Сказанное ни в коей мере не относится к детям. Действительно, многие персонажи писателя как бы упиваются своими несчастиями, однако детские муки непосредственны, это страдание в чистом виде, без мазохизма. Страдание вызвано унижением человеческого достоинства. Дети же ещё не поражены гордостью и самолюбием, чтобы в страдании находить наслаждение. Таким образом, страдания в романах Достоевского являются важнейшей темой. Мучения ребенка, как нравственные, так и физические, поднимают вопросы общечеловеческого характера, в частности с этой проблемой связана тема теодицеи — оправдания Бога.
Страдания ребенка, таким образом, это один из самых весомых аргументов, поскольку самый эмоциональный, это свидетельство несовершенства человеческого существования в целом, это новая сторона в концепции страдания у писателя. Религиозная тема включает мотив возрождения: в «Бесах» дом, где родился ребенок Марьи Шатовой, и где произошло обновление души Шатова для новой счастливой жизни, стоит на улице Богородицкой. В «Братьях Карамазовых» лакей Григорий стал религиозным человеком после смерти его новорожденного младенца. Однако именно заключительная часть «Братьев Карамазовых» насыщена христианской символикой, которую не раз отмечали исследователи. Сцена у камня посвящена детям, представляет нового Алешу, уже не только слушателя и посредника, а героя, осознающего свою роль, возле камня: «Что-то как бы сотряслось в его душе». То есть не только он воздействовал на детей, но и дети, в свою очередь, открыли в его душе новые «клапаны».В этом эпизоде романа Достоевский в последний раз обращается к мотиву эпиграфа. Умирает Илюша. Повествователь указывает на то, что от трупа почти не было запаха.
Как известно, тлетворным духом не обладают умершие святые. Писатель тем самым еще раз выражает мысль об особенности и необычности образа ребенка. Фрагмент ассоциативно возвращает нас к образу старца Зосимы. Объединяет похороны ребенка и старца образ Алеши, который присутствовал на обоих похоронах, оставивших неизгладимый след в душе у него.
Зная о том особенном внимании, который Достоевский уделяет старчеству, мы можем сказать, что такая связь не случайна. Объединились два образа-идеала, воплощающие мощное духовное начало. В. А. Недзвецкий отмечает, что сцена у камня в «Братьях Карамазовых» имеет два сакральных источника: это Нагорная проповедь Христа и Первое Соборное Послание апостола Петра, названного так Спасителем (Петр значит «камень») в котором, в частности, сказано: «Итак, отложивши всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие. Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти нам во спасение; Ибо вы вкусили, что благ Господь. Приступая к Нему, камню живому <…> сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный…"(1 Петр., 2,1−5). &#.
171;Илюшин камушек" оказывается, по мнению исследователя, сродни «камням живым», сверхреальным и бессмертным — Христу и Его Церкви как духовно-братскому союзу людей. Если Христос по воле Своего Небесного Отца крестной мукой искупил грехи человеческие, то и Илюша, восставший за «честь и горькую обиду отцовскую», своим невинным страданием и смертью искупил злые поступки и помыслы своих соучеников, а отчасти и вину оскорбителя штабс-капитана Дмитрия Карамазова. &# 171;Илюшин камушек" стал основанием, на котором в финале романа возникает подлинно братское единение сверстников Илюши во главе с сердечно близким им теперь Алексеем Карамазовым. Слова прощания, произнесенные молодым Карамазовым около камня, где Илюшечка мечтал об иной жизни, содержат многочисленные тонкие ссылки на прощальную речь Христа.
Важно и то, что мальчиков было «человек двенадцать», как и апостолов. Выше мы подчеркнули то, что образ Алеши имеет черты богочеловека. Это проявляется и в том, что младший Карамазов называет своих друзей «милые мои деточки», «дети мои» — так же говорил и Христос, обращаясь ко всем людям. Для него весь род человеческий — это его дети. С. Сильвестрони указывает, что Христос в Евангелии от Иоанна говорит: «Дети!
