Новая заявка

В России слово «нордическое» имеет несколько негативную коннотацию, но, возможно, есть смысл использовать те же понятия и разграничения в терминологии, как это делают и северные соседи. Нордическое право, хотя и является в большей мере самостоятельной семьей, все равно очень близко к романо-германской системе, особенно к ее немецкой части. Причиной этому служит широкое использование юридических конструкций и понятий, заимствованных у континентального права. Верховенство закона и абстрактная норма права — яркий пример такого заимствования и, соответственно, сходства. Поэтому рассматриваемую правовую семью можно определить как нечто среднее между романо-германским и общим, англо-американским правом. В сходстве с общим правом обращают на себя внимание менее заметная роль римского права, отсутствие кодексов, а также высокая значимость судебной практики (хотя последняя и не относится к правилам прецедента англо-американского типа). Структурно нордическая правовая семья разделяется на частное и публичное право. Частное право — это, например, гражданское, семейное, наследственное, имущественное, договорное, а также морское, торговое и имматериальное право. В публичное право входит: конституционное (государственное), административное, уголовное, налоговое право.

В Дании процессуальным правом называется нечто среднее между частным и публичным правом. Трудовое и корпоративное право, изначально принадлежавшее частному праву, всё чаще подвергаются общественному (публичному) регулированию. Международное право выделяется как особая группа правовых норм. Источники нордической правовой семьи в целом схожи, но нужно также учитывать национальные различия. Основным источником является закон как писаная норма права, относящаяся к определенному правопорядку. Пирамиду в иерархии источников национального права возглавляет Конституция. Парламент принимает официальные законы, но часто делегирует законодательные полномочия исполнительной власти. Надо заметить, что при разногласии право Евросоюза (ЕС) стоит выше национальных законов стран — членов ЕС. В Норвегии Европейская конвенция о защите прав и свобод человека имеет статус выше обычного закона, но ниже Конституции. Подготовка (или мотивы законов) является вспомогательным фактором при толковании закона.

В Норвегии это достаточно важный самостоятельный источник, который подчеркивает значимость закона и парламента, так как материалы обсуждения законопроектов дают возможность выявить истинные намерения законодателя. Следующий по значимости источник права — судебная практика, особенно судебный прецедент, значение которого всё в большей мере возрастает. Верховный суд играет особенную роль в толковании, что де-факто может оцениваться как нормотворчество, особенно тогда, когда закон либо не предлагает механизм регулирования, либо его содержание не ясно. Одинаковые случаи должны решаться одинаково — таков аргумент для использования прецедентов. Все решения Верховного суда публикуются в печатном и электронном виде.

Также публикуются собрания важных судебных решений всех пяти стран. Решения иллюстрируют достаточно подробное изложение аргументов судьями, их понимание действующего права в конкретном деле. В них также могут присутствовать так называемые случайные замечания (obiterdictum). Правовой обычай — неписаная норма права, она применяется там, где нет регулирования законом либо при толковании иных норм. Конституционный обычай имеет статус статьи Конституции и не может быть изменен обычными законами. В Норвегии, например, судебный конституционный контроль и парламентаризм являются институтами таких конституционных обычаев. Доктрина (юридическая наука) не обязывает (т. е. не выступает формальным источником права), но на мнение уважаемых и авторитетных юристов, особенно тех, работы которых были изданы в&# 160;прошлом, часто ссылаются в судебной практике, в законодательном процессе и, конечно, используют при обучении будущих юристов в университетах. Совместная юридическая литература северных стран способствует развитию сотрудничества. Особый источник права в северных странах можно перевести как «реальные соображения» или «сущность обстоятельств». По сути это принципы, такие как: справедливость, добрая воля, умеренность, целесообразность, предсказуемость и т.

п. Требования добросовестности, разумности, справедливости и социальной ориентации права чаще всего присутствуют в процессе толкования. Перечисленные выше источники — традиционные. Но новые сложные реалии жизни в сфере технологий, экономики, культуры, меняющиеся ценности жизни и, конечно, глобализация напрямую влияют на действующее право и устоявшиеся методы решения правовых проблем. Сильное влияние оказывают и международные конвенции и договоры, особенно в системе ЕС. Роль суда весьма значительна. Так называемое право проверки или судебный конституционный контроль Верховного суда дает возможность проверять и осуждать законы, которые противоречат Конституции. Однако сам суд не может провести такую проверку без конкретной жалобы. В Норвегии в Конституции записано, что парламент сам может обратиться к Верховному суду за оценкой законопроекта перед тем, как принять его.

