Кроме того, как фразеологизмы, так невербальные синлексы вырабатываются на основе исходных свободных словосочетаний. В то же время между синлексами и идиомами существует значительное различие:
фразеологическое значение — это обобщенно-метафорическое и всегда экспрессивное значение, которое формируется в результате осмысления ситуации, названной исходным свободным словосочетанием. Каждая ситуация внеязыковой действительности имеет множество признаков, любой из которых может дать импульс к метафорическому переосмыслению стартового свободного словосочетания. Происходит это, когда утрачивается реалия, породившая фразеологизм, или забывается «легенда», лежащая в его основе. Следовательно, фразеологизмы имеют два денотата: один — в сфере реальных отношений, другой — в психической сфере. Например, сочетание «бить баклуши» имеет буквальное значение «раскалывать полено на черновые заготовки для посуды» и фразеологическое значение «бездельничать»; сочетание «тянуть канитель» имеет буквальное значение «изготавливать тонкую металлическую (золотую, серебряную) нить, употребляемую для вышивания» и фразеологическое значение «делать что-либо однообразное и ненужное».Вербальные синлексы обладают экспрессивно не осложненным, чисто номинативным значением. При этом глагольный элемент вербальных синлексов может использоваться в переносном значении (ср.: входить в дверь — входить в чье-либо положение, держать ложку — держать равнение, нести ведро — нести ответственность за что-либо перед кемлибо), но это уже неактуализируемая («стертая») образность, и к слабометафоричным сочетаниям типа приведенных выше нельзя подобрать нейтральные эквиваленты (без некоторой «утечки» смысла или перехода в жанр толкования этих сочетаний).Назначение фразеологизмов заключается не столько в том, чтобы назвать какую-либо реалию (для этого существуют отдельные слова и нейтральные обороты), сколько в том, чтобы дать оценку типовым, бесконечно тиражируемым ситуациям (социальным, бытовым, хозяйственным и т. д.) с точки зрения народной морали, общепринятых представлений о должном.
Вербальные синлексы вырабатываются с целью именования конкретных фактов акциональной действительности. В результате узкой денотативной направленности значения леке, составляющих исходное словосочетание, падежные значения и даже синтаксические подчинительные связи между лексами «переплавляются» в целостное синлексическое значение. Фразеологизмы индивидуальны по образованию. Как отмечает П. А. Лекант, несмотря на существование структурно однотипных фразеологизмов, нельзя сказать, что они построены по одной продуктивной модели (дать стрекача, дать маху, дать сдачи, дать леща, дать жару). Значительная часть вербальных синлексов, как будет показано далее, создается по готовому образцу, формируя синлексические серии с общим вербальным элементом (давать, делать и т. д.).Фразеологизмы, как было отмечено выше, вырабатываются и первоначально употребляются в разных формах устного речевого общения, а вторично — в текстах разных функциональных стилей (главным образом художественно-литературного и публицистического). Вербальные синлексы являются, как правило, принадлежностью книжного литературного языка и представлены в текстах всех функциональных стилей. Специфика семантики как фразеологизмов, так и вербальных синлексов может быть охарактеризована с помощью терминов «устойчивость» и «идиоматичность». И. А. Мельчук разграничивает эти термины.
&# 171;Устойчивость сочетания относительно данного элемента измеряется вероятностью, с которой данный элемент предсказывает совместное появление остальных элементов сочетания (в определенном порядке относительно предсказующего элемента)" [27]. Если слово не употребляется вне данного сочетания, оно может быть предсказано на 100% (бить баклуши); если данный элемент не встречается в данном сочетании — на 0% (через над). Устойчивые сочетания рассматриваются И. А. Мельчуком как одна из разновидностей несвободных сочетаний. &# 171;Сочетание является идиоматичным, если и только если в него входит хотя бы одно такое слово, которому при переводе сочетания в целом пришлось бы приписать переводный эквивалент, возможный для данного слова только при появлении этого слова одновременно со всеми остальными элементами сочетания (в определенном порядке), причем данное слово может встречаться также без остальных элементов и имеет тогда другой перевод" [27, c.