Недолго уже быть Мне с вами… Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга (Ин 13, 33—34).Алеше Карамазов называет детей голубчиками. Как известно, голубь в христианстве — символ святого духа: он спустился, чтобы возвестить о рождении Христа. В романе же — это рождение новых отношений между детьми и нового взгляда на мир: «Здесь хорошо, всем сообща, соединенным таким хорошим и добрым чувством». Для них становятся важными вопросы бессмертия и воскрешения: «восстанем из мертвых и оживем», — верят они. Акцентированы слова, имеющие трансцендентное значение: слово «вечность» в различных вариациях повторяется не один раз.Н. Г. Михновец отмечает, что в данном эпизоде главной темой является тема Рождества и Воскрешения. Таким образом, в христианская символика у Достоевского поднимает важнейшие вопросы бытия, которые иной раз являются неразрешимыми как для писателя, так и для исследователей и читателей. Актуальным в связи с детскими образами также становится мистериальный сюжет умирания-воскрешения, которое воспринималось как чудесное восстановление первообраза.
Заключение
.
Таким образом, проведенный анализ показывает, что Ф. М. Достоевский на протяжении своего творческого развития прошел долгий сложный и мучительный путь духовных поисков ответов на мировые вопросы о месте человека в действительном мире, о смысле человеческого бытия. При этом Библия и личность Христа всегда выступали для него одним из главных духовных ориентиров, определяющих нравственные, религиозные и художественные принципы писателя. Основная религиозно-философская концепция Достоевского заключается в необходимости духовного возрождения человека через сострадательную любовь и деятельность, через улучшение общества посредством проповеди нравственности и всеединства. Темы конца света и времени, гибели мира и всего человечества, последующее возрождение и устройство нового мира (иначе говоря, «золотого века») постоянно появляются в романах писателя, переплетаются между собой, составляя единый утопический план Достоевского о переделке Вселенной. Основным источником этого плана являются мифы и образы, заимствованные им из Библии. В своих произведениях Достоевскому было очень важно показать возможность воскресения любого человека, вне зависимости от его поступков в прошлом, в том числе и преступника, именно через обращение к Богу.
Список литературы
Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. — М.: Захаров, 2001. — 173с. Волынский А. Л. Достоевский. Философско-религиозные очерки. — СПб.: ООО «Издательский дом «Леонардо», 2011.
— 672с. Галкин А. Б. Образ Христа и концепция человека в романе «Идиот» // Роман Ф. М. Достоевского «Идиот»: современно состояние изучения. Сб. ст. под ред. Т. А. Касаткиной. — М., 2001. -.
С.320−335Достоевский Ф. М. Бесы. — М.: Азбука-Аттикус, Азбука, 2013. -.
704с.Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. — М.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2014. — 832с. Достоевский Ф. М. Идиот. -.
М.: АСТ, Neoclassic, 2015. — 640с. Достоевский Ф. М. Подросток. — М.: АСТ, Астрель, Neoclassic, 2011. — 560с. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений в 15 томах.
Том 13. — СПб.: Наука, 1994. — 864с. Котельников В. А. Блудный сын Достоевского. //.
Вопросы Философии — 1994 — № 2 — С. 179−180.Котельников В. А. Христианство и русская литература. — СПб.: Российская Академия наук, Наука, 1994. — 397 с. Мелетинский Е. М. Заметки о творчестве Достоевского.
— М.: РГГУ, 2011. — 190с. Недзвецкий В. А. Достоевский как художникмессия. // Известия РАН.
Серия литературы и языка. — 2006. — Т. 65 — N 2 — С. 2332. Померанц Г. С. Открытость бездне.
Встречи с Достоевским. — М.-СПб: Центр Гуманитарных Инициатив, 2013. — 384с. Постнова Д. В. Детская тема и ее жестово-пластическое выражение в произведениях Ф. М. Достоевского // Вестник Башкирского Университета — Выпуск № 2 — том 13 — 2008 — С. 324−328Прецедентные произведения и прецедентные темы в диалогах культур и времен.
Место и роль прецедентных явлений в творчестве Ф. М. Достоевского. — СПб.: Наука, САГА, 2006. — 384с. Сальвестрони С.
Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского. — СПб.: Академический Проект, 2014. — 187с. Тарасова Н. А. Дневник писателя Ф. М. Достоевского (1876−1877). Критика текста.
— М.: Квадрига, МБА, 2011. — 392 стр. Тихомиров Б. Н. Лазарь! гряди вон. Роман Ф. М. Достоевского Преступление и наказание в современном прочтении.
— СПб.: Серебряный век, 2005. — 472 с. Тихомиров Б. Н. Ф. М. Достоевский и другие // Русская литература — 2003 — № 1 — С. 254269.Приложение.
Приложение 1Портрет Ф. М. Достоевского.
Приложение 2Произведения Ф. М. Достоевского.
