Не случайно на недавней встрече в Шанхае серьезную обеспокоенность использованием информационно-коммуникационных технологий в ущерб государственному суверенитету и международной стабильности выразили Президент РФ В. В. Путин и председатель КНР Си Цзиньпин. Они приняли совместное заявление, в котором призвали разработать новые правила поведения в информационном пространстве. Очевидно, что события в Киеве произошли при прямой поддержке Запада. Так, задолго до Майдана на базе полицейских участков Польши прошли подготовку 86 активистов неонацистской группировки «Правый сектор», прибывших туда под видом студентов. Понятно, что за действиями путчистов стоят ЦРУ и Правительство США. Например, тесно связанная с ЦРУ организация National Endowment for Democracy за последние годы профинансировала на Украине 65 проектов. Помощник госсекретаря США Виктория Нуланд сообщила, что США потратили 5 миллиардов долларов на создание условий для смены режима в Киеве.
Однако Украина для Запада является всего лишь промежуточной целью. Очевидно, что главной мишенью в информационной войне является не столько Украина, сколько Россия, а также Белоруссия. Известный американский политик Л. Ларуш считает: «Украина — это всего лишь территория, на которой Запад пытается сломать Россию, и если сломает, пойдет дальше».
Курс на отрыв Украины от России является давним геополитическим «проектом» Запада. Пресловутый «план Даллеса» был инициирован еще Отто фон Бисмарком. В конце ХIХ в. О.
Бисмарк сформулировал концепцию отрыва Украины от России и предложил конкретные способы решения этой задачи. Он призывал вызвать внутрироссийский раскол, столкнуть народы Украины и России, для чего необходимо «вырастить» среди самих русских «украинцев». Бисмарк писал, что «необходимо стравить две части единого народа и наблюдать, как брат будет убивать брата. Для этого нужно только найти и взрастить предателей среди национальной элиты и с их помощью изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что он будет ненавидеть все русское, ненавидеть свой род, не осознавая этого. Все остальное — дело времени». О.
Бисмарк стоял за идеей создания Украины, на его картах Украина простиралась от Саратова на северо-востоке до Махачкалы на юге. В конце XIX в. в Германии была запущена программа украинизации и создания «самостийной украинской нации» в рамках автономии на территории Австро-Венгрии. В подконтрольных Вене СМИ вместо понятий «Русь», «русский» стали применяться термины «Украина», «украинский» и т. д.
Таким образом, речь шла об информационной исторической операции, целью которой являлось создание славян-русофобов как социокультурного типа и политической силы. Они и должны были оторвать Украину от России. Немецкими политиками были созданы организационные основы отрыва Украины от России путем насаждения агрессивного украинского национализма. Радикальный украинский национализм имел обширную социальную базу в Галиции.
Хотя в остальных областях Украины население относилось к нему отрицательно, так как он всегда пользовался поддержкой Запада. В 1920—1930;х гг. ударные отряды украинских националистов в Галиции работали на Абвер, они действовали против Польши, а затем и против СССР. Неопровержимыми являются факты сотрудничества военных формирований украинских националистов с фашистами. Во время Второй мировой войны германские нацисты создали в Галиции дивизию СС «Галичина», занимавшуюся карательными операциями против евреев, русских, поляков.
А с 1990;х гг. в работу по созданию &# 171;антироссийской" Украины включились новые творцы нового мирового порядка — американцы. После «оранжевой революции» Западу казалось, что задача успешно решена, но до конца ее реализовать не получилось. В этот момент Запад отказался от «оранжевого» пути отрыва Украины от России, США и ЕС сделали ставку на украинских неонацистов, «бандеровцев». Радикальный национализм, нацизм, является прекрасной основой для информационной войны, поскольку он делает акцент на эмоциях и исторической традиции, а не на разуме и рациональных оценках. Нынешние украинские власти стали открыто декларировать свое духовное родство и историческую связь с коллаборационистами из бандеровских банд, дивизии СС «Галичина», заявив о себе как об их идейном наследнике и политическом преемнике. На государственном уровне была развернута героизация нацистских пособников, которые выдают себя за «борцов за независимость Украины». Одной из вызывающих акций в этом плане явилось присвоение звания героев Украины Р.
