако правильным является более четкое структурирование понятий «обман» и «злоупотребление доверием» на уровне толкования судебной практикой, т. е. выделение способов обмана, которые не представляют общественной опасности. В этом смысле простые устные утверждения, не подкрепленные иными приемами, представляют пример деяний, которые могли бы быть признаны ненаказуемыми по ст. 159 УК РФ.

Четыре способа обмана ст. 313−1 УК Франции влекут еще одно важное последствие: отсутствие наказания за пассивный обман. Считается, что каждый способ обмана предполагает обязательно действие. Обман в форме бездействия должен быть конкретизирован французским законом. По ст. 159 УК РФ бездействие, напротив, наказуемо. Ст. 187 УК РСФСР 1922 г. определяла пассивный обман как «заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение которых было обязательно». Данное сокрытие может совершаться при одновременном совершении активных конюподентных действий. Примером являются случаи, когда лицо покупает товар с отсрочкой платежа заведомо без намерения оплатить или, когда лицо заказывает еду в ресторане заведомо также без намерения осуществить оплату. Как в первом, так и во втором случае ст. 159 УК РФ допускает квалификацию по статье о мошенI ничестве, если будет доказано, что мошенник совершал конюподентные действия, заведомо зная, что не будет исполнять принятые на себя обязательства. По ст. 313−1 УК РФ в первом случае (поставка товаров) деяние не может быть квалифицировано как мошенничество, если лицо не использовало каких-либо специальных приемов. Для второго случая (заказ еды в ресторане) французский законодатель создал специальный состав — жульничество (ст. 313−5 УК Франции), который входит в число преступных деяний, сходных с мошенничеством. Наличие в структуре УК Франции преступных деяний, сходных с мошенничеством, уже само по себе является существенной спецификой и отличием от УК РФ.

Всего французский законодатель выделяет три преступных деяния, сходных с мошенничеством. Одно из них, предоставление недвижимости (ст. 313−6-1 УК Франции), было закреплено законом от 19 марта 2003 г. Два других изначально присутствовали в тексте УК Франции. Интересно, что во время Парламентских дебатов высказывались мнения, что деяния, описанные в ст. 313−6-1 уже охватываются ст. 313−1 УК Франции (мошенничество), и что дополнительного состава для данного вида деяний не требуется. Тем не менее, законодатель счел нужным включить данный состав в число преступных деяний, сходных с мошенничеством.

Думается, что наличие в структуре УК преступных деяний, сходных с мошенничеством, соответствуют духу времени. Объект и предмет мошенничества, как мы уже отмечали, сильно расширился в последние десятилетия в связи с усложнением уголовно-наказуемого обмана. Поэтому разумна дифференциация мошеннического обмана на законодательном уровне. Ст. 313−6-1 смягчает уголовную ответственность по сравнению со ст. 313−1 УК Франции (один год тюремного заключения вместо пяти, 15 ООО Евро штрафа вместо 375 ООО Евро). Соответственно очевидно, что законодатель совершенно по-разному может оценивать конкретные обманы, которые с формальной точки зрения соответствуют критериям ст. 313−1 УК Франции.

Для УК РФ, конечно, не стоит вводить дополнительный перечень преступлений, сходных с мошенничеством. Однако было бы целесообразным зафиксировать новые формы обмана в отдельных составах, специальных по отношению к ст. 159 УК РФ. Например, незаконные корпоративные захваты, для которых чаще всего применяется ст. 159 УК РФ, настолько специфичны, что для них необходимо ввести особенные наказания с учетом общественной опасности конкретного обмана. При этом наказания для таких составов могут быть как более мягкими, так и более жесткими по отношению к ст. 159 УК РФ: в зависимости от распространенности и общественной опасности конкретного преступления.

Говоря о месте нормы о мошенничестве в структуре УК, а также в целом о структуре и особенностях УК Франции и УК РФ, важно отметить о существенных отличиях, которые напрямую не относятся только к мошенничеству, однако существенны для последнего. Мы говорим, в частности, о традиционном для УК Франции делении преступных деяний на преступления, проступки и нарушения. Кстати, тот факт, что одним из преступных деяний является преступление (crime), не позволяет называть все составы по УК Франции преступлениями. УК РФ, как мы знаем, подразделяет преступления на четыре категории. Для мошенничества данные отличия влекут серьезные последствия.

