В данные фонды осуществлялось перечисление денежных сумм, поступавших в фонд с одноименным названием — ОАО «НК «ЮКОС» от организаций, зарегистрированных на территориях с льготным режимом налогообложения, деятельностью которых на практике руководило ОАО «НК «ЮКОС», при искусственном и искусном создании определенной дебиторской задолженности. Затем денежные средства из указанного Фонда ОАО «НК «ЮКОС» направлялись в дочерние и иные зависимые (ранее по законодательству допускалось существование и функционирование зависимых обществ) общества, таким образом, ОАО «НК «ЮКОС» фактически осуществлялоинвестиционную деятельность. При этом возрастала не только привлекательность акций, в частности ОАО «АНХК» но и их рыночная стоимость. Средства Фонда были направлены в дочерние предприятия, в том числе ОАО «Ангарский завод полимеров», на финансирование непроизводственной сферы и социальной сферы, на финансирование научно-технического и проектного обеспечения, на покрытие убытков текущего года и прошлых лет, на выплату премий работникам и т. п. Таким образом, суд признает правомерным довод налогового органа, изложенный в оспариваемом решении, в отношении того, что направленные в Фонд средства — это фактически затраты, связанные с получением дохода. Из вышесказанного арбитраж сделал вывод, что перечисление средств в Фонд развития производства не является безвозмездным вложением. Думается, из указанного судебного акта следует, что формирование целевых фондов является в определенной мере опасным с точки зрения неблагоприятных для компании налоговых последствий. Думается, более оптимальным при налогообложении прибыли, не обозначая передаваемые средства от одного участника холдинга к другому как целевые, в случае наличия прочих оснований пользоваться льготой, установленной в пп. 11 ч. 1 ст.
251 НК РФ, поскольку правовые последствия, определенные в этой норме, не связаны с необходимостью целевого использования передаваемых средств. Что касается обложения НДС, то здесь действует общее правило, что не являющиеся реализацией средства НДС не облагаются. Заемное формирование имущества дочернего общества. Использование механизма заемного формирования имущества дочерней компании широко применяется в холдингах, ФПГ. Полагаем, это обусловлено как благоприятным налоговым режимом, существующим применительно к операциям займа, так и позитивной судебной практикой.
Если льгота по налогу на прибыль при безвозмездной передаче имущества в рамках пп. 11 ч. 1 ст. 251 НК РФ определяется долей участия в уставном капитале передающей или принимающей стороны (более 50% уставного капитала), то предоставление беспроцентных займов не обусловлено какими-либо ограничениями. Обложение налогом на прибыль денежных средств у дочерней компании регулируется нормой ч.
10 ст. 251 НК РФ, согласно которой при определении налоговой базы не учитываются доходы в виде денежных средств или другого имущества, которые получены по договорам кредита или займа, а также средств или иного имущества, которые получены в счет погашения таких заимствований. Таким образом, заемные средства налогом на прибыль не облагаются. Для займодавца полученные по договору займа проценты в соответствии с п. 6 ст. 250 НК РФ являются внереализационным доходом. Применительно к НДС следует отметить, что, поскольку денежные средства (кроме денежных знаков, используемых в целях нумизматики) товаром не являются, то предоставление займа не рассматривается как реализация в смысле ст. 146 НК РФ, и, следовательно, заемные средства НДС не облагаются. Согласно гражданскому законодательству все займы могут быть возмездными — с начислением процентов за пользование средствами и беспроцентными. Возможность беспроцентного заимствования (ч. 1 ст. 809 ГК РФ) активно используется холдинговой системе, в том числе в отношениях между дочерним и основным обществом. Думается, значительную роль в повышении значимости данного механизма формирования имущества дочернего предприятия сыграла позиция судебных органов, не признавшая материальную выгоду от экономии на процентах за пользование займамив качестве дохода, облагаемого налогом на прибыль организации. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем Постановлении от 3 августа 2004 года указал, что пользование денежными средствами по заключенному договору займа между основным и дочерним компаниями без взимания займодавцем процентов ошибочно оценено судом кассационной инстанции как правоотношения по оказанию определенных услуг.
Согласно ч. 5 ст. 38 НК РФ услугой для целей налогообложения признается деятельность, результаты которой не имеют материального выражения, а реализуются и употребляются в процессе осуществления деятельности по оказанию услуги. Взаимоотношения же по займовым договорамтаких признаков не имеют.
