Международное торговое право как область публичного права

С давних (у нас — с глубоко дореволюционных) времен термином «международное торговое право» обозначалась специфическая область международного публичного права — права международных договоров. Источниками международного торгового права в этом смысле были торговые трактаты или договоры, определявшие правовой режим торговли между подданными стран-участниц (какие товары, куда и на каких условиях можно ввозить, какие — вывозить, предоставляются ли частным лицам — резидентам стран-участниц те или иные льготы и привилегии на территориях этих государств и т. д.), а также — торговли самих этих государств друг с другом. Именно такой характер имели, кстати сказать, даже древнейшие международные договоры Руси с греками, с Ригой и Готским берегом, с городами Ганзейского союза и др.

Наличие таких договоров всецело предопределялось добрососедским характером отношений стран-участниц, а их содержание — соображениями внешней экономической политики. Они заключались исходя из презумпции то ли юридического запрета, то ли естественной невозможности подданных различных государств торговать друг с другом: отмена такого запрета или облегчение условий ведения торговли и составляли их главную задачу. С течением времени случаи разрушения презумпции, поначалу бывшие делом неслыханным, приобретали все более и более частый характер — в конце концов презумпция сменилась противоположной, а сами международные торговые трактаты в этом смысле почти утратили свое значение. Их наличие в настоящее время составляет своеобразный внешний атрибут — показатель наличия если и не дипломатических отношений между странами, то, по крайней мере, торговых отношений между подданными этих держав. Последнее обстоятельство свидетельствует о том, что такие державы, как минимум, не находятся в состоянии войны; кстати, не случайно то обстоятельство, что кампании по заключению подобных договоров обыкновенно приходились либо на активно послевоенные годы, либо на годы международного признания вновь образовавшихся государств.

Именно так обстоит дело с подавляющим большинством подобных договоров (обычно называемых договорами о сотрудничестве в области торговых и экономических отношений) с участием Российской Федерации и других стран-участниц бывшего СССР, действующих в настоящее время, которые были подписаны в 1991 — 1995 гг., т. е. сразу после массового выхода новых стран на международную арену. Международное торговое право как отдел международного публичного права по-прежнему известно, главным образом, под именем международного экономического или международного хозяйственного права. Таково, например, его определение с ресурса URL: oprave.ru/?p=26 916: «…отрасль международного экономического права, принципы и нормы которой регулируют межгосударственные торговые отношения» .

В нашем курсе речь пойдет о другом.

Частноправовой подход к понятию международного торгового права

Те же русские дореволюционные юристы заметили, что помимо международных договоров, определяющих взаимные отношения заключивших их государств, существуют и такие международные договоры, нормы которых рассчитаны на регулирование торговых отношений граждан (подданных) и (или) резидентов этих государств. Если бы такие отношения сложились между гражданами (подданными) или резидентами одного государства, то к ним применялись бы классические правила внутринационального гражданского права; более того, они же продолжали бы применяться и к отношениям граждан (подданных) и резидентов различных государств, если бы соответствующего международного договора не существовало, а интересующее отношение регулировалось тем национальным правом, которое было бы определено сторонами или компетентным судом в качестве применимого права.

Поначалу нормы международных договоров, определяющие права и обязанности частных лиц-участников торговых отношении, не образовывали целостной системы и в полной мере заменить традиционное (национальное) регулирование не могли. Но постепенно подобные международные договоры становились все более содержательными, количество стран — их участниц все более и более увеличивалось и в конечном счете мир пришел к системе международных договоров, дающих вполне законченное правовое регулирование частных отношений, возникающих из некоторых сделок, совершаемых в сфере международной торговли. Таковы, в первую очередь, отношения по договорам международной купли-продажи, международной перевозки (в первую очередь — морской), международного финансового лизинга, международного агентирования и факторинга, а также — отношения, связанные с использованием векселей и чеков.

Таким образом, наряду с национальным правом отдельных государств были созданы системы международного (в смысле объединенного, единого для нескольких государств) правового регулирования некоторых сфер частных отношений. Понятно и естественно то, что поначалу — это были исключительно международные отношения, т. е. отношения подданных различных государств. Но постепенно — по мере осознания того очевидного обстоятельства, что подданным неудобно иметь два закона (один для контрагентов внутренних, другой — для внешних), государства начинают отступать от этого правила, точнее — искать такие отношения, правовое регулирование которых можно было бы унифицировать независимо от того, в сфере какой именно торговли — внутренней или внешней — они складываются. Далеко не все институты права перешагнули эту грань: так, Венские конвенции 1974 и 1980 гг. по-прежнему посвящены договорам одной только международной купли-продажи товаров, в то время как Женевское конвенционное регулирование векселей и чеков 1930 и 1931 гг. касается в равной мере как международных, так и внутренних расчетов, использующих эти инструменты.

Кроме того, с незапамятных времен (по-видимому, с самого своего возникновения) торговля подчинялась таким правовым нормам, которые вырабатывались в купеческой практике как специальные (профессиональные) обычаи. С течением времени они приобрели международный характер не только в том смысле, что стали регулировать отношения в области международной торговли, но и в том, что перешагнули свою непосредственную сферу применения (отношения частных лиц), составив основу для норм национальных торговых кодексов множества государств. Проникнув в торговые кодексы, нормы эти сперва стали регулировать внутренний торговый оборот, затем — распространили свое влияние на другие (кроме торговли) области предпринимательства и, наконец, разложили (коммерциализировали) когда-то реципированное этими государствами римское гражданское право, наполнив новым содержанием уже не торговые, а гражданские кодексы. Круг замкнулся тогда, когда нормы этих кодексов составили содержательную основу ряда международных конвенций, унифицировавших писаное частное право многих государств, в том числе принадлежащих к различным правовым системам.

Создание международного — единого, унифицированного, в равной мере актуального для нескольких государств — правового регулирования в области именно торговых (а не семейных и не наследственных) отношений не было историческим капризом. Случившееся обусловливалось особыми свойствами торговли. Они были быстро подмечены западными учеными и их русскими коллегами. Главное из них — космополитический характер торговли. Различия в приемах и технике ее ведения, если они и существуют, то только благодаря различному уровню развития этой самой торговли в разных странах. Как только заходит речь о торговле международной (то есть об исторически самом первом виде торговли), торговцы менее развитые вынуждены подтягиваться и подстраиваться под более развитых — иначе их просто вытеснят с рынка. Всякая новая сделка или операция распространяется в торговой среде с чрезвычайной быстротой. Иначе и быть не может, ибо тот, кто упустит возможность ее употребления, рискует проиграть конкурентную борьбу за клиента.

В итоге происходит то, что приемы и техника ведения торговли довольно быстро приобретают то единообразие, которое и становится в конечном счете базой для выработки любых унифицированных правовых норм, которые сами приобретают таким образом тот же космополитический характер. Последний проявляется в их более или менее широком международном заимствовании, крайней формой которого является инкорпорация норм чужих законов в собственные, национальные. Так происходило сперва с нормами французских ордонансов о морской торговле 1673 г. и о коммерции 1681 г., затем — с нормами французского гражданского и торгового кодексов 1804 и 1807 гг., затем — с нормами общегерманского