34]. Итак, устойчивость понимается И. А. Мельчуком как мера ограничения сочетаемости, а идиоматичность — как мера семантической неделимости. По мнению А. Н. Баранова и Д. О. Добровольского (2008), И. А. Мельчук предлагает узкое, формальное определение устойчивости. Устойчивыми, с точки зрения И. А. Мельчука, оказываются только словосочетания с уникальными элементами, а устойчивость определяется только относительно уникального элемента: например, сочетание «точить лясы» устойчиво относительно элемента «лясы».Но устойчивость — свойство не столько структурное, сколько социальное: узуальный (социальный) аспект устойчивости относится «к восприятию выражения языковым социумом — к ощущению частой повторяемости выражения в речи разных носителей языка» [44]. Так, сочетания принимать решение, приводить пример структурно не отличаются от свободных словосочетаний, но, несмотря на это, являются устойчивыми. Аналогичное понимание устойчивости, восходящее к С. И. Ожегову, мы находим в работах В. Г. Гака (1977, 2010).
В.Г. Гак различает логическую устойчивость, понимаемую как постоянная связь понятий, и лексическую устойчивость, понимаемую как постоянная встречаемость слов, и относит единицы типа вербальных синлексов к разряду устойчивых (фиксированных) неидиоматичных единиц. По нашему мнению, часть вербальных синлексов все же обладает свойством идиоматичности (идиоматичность в широком смысле этого термина понимается как невыводимость значения целого из значений составляющих его частей).
2.2. Синлексы в составе сложных терминов.
Сравнение составных терминов, в состав которых входят глагольные единицы с синлексами обнаруживает следующие характерные черты: тенденция к моносемичности. Как термины, так и синлексы проявляют тенденцию к передаче одного понятия: они вырабатываются для именования «узких» (в случае с терминами — уникальных) фактов действительности. На практике, однако, один и тот же термин может по-разному истолковываться разными специалистами. Тенденция к экспрессивной нейтральности: метафоричность вербальных синлексов, если она имеется, является «стертой» (неактуализированной); то же можно сказать о терминах, образованных в результате переноса значения. Термины могут подвергаться т.н. детерминологизации, то есть вследствие частого использования пополнять массив общеупотребительной лексики и синлексики: разобрать по членам предложения (лингвистика), привести дроби к единому знаменателю (математика), а также в общелитературном употреблении приобретать переносно-метафорическое значение, переходя в разряд фразеологизмов или оборотов речи: разделать под орех: 1) сильно выругать; 2) сделать очень хорошо; спустить на тормозах что-либо — уладить что-либо неприятное тихо, без шума; катиться по наклонной плоскости (термин — наклонная плоскость) — опускаться, деградировать нравственно. Некоторые синлексы, как отмечено выше, употребляясь в переносном значении, пополняют фонд оборотов речи. Отличие вербальных синлексов от составных терминов заключается в следующих показателях:
термины передают это и только это понятие в пределах определенной терминологической системы («терминологического поля» — A.A. Реформатский) и обладают повышенной денотативной связью (A.B. Суперанская), то есть термин не может быть понят без предварительного знакомства с предметом, который он обозначает: например, дать цель — установить объект для поражения огнем, дать ориентир — установить ясно видимый с наблюдательного пункта местный предмет, сделать заход — произвести сближение самолета с объектом бомбардировки [42]. Термины употребляются преимущественно в текстах научно-технического и официально-делового стилей. Вербальные синлексы (и синлексы вообще) не привязаны жестко к какой-либо профессиональной области, понятны образованному носителю языка и встречаются в текстах всех функциональных стилей. Составные термины представлены главным образом субстантивными сочетаниями, глагольно-именных сочетаний среди них немного. Количество же синлексов всех частеречных классов (в том числе вербальных синлексов) велико.