Денежные суммы, полученные дочерним предприятием по договору займа с условиями возврата такой же суммы, не могут рассматриваться как безвозмездно полученные. Названная позиция Высшего арбитражного суда воспринята судами нижестоящих инстанций. Так, Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа установил, что сделанный судами первой и апелляционной инстанции вывод об отсутствии при подписании и исполнении договора займа без процентов объекта обложения налогом на прибыль в силу статьи 250 НК РФ является справедливым, легальным и обоснованным, а равно соответствует позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, высказанной в Постановлении от 03 августа 2004 года за № 3009/4.Указанный суд подтвердил правильность вывода суда первой инстанции, сделанного на основании анализа статей 38, 41, 246, 248, 250, 251 НК РФ о том, что экономическая выгода в виде снижения (исключения) процентов могла бы являться объектом налогообложения налогом на прибыль компании при условии прямого указания на это в соответствующей главе особенной части НК РФ. Так, для целей налогообложения признается деятельность, результаты которой не могут иметь материального выражения, осуществляются и потребляются в процессе такой деятельности, поэтому процедура экономии на процентах не должна рассматриваться в качествебезвозмездно полученной услуги (она не является деятельностью как таковой).В силу популярности в современное время заемного финансирования в системе холдинга операции займа дочернему обществу стали предметом многократных разъяснений Министерства финансов РФ по вопросам налогообложения этой хозяйственной операции. Так, относительно прощенияполученных заемных средств Министерство финансов РФ в Письме от 7 апреля 2006 года «О налогообложении операций между основным и дочерним обществом по прощению долга» указало, что имущество (в том числе денежные средства), которое было получено дочерней компанией от головного общества, доля которого в уставном капитале дочерней компании составляет более 50 процентов уставного капитала общества, по договору займа, в случае, если обязательство по договору займа было затем прекращено путем прощения, не учитывается для целей налогообложения в соответствии с пп. 11 ч. 1 ст. 251 НК РФ. Кроме того, исследуя вопросы использования механизма заемного формирования имущества дочерней компании, необходимо отметить, что очень часто одни компании в группе предоставляют обеспечение под кредитование иных компаний в форме залога имущества, поручительства. Заключаемые в обеспечение кредита сделки поручительства, залога между зависимыми друг от друга с экономической точки зрения лицами рассматриваются как сделки с заинтересованностью. Такой вывод содержится в Постановлении Пленума ВАС РФ от 20 июня 2007 года «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью» и, по нашему мнению, не стоит не согласиться с изложенным. Таким образом, мы можем говорить, что имущество дочерней компании формируется различными способами. Наиболее распространенный (в частности, при создании нового дочернего предприятия) — это способ внесения вкладов в уставный капитал общества. Однако имеются и другие способы — займы, целевые фонды дочерних компаний и т. п. Именно от выбора способа того или иного формирования имущества (а мы понимаем под этим не только капитал дочерней компании) и будет зависеть тот или иной механизм управления названным хозяйствующим субъектом.
2.
3. Особенности ответственности дочерних хозяйственных обществ.
Вопрос ответственности дочернего общества является интересным, важным, но в то же время нераскрытым учеными-теоретиками. Так, согласно ст. 67.3 ГК РФ об ответственности можно говорить в случаях:
Дочерняя компания не отвечает по долгам головного хозяйственного товарищества или общества;
головное хозяйственное товарищество или общество должно отвечать солидарно с дочерней компанией по сделкам, которые заключает дочерняя компания во исполнение указаний или с согласия головного хозяйственного товарищества или общества (пункт 3 статьи 401 ГК РФ). Исключением являются случаи голосования головного хозяйственного товарищества или общества по вопросам одобрения сделки на общем собрании участников дочерней компании, а равно одобрения сделки органом управления головной организации, если необходимость данного одобрения установлена уставом дочерней компании, головной компании или же уставами обоих хозяйственных обществ;
В случае банкротства (несостоятельности) дочерней компании по вине головного предприятия последнее несет субсидиарную ответственность по долгам дочерней компании. Кроме того, участники дочерней компании вправе требовать возмещения головным предприятием убытков, причиненных его действиями или бездействием дочерней компании (статья 1064 ГК РФ).То есть мы можем констатировать, что особенных случаев, при которых может наступить ответственность дочернего общества, законодатель не приводит. Отсюда следует, что к дочерним компаниям применима ответственность в общем порядке — то есть, как и к любым иным юридическим лицам при нарушении ими своих обязательств, установленных законом, договором, учредительными документами. Вопрос ответственности дочерних компаний (а вернее — внутри холдинга в целом, внутри самой компании) носит существенный характер, решение проблемы ответственности в хозяйственном дочернем обществе имеет важное значение для внутренних отношений в организации. Необходимо подчеркнуть, что органы дочернего общества не являются субъектами права, и, следовательно, не могут нести ответственность. Ответственность должны нести те физические лица, которые и образуют эти органы (исключением является управляющая организация, исполняющая на основании договора полномочия единоличного исполнительного органа, при этом являясь юридическим лицом). Думается, именно поэтому в части 2 статьи 71 Федерального Закона «Об акционерных обществах», а также в части 2 статьи 44 Федерального Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» законодатель говорит об ответственности не совета директоров, а членов совета директоров, не коллегиального исполнительного органа, а членов коллегиального исполнительного органа. Мы применяем указанные нормы к дочерним компаниям, поскольку они являются самостоятельными юридическими лицами, следовательно, их ответственность тоже регулируется отдельно (в рамках специального законодательства).Согласно западноевропейской доктрине отношения директоров (имеются в виду и исполнительные органы, и наблюдательный совет) и корпорации характеризуются как fiduciaryduty и отличаются особым доверительным характером отношений между ними и обществом.
