Норма и языковая вариантность

В современной лингвистической науке норма рассматривается как динамическое, а не статическое явление, хотя нормативность как фундамент литературного языка предполагает стабильность и устойчивость.

Термин «норма» в современной лингвистической науке используется в широком и узком смысле.

Определение понятия

" В широком смысле под нормой подразумевают традиционно и стихийно сложившиеся способы речи, отличающие данный языковой идиом от других языковых идиомов. В этом понимании норма близка к понятию узуса, т. е. общепринятых, устоявшихся способов использования данного языка. В узком смысле норма — это результат целенаправленной кодификации языка. Такое понимание нормы неразрывно связано с понятием литературного языка, который иначе называют нормированным, или кодифицированным"^[1].

Соответственно этому следует рассматривать, с одной стороны, норму как явление традиционное, сложившееся исторически, а с другой — как факт кодификации, комплекс регламентаций.

Определение понятия

К. С. Горбачевич подчеркивал: «Современное языкознание освободилось от догматического представления о незыблемости норм литературной речи. Норма отражает поступательное развитие языка, хотя ее и не следует механически выводить из языковой эволюции. Динамическая теория нормы, опираясь на требование „гибкой стабильности“, совмещает в себе и учет продуктивных и не зависящих от нашей воли тенденций развития языка, и бережное отношение к капиталу унаследованных литературно-традиционных речевых навыков»^[2].

Динамический подход к норме получил развитие в работах Л. В. Щербы, Н. Ю. Шведовой, Л. И. Скворцова, Ф. П. Филина и других исследователей. Данный подход к норме совмещает воспроизведение «реализованных возможностей системы, возведенных общественной практикой в ранг образца», и «постоянное в процессе живой коммуникации порождение языковых фактов, ориентированных одновременно и на систему и на реализованный образец»^[3].

Очевидно, что в норме отражаются как внутрилингвистические языковые законы, так и внелингвистические. С одной стороны, нормативность языковых уровней является отражением системности языка, принципов языковой аналогии и экономии, закономерностей полевой организации и градуальности. С другой стороны, аксиологические и прагматические факторы также определяют устойчивость нормы в тот или иной период развития общества. Соответственно, некоторый парадоксальный характер языковой нормы позволяет описывать ее в комплексе диалектических свойств: устойчивости и подвижности, исторической детерминированности и изменчивости, однозначности и неоднозначности, взаимообусловленности языкового стандарта и контекста. Следовательно, выбор осуществляется и на основе языковой традиции, и на основе языкового употребления.

В этой связи сосуществование языковых вариантов па всех языковых уровнях как отражение динамических свойств языка в процессе его эволюции и есть доказательство жизнеспособности языковой системы.

Определение понятия

Вариантность (от лат. varians, род. п. variantis — 'изменяющийся'), или вариативность, — понятие многозначное. Во-первых, это «представление о разных способах выражения какой-либо языковой сущности как об ее модификации, разновидности или как об отклонении от некоторой нормы (например, разночтения в разных списках одного и того же памятника)». Во-вторых, данный термин характеризует способ существования и функционирования единиц языка и языковой системы в целом. Вариантность — фундаментальное свойство языковой системы и функционирования всех единиц языка; она характеризуется с помощью понятий «вариант», «инвариант», «варьирование». При первом понимании вариантности используются только понятия «вариант» и «варьирование»; то, что видоизменяется, понимается как некоторый образец, эталон или норма, а вариант — как модификация этой нормы или отклонение от нее. При втором понимании вводится термин «инвариант» и оппозиция «вариант — инвариант». Под вариантами «понимаются разные проявления одной и той же сущности, например, видоизменения одной и той же единицы, которая при всех изменениях остается сама собой»^[4].

В этом же значении Л. П. Крысин использует термин вариативность. Считаем возможным рассматривать термины вариантность и вариативность как эквивалентные и равноценные.

По аналогии с типологией норм различают варианты орфоэпические, лексические, грамматические (морфологические и синтаксические).

В русской лексикографии наиболее ярким фундаментальным источником, отражающим типологию вариантных грамматических средств, количественное соотношение вариантов внутри типа, стилистическую дифференциацию вариантов, содержащим развернутое объяснение причин вариантности, а при необходимости — краткую историческую справку, характеристику действующих тенденций, является словарь «Грамматическая правильность русской речи»^[5].

Авторы словаря отмечают, что в многочисленной группе двойных наименований различных явлений обычно склоняются оба компонента: см. -вагон (-буфет, -выставка, -ресторан, -цистерна, -холодильник). «Однако у названий наиболее употребительных в обиходе типа план-карта, план-заказ, вагон-ресторан, роман-газета, диван-кровать при строгой литературной норме, требующей склонения обоих компонентов наименования, в разговорной речи распространились несклоняемые варианты на стыке слов: в вагон-ресторане, продажа диван-кроватей, заполнение план-карты» (С. 179).

Вопреки тому, что литературная норма жестка и консервативна, она допускает одновременное функционирование вариантов одной и той же языковой единицы. Варианты могут различаться стилистически, зависеть от коммуникативных условий речи, относиться к речевой практике определенных социальных и профессиональных групп; возможны факты и свободного варьирования.

Норма изменяется вместе с развитием языка. Эти изменения, в свою очередь (как правило, в виде вариантов), отражаются в лексикографических источниках посредством помет типа доп. (= «допустимо»), разг. (= «разговорное»), прост. (= «просторечное»), жар?.. (= «жаргонное») и т. п. Типология помет в современном русском языке не носит регламентированный характер и потому может быть различной.