2.3. Взаимосвязь синлексов и свободных сочетаний.
Сходство между синлексом и свободным словосочетанием — это сходство формально-грамматическое (те и другие единицы состоят из двух и более слов). По мнению Г. И. Климовской, от свободных словосочетаний синлексы отличаются цельностью, замкнутостью и отчетливо ощущаемой семантической особостью.З. Н. Левит считает, что отождествление аналитических слов (аналитических единиц) со свободными словосочетаниями приводит к смешению двух сторон языковой деятельности — языка и речи. Аналитические слова — единицы языка, в этом качестве вступающие в системные отношения с цельными словами «по линии лексико-фонетической, лексико-грамматической, лексико-семантической и лексико-стилистической» [18]. По замечанию П. А. Леканта, в единицах, квалифицируемых в данной работе как вербальные синлексы, отсутствуют «живые синтаксические отношения между компонентами, составляющие сущность внутренней стороны словосочетания», что, на наш взгляд, не всегда верно. Термин «свободное словосочетание» часто употребляется лингвистами, но остается открытым вопрос об объеме содержания этого понятия, а также о том, правомерно ли вообще говорить о свободных словосочетаниях. Так, В. В. Виноградов утверждал, что слова в системе современного русского литературного языка чаще всего функционируют в качестве элементов традиционных устойчивых формул. С. И. Ожегов писал о том, что «фразеологическая связанность характерна для подавляющего количества нашей лексики, а возникновению переносности и образности словесных сочетаний в художественной, да и в коммуникативной речи не может быть поставлено границ» [17]; по его же наблюдениям, «большинство словосочетаний обладает единым целостным значением». Подобные рассуждения можно найти, например, в работах М. М. Копыленко, по мнению которого абсолютно свободных сочетаний лексем в языке не существует, поэтому «свободными (с той или иной степенью условности) можно назвать лишь сочетания, характеризующиеся малой мерой связанности». М. М. Копыленко различает четыре типа сочетаемости, понимая под последней «явление, основанное на сочетаемости соответствующих семем, в отвлечении от морфологических и синтаксических особенностей самих лексем»:широкая сочетаемость — «возможность лексемы сочетаться с лексемами нескольких ЛСГ и реализовать разные семемы»: глубокая река (натура, ночь);групповая (узкая) сочетаемость — «возможность лексемы сочетаться с рядом лексем, принадлежащих к одной (двум) ЛСГ, с которыми реализуется одна и та же семема этой лексемы»: почтовая бумага, почтовая марка, почтовый перевод, почтовый вагон;
единичная сочетаемость — «возможность сочетаться с одной (двумя) лексемами»: денно и нощно;
серийная сочетаемость — «устойчивая сочетаемость нескольких серий лексем друг с другом. Внутри серий конкретные лексемы варьируются»: производить, совершать рейс; делать укол (инъекцию, компресс, примочку, ванночку, прививку); наблюдение — делать, производить. Близкую к концепции М. М. Копыленко точку зрения отстаивают авторы книги «Проблемы неидиоматической фразеологии» (1971), которые считают, что говорящий обычно не творит язык, а «повторяет, воспроизводит те сочетания, которые были до него созданы в данном обществе в соответствии с потребностями общественной жизни, которые он слышал в аналогичных контекстах» [18]. С точки зрения авторов названной книги, устойчивым, привычным, внутренне спаянным оказывается даже такое свободное, на первый взгляд, сочетание, как «white tablecloth» (англ. — «белая скатерть»): в Англии наличие белой скатерти, как правило, свидетельствует о торжественном или официальном приеме, праздничном обеде, то есть в сознании говорящих это словосочетание традиционно связывается с определенным фрагментом действительности. Это значит, что границы между свободными словосочетаниями и другими композитивными единицами проницаемы, а «свобода» этих словосочетаний в известной мере ограничена. Синлексы принципиально отличаются от свободных словосочетаний невыводимостью семантики целого из значений составляющих его частей или смысловым «наращением», если элементы синлекса в большей или меньшей степени сохраняют свое номинативное значение (то есть если синлексы еще очень близки к свободным словосочетаниям).Кроме того, глагол в составе свободного словосочетания обладает практически неограниченной сочетаемостью по сравнению с аналогичным глагольным элементом вербального синлекса, который может иметь сочетаемость очень широкую (глагольные элементы «брать», «давать», «делать» и т. п.), но все-таки не безграничную: ср. дать деньги, книгу, карандаш, ручку, кружку, зонт, куклу, лопату… (коллеге, дочке, сестре, другу, соседу, Паше, племяннице, знакомому парню…) и дать (автограф, интервью, воспитание, образование).Выводы по второй главе.