Фидуциарный характер отношений обусловливает необходимость нахождения определенного баланса между управленческим усмотрением и ответственностью руководителей дочерней компании. В соответствии с западной доктриной руководители компании имеют по отношению к ней две обязанности: заботливости в должной мере (thedutyofcare) и лояльности в должной мере (thedutyofloyalty).Полагаем, это выражается в том, что руководители дочернего общества (а на сегодняшний день по гражданскому законодательству допускается несколько единоличных исполнительных органов, причем их полномочия могут не различаться) при исполнении своих обязанностей должны проявлять определенную осторожность, а также осмотрительность, избегать конфликтов интересов между участниками самого дочернего общества, так и между участниками холдинговой группы, в которую входит общество («дочка»), стараться не использовать возможности компании в своих личных интересах (что, к сожалению, происходит достаточно часто в практике функционирования хозяйственных обществ).Относительно законов российского государства, имеются такие понятия (оценочные), как добросовестность и разумность, таким образом, именно они являются необходимыми общими критериями для реализации руководителями дочерних компаний (а равно самой компанией) своих прав и обязанностей. Кроме того, полагаем необходимым установить форму поведения управляющих лиц в дочернем обществе — в виде действия или бездействия, наличие вины, а также определить причинную связи между действиями (бездействием) члена органов управления дочерней компанией и возникшими убытками. Мы говорим именно о возникших убытках у дочернего общества (косвенность в отношениях — прямым выгодоприобретателем является сама дочерняя компания, однако косвенно заинтересованы в возмещении убытков и участники — в том числе головное предприятие), о возникновении убытков у третьих лиц, кредиторов вследствие ненадлежащего исполнения дочерним обществом своих обязательств, поскольку только их наличие определяетнаступление ответственности для общества или его конкретных физических лиц — управленцев. Ситуации, при которых дочернее общество по вине действующего руководства причиняет убытки третьим лицам — стандартно по нашему мнению и достаточно часто встречается на практике — неоплата арендодателям причитающихся сумм, отказ от возмещения денежных средств по поставленному товару и т. п., то есть причиной привлечения к гражданско-правовой ответственности и взысканию убытков с дочернего общества, является нарушения разного рода заключенных «дочкой» договоров. На наш взгляд, интересными являются те случаи, когда убытки причиняются членами органов управления самому обществу и взыскиваются с таких руководителей в пользу общества (указанная выше косвенность).Учитывая все эти факторы, бесспорным является то, что ответственность членов органов управления дочерних хозяйственных обществ подлежит доказыванию и установлению в суде. И здесь первый вопрос, который будет стоять — какими нормами — гражданского или трудового права определяется ответственность предполагаемого виновного лица. В соответствии со специальным законодательством о хозяйственных обществах ответственность будет носить гражданско-правовой характер (как мы и гвоорили). Такое толкование следует по аналогии и из норм статьи 53 Гражданского Кодекса РФ. Если же руководитель работает в дочернем обществе по трудовому договору, его ответственность ограничена пределами, содержащимися в Трудовом Кодексе РФ. Ведь статья 53 Гражданского Кодекса РФ допускает возложение гражданско-правовой ответственности, если иное не установлено договором, например, трудовым — между дочерним акционерным обществом (дочерним обществом с ограниченной ответственностью) и членом правления.
Поэтому, полагаем, общее правило заключается в возложении на виновное лицо гражданско-правовой ответственности за убытки, в том числе и когда такое лицо работает по трудовому договору. Если же договор с членом органа управления прямо предусматривает возложение на него только материальной ответственности, в таких пределах он и будет отвечать. Например, в соответствии со статьей 277 Трудового Кодекса РФ руководитель компании несет полную материальную ответственность за прямой и действительный ущерб, который был причиненего виновными действиями компании. Следовательно, если исходить из того, что с единоличным исполнительным органом (несколькими единоличными органами, далее по тексту возможно применение аббревиатуры — ЕИО) заключен трудовой договор, то его ответственность за причиненные убытки дочернему предприятию ограничится размером реального ущерба.
Упущенная выгода в рассматриваемой ситуации возмещению не подлежит. Данное решение вызывает некоторые сомнения и не дает возможности повысить имущественную ответственность руководителей дочернего хозяйственного предприятия за убытки, причиненные в результате их противоправных действий (а действия должны быть именно противоправными). Законодатель полагает необходимым определить конкретные условия и основания полной материальной ответственности ЕИО, члена коллегиального исполнительного органа дочернего общества. Также внимание стоит обратить на то, что Трудовой Кодекс РФ установил следующее: на членов наблюдательного совета нормы трудового права не распространяются, кроме случаев, когда эти лица заключили с дочерним обществом трудовой договор, а именно — на случаи избрания в наблюдательный совет лиц, которые состоят в трудовых отношениях с обществом, в частности, бухгалтера. В данном случае, считаем, нужно различать характер выполняемых данным лицом функций: если оно своими действиями в качестве бухгалтера причинило убытки дочернему обществу, ответственность наступает по нормам трудового права. Если же убытки были причинены в процессе осуществления обязанностей члена наблюдательного совета дочерней компанией, ответственность определяется нормами гражданского законодательства. Если виновным лицом в причинении убытков дочернему обществу является управляющая организация дочернего общества, действующая на основании договора о передаче прав ЕИО, она в любом случае несет ответственность гражданско-правового характера. Кроме того, в пользу гражданской ответственности, говоря о правовой природе ответственности членов органов управления дочерней компании, говорит тот аргумент, в соответствии с которым, учитывая ст.
225.
1. АПК РФ, рассматриваемые споры относятся к исключительной компетенции арбитражных судов. Второй немаловажный вопрос — вид ответственности. Действующее российское законодательство не ограничивает ответственность руководителя, допуская, таким образом, возложение на него обязанности возместить все причиненные убытки дочернему предприятию. Поскольку управляющий отвечает всем лично принадлежащим ему имуществом, то вряд ли при значительном размере убытков можно говорить о компенсационном характере его ответственности. Ведь размер убытков может быть очень значителен. Поэтому такая ответственность управляющего носит, по нашему мнению, штрафной характер и имеет важное профилактическое воздействие (с прогнозирующей функцией).