В Швеции существует особая инстанция — Законодательный совет, который осуществляет предварительную проверку. Но последнее слово все равно остается за законодателем. Судьи обладают большой свободой в толковании, их роль не сводится исключительно лишь к применению норм законодательства. Суды разделены на три инстанции, где низшие практически во всех случаях признают решения высшего суда «авторитетным изложением действующего права». Но все-таки не следует забывать, что закон является основным источником права, а суды формально не могут, решая конкретный спор, создавать новые правовые нормы. Здесь же надо учитывать влияние решений судов, созданных в системе ЕС. Ни в одном из пяти государств нет кодексов, и эта особенность часто представляется как отличительная от континентальной системы. Но надо иметь в виду, что отсутствие кодификации является скорее результатом прежних неудачных попыток.

Все страны Скандинавии ставили себе задачу по примеру Кодекса Наполеона кодифицировать большую часть своего права. Например, в Норвегии одновременно с принятием Конституции в мае 1814 г. было принято решение создать гражданский и уголовный кодексы. В созданный для этого комитет вошли ведущие юристы, и надо заметить, что цель создания кодексов подразумевала при этом решение задачи существенного ограничения или даже прекращения издания новых законов. Видимо, парламенту, который стал со временем главным законодательным органом государств, не совсем доверяют в его законодательной деятельности. Работа над кодификацией привела не только к пересмотру всего национального законодательства, но и принятию важных отраслевых актов. Планы кодификации также распространились на межрегиональный уровень, так называемый скандинавизм (движение, которое началось с 50-х годов XIX в.) хотел сблизить Скандинавские страны — Данию, Норвегию и Швецию. После обретения независимости Финляндией это движение приобрело характер нордической стратегии. Как отмечает А. Х. Саидов, «скандинавское право — это не система позитивного права, а юридическая концепция». Уппсальская школа создала основу этой концепции — скандинавский правовой реализм, истоки которого были заложены в начале ХХ в.

Это философское движение утверждало, что абсолютных прав не существует, из-за нечеткости законов судье нередко приходится быть нормотворцом, тогда как на нем лежит обязанность принимать свои решения для общего блага и пользы. При этом присутствует идея о том, что у каждой юридической проблемы имеется более одного решения. Помимо общих философских корней северные страны преимущественно из-за схожести скандинавских языков тесно сотрудничали между собой в законодательной сфере, результатом чего стали унифицированные акты, одинаково принятые в этих странах. Тесное юридическое сотрудничество началось с первой «Нордической встречи юристов» в 1872 г. в Копенгагене. Первый общий закон об оборотных документах (векселях) был предложен в 1880 г.

Каждая из трех Скандинавских стран его приняла, тем самым зародилась традиция унификации и гармонизации законов в отдельных сферах, особенно в коммерческом частном праве. Тем не менее планы кодификации всего частного права через единый Скандинавский гражданский кодекс все-таки не смогли воплотиться. Юридические съезды продолжаются уже на протяжении 140 лет. Раз в три года влиятельные юристы (судьи, научные исследователи, адвокаты) встречаются в одной из северных столиц. Области сотрудничества, как правило, гражданское право: брачно-семейное, договорное, деликтное, корпоративное право и право интеллектуальной собственности. Другие юридические темы так- же могут быть представлены, главное в таких встречах — «обсуждение и общение между нордическими коллегами», которые дают «основу для знаний и размышлений о нордических — а постепенно также и европейских — правовых традициях и усиленном правовом единении». Доклады встреч издаются, что может являться частью общепринятых правовых источников. Этот нордический опыт оценивается как модель для подобного сотрудничества на общеевропейском уровне. Сейчас сотрудничество северных стран тесно связано с континентальной Европой, так как Швеция, Дания и Финляндия входят в Евросоюз. Хотя Норвегия и Исландия — не члены ЕС, но через Европейскую ассоциацию свободной торговли (вместе с Лихтенштейном) они входят в Европейскую экономическую зону с соответствующим правовым регулированием. Так или иначе, но Евросоюз имеет большое влияние на законодательство всех этих стран.