Вербальные синлексы, с одной стороны, и периферийные составные единицы, с другой стороны, обнаруживают следующие различия:
1) вербальные синлексы и термины характеризуются экспрессивностилевой нейтральностью, которая имеет место даже в тех синлексах (и терминах), чей глагольный элемент обладает переносным значением {войти в доверие, нести ответственность). Значение фразеологизмов — обобщенно-метафорическое, экспрессивное и оценочное. Значение оборотов речи отмечено особой логической экспрессией, которая придает текстам полемичность, выразительность. Вербальные сннлексы не привязаны жестко ни к одному функциональному стилю (вырабатываются и функционируют во всех сферах человеческой деятельности). Фразеологизмы употребляются первично в разных формах устного речевого общения и вторично — в текстах других функциональных стилей. Обороты речи представлены главным образом в публицистических и искусствоведческих текстах, а беллетризмы — в текстах художественно-литературного стиля. Наконец, составные термины как узкоспециализированные единицы представлены преимущественно в текстах научно-технического и официально-делового стилей.
Заключение
.
Несмотря на значительное число работ, авторы которых (Ю.Д. Апресян, О. С. Ахманова, Ф. И. Буслаев, P.M. Гайсина, В. Г. Гак, З. Н. Левит, В. Н. Телия и другие) прямо или косвенно обращались к единицам типа вербальных синлексов, эти исследования нельзя считать исчерпывающими по ряду причин:
исследователи используют при научном описании единиц типа вербальных синлексов разные подходы: лексико-семантический, морфологический, синтаксический. Не выработан единый термин для всего морфологического и лексико-семантического многообразия единиц типа вербальных синлексов и единое теоретическое представление об их языковом статусе и функциях. Важной для данной работы представляется подход З. Н. Левита. Согласно концепции З. Н. Левита, разработанной на материале французского языка, в языке наряду с собственно словами широко представлены их функциональные эквиваленты (относительно номинативной функции) — аналитические слова. От «синтетических» слов они отличаются морфолого-синтаксической составленностью из отдельных леке одной и той же или разных частей речи. Аналитические слова характеризуются стилистической нейтральностью, отсутствием образности, прозрачностью внутренней формы, конкретностью номинативного значения. По этим параметрам, по мнению З. Н. Левита, аналитические слова отличаются от фразеологизмов, свободных словосочетаний и аналитических грамматических форм. В современных лексикологических и семантических исследованиях четко проявляется эвристический «принцип укрупнения»: в систему лексики включаются не только слова, но и комбинации слов, за которыми признается наличие номинативной (назывной) функции. Следуя этому принципу, мы считаем, что номинативный состав современного русского языка имеет полевую структуру: его ядро образуют слова и функционально-семантические аналоги слов — синлексы, а на его периферии располагаются единицы, чье номинативное значение осложнено эмотивной и ментальной экспрессией и различными культурными коннотациями. Специфика вербальных синлексов дополнительным образом выявляется через сопоставление их с составными номинативными единицами других типов, находящимися на периферии номинативного состава русского языка и базирующимися на глагольно-именных словосочетаниях: с фразеологизмами (в узком смысле этого термина), оборотами речи, беллетризмами и составными терминами. Вербальные синлексы, с одной стороны, и периферийные составные единицы, с другой стороны, имеют следующие общие характеристики: грамматическая раздельнооформленность, устойчивость состава элементов и порядка их следования, цельность значения (соотнесенность данной единицы с определенным акциональным фактом действительности).Вербальные синлексы, с одной стороны, и периферийные составные единицы, с другой стороны, обнаруживают следующие различия:
1) вербальные синлексы и термины характеризуются экспрессивностилевой нейтральностью, которая имеет место даже в тех синлексах (и терминах), чей глагольный элемент обладает переносным значением (войти в доверие, нести ответственность). Значение фразеологизмов — обобщенно-метафорическое, экспрессивное и оценочное. Значение оборотов речи отмечено особой логической экспрессией, которая придает текстам полемичность, выразительность. Вербальные сннлексы не привязаны жестко ни к одному функциональному стилю (вырабатываются и функционируют во всех сферах человеческой деятельности). Фразеологизмы употребляются первично в разных формах устного речевого общения и вторично — в текстах других функциональных стилей. Обороты речи представлены главным образом в публицистических и искусствоведческих текстах, а беллетризмы — в текстах художественно-литературного стиля.
Наконец, составные термины как узкоспециализированные единицы представлены преимущественно в текстах научно-технического и официально-делового стилей. Вербальные синлексы и составные термины, как правило, однозначны, имеют «узкое», конкретное значение: вербальные синлексы называют определенные факты интеллектуальной, эмоциональной, общественной и т. п. областей жизни человека, а термины именуют факты, связанные с определенной профессиональной деятельностью. Фразеологизмы имеют два денотата: в сфере реальных отношений и в психической сфере; фразеологизмы служат в первую очередь для оценки типовых ситуаций (бытовых, хозяйственных, общественных) с точки зрения народных представлений о должном. Обороты речи либо вторично отражают реальную действительность, отраженную первично в текстах художественной литературы, либо именуют сложные социокультурные факты. Беллетризмы фиксируют в своем значении отдельные факты художественной (вторичной) действительности. Вербальные синлексы образуют синлексические серии с общим вербальным элементом (нести службу, вахту, охрану чего-либо и т. д.). Серийность образования свойственна и составным терминам. Фразеологизмы, обороты речи и беллетризмы, как правило, индивидуальны по образованию. Пласты номинативных составных единиц не изолированы друг от друга: отношения между ними можно изобразить в виде пересекающихся эйлеровых кругов.
Некоторые составные термины, в результате частого употребления подвергаясь детерминологизации, пополняют фонд синлексики (привести к общему знаменателю) или, приобретая метафорическое значение, переходят в разряд фразеологизмов и оборотов речи (разделать под орех, спустить на тормозах). Некоторые вербальные синлексы, развивая переносное значение, оказываются дополнительным образом втянуты в фонд оборотов речи (привести к общему знаменателю).Между свободными глагольно-именными словосочетаниями и вербальными синлексами имеется формально-грамматическое сходство, а различаются они как единицы речи (создаются каждый раз заново) и единицы языка (воспроизводятся в готовом виде). Вербальные синлексы по своему происхождению восходят к свободным словосочетаниям, которые затем подвергаются идиоматизации, обретают конкретную денотативную прикрепленность и более или менее ограниченную сочетаемость глагольного элемента.
Список литературы
Авилова Н.С. Пленить-взять в плен // Русская речь. — 1971. — № 3. — С. 57−58.Апресян Ю. Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола / Ю. Д. Апресян.
— М.: Наука, 1967. — 251 с. Апресян Ю. Д. Лексическая семантика.
Синонимические средства языка / Ю. Д. Апресян. — М.: Наука, 1974. — 366 с. Апресян Ю. Д. Избранные труды: в 2-х т. /.