Шухевичу и С. Бандере. Любопытно, что в американских или европейских СМИ не прозвучало ни слова осуждения действий неонацистов. Примечателен также следующий факт: за принятие резолюции Генеральной ассамблее ООН, осуждающей проявление нацизма, проголосовали 122 страны, против была только делегация США, а украинская делегация воздержалась.
В нынешней ситуации с Украиной США и Евросоюз ярко продемонстрировали лицемерие, двойные стандарты и русофобию. Логика проста: если нацисты на Украине против России, то пусть они и действуют. 36 мест в украинском парламенте занимает неонацистская партия «Свобода». Очевидно, за их спинами стоят США, которые поддерживают даже неонацистов из «Правого сектора», лишь бы они выступали против России. Праворадикальные группировки были ударной силой движения гражданского протеста, начавшегося на Майдане при помощи Запада. Они же стали основой полувоенных формирований, которые при поддержке США и ЕС создали условия для смены режима, поставили у власти прозападное олигархическое правительство, находящееся под влиянием правых радикалов. Нынешняя власть использует армию против народа.
Киевская хунта проводит карательную армейскую операцию с применением тяжелого вооружения против мирных жителей Юго-Востока. Но она и впредь будет получать всемерную поддержку Запада, ей только нужно оставаться в антироссийском русле. 2 мая, когда в Одессе сторонники киевских властей подожгли здание, в котором от огня и удушья погибли десятки человек, Обама и Меркель угрожали России новыми санкциями, не сказав ни слова о случившемся. Западные СМИ либо вообще не писали об этом событии, либо утверждали, что здание «загорелось само по себе».
Программа нынешней информационной войны против России состоит в создании на Украине неонацистского государства. Основная функция его должна заключаться в постоянном давлении на Россию, провоцировании ее на конфликт. В случае адекватного ответа со стороны РФ последует отработанный прием информационной войны. Он состоит в тиражировании в СМИ образа «свободной демократической Украины», которую якобы давит «имперская Россия». Иначе говоря, «маленькая Украина является жертвой большой агрессивной России». Основная стратегическая задача этой войны прежняя — решение «славянского вопроса» силами самих славян с последующим разделом России и присвоением ее ресурсов и пространства.
Главной жертвой украинской масштабной информационной войны cтало все население Украины, оказавшееся под тотальным пропагандистским давлением. Инициаторы современной войны не считают нужным существенно менять свои старые методы. Технология украинских СМИ заключается в тотальном засорении информационного пространства дезинформацией и ложью. СМИ Украины продолжают использовать технологии создания иллюзорной реальности, сокрытия реальных фактов, искажения информации, привлечения лживых авторитетов, «экспертов» и «очевидцев», активизации стереотипов сознания, которые действуют на уровне эмоций и т. д. Результатами использования этнических стереотипов и концепции этнического превосходства, внедрения в массовое сознание комплексов «жертвы» стал всплеск ксенофобии. Это убедительно доказывают данные Института Социологии НАН Украины на примере отношения украинцев к русским, евреям, цыганам.
В информационной войне легко внушить человеку ложь, в которую он хочет верить. Например, четко указав на «врага», не имеющего отношения к источнику зла, человека легко поставить под полный психологический контроль. Проще переложить вину за ситуацию на «чуждого» по этносу или религии, чем разбираться в причинах происходящего. В соответствии с идеологией неонацизма, которая включает в себя «стратегию напряжения», в стране нагнетается атмосфера постоянного психоза, происходит культивирование образа врага в лице России, всего российского. Приведем в подтверждение выдержки из письма инженера, жителя Украины, который пишет о том, как в его стране ведется «антирусская, антироссийская информационная война». Он, в частности, отмечает: «Мобилизованная и хорошо оплачиваемая элита нации — интеллигенция (профессора, писатели, журналисты) — сменяют друг друга у микрофона, чтобы излить очередную порцию грязи на братскую страну, а также русский народ. Война эта против России, и она продолжается со все большим ожесточением. Каждое лживое слово — это как выстрел в этой войне. Враг номер один — РФ, этого уже никто не скрывает.