Мошенничество по УК Франции все время является проступком и не меняет категорию при квалифицирующих признаках ст. 313−2 УК Франции. Мошенничество по УК РФ, напротив, может менять категорию при квалифицирующих признаках. Так, мошенничество по ч. 1 ст. 159 УК РФ является преступлением небольшой тяжести, мошенничество по ч. 2 — преступлением средней тяжести, а по ч. 3−4 тяжким преступлением.

Это влечет существенные отличия по многим направлениям. Например, срок давности привлечения к уголовной ответственности за совершение мошенничества во Франции составляет три года, и он всегда остается трехлетним, даже при наличии квалифицирующих признаках ст. 313−2 УК Франции. По ч. 1. ст. 159 УК РФ данный срок также составляет три года. Однако по ч. 2 ст. 159 УК РФ срок давности привлечения к уголовной ответственности увеличивается до шести лет.

Помимо этого, отнесение преступного деяния (преступления) к той или иной категории существенно влияет на нормы УК о неоконченном преступном деянии. Так по ч. 1 — 2 ст. 159 РФ приготовление не наказуемо, а по ч. 3 — 4 ст. 159 УК РФ наказуемо. Во Франции картина с неоконченным преступным деянием несколько иная. Приготовительные акты, которые примерно соответствуют российскому термину «приготовление к преступлению», не наказуемы вне зависимости от той или иной категории преступного деяния. Покушение на совершение проступка наказуемо только в случаях, установленных законом. Мошенничество является проступком, наказуемость покушения на него установлена ст. 313−3 УК Франции. Соответственно покушение на мошенничество наказуемо в обеих странах. Приготовление (приготовительные акты) не наказуемы по уголовному праву Франции для мошенничества, как и для других преступных деяний. По УК РФ приготовление к мошенничеству наказуемо только по ч. 3−4 ст. 159 УК РФ.

Важным отличием французской модели является наличие отдельной главы для мошенничества и преступных деяний, сходных с мошенничеством, в которой расположено девять статей. Первая (ст. 313−1 УК Франции) содержит определение мошенничества и наказание за его совершение. Ст. 313−2 закрепляет квалифицированные составы мошенничества. Ст. 313−3 УК Франции распространяет на мошенничество нормы о семейном иммунитете и о наказуемости покушения на преступное деяние. Три статьи содержат составы преступных деяний, сходных с мошенничеством (ст. 313−5 — 313−6-1УК Франции). Наконец, три последних статьи (ст. 313−7 — 313−9 УК Франции) устанавливают специфические правила, применимые к наказаниям за мошенничество.

На наш взгляд, семь из девяти вышеназванных статей рассматриваемой главы составляют специфику УК Франции по сравнению с УК РФ. Это связано с тем, что в УК РФ нет ни отдельно выделяемых преступлений, сходных с мошенничеством (ст. 313−5 — 313−6-1 УК Франции). Также УК РФ не содержит сравнимого с французским перечня дополнительных наказаний для юридических и физических лиц, применимых к мошенничеству (ст. 313−7,-313−9 УК Франции). Ввиду отсутствия в УК РФ норм о семейном иммунитете, ст. 313−3 УК Франции, которая распространяет семейный иммунитет на мошенничество, также представляет специфику и отличительный признак французского мошенничества.

Еще одной очень важной спецификой мошенничества во Франции является субъект данного преступления (преступного деяния). Строго говоря, французское уголовное право не выделяет субъект преступления (преступного деяния) в качестве отдельного элемента состава. Однако мы рассматривали данный элемент с целью более полного сравнительного анализа. Главной отличительной чертой мошенничества по УК Франции, как и всего французского уголовного права, является уголовная ответственность юридических лиц. Более того, ст. 313−9 устанавливает специальные наказания для юридических лиц. Помимо этого, возраст, с которого физическое лицо может быть привлечено к уголовной ответственности за мошенничество, различается по УК России и УК Франции.

Существует множество иных отличительных черт в составе мошенничества по УК России и УК Франции. Однако мы бы хотели обратить внимание на случаи, когда французский «мошенник» избегает уголовной ответственности, которую он мог бы понести в России: отправка ложного счета на отправку не принадлежащего лицу товара, отправка ложных заявлений на получение социальных выплат, использование ложного статуса кредитора и собственника. Все эти деяния ненаказуемы по ст. 313−1 УК Франции.

Мы полагаем, что российской уголовно-правовой доктрине и судебной практике полезно изучить французскую схему ограничения сферы действия нормы о мошенничестве. При этом соответствующие законодательные изменения, на наш взгляд, были бы нецелесообразны. Достаточно изменения существующего подхода к толкованию ст. 159 УК РФ.