Ю.Д. Апресян. — М.: Языки русской культуры, 1995. — Т. 1: Лексическая семантика — 472 с. Апресян Ю. Д. Акциональность и стативность как сокровенные смыслы (охота на оказывать) // Сокровенные смыслы: Слово. Текст.
Культура: Сб. статей в честь Н. Д. Арутюновой / отв. ред. Ю. Д. Апресян. — М.: Языки славянской культуры, 2004.
— С. 13−33.Балакай.
А.Г. Корпус фразеологических сочетаний в письмах И. С. Тургенева // Проблемы русской фразеологии: Республиканский сборник. — Тула: Тульский государств, ун-т им. JI.H. Толстого, 1978. — С. 68−76.Балут.
С. Устойчивые сочетания с глаголами движения в русском и польском языках: автореф. дис… канд. филол. наук: 10.
02.01. / С. Балут. — Л., 1982.-21 с. Баранов А. Н. Аспекты теории фразеологии.
/ А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский. — М.: Знак, 2008. — 656 с. Белкина З. В. Русские фразеологизмы с глаголом давать II Материалы по русско-славянскому языкознанию. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1973.-С. 240−247.Белоусов В. Н. Глаголы с неполной знаменательностью и их синтаксические характеристики // Слово и грамматические законы языка: Глагол.
— М.: Наука, 1989. — С.
172−210.Вайгла Э. А. Опыт исследования русско-эстонской идиоматичности несвободных глагольно-именных сочетаний (на материале сочетаний с глаголом давать и с его эстонским соответствиемandmä) II Тр. по русской и славянской филологии. Грамматическая семантика слова предложения / под ред. М. А. Шелякина. — Тарту, 1987.
— С. 91−107.Введенская Л. А. Русская лексикография: Учебное пособие / Л. А. Введенская. -М.: ИКЦ «Мар
Т", Ростов н/Д: Издательский центр «Мар
Т", 2007.-352 с. Ветковский М. &# 171;Вход осуществляется через калитку" // Литературная газета. ;
1972. — № 37. — 13 сен. — С.
5.Виноградов В. В. Вопросы изучения словосочетаний (на материале русского языка) // Избранные 1руды. Исследования по русской грамматике / В. В. Виноградов. — М.: Наука, 1975. — С. 231−253.Виноградов В. В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Избранные труды. Лексикология и лексикография / В. В. Виноградов.
— М.: 1977. — С. 118−139.Гаврин С. Г. Проблема систематизации устойчивых сочетаний современного русского языка в функциональном аспекте// Ученые записки МОПИ им. Н. К. Крупской. Русский язык. Вопросы русской фразеологии / под общ.
ред. И. В. Устинова. — 1966. — Т.
160, вып. 11. — С. 260−276.Гайсина P.M. Значение и синтагматика глаголов (на материале глаголов отношения) / P.M. Гайсина. — Уфа: Изд-во Башкир, ун-та, 1980.
— 79 с. Гайсина P.M. Валентностные и сочетаемостные характеристики устойчивых глагольно-именных словосочетаний (на материале сочетаний со значением отношения) // Исследования по семантике: Межвузовский сборник. — Уфа: Изд-во Башкир, государств, ун-та им. 40-летия Октября, 1983.-С. 40−46.Гак В. Г. Десемантизация языкового знака в аналитических структурах синтаксиса // Аналитические конструкции в языках различных типов. — М., Л.: Наука, 1965. ;
С. 129−142.Гак В. Г. Сопоставительная лексикология (на материале французского и русского языков). / В. Г. Гак. — М.: Международные отношения, 1977.
— 262 с. Гак В. Г. Беседы о французском слове (из сравнительной лексикологии французского и русского языков). / В. Г. Гак. ;
М.: URSS, 2010. — 334 с. Гак В. Г. Номинация действия // Логический анализ языка. Модели действия. — М.: Наука, 1992. — С.