Русский язык фактически запрещен, он объявлен «ворожей мовой». Русские — это оккупанты, пятая колонна. И все это официальная политика".
В украинских СМИ применяются лживые образы и формируемые ими примитивные стереотипы. После такого массированного «промывания мозгов» население перестает доверять своей логике, своему жизненному опыту и т. д. После смены власти информационная сфера Украины погрузилась в анархию, виртуальное искажение реальной жизни резко усилилось. Ныне в лавине новостей невозможно рационально анализировать информацию, на смену одной новости приходят десятки других. Приведем описание результатов зомбирования населения Украины, данное киевским журналистом Я. Серебровским: «Как мы, коренные жители Киева, докатились до такого? И почему мой друг Игорь, которого я знаю с малых лет… словно обезумевший, хватается за ружье и бежит записываться в Национальную гвардию для того, чтобы «убивать русских»? Некоторые знакомые киевляне хотят сменить не только отца родного, «который смеет потреблять российские товары», но и веру. Прыгнуть из православия в католицизм «из принципа», «чтобы не быть единой веры с приверженцами курса Путина». И далее он продолжает: «Когда слышишь подобный бред от людей близких, некогда адекватных, становится жутко. Неужели мы одурели и отупели до того, что утратили способность элементарно анализировать происходящее?».
Понятия «Великая Отечественная война», «дружба народов» стали исчезать из политического лексикона. Все это сопровождается циничной фальсификацией истории, прежде всего пересмотром итогов Великой Отечественной войны, отрицанием подвига советского народа, освободителей Европы от ига фашизма. Киевская хунта пытается отнять у ветеранов Победу, заставить народ капитулировать перед бандеровцами. В националистическом духе формировалось сознание молодежи. Соответственно были переписаны школьные и вузовские учебники. Историки Украины переосмыслили прошлое с точки зрения новых неонацистких властей. В их трудах пребывание народа Украины в составе России и СССР связывается с национальным угнетением.
Однако в 1990;е годы и в российской науке также были сформированы «стереотипы» о России как «тюрьме народов» и русском народе «угнетателе». Тем самым подрывались представления о значении российской цивилизации, о роли русских в развитии общего государства и т. д. Наша национальная позиция последних лет состояла в самобичевании, поэтому почти во всей Европе выросло поколение молодежи, воспитанное на антироссийских мифах. Последние события на Украине подтверждают необходимость всемерной борьбы с возрождением радикального национализма и нацизма, какими бы они лозунгами ни прикрывались. Реакция России и отпор, которых на Западе не ждали, не означают, что Вашингтон уже готов отступить. Как верно замечает С. Ю. Наумов, впервые за последнюю четверть века Россия открыто заявила: «…мы имеем определенные интересы в окружающем пространстве, и мы имеем право отстаивать их». А главное, наша страна показала способность отстаивать национальные интересы, причем при резком противодействии сильнейших геополитических игроков.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
При обобщении всего выше сказанного, можно сделать следующие выводы. На современном этапе развития мирового сообщества по-прежнему стоит проблема снижения частоты возникновения военных конфликтов и войн.
Мыслители различных эпох разрабатывали аспекты проблемы всеобщего мира, мечтали о вечном мире и осуждали войны. Некоторые из них, в основном, обращали внимание на этическую сторону военных конфликтов.
Они полагали, что война представляет собой агрессию, порожденной безнравственностью, и что мир может быть достигнут лишь при моральном перевоспитании людей в духе взаимопонимания, устранения националистических пережитков, терпимости к различным вероисповеданиям.
Другие видели главное зло, причиняемое войнами в нарушении нормального функционирования всей экономической структуры и хозяйственной разрухе.
Третьи разрабатывали правовые аспекты проблемы мира, достичь которого они хотели путем создания всемирных или региональных федераций государств и договора между правительствами.