Если в качестве виновного лица выступает управляющая организация дочернего общества, то ответственность, думается, может носить и компенсационный характер, кончено же, с учетом финансовых возможностей ответчика (по суду). В некоторых государствах дочернее хозяйственное общество, наняв управляющих, страхует риск их ответственности перед собой же. Условие о страховании ответственности обычно становится частью договора управляющего (всегда — индивидуального предпринимателя или профильной организации) с дочерним обществом. Подобный вариант гарантий для управляющего путем заключения договора страхования рисков его ответственности перед дочерней компанией, возможен и в Российской Федерации. Полагаем, данный договор управляющего значительно усложнит субъектный состав дел по косвенным искам в отношении дочерних хозяйственных обществ, так как возникнет необходимость привлекать в качестве третьего лица на стороне ответчика страховую компанию, которая будет обязана при удовлетворении иска выплатить страховое возмещение. Это, конечно, несколько обезопасит ответчика, но, на наш взгляд, такой ход приведет к затяжному судебному разбирательству, кроме того, анализируя практику по выплате страховых возмещений, можно сказать, что российские страховые компании не особенно торопятся возмещать убытки, что может привести к очередному судебному процессу. То есть придется снова затрачивать немалые денежные средства и, что естественно, время.
Если в ходе процесса будет доказано, что убытки причинены действиями нескольких лиц, то ответственность будет носить солидарный характер. В таком случае, истец вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности — полностью либо в части присужденных к возмещению убытков. Лицо, возместившее ущерб обществу, наделено правом регресса к остальным виновным лицам в равных долях за вычетом доли должника, возместившего весь ущерб. Возможно, возникнет вопрос — а как же быть с ответственностью дочерней компании перед третьими лицами? Специальное законодательство, а именно: статья 71 ФЗ «Об акционерных обществах» и, соответственно, статья 44 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» не упоминают о данном виде ответственности.
По мнению В. В. Залесского, пункт исключен из рассматриваемых статей, потому что цель рассмотрения правовой регламентации исследуемого вопроса — определение правил внутрикорпоративной ответственности (то есть ответственности внутри самого дочернего общества как самостоятельного юридического лица). Перед третьими лицами в полном объеме за причиненный ущерб отвечает само дочернее предприятие без учета вины (как коммерческая организация), а не члены его органов. С данным мнением сложно не согласиться, и мы полностью его поддерживаем. Однако, считаем, что вопрос об ответственности, будет раскрыт неполно, если мы не уделим внимание такому немаловажному вопросу, как особенности условий ответственности головного общества перед дочернейкомпанией.
Думается, вст. 67.3 ГК РФ такие условия носят более «доказываемый» характер, нежели в специальных законах о хозяйственных обществах. Если указанная норма связывает ответственность основного предприятия только с его виной (которая может быть в различных формах — умысел или неосторожность согласно ст. 401 ГК РФ), то федеральное законодательствоо хозяйственных обществах требует доказывания и того фактического обстоятельства, что основное предприятие заведомо знало о том, что дочернее хозяйственное общество после исполнения действий, которые оно совершило по инициативе основной компании, понесет убытки. В названном случае, с одной стороны, речь идет о соотношении общих и специальных норм, потому что принятие специальных федеральных законов о хозяйственных обществах прямо предусмотрено ГК РФ.
С другой стороны, специальные законы достаточно сужают сферу деятельности хозяйственных обществ, тем самым, создавая дисбаланс, порождая некую коллизию норм. Что касается доказуемости, то, по нашему мнению, условия ответственности основного предприятия перед дочерней организацией сложно доказуемо в судебной практике, поскольку необходимо доказать, что основное хозяйственное общество заведомо знало, что дочернее предприятие понесет убытки. В этом случае, рассматривая ст. 401 ГК РФ, разумным будет подчеркнуть, что имеет место вина в форме прямого умысла.
Для доказывания такого обстоятельства могут быть использованы и свидетельские показания, и письменные доказательства. В частности, в качестве данных доказательств могут иметь место:
решения головного общества, определявшие необходимость для дочерней компании отчуждать товары, продукцию по ценам ниже, чем рыночные;
справки о действовавших на исследуемый период рыночных ценах на аналогичную продукцию, схожие товары, услуги, работы;
данные о результатах хозяйственной (финансовой) деятельности дочерней компании (например, от случая к случаю составляемые балансы и иные экономические отчеты по финансам);сопоставительные таблицы, отражающие различные варианты результатов финансовой деятельности в сравнении в зависимости от того, по каким ценам продавалась бы продукция, товары, оказывались бы услуги или выполнялись работы дочерней компании (по определенным основным предприятием и существовавшим в тот же период времени ценам на рынке на схожую продукцию), и иные документы (письменные доказательства).Полагаем, предмет доказывания можно увеличить за счет включения в него самых разнообразных фактических обстоятельств, отражающих возможность влияния на определение решения дочерней компании. В связи с этим можно связать в единую систему несколько правовых критериев для взыскания убытков с основного предприятия в пользу участников дочернейкомпании:
Использование возможностей влияния головного общества на положение текущих дел в дочернем предприятии;
Такие возможности головного общества использовались для того, чтобы дочернее предприятие совершало четко определенные действия;
Головное общество заведомо знало о результатах совершаемых дочерним предприятием действий, которые, безусловно, приведут к возникновению убытков. То есть, форма вины в данном случае -умысел, направленный на причинение убытков дочернему хозяйственному обществу, а не каким-либо иным третьим лицам;
Причинно-следственная связь между действиями основного предприятия и наступившими убытками для дочерней компании;
Думается, факультативным, а не обязательным, элементом предмета доказывания, будет являться то обстоятельство, что основное предприятиевыступило, в конечном счете, выгодоприобретателем по юридическим действиям (сделкам), совершенным дочерним предприятием, в то время как дочерняя компания в результате их осуществления понесла значительные для себя убытки;
Еще один критерий — наличие убытков у дочерней компании (такие убытки при различных ситуациях могут заключаться как в упущенной выгоде (например, при подписании договоров под влиянием (давлением).
