Статут наследования. 
Международное частное право

Определяемое на основании коллизионной нормы право (закон страны), которое подлежит применению ко всей совокупности наследственных отношений, осложненных иностранным элементом, или, по крайней мере, к основной их части, принято называть статутом наследования.

В коллизионном праве значительного числа стран, к которым относятся Австрия, Венгрия, Германия, Италия, Польша, Чехия, Япония и др., единственным или основным статутом наследования является личный закон наследодателя — закон страны его гражданства или домицилия.

Статут наследования определяет решение на основании применимого права как общих вопросов наследования — об основаниях перехода имущества по наследству (закон, завещание, наследственный договор, дарение на случай смерти и др.), о составе наследства (видах имущества, которое можно наследовать), об условиях (времени и месте) открытия наследства, круге лиц, которые могут быть наследниками (включая решение вопроса о «недостойных» наследниках), о разделе наследства и об ответственности наследников по долгам наследодателя, так и специальных вопросов, касающихся наследования по определенным основаниям — непосредственно на основании закона (по закону), по завещанию, в порядке наследственного договора и т. д. Статутом наследования определяются как общие правила о наследовании имущества вообще, так и специальные правила о наследовании отдельных видов имущества — земли, банковских вкладов, исключительных прав и др.

Если статут наследования определяет регулирование всей совокупности наследственных отношений гражданско-правового характера, имеет место единство статута наследования. Чаще, однако, из единого статута делаются изъятия в отношении наследования определенных объектов. Иногда эти исключения бывают настолько существенны, что позволяют говорить о двойственности статутов наследования в праве одного государства.

По действующим в России правилам ГК РФ «отношения по наследованию определяются по праву страны, где наследодатель имел последнее место жительства» (п. 1 ст. 1224).

Из этого главного коллизионного принципа в российском праве, в том числе в той же статье ГК РФ, сделаны несколько изъятий, главное из которых касается «наследования недвижимого имущества» (подробнее см. параграф 19.3 учебника). Изъятие это позволяет говорить о двойственности (или раздвоении) статута наследования в российском праве. Тем не менее основным коллизионным принципом, распространяющимся на отношения по наследованию не только движимого имущества, но и нематериальных объектов (прав требования к другим лицам, исключительных прав), остается право страны последнего места жительства наследодателя.

Таким образом, при определении права, подлежащего применению к отношениям по наследованию на основании коллизионной нормы российского закона, гражданство наследодателя значения не имеет. Но отсылка в формуле прикрепления этой нормы к праву страны, в которой наследодатель имел последнее «место жительства», может в ряде случаев вызвать необходимость квалификации этого понятия. При выборе права, в котором надо искать его квалификацию, следует руководствоваться правилами ст. 1187 ГК РФ, о которой говорилось в гл. 4 учебника. При этом надо иметь в виду, что последнее «место жительства» наследодателя по российскому праву (ст. 20 ГК РФ) означает место, где наследодатель проживал перед своей смертью постоянно или — если он не имел постоянного места жительства — преимущественно (п. 1).

Понятие и признаки (критерии) «места жительства» лица, установленные в ГК РФ (ст. 20), предназначены, естественно, в первую очередь для точного определения места, в котором лицо «жительствует» в пределах России — региона, населенного пункта, адреса. При обращении к той же норме ГК РФ в целях квалификации понятия «места жительства» (чтобы затем применять коллизионную норму, содержащуюся в ст. 1224 ГК РФ) те же самые признаки используются для определения страны, в которой наследодатель имел место жительства, т. е. проживал постоянно или преимущественно^[1]. Страна, в которой наследодатель умер или которую он посетил перед смертью, не может рассматриваться как его «последнее место жительства», если он не проживал в ней постоянно или преимущественно.

Место жительства наследодателя, не достигшего совершеннолетия либо находившегося под опекой, определяется специальными правилами (п. 2 ст. 20 ГК РФ).

Из международных договоров РФ, в которых регламентируется наследование, только Минская конвенция 1993 г. содержит общее правило о статуте наследования, отсылающее к «законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой наследодатель имел последнее постоянное место жительства» (п. 1 ст. 45). Из правила сделано изъятие для наследования недвижимости, подчиняющегося законодательству государства, на территории которого недвижимое имущество находится.

Двусторонние договоры о правовой помощи, участником которых является Россия, устанавливают отдельные коллизионные нормы для наследования движимого и недвижимого имущества. При этом если наследование недвижимости все договоры подчиняют праву страны ее местонахождения, то коллизионный вопрос наследования движимого имущества решается по-разному. В то время как большинство договоров связывает наследование движимости с правом страны последнего постоянного места жительства наследодателя, по договорам с Болгарией (п. 1 ст. 32), Венгрией (п. 1 ст. 37), Вьетнамом (п. 1 ст. 39), КНДР (п. 1 ст. 36), Польшей (п. 1 ст. 39) и Румынией (п. 1 ст. 37) эти отношения должны регулироваться законодательством той договаривающейся стороны, «гражданином которой был наследодатель» в момент смерти.

В международном частном праве других государств отчетливо видны два разных подхода к определению статута наследования.

Право большинства стран континентальной Европы, Японии и некоторых других государств исходит из принципа единства статута наследования, подчиняя регулирование всех наследственных отношений праву страны, гражданином которой был наследодатель.

Использование в качестве статута наследования закона гражданства наследодателя избавляет от необходимости решать проблемы квалификации понятий «место жительства» умершего, его «постоянное» или «последнее место жительства», но ставит вопросы, связанные с изменением гражданства наследодателя (завещателя), отсутствием у него какого-либо гражданства вообще либо, наоборот, наличием двух или нескольких гражданств.

Другой подход к определению статута наследования свойствен международному частному праву Великобритании, США, некоторых других стран, придерживающихся англо-американской системы права, а также Франции, Румынии. В одних из этих стран законодательство, в других — сложившаяся практика судов стоят на позиции раздвоения статута наследования. При этом к наследованию движимого имущества применяется право страны домицилия (или, реже, как, например, в Румынии, — закон гражданства) наследодателя, а к наследованию недвижимости — право той страны, где она находится.

Значительным своеобразием отличается решение вопроса о праве, применимом к наследованию, в швейцарском Законе о международном частном праве 1987 г. — одном из новейших и наиболее детальном из законов, посвященных этому предмету. В соответствии с ним «наследство лица, имевшего последний домицилий в Швейцарии, подпадает под действие швейцарского права» (п. 1 ст. 90). Если же последний домицилий лица находился за границей, применимое право определяется по нормам коллизионного права страны его последнего домицилия, однако если это лицо было гражданином Швейцарии, применяется швейцарское право (ст. 91).

• [1] Л. А. Лунц неоднократно обращал внимание на то, что понятию «постоянное место жительства» в нашем коллизионном праве соответствует в материальном праве закрепленное в ст. 17 ГК РСФСР 1964 г. понятие «места жительства» гражданина, с которым аналогичное понятие действующего ГК РФ (ст. 20) совпадает текстуально (см.: Лунц Л. А. Международное частное право. Особенная часть. 2-е изд. С. 422; Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. 3-е изд. М., 1982. С. 673).