С ростом возможностей военных (и не только военных) технологий морально-психологическое воздействие прошло эволюцию от простого устрашения врага внешним видом воина, засылки организаторов паники в лагерь противника, разбрасывания листовок над его позициями и в тылу, использования громкоговорителей и т. п. до уровня кибервойн и психологических операций, в которых применяются все предоставляемые информационными технологиями возможности по воздействию на морально-психологическое состояние противника. Соответственно рос и масштаб морально-психологической войны. Современный уровень развития информационных и компьютерных технологий позволяет сделать полем «информационной битвы» фактически весь мир.
Новые парадигмы мироуйстройства, вызванные галопирующим развитием информационных технологий, вносят концептуальные изменения в военную науку и кардинальным образом меняют представления о характере войны. Основные черты, способы, масштабы, содержание и сама суть вооруженной борьбы раскрываются в новых категориях глобализации, манипуляции информацией, виртуальной субъектности.
Проблемное поле «войны и мира» характеризуется все большим влиянием виртуальной среды, содержательные, контекстные параметры которой задают средства массовой коммуникации, базирующиеся на промышленном «конвеерном» производстве и распространении информации. «Демократия силой оружия» как основной информационный посыл современности и наиболее отработанный способ международного военного строительства США обеспечивает достижение цели — управление материальными, сырьевыми, человеческими ресурсами на основе единства идеологических ценностей и социально-экономической гомогенности.
Вооруженные провокации и искусственно созданные очаги конфронтации, «мирные» процессы демократизации и оранжевые революции, террористические акты и акции возмездия, «управляемый хаос» и «дозированный порядок» являются специфическим инструментарием политического и экономического обеспечения стабильной жизнедеятельности глобального новообразования — трансграничной информационной империи США.
«Искушение глобализацией» актуализирует проблемы отечественного военно-научного анализа сложного феномена перемещения вооруженной борьбы в информационное пространство. В интересах конкретной практики оперативно-стратегического планирования требуют решения вопросы теоретико-методологического основания расширения геостратегического членения пространства будущей войны. Необходимы многоаспектные исследования квазиреальности, функциональных свойств акторов веб-пространства, потенциальных возможностей виртуальной среды, влияющих на реальный ход и исход событий на театре информационного противоборства.
Силы, состоящие из компьютерных экспертов, формирует Китай, современная военная доктрина которого включает кибервойну и электронные атаки. Создаются формирования для ведения войны в киберпространстве в Великобритании, Австралии, Германии, Северной и Южной Кореях и ряде других государств. В Великобритании, в частности, в доктрине национальной безопасности по значимости военный конфликт с иным государством — лишь четвертый по важности пункт в списке потенциальных угроз, а более высокие позиции отведены терроризму, кибератакам и природным катастрофам49. В интересах стран НАТО в мае 2009 года в Таллинне был открыт международный Центр киберзащиты Cooperative Cyber Defense Center of Excellence (CCDCOE).
Также следует подчеркнуть, что США предлагают считать нападение на критические информационные ресурсы страны как акт объявления войны и действовать адекватно. При этом в руководстве США считают кибернетическое пространство единственной областью боевых действий, где у США имеются равные противники. Фактически американские военные утверждают, что война в виртуальном пространстве неизбежна, а киберпространство полагают таким же потенциальным театром военных действий, как и другие, на которых действуют или могут действовать американские войска.
Осознание опасности наращивания зарубежными странами сил и средств ведения военных действий в кибернетическом пространстве существует и в России. В частности, в «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года» отмечается, что «угрозами военной безопасности являются: политика ряда ведущих зарубежных стран, направленная на достижение преобладающего превосходства в военной сфере…, путем развития высокоточных, информационных и других высокотехнологичных средств ведения вооруженной борьбы, …, способных привести к новому витку гонки вооружений…».
Стремительное развитие компьютерных игр оптимистично и призвано служить возможным выходом агрессивных импульсов и прогнозы относительно возможностей дальнейшей разработки виртуальных киберпространств делаются самые невероятные. Если эти прогнозы оправдаются, человек смог бы канализировать проявления своей «злокачественной» агрессии в то русло, где она никому бы не помешала. Вместе с тем, это вероятно не означает, что «реальная» жизнь, в том числе реальные международные отношения, исчезнут из человеческого сознания, во всяком случае, в ближайшем будущем и информированный и развитый человек способен будет влиять на ход событий.