Международное сотрудничество и тенденция глобализации постепенно размывают четкие границы правовых систем, что позволяет им сближаться через заимствование и унификацию. С другой стороны, это приводит к потребности переоценить роль и значение национального права, а с этим и степень суверенитета национального государства. Заключение.

Самаидеягруппировкиправовыхсистемвправовыесемьивозниклавсравнительномправоведениив1900годуиполучилабольшогораспространенияужевначалеXXвека.Так, например, участникиIIМеждународногоконгрессасравнительногоправав1900годуразличалифранцузский, англо-американскую, немецкую, славянскеимусульманскуюправовыесемьи. Необходимостьклассификацииправовыхсистемобуславливаетсятем, чтоклассификацияпомогаетустановитьнаиболееважные, общиедлявсехправовыхсистемкачества, способствуетихболееглубокомупознанию, позволяетзафиксироватьзакономерныесвязимеждуправовымисистемами. Классификацияоблегчаетопределениеместаироликонкретнойправовойсистемывобщеймировойсистеме, позволяетделатьобоснованныепрогнозыотносительнопутейподальіогоразвитиякакотдельныхправовыхсистем, такиихсовокупностивцелом, способствуетунификациидействующегозаконодательстваисовершенствованиюнациональныхправовыхсистем. Впоискахкритериевклассификации юристы-компаративисты брализаосновуразличныефакторы. Так, возможнообъединениеправовыхсистемпоцивилизационнойпризнаком, погеографическому, порегиональнымидругимиобщимивнешнимиивнутреннимипризнакам. Классификацияможетиметьдиахронный (исторический).

илисинхронныйхарактер;

ееможнопроводитькакнауровнеправовыхсистем, такивпределахотдельныхотраслейправаразличныхправовыхсистем. Отсюдавытекаетпринципиальнаявозможностьмножественностиклассификаций, построенныепоразнымкритериямиосуществляютсясразнойцелью.Однакоприклассификацииправовыхсистемприоритетдолженбытьотданкритериямюридическогопорядка.

Список использованных источников

I. Учебная литература.

Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева. 3-е изд. М.: ИНФРА-М, 2009. С. 123Дмитириев Ю. А. Теория государства и права / под. ред. проф. А. С. Пиголкина, А. А. Дмитриева — М.: Юрайт, 2013.

Кулапов В. Л. Теория государства и права. Учебник — М.: Кно.

Рус, 2014.

Марченко М. Н. Источники права: Учебное пособие. М.:ТК Велби, Проспект, 2008. С. 508Протасов В. Н. Теория государства и права. — М.: Юрайт, 2013 — 496 с. Радько Т. Н. Теория государства и права в схемах и определениях. — М.:Проспект, 2014.

— 176 с. Рассказов Л. П. Теория государства и права. Учебник. Третье издание.

М., 2010, с. 43−47Рогинский В. В. Борьба за Скандинавию. М.: Весь мир, 2012. С. 15Саидов А. Х. Сравнительное правоведение. М.: Юристъ, 2009.

С. 177Теория государства и права: учебник для бакалавров / В. К. Бабаев, В. М. Баранов, Н. В. Витрук и др.; под ред.

В. К. Бабаева. — 3-е изд., перераб. и доп., учеб. — М. :Юрайт, 2014.

Теория государства и права. Краткий курс. — М.:Окей-книга, 2014 — 144 с. Тихомиров Ю. А. Курс сравнительного правоведения. М.: Норма, 2012. С. 127.II. Научная литература.

Крет О. В. Правовая реальность: онтолого-гносеологический анализ: дис. … канд. филос. наук. — Тамбов, 2007.

Попов Е. В. Правовая реальность в современной научной картине мира // Вестник Тюменского государственного университета. — 2011. — № 10.С.70Рассказов Л.П., Кангезов М. С. Мусульманское право как разновидность религиозного права//Общество и право. № 1. С. 24.