77−84.Гак В. Г. Пространство мысли (опыт систематизации слов ментального поля) // Логический анализ языка. Ментальные действия. — М.: Наука, 1993.-С. 22−29.Гельгардт P.P. Лексические единицы и устойчивые словосочетания в связи со смысловым восприятием высказывания // Филологические науки. -№ 5.-1978.-С. 16−29.Гельгардт P.P. Клишированные сочетания слов (беллетризмы) в литературных текстах // Язык и речь как объекты комплексного филологического исследования. ;
Калининград: Изд-во Калинин, гос. унта, 1980.-С. 143−162.Гепнер Ю. Р. Об основных признаках фразеологических единиц и о типах их видоизменения // Проблемы фразеологии. Исследования и материалы / под ред. А. М. Бабкина. — М., Л.: Наука, 1964. ;
С. 57−69.Дмитриева Н. С. Процесс десемантизации глаголов в составе субстантивных описаний // Ученые записки Башкир, гос. ун-та имени 40- летия Октября. Очерки по семантике русского глагола.
— 1971. — Вып.
43, № 16.-С. 27−38.Дорофеева Т. М. Обязательная синтаксическая сочетаемость глагола в современном русском языке: автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.
02.01 / Т. М. Дорофеева. — М., 1974. ;
28 с. Дружинина А. Ф. О синонимии глагола и глагольных фразеологических единиц // УЗ МОПИ им. Н. К. Крупской. Русский язык. Вопросы русской фразеологии / под общ. ред. И. В. Устинова. — 1966.
— Т. 160, вып. 11. ;
С. 245−250.Дубичинский В. В. Лексикография русского языка: Учебное пособие / В. В. Дубичинский. — М.: Наука, Флинта, 2009. — 432 с. Дубова М. Е. Сопоставительный анализ состава и семантической структуры единиц фразеосемантического поля «речевая деятельность» в русском и английском языках // Фразеологизм и слово в национальнокультурном дискурсе (лингвистический и лингвометодический аспекты): Международ, научно-практич. конференция, посвященная юбилею д.ф.н., профессора A.M. Мелерович (Кострома, 20−22 марта 2008 г.) — М.: ООО Изд-во «Элпис», 2008.
— С. 68−71.Касьянова JI.H. Помочь — оказать помощь // Русская речь — 1976. — № 1. — С.
57−62.Касьянова JI.H. О характере аналитизма в описательных глагольноименных оборотах // Слово и словосочетание в структуре предложения. — М., 1980.-С. 102−108Кацнельсон.
С.Д. Типология языка и речевое мышление / С. Д. Кацнельсон. -Л.: Наука, 1972.-215 с. Кацнельсон С. Д. Речемыслительные процессы // Вопросы языкознания — 1984. -№ 4. -С. 3−12.Кедайтене Е. И. Принять участие — участвовать // Русская речь — 1977. — № 1.-С. 44−50.Кильдибекова.
Т.А. Глаголы действия в современном русском языке. Опыт функционально-семантического анализа / Т. А. Кильдибекова. — Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1985. — 157 с. Ким С. С. О специфике аналитических конструкций типа произвести запуск // Вопросы русского и общего языкознания / отв. ред. А. Н. Тихонов.
— Ташкент, 1978. — № 549. — С.
103−118.Климовская Г. И. О системном подходе к словарному составу // Актуальные проблемы лексикологии: Тезисы докладов третьей лингвистической конференции 3−7 мая 1971 года. — Новосибирск, 1971. — С. 93−95.Климовская Г. И. О синлексическом слое словарного состава русской народно-разговорной речи XVII — начала XVIII века // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования: Сборник статей. ;
Новосибирск, 1973. — Вып. 2. — С. 18−26.Климовская Г. И. О функциональной соотносительности аббревиатур и синлексов // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования: Сборник статей.
— Новосибирск, 1974. — Вып.