Интерактивные масс-медиа (Интернет), создавая электронную среду обитания человека, где он осуществляет псевдосамостоятельный выбор, по сути, служат новым способом масштабного регулирования духовной, эмоциональной жизни человека, смещающим традиционные ценности и соответственно — реакцию на них. Актуализируя проблемы современного «массового человека», смысл его бытия определяется как iners negotium — бездеятельная занятость человека, пребывающего под воздействием постоянного информационного шока — рекламы, утверждающей, что смысл жизни в наслаждении и развлечении как проявлениях истинной свободы.
Вместе с тем интерактивные мультимедиа, манипулируя эмоциями и знаниями человека и превращая в устойчивые клише духовной жизни заранее предопределенные чувства, эстетические суждения, вкусы и идеалы, служат эффективным средством внедрения в информационное пространство «антитезы iners negotium». Определяя основные направления информационно-пропагандистской работы в условиях идейно-духовного вырождения и отсутствия готовности к самопожертвованию ради высшей общественной идеи, необходимо учитывать специфику интерактивных масс-медиа.
Будущий геополитический облик мира, со всей очевидностью, будет определен на основе нового передела зон влияния, в первую очередь, в информационной сфере. Наибольшим влиянием в условиях информационного общества будут обладать субъекты (государства, межгосударственные объединения), обладающие мощным интеллектуальным и техническим потенциалом в сфере высоких технологий и, прежде всего, в информационных. Используя нарастающий отрыв в развитии, они будут стремиться навязать всем остальным участникам мировых процессов роль обеспечивающих промышленных и аграрных регионов. Внутри общества будет нарастать расслоение по такому же принципу. Все эти процессы формируют то, что можно назвать информационной геополитикой. Очевидно, что в этих условиях информационное воздействие имеет решающее значение и играет самостоятельную роль. Таким образом, можно утверждать, что при сохранении устойчивой тенденции формирования мировой информационной цивилизации в ближайшей перспективе информационное воздействие (противоборство) станет основным инструментом геополитики информационного общества.
Глобализация информационных процессов выступает не столько итогом технического прогресса, сколько соответствующей геополитики, которая раскрыла — по взаимной договоренности или силой — когда-то глухие государственные границы. Глобализация в постиндустриальном мире влечет за собой многое — и позитивное, и негативное. Она несет в себе шанс на взаимное обогащение культур и угрозу их уникальности, импульсы к формированию взаимоуважения народов и утверждению превосходства экономически могущественного этноса, поощрение самостоятельности политической воли и управление ею издалека, разнообразие культурных ценностей и образцов «массовой культуры».
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Анохин М. Г. Политические технологии // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.: Политология. 2000. № 2.
Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Юрид. лит., 1997.
Бакулев Г. П. Массовая коммуникация: Западные теории и концепции. М.: Аспект Пресс, 2005. С. 82−103.
Блохин И. Н. Журналистика в этнокультурном взаимодействии. — СПб., 2013.
Божьева О. Равняйсь! СМИ… Отставить! В чем причины поражения России в информационной войне с Грузией?// Московский комсомолец, — 2008. — 11 сент.
Бугайски М. Язык коммуникации / пер. с польского. Харьков: Изд-во «Гуманит. центр», 2010. С. 500−510.
Вершинин М. С. Политическая коммуникация в информационном обществе: перспективные направления исследований // Актуальные проблемы теории коммуникации: сборник научных трудов. — СПб., 2004. С. 253−270.
Волкова А. В. Сети в публичной политике: формирование сетевой культуры // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. №.
1 (39). Ч. 2. С. 52−55.
Волкова А. В. Механизмы и методы внедрения менеджмента публичных ценностей: российские и зарубежные практики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 12 (38).
Ч. 3. С. 43−47.
Грачев Г., Мельник И. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационнопсихологического воздействия. М., 2001.
Зорин В. И. Евразийская мудрость от, А до Я. Толковый словарь. — Алматы: Создiк-Словарь, 2002.
Игошина Ю. В. Существует общественное мнение, что общественное мнение существует // Товар — Деньги — Товар. 2012. № 6. С. 16−17.