головного предприятия), так и сочетаться с реальным ущербом (при указании со стороны головного предприятия на способ хранения, перевозки, переработки и т. п. имущества дочерней компании и иные значимые юридически действия);Непосредственно размер убытков;
Отсутствие ответственности контрагентов дочернейкомпании за убытки, возникшие в рамках их взаимных отношений. В случае виновности контрагента в убытках, возникших у дочернего предприятия, требование о взыскании убытков от имени участников дочерней компании должно быть обращено к другой стороне по договору, а не к головному хозяйственному обществу. Кроме сказанного, считаем, что немаловажным является вопрос о законодательной возможности предъявления искового заявления участниками ликвидированной дочерней компании к головному предприятию. На практике возникал вопрос о названном предъявлении иска участниками дочерней компании к головному предприятию уже после окончания процедуры ликвидации в отношении дочерней компаниипо причине того, что предпосылкой для несостоятельности (банкротства) дочернейкомпании стали действия головного предприятия. В рассматриваемой ситуации после ликвидации дочерней компании ее участники, утрачивают свой правовой статус участника (для ООО) или акционера (для АО) — это объясняется тем, что дочерняя компания перестает существовать как субъект гражданского права (сведения о действовавшей дочерней организации исключаются из Единого государственного реестра юридических лиц). Поэтому здесь исковое заявление бывших акционеров либо участников о взыскании причиненных им убытков процедурой банкротства, ликвидации (по иным причинам, так как рассматриваемый случай — лишь пример из многочисленной практики) может быть основан, прежде всего, на статье 1064.
Гражданского Кодекса РФ (о которой мы упоминали выше). Названная статья устанавливает общие основания ответственности за причинение вреда. При этом обоснование убытков, думается, должно происходить равно и со ссылкой на Закон «Об акционерных обществах» и Закон «Об обществах с ограниченной ответственностью». В заключение, необходимо указать на исполнение судебного решения по косвенному иску в только что рассмотренной ситуации. Следует принимать во внимание, что возможности влияния головной компании в отношении дочернего хозяйственного общества сохраняются и при удовлетворении заявленных исковых требований участников/акционеров дочерней компании к основному обществу. Отсюда мы можем заключить, что головное предприятие может всячески воздействовать на дочернюю компанию в том плане, чтобы она не обращалась за получением исполнительного листа в суд после окончания судопроизводства, не предъявляло его к взысканию либо, получив присужденное по листу, перечислило материальные средства (деньги) снова в пользу головного предприятия или связанных с ним обществ (юридические лица, входящие в группу лиц, аффилированные лица). На сегодняшний день ни отечественные теоретики, ни юристы-практики к единогласному мнению по рассмотренному вопросу прийти так и не смогли. Ведутся оживленные дискуссии. Таким образом, стало ясно, что член органов управления, управляющий несет ответственность, выражающуюся в возмещении им причиненных убытков обществу.
Интересен следующий вопрос — является ли своеобразным видом ответственности в дочернем обществе исключение его руководителя, если он является к тому же участником дочернего хозяйственного общества? Полагем, да. Это можно подтвердить следующим. Статья 10 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» устанавливает, что участники общества с ограниченной ответственностью, доли которых совместно составляют не менее 10% от уставного капитала общества, имеют право требовать через судебные органы исключения из общества участника, который грубо нарушает свои обязанности либо своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет. Подпункт в) пункта 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ «О некоторых вопросах применения Федерального Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» при разрешении вопроса о том, является ли грубым совершенное участником общества нарушение, повествует, что необходимо, в том числе, учитывать наступление или возможность наступления отрицательных для общества последствий (полагаем, что под отрицательными последствиями понимается причинение обществу убытков).При анализе рассмотренной выше ст. 10 мы видим две причины, по которым можно исключить участника из дочерней компании:
Участник грубо нарушает свои обязанности. При этом следует учитывать данные обязанности — основные и обязательные. Косновным относятся обязанность вносить вклад в уставный капитал общества (на сегодняшний день, с учетом изменений в законодательстве об ООО — оплачивать долю в уставном капитале общества) и обязанность не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности общества. Дополнительные обязанности включают в себя все те, которые определены участниками в уставе. Участник своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет. По данному вопросу Л. В. Кузнецова выражает аналогичную позицию, согласно которой в ст.
10 идет речь только о тех обязанностях участника, которые установлены для него законом или учредительными документами общества. Таким образом, нарушение иных обязанностей, закрепленных, например, внутренними локальными актами, решениями органов управления, предписаниями государственных органов, не может служить основанием для исключения участника. Кроме того, следует признать совершенно обоснованным и верным утверждение Л. В. Кузнецовой о том, что «речь должна идти исключительно о тех обязанностях, которое лицо несет в качестве участника общества».Сказанное особенно актуально и интересно для темы настоящей работы в том случае, когда участник, против которого подан иск об исключении, одновременно выполняет в обществе исполнительно-распорядительные функции, например, является ЕИОдочернего общества. Вместе с тем необходимо понимать, что сама реализация права участника дочерней компании требовать исключения другого участника, являющегося, в частности, ЕИОкомпании, не означает его обязательного исключения, поскольку при решении этого вопроса предусмотрена судебная процедура. Решения же судов могут быть, считаем, неоднозначными. Еще один вопрос, возникающий при возможном исключении участника дочернего хозяйственного общества — выплата ему стоимости доли. В соответствии с п. 4 ст. 23 Закона об ООО доля участника дочерней компании (применительно к нашему случаю), исключенного из общества, переходит к самому дочернему обществу.