Удачной представляется дифференциация помет, используемая в «Орфоэпическом словаре русского языка» под редакцией Р. И. Аванесова^[6], впервые изданном в 1983 г. Авторы словаря по отношению к норме различают языковые факты, описываемые как доп. (= «дополнительное») — менее желательный вариант нормы, который находится в пределах правильного; доп. устар. (= «допустимо устаревающее») — оцениваемый вариант постепенно утрачивается. Наряду с названными выделяются также запретительные пометы: не рек. (= «не рекомендуется») как отражающие явления, соответствующие общим тенденциям языкового развития («нередко этой пометой оцениваются варианты, о которых можно предполагать, что не в очень далекой перспективе они станут нормативными»); неправ. (= «неправильное») и грубо неправ. (= «грубо неправильное»).

См., например: «вы?говор, -а, мн. -ы, -ов ! неправ, мн. выговора?, -о?в (С. 88)»; «выставить, -влю, -вит, пов. выстави и выставь, прич. страд, прош. выставленный» (С. 95); «посы?пать, -сы?плю, -сыплет, -сы?плют и доп. -сы?пит, -сыпят, пов. -сы?пь, прич. страд, прош. посы? панный» (С. 428.); «поча?ть, -чну, -чнёт, прош. поча? л, почала?, поча? ло, поча? ли, прич. страд, прош. поча? тый и доп.устар. по? чатый, поча? т и доп. устар. по? чат, почата? и поча? та, поча? то, поча? ты и доп. устар. по? чато, по? чаты! неправ, поча? ла» (С. 431−432).

Сосуществование вариантов в тот или иной период времени носит несбалансированный характер, что обусловливается статистической характеристикой употребления. Например, как отмечают авторы словаря «Грамматическая правильность русской речи», приблизительно до 1950;х гг. «склонение собственных имен, оканчивающихся на -а неударное, как русских, так и заимствованных, практически без исключений принадлежало к первому типу склонения женского морфологического рода». Однако начиная с середины XX в. «собственные имена данного морфологического типа испытывают колебания в склонении между первым типом склонения и несклоняемым вариантом (90,91% - 9,09%)»^[7]. Ср.: Щуки — Щука, Шломы - Шлома, Батехи - Батеха, Дубины - Дубина и т. п.

Различают несколько типов варьирования языковых единиц в пределах нормы^[8];

• 1) свободное, например, вариативное сосуществование исторически обусловленных грамматических форм, отражающих базовые модели формообразования, и моделирование по аналогии (к примеру, формообразование глаголов непродуктивных групп по аналогии с продуктивными): ездят — ездиют, машут - махают (по аналогии читают);
• 2) семантически обусловленное, например, варьирование форм родительного падежа (сыра - сыру, творога - творогу), предложного падежа (в кругу - в круге, на доме — на дому), форм множественного числа в зависимости от значения слова (образы - образа, ордены - ордена) и др.;
• 3) стилистически обусловленное, ср.: алкоголик (нейтр.) — алкаш (прост.), скандал (нейтр.) — дебош (разг.), девушка (нейтр.) - дева (устар.), скряга (нейтр.) - жмот (прост.);
• 4) профессионально обусловленное, например: возбуждено? (нейтр.) — возбу?ждено (проф.), новорождённый (нейтр.) - новоро?жденный (проф.), осуждённый (нейтр.) - осу?жденный (проф.), алкого?ль (нейтр.) — а?лкоголь (проф.), шпру?ца (нейтр.) - шприца? (проф.);
• 5) социально обусловленное, примером которого могут служить рефлексы старомосковского произношения в современной звучащей речи. В частности, как отмечается, результаты исследований «убедительно показали, что некоторые из старомосковских черт, признававшиеся ранее архаическими: произношение безударных флексий глаголов II спр. 3 л. мн. ч. со звуком [у], произношение [шн] на месте буквосочетания чн в определенном круге слов, произношение звука [р'] перед мягкими согласными (зубными, переднеязычными, губными, заднеязычными), следует признать нормативно допустимыми в современном языке наряду с новыми произносительными вариантами»^[9].

Таким образом, сосуществующие в литературном языке варианты являются признаком жизнедеятельности языковой системы; их использование зависит от сферы и стиля общения, социальной и профессиональной принадлежности говорящего, его коммуникативных намерений.

• [1] Крысии Л. П. Вариативность нормы как естественное свойство литературного языка // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 70. 2011. № 4. С. 3.
• [2] Горбачевич К. С. Нормы современного русского литературного языка. С. 28.
• [3] Скворцов Л. И. Теоретические основы культуры речи. М., 1980. С. 43.
• [4] Солнцев В. М. Верность // Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В. Н. Ярцевой. М., 1990. С. 83.
• [5] Граудина Л. К., Ицкович В. А., Кетлинская Л. II. Грамматическая правильность русской речи. Опыт частотно-стилистического словаря вариантов. М., 1976.
• [6] См.: Орфоэпический словарь русского языка. Произношение, ударение, грамматические формы / под ред. Р. И. Аванесова. М., 1988 (и другие издания).
• [7] Граудина Л. К. и др.]. Грамматическая правильность русской речи. С. 161.
• [8] Подробнее типологию вариативности с примерами автора см.: Крысин Л. П. Литературная норма и вариативность языковых единиц [Электронный ресурс]. URL: uapryal. com.ua/scientific-section/l-p-kryisin-moskva-literatumaya-norma-i-variativnost-yazyikovyihedinits/ (дата обращения: 05.12.2014).
• [9] Антонова О. В. Система старомосковского произношения и ее рефлексы в современной звучащей речи: автореф, дис. … канд, филол. наук. М., 2008. С. 32.