Корнилов Е.А., Корнилова Е. Е. Массовые коммуникации на рубеже тысячелетий. М., 2013.
Лосенков О.И. Интернет-технологии как фактор политического процесса в современном глобальном пространстве // Вестник Астраханского государственного технического университета. 2006. № 3.
Малкин Е. Б. Политические технологии / Малкин Е. Б., Сучков Е. Б. М.: Рус. Панорама, 2006.
Маслова А. А. Интернет как новый канал манипулятивного воздействия на массовое политическое сознание // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. №.
5 (43). Ч. 2. С. 134−137.
Некрасов С.И., Некрасова Н. А. Философия науки и техники: тематический словарь-справочник. Учебное пособие. Орёл: ОГУ, 2010.
Ольшанский Д. В. Политико-психологический словарь: учеб. пособие для студентов гуманитар. специальностей вузов. М. — Екатеринбург: Академ. проект; Деловая кн., 2002.
Пашенцев Е. Н. Коммуникационный менеджмент и стратегическая коммуникация. Современные технологии глобального влияния и управления. М., 2014.
Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: материалы 10 Международной научной конференции: в 2 ч. М., 2013. Ч. 2.
Почепцов Г. Информационные войны. — М.: Рефел-бук, Ваклер, 2006.
Симкачева М. В. Профессионализм журналиста: трансформация понятия, модели практического воплощения: автореф. дис. … канд. филол. наук. Казань, 2006.
Соловьев А. И. Политология: Политическая теория. Политические технологии: Учеб. для студентов вузов. М.: Аспект-Пресс, 2001.
Федеральный закон № 149AФЗ от 27.
07.2006 г. «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // Правовая система Консультант Плюс Шабров О. Ф. Политические технологии // ЗПУ. 2012. № 4.
Щербаль С. С. Технологии политической пропаганды в избирательных кампаниях росA сийских партий (на примере парламентских выборов). Автореферат дис. … канд. полит. наук. Краснодар, 2012.
Электронные источники.
Grossman L.K. The Electronic Republic: Reshaping Democracy in the Information Age. N. Y., 1995.
Rheingold H. A Slice of Life in my Virtual Community // Global Networks / ed. L.M. Harasim. Cambridge, 1993.
Война на Украине — последний вклад Империи хаоса в кризис. Интервью с Энрике Льописом // La Vanguardia. URL:
http://www.infox.sg/others/ frame/voyna-na-ukraine-posledniy-vklad-imperii haosa-v-krizis.
Информационные войны в мирной жизни. URL:
http://psyfactor.org/psyops/infowar11.htm.
Киселев М. В. Психологические аспекты пропаганды [Электронный ресурс]. URL:
http://www.psyfactor.org/ propaganda5.htm.
Кризис на Украине развязала Америка // JB Press. URL:
http://inosmi.ru/world/ 20 140 506/ 220 058 567.html.
Ларуш. На Украине США ставят на нацистов. URL:
http://www.vesti.ru/doc.html?id= 1 352 404.
Наумов С. Ю. Украинский кризис как момент истины для российской политики // Власть. 2014. № 4. URL:
http://www.isras.ru/fi les/File/Vlast/ 2014/2014;04/Naumov.pdf.
Пилявская Л. Бисмарк о России и Украине // Всенародний фронт. URL:
http://politikus.ru/ articles/6330-kto-pridumal-ukrainu.html.
Россия и Китай призвали разработать правила поведения в информпространстве. Взгляд. URL:
http://vz.ru/news/2014/5/20/687 545.html.
Самарин. А. Украина и Крым сквозь дым информационной войны. URL:
http://www.1-sovetnik. com/articles/article-1243.html.
Серебрянский Я. В эфирной ванночке. Портал Primochka.kiev.ua. URL:
http://www.vz.ru/ opinions/2014/5/7/685 583.html.
Территория лжи. Как ведутся информационные войны в Украине. URL:
http://focus.ua/society/299 625/.
См.: Почепцов Г. Информационные войны. — М.: Рефел-бук, Ваклер, 2006. — С. 20.