При этом дочернее предприятие обязано выплатить исключенному участнику действительную стоимость его доли, которая определяется по данным бухгалтерской отчетности «дочки» за последний отчетный период, предшествующий дате вступления в законную силу решения суда об исключении, или с согласия исключенного участника общества выдать ему в натуре имущество такой же стоимости. Далее считаем необходимым рассмотреть следующую ситуацию. Участник дочернего общества, являющийся одновременно ЕИО, совершил сделку, в результате которой дочерняя компания понесла убытки в больших размерах. Судом было принято решение об исключении такого участника. Далее, исходя из смысла указанной статьи 23, следует, что общество должно выплатить ему действительную стоимость доли. Как же быть в том случае, если, например, убытки, которые понесло общество в результате заключенной участником — управленцем сделки, равняется или превышает действительную стоимость его доли? Судебная практика не знает таких случаев.
Тем не менее, проблема, на наш взгляд, достаточно актуальная и реально возможная. В связи со сказанным мы предлагаем внести некоторые изменения в нормативные акты Российской Федерации. Так, предлагается дополнить ст. 23 Закона об ООО пунктом 4.
1. следующего содержания: «В случае если участник общества, исключенный из общества, являющийся членом органов управления обществом, управляющим, совершил определенные действия (бездействовал), в результате которых общество понесло убытки, равные или превышающие размер действительной стоимости доли такого участника, действительная стоимость доли выплате не подлежит».Согласно изложенному, считаем возможным и необходимым, иск об исключении участника из состава участников дочернего общества оценивать в качестве косвенного и при заявлении его по основанию грубого нарушения участником своих обязанностей. Вопрос о том, когда применяется такая исключительная мера, отечественным законодательством, а также судебной практикой, не решен. Поскольку, даже совершая сделки, явно противоречащие интересам общества, ЕИО, по мнению суда, не заслуживает «исключительной меры» наказания. Хотя, заметим, что данная мера чаще всего применяется к участникам дочерних компаний — физическим лицам. Возможно ли исключение из состава — юридического лица? Считаем, что да. А если такое лицо-участник — является основным по отношению к дочернему предприятию? Интересный вопрос, на который, думается, можно ответить положительно. Однако, судебная практика не отражает подобных случаев и, если такое произойдет, то будут создан прецедент.
Проанализировав материалы судебной практики по рассматриваемой тематике, можно сказать, что суды вообще предпочитают избегать выносить такие решения, где участник дочернего общества подлежит исключению. С чем это связано нам сказать сложно, но тенденция прослеживается четко. Случаи удовлетворения рассматриваемых заявлений скорее исключение из развивающейся тенденции. Таким образом, с учетом изложенного, исследовав действующее законодательство, практику, можно сделать следующие выводы:
Ответственность дочернего общества наступает по тем же правилам, которые действуют в отношении любых других юридических лиц — хозяйственных обществ;
Дочернее общество, согласно нормам законодательства, не отвечает по долгам основного общества (что является на наш взгляд абсолютно логичным, поскольку дочернее общество, в отличии от материнской компании, не имеет возможность влиять на принятие ее решений, которые возможно, явились причиной сделок, повлекших впоследствии убытки и долги;
Ответственность дочернего общества, прежде всего, носит гражданско-правовой характер (проистекает из нарушения, неисполнения, ненадлежащего исполнения своих обязательств перед третьими лицами, кредиторами);Допустимо привлечение дочерней компании к такому виду ответственности, как административно-правовая (например, в случае не предоставления определенных сведений в установленный законом срок в регистрирующий орган — ФНС РФ и т. п.), однако такое привлечение происходит в соответствии с общими правилами;
Внутри корпоративной структуры дочернего общества можно привлечь к ответственности членов органов управления самого дочернего предприятия за причинение убытков самому обществу. При этом к члену органов управления дочерним хозяйственным обществом, управляющему, помимо возмещения убытков «дочке», может быть применена такая мера, как исключение из дочерней хозяйственнойкомпании.
Заключение
.
В результате приведенного исследования мы можем сделать следующие выводы. Так, дочернее общество, хотя и является субъектом, в некоторой степени зависимым от головной компании — основного хозяйственного общества, все-таки оно рассматривается как отдельное, самостоятельное юридическое лицо со своими правами и обязательствами, а равно собственным обособленным имуществом. Кроме того, при активном дополнении и изменении действующих нормативно-правовых актов в сфере регулирования дочерних хозяйственных обществ теоретики просто не успевают провести глубокий анализ института дочерних хозяйственных обществ. Благодаря проведенному исследованию выбранной тематики нам удалось выполнить следующие задачи:
раскрыть понятие дочернего общества, выявить его признаки (глава 1);изучить виды существующих дочерних хозяйственных обществ (глава 1);определить место рассматриваемых обществ в системе юридических лиц и интегрированных групп, под которыми мы стали понимать, как и в целом в российской правовой практике, холдинговые группы (глава 1);изучить и проанализировать нормативно-правовые акты, регулирующие деятельность дочерних хозяйственных обществ (глава 1, глава 2);исследовать процессы создания и управления дочерними обществами (глава 2);выявить основания для наступления ответственности дочерних хозяйственных обществ при неисполнении или ненадлежащем исполнении им взятых на себя обязательств (глава 2). Так, мы раскрыли правовую природу института дочернего хозяйственного общества, исследовали понятие дочерней компании, выявили ее признаки, которые позволили отнести общество к категории дочернего. Кроме того, были рассмотрены вопросы ограниченности организационно-правовых форм, в которых может существовать дочернее общество (так называемая «критика узости»). Также значительное внимание было уделено месту дочернего хозяйственного общества в системе как юридических лиц в целом, так и в структуре сложных групп, в частности, наиболее распространенных в российском государстве — холдингах. Мы изучили межкорпоративные связи в отношениях «материнско-дочерних» компаний, провели анализ различных оснований установления корпоративного контроля в виде перечня (косвенность, зависимость, участие в уставном капитале), рассмотрели порядок создания дочернего хозяйственного общества различными способами: от государственной регистрация новых предприятий до различных форм реорганизации. Также проведенное исследование позволило раскрыть механизмы формирования имущества дочернего общества — путем внесения вкладов, посредством заключения договоров и т. п.; изучить вопросы ответственности дочернего общества, в том числе выдвинуть отдельные предложения по улучшению действующих нормативно-правовых положений о хозяйственных обществах. Полученные результаты могут быть использованы для дальнейшего комплексного научного исследования института дочерних хозяйственных обществ в российской Федерации. Список источников.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.