3. — С. 59−60.Климовская Г. И. О синлексическом слое словарного состава современного русского языка // Лексикологический сборник. — Барнаул, 1977; С. 3−11.
43. Климовская.
Г. И. Русский синлекс и немецкое «сложное слово» // Вопросы словообразования в индоевропейских языках: Сборник статей. — Томск, -Вып.
2. -С. 120−127.
44. Кожин А. Н. О лексической модификации глагольного компонента устойчивых словосочетаний // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. — Северо-Западное книж. изд-во, 1967.-С. 137−146.Лебедева Н. Б. Глагольная семантика в разных масштабах рассмотрения // Актуальные проблемы дериватологии, мотивологии, лексикографии: материалы Всероссийской конференции, посвященной 120-летию Томского университета (27−29 марта 1998 г.). — Томск, 1998. ;
С. 75−77.Лебедева Н. Б. Полиситуативность глагольной семантики (на материале русских префиксальных глаголов) / Н. Б. Лебедева. — Томск: Изд-во Томск, гос. ун-та,.
1999. — 260 с. Лебединская В. А. Семантика процессуальных фразеологизмов с компонентом «входить — выходить» // Фразеологическое значение в языке и речи: Межвуз. сборник научных трудов. — Челябинск: ЧГПИ, 1988.-С. 32−43Мухин A.M. Устойчивые глагольные фразы и методы их изучения // Проблемы образования фразеологических единиц / отв. ред. В. Л. Архангельский.
— Тула: Коммунар, 1976. — С.
44−57.Мучник И. П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. — М.: Наука, 1971. — 297 с. Перевезенцева H.H. Выражение аспектуальности в глагольно-именных устойчивых сочетаниях и соотносительных с ними глаголах // Ученые записки Москов. педагог, ин-та: Современный русский язык / отв. ред. H.H.
Прокопович. — М.: 1971. ;
Т. 451, ч. 1. — С. 24−32.Петренко Е. Е. Объективация концепта «человек» в детской фразеологической картине мира // Фразеологизм и слово в национальнокультурном дискурсе (лингвистический и лингвометодический аспекты): Международ, научно-практич.
конференция, посвященная юбилею д.ф.н., профессора A.M. Мелерович (Кострома, 20−22 марта 2008 г.) — М.: ООО Изд-во «Элпис», 2008. — С. 131−137.ПешковскийA.M. Глагольность как выразительное средство // Лингвистика. Поэтика. Стилистика: Избранные труды / A.M. Пешковский. М.: Высшая школа, 2007.
— С. 200−213.
53. Прокопович H.H. Об устойчивых сочетаниях аналитической структуры в современном русском языке советской эпохи // Мысли о современном русском языке / ред. В. В. Виноградов, сост. А. Н. Кожин. — М.: Просвещение, 1969. — С. 47−57.
54. Прокудина Т. А. О понятии перифразы в русском языке // Образование и функционирование фразеологических единиц. — Ростов н/Д: Изд-во Ростов, ун-та, 1981. — С. 35−38.Словарь глагольной сочетаемости непредметных имен русского языка [Электронный ресурс] / О. Л. Бирюк, В. Ю. Гусев, Е. Ю. Калинина // Национальный корпус русского языка. ;
Электрон, дан. — М., 2008. — URL:
http://www.ruscorpora.ru/dict.ruslangjn/abstr noun. php? (дата обращения: 21.
09.2014)Словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд. — М.: Полиграфресурсы, 1999.
— Т. 1: А-Й. — 702 с. Словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой.
— 4-е изд. — М.: Полиграфресурсы, 1999. — Т.
2: К-О. — 736 с. Словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд. — М.: Полиграфресурсы, 1999.
— Т. 3: П-Р. — 752 с. Словарь русского языка: в 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд.
— М.: Полиграфресурсы, 1999. — Т.
4: С-Я. — 800 с. Словарь сочетаемости слов русского языка. — М.: Русский язык, 1983. — 685 с.