См.: Божьева О. Равняйсь! СМИ… Отставить! В чем причины поражения России в информационной войне с Грузией?// Московский комсомолец, — 2008. — 11 сент.
Вершинин М. С. Политическая коммуникация в информационном обществе: перспективные направления исследований // Актуальные проблемы теории коммуникации: сборник научных трудов. — СПб., 2004. С. 253−270.
Grossman L.K. The Electronic Republic: Reshaping Democracy in the Information Age. N. Y., 1995.
Корнилов Е.А., Корнилова Е. Е. Массовые коммуникации на рубеже тысячелетий. М., 2013.
Rheingold H. A Slice of Life in my Virtual Community // Global Networks / ed. L.M. Harasim. Cambridge, 1993.
Пашенцев Е. Н. Коммуникационный менеджмент и стратегическая коммуникация. Современные технологии глобального влияния и управления. М., 2014.
Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: материалы 10 Международной научной конференции: в 2 ч. М., 2013. Ч. 2.
Бакулев Г. П. Массовая коммуникация: Западные теории и концепции. М.: Аспект Пресс, 2005. С. 82−103.
Бугайски М. Язык коммуникации / пер. с польского. Харьков: Изд-во «Гуманит. центр», 2010. С. 500−510.
Симкачева М. В. Профессионализм журналиста: трансформация понятия, модели практического воплощения: автореф. дис. … канд. филол. наук. Казань, 2006. С. 3.
Игошина Ю. В. Существует общественное мнение, что общественное мнение существует // Товар — Деньги — Товар. 2012. № 6. С. 16−17.
Бакулев Г. П. Массовая коммуникация: Западные теории и концепции. М.: Аспект Пресс, 2005. С. 82−103.
Некрасов С.И., Некрасова Н. А. Философия науки и техники: тематический словарь-справочник. Учебное пособие. Орёл: ОГУ, 2010. С. 207.
Атаманчук Г. В. Теория государственного управления. М.: Юрид. лит., 1997. С. 376.
Соловьев А. И. Политология: Политическая теория. Политические технологии: Учеб. для студентов вузов. М.: Аспект-Пресс, 2001. С. 415.
Малкин Е. Б. Политические технологии / Малкин Е. Б., Сучков Е. Б. М.: Рус. Панорама, 2006. С. 20.
Анохин М. Г. Политические технологии // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.: Политология. 2000. № 2. С. 102.
Там же.
Анохин М.Г., Павлютенкова М. Ю. Информационно-коммуникационные технологии в политике // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.: Политология. 1999.
Федеральный закон № 149AФЗ от 27.
07.2006 г. «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // Правовая система Консультант Плюс.
Лосенков О.И. Интернет-технологии как фактор политического процесса в современном глобальном пространстве // Вестник Астраханского государственного технического университета. 2006. № 3. С. 304.
Шабров О. Ф. Политические технологии // ЗПУ. 2012. № 4. С. 328.
Соловьев А. И. Политические коммуникации / Под ред. А. И. Соловьева. М.: Аспект Пресс, 2004. С.
8.
Щербаль С. С. Технологии политической пропаганды в избирательных кампаниях росA сийских партий (на примере парламентских выборов). Автореферат дис. … канд. полит. наук. Краснодар, 2012. С. 12.
Соловьев А. И. Политология: Политическая теория. Политические технологии: Учеб. для студентов вузов. М.: Аспект-Пресс, 2001. С. 423.
Киселев М. В. Психологические аспекты пропаганды [Электронный ресурс]. URL:
http://www.psyfactor.org/ propaganda5. htm (дата обращения: 13.
11.2014).
Маслова А. А. Интернет как новый канал манипулятивного воздействия на массовое политическое сознание // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 5 (43). Ч.
2. С. 134−137.
Киселев М. В. Психологические аспекты пропаганды [Электронный ресурс]. URL:
http://www.psyfactor.org/ propaganda5. htm (дата обращения: 13.
11.2014).
Ольшанский Д. В. Политико-психологический словарь: учеб. пособие для студентов гуманитар. специальностей вузов. М. — Екатеринбург: Академ. проект;
Деловая кн., 2002. 573 с.