11.1994. — № 51-ФЗ // Российская газета, 08.
12.1994. — № 238−239. Налоговый кодекс российской Федерации (часть первая) от 31.
07.1998. — № 146-ФЗ (ред. от 26.
04.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 05.
05.2016) // Российская газета, 06.
07.1998. — № 148−149.Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.
12.2001. — № 197-ФЗ (ред. от 30.
12.2015) //Российская газета, 31.
12.2001. — № 256. Федеральный закон Российской Федерации «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» от 05.
05.2014. — № 99-ФЗ // Российская газета, 07.
05.2014. — № 101. Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» от 29.
06.2015. — № 210-ФЗ // Российская газета, 08.
07.2015. — № 147.Федеральный закон Российской Федерации «Об акционерных обществах» от 26.
12.1995. — № 208-ФЗ (ред. от 29.
06.2015) // Российская газета, 29.
12.1995. — № 248. Федеральный Закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 08.
02.1998. — № 14-ФЗ//СЗ РФ. -.
1998. — № 7. — Ст. 785; № 28. — Ст. 3261.
Федеральный закон Российской Федерации «О защите конкуренции» от 26.
07.2006. — № 135-ФЗ (с изм. и доп., вступ. в силу с 10.
01.2016) // Парламентская газета, 03.
08.2006. — № 126−127.Федеральный закон Российской Федерации «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» от 08.
08.2001. — № 129-ФЗ // Российская газета, 10.
08.2001. — № 153−154.Письмо Министерства финансов Российской федерации от 18.
12.2005. — № 03−04−15/116 // СПС Консультант Плюс. Письмо Министерства финансов Российской Федерации от 7 апреля 2006 г. О налогообложении операций между основным и дочерним обществом по прощению долга № 03−03−02/79 // СПС Консультант Плюс. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 09.
12.1999. — № 90/14 «О некоторых вопросах применения Федерального Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью"//Вестник ВАС РФ. — 2000. — № 2, 4. Постановление Президиума ВАС РФ от 24 июля 2007 г.
Дело № А67−11 658/04 // СПС Консультант Плюс. Постановление Президиума ВАС РФ от 3 августа 2004 г. № 3009/04 // Документы и комментарии, 2004. — № 19. -.
С. 8. Постановление ФАС Московского округа от 23.
01. 2006 г. Дело № КА-А40/13 961−05-П // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25.
01.2006 г. по делу № Ф04−9223/2005(18 208-А45−37) // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 января 2006 г. Дело N Ф04−9223/2005(18 208-А45−37) // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.
01.2002 г. Дело № А33−10 307/01-С2-Ф02−3445/01-С2 // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 9 марта 2005 г. Дело № Ф04−922/2005(9009-А70−26) // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 5 сентября 2007 г. № А66−1154/2007 // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 12 сентября 2005 г. Дело № А11−762/2005;К2−21/48 //СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 19 января 2005 г. № Ф04−9490/2004(7725-А45−25) // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 21.
03.2007 г. по делу № Ф04−1558/2007(32 423-А75−26) // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Центрального округа от 10.
12.2004 г. по делу № А09−6737/04−22 // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Поволжского округа от 06.
03.2007 г. по делу № А57−5482/06−10 // СПС Консультант Плюс. Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 01.
08.2006. — № Ф08−3483/2006 (извлечение)//СПС Консультант Плюс. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 07.
07.2006 г., 12.
07.2006 г. по делу № А40−31 508/06−116−182 // СПС Консультант Плюс. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 18.
05.2007 г. по делу № А40−2357/07−141−20; от 28.
05.2007 г. по делу А40−1103/07−99−7 // СПС Консультант Плюс. Алиева К. М. Порядок избрания и деятельность совета директоров (наблюдательного совета) акционерного общества// Право и экономика, 2016 г. — № 5. Алиева К. М. Ответственность членов совета директоров (наблюдательного совета) акционерного общества//Акционерный вестник, 2007.
— № 6. Архиерейский А. Б. Передача имущества в пользу материнской компании: гражданско-правовые аспекты налоговой льготы // Вестник ВАС РФ, 2007. — № 11. Баяндин Д.
И. Договор как основание возникновения дочернего общества (зависимого предприятия) по законодательству России и Германии // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право, 2011. — № 27 (244).