Почепцов Г. Г. Психологические войны. М. — К.: Рефл-бук; Ваклер, 2000. 528 с.
В Украине запретили 15 российских телеканалов [Электронный ресурс]. URL:
http://society.lb.ua/life/2014/09/09/ 278 847_ukraine_zapretili_ 15_rossiyskih.html (дата обращения: 13.
11.2014).
МВД Украины: вещание через спутник ряда каналов РФ надо запретить [Электронный ресурс]. URL:
http://ria.ru/ world/20 141 112/1032962866.html (дата обращения: 13.
11.2014).
Волкова А. В. Сети в публичной политике: формирование сетевой культуры // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. №.
1 (39). Ч. 2. С. 52−55.
Волкова А. В. Механизмы и методы внедрения менеджмента публичных ценностей: российские и зарубежные практики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013.
№ 12 (38). Ч. 3. С. 43−47.
Грачев Г., Мельник И. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационнопсихологического воздействия. М., 2001. 236 с.
Уничтожено подразделение реактивного дивизиона армии РФ возле Николаевки [Электронный ресурс]. URL:
http://censor.net.ua/news/311 485/unichtojeno_podrazdelenie_reaktivnogo_diviziona_armii_rf_vozle_nikolaevki_tymchuk (дата обращения: 13.
11.2014).
Пореченков в Донецке устроил сафари с расстрелом мирных жителей — СБУ [Электронный ресурс]. URL:
http://obozrevatel.com/crime/6 728-porechenkov-v-donetske-ustroil-safari-s-rasstrelom-mirnyih-zhitelej-sbu.htm (дата обращения: 13.
11.2014).
Грачев Г., Мельник И. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационнопсихологического воздействия. М., 2001. 236 с.
Блохин И. Н. Журналистика в этнокультурном взаимодействии. — СПб., 2013. — С. 139.
Зорин В. И. Евразийская мудрость от, А до Я. Толковый словарь. — Алматы: Создiк-Словарь, 2002.
Информационные войны в мирной жизни. URL:
http://psyfactor.org/psyops/infowar11.htm. с.
8.
Россия и Китай призвали разработать правила поведения в информпространстве. Взгляд. URL:
http://vz.ru/news/2014/5/20/687 545.html. с.
1.
Война на Украине — последний вклад Империи хаоса в кризис. Интервью с Энрике Льописом // La Vanguardia. URL:
http://www.infox.sg/others/ frame/voyna-na-ukraine-posledniy-vklad-imperii haosa-v-krizis. С.
1.
Кризис на Украине развязала Америка // JB Press. URL:
http://inosmi.ru/world/ 20 140 506/ 220 058 567.html.
Ларуш. На Украине США ставят на нацистов. URL:
http://www.vesti.ru/doc.html?id= 1 352 404.
Пилявская Л. Бисмарк о России и Украине // Всенародний фронт. URL:
http://politikus.ru/ articles/6330-kto-pridumal-ukrainu.html. с.
1.
Там же. С.
2.
Территория лжи. Как ведутся информационные войны в Украине. URL:
http://focus.ua/society/299 625/. С.
2.
Территория лжи. Как ведутся информационные войны в Украине. URL:
http://focus.ua/society/299 625/.
Серебрянский Я. В эфирной ванночке. Портал Primochka.kiev.ua. URL:
http://www.vz.ru/ opinions/2014/5/7/685 583.html.
Самарин. А. Украина и Крым сквозь дым информационной войны. URL:
http://www.1-sovetnik. com/articles/article-1243.html.
Территория лжи. Как ведутся информационные войны в Украине. URL:
http://focus.ua/society/299 625/. С.
2.
Самарин. А. Украина и Крым сквозь дым информационной войны. URL:
http://www.1-sovetnik. com/articles/article-1243.html. с.
4.
Серебрянский Я. В эфирной ванночке. Портал Primochka.kiev.ua. URL:
http://www.vz.ru/ opinions/2014/5/7/685 583.html.
Naumov S.Yu. Ukrainian crisis as a moment of truth for the Russian politics // Vlast. 2014 № 4. URL:
http://www.isras.ru/fi les/File/Vlast.