Гальперин М. Л. Вклад в имущество акционерного общества: аналогия закона//Законодательство, 2007. — № 1. Гейхман В. Л., Сидоренко Е. Н. Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации (постатейный, 3-е издание, исправленное и дополненное. — М.: Юрайт-Издат, 2007.
— 488 с. Гонашвили Г. Л. Безвозмездная передача имущества между коммерческими организациями // Законодательство, 2014.
— № 2. Григораш И. В.
Зависимые юридические лица в гражданском праве. — М.: Волтерс.
Клувер, 2014. — 132 с. Гулямов С. С. Большая семья: об особенностях становления правовых отношений между материнскими и дочерними компаниями акционерных обществ // Российское предпринимательство.
— 2012. — № 6. Гулямов, С. С. Особенности взаимоотношения дочернего общества и материнской компании // Законодательство. ;
2005. — № 8.Гулямов С. С. &# 171;Косит взглядом из-за плетня…". К проблеме становления и развития института дочернего акционерного общества // Российское предпринимательство, 2005. — №.
1. Долгова Е. П. Особенности трудового договора, заключаемого с руководителем организации//Трудовое право, 2008. — № 5. Ершова И. В. Правовое положение холдингов в России // Юрист, 2013.
Ефимович В. В. Создание холдингов и основы повышения их эффективности // Сборник конференций НИЦ Социосфера, 2013. — № 32. Захаров С.
О. Совершенствование интеграционного взаимодействия промышленных предприятий с дочерними и зависимыми обществами // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. — 2011. — № 3. Иванов И., Теселкин Ф. Юридическая ответственность руководителей российских компаний// Корпоративный юрист, 2015. — №.
4. Исайчева Е. А. Энциклопедия трудовых отношений. 2-е издание, переработанное и дополненное. — М.: Альфа-Пресс, 2012. -.
628 с. Карпачев С. И. Отраслевые холдинги: основное: содержание и организационно-экономические особенности // Международный журнал экспериментального образования, 2012. — № 5. Конова Г. А. Формы интеграции корпоративном инфраструктуры и дочерних обществ в вертикально-интегрированных пищевых холдингах // Транспортное дело России, 2011. — №.
6. Красавчиков О. А. Гражданское право. — М.: НОРМА, 2015. — 882 с. Красавчиков О. А.
Категории науки гражданского права: В 2 томах (издание 12−5, переработанное и дополненное). — М.: Дело, 2015. — Т.
2. — 694 с. Крылов В. Г. Актуальные проблемы правового регулирования отношений между основным и дочерним (зависимым) обществами: Автореф. дис. канд. юрид. наук. 12.
00.03. — Москва, 2006. — 34 с. Кузнецова Л. В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью//Вестник ВАС РФ.
— 2006. — № 9. Ломакин Д. В. Самостоятельность дочерних и зависимых обществ // Законодательство. ;
2002. — № 5. Мейер Д. И. Русское гражданское право.
М.: Статут, 2012. — 566 с. Микрюков В. А. Гражданско правовые модели взаимного финансирования основных и дочерних хозяйственных обществ // Цивилист, 2011.
— № 2. Могилевский С. Д. Права участников общества с ограниченной ответственностью: классификация, виды характеристика//Приложение к ежемесячному юридическому журналу «Хозяйство и право». — 2007. — № 10. Молотников А. Е. Ответственность в акционерных обществах.
— М.: Волтерс.
Клувер, 2016. — 288 с. Молотников А. Е. Ответственность в акционерных обществах. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук.
— М., 2005. — 212 с. Нанаева Э. А. Гражданско-правовая ответственность основного общества (товарищества) по обязательствам дочернего общества в праве России и Германии: Автореф. Дисс.
… канд. юрид. наук. — М.: Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД РФ, 2008. — 36 с. Орлова Ю. С.
Авторская консультация//Консультация эксперта, 2016.
Попондопуло В.Ф., Скворцов О. Ю. Актуальные проблемы науки и практики коммерческого права. Сборник научных статей. Выпуск 5. — М.: Волтерс-Клувер, 2015. — 160 с. Портной К.
Я. Правовое положение холдингов в России: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность 12.
00.03: Гражданское право; Предпринимательское право; Семейное право; Международное частное право. — М., 2003. — 44 с. Псарева Н.
Ю. Холдинговые отношения: теоретические и методические аспекты. М.: ЮРИСТЪ, 2013. -.
184 с. Серебрякова А. А. Основания и условия гражданско-правовой ответственности членов совета директоров хозяйственных обществ //Законы России: опыт, анализ, практика. — 2008. — № 4. Тихомиров М. Ю. Комментарий к Федеральному закону «Об акционерных обществах» в новой редакции.
Постатейный. — М.: Издательство Тихомирова М. Ю., 2015. — 1202 с. Федчук В. Д.
D efacto зависимость dejure независимость юридических лиц: проникновение за корпоративный занавес в праве ведущих зарубежных стран. — М.: Статут, 2015. — 218 с. Цепов Г.
В. Обеспечение интересов головной компании в холдинге // Законность. — 2014.
— № 3. Чикулаев Р. В. Холдинг как междисциплинарное понятие экономики и права // Гуманитарные и социальные науки, 2014. — № 2. Шарыгин Г. А.
О налогообложении НДС вкладов, внесенных участниками в имущество ООО // Консультант, 2014. — № 10.Шиткина И. С.
Основания установления холдинговых отношений // Предпринимательское право. — 2005. — №.
2. Ярков В. В. Особенности рассмотрения дел по косвенным искам//Юрист, 2010. — № 11.The Oxford Encyclopedic English Dictionary. — O xford: Oxford University Press, 1999.
-1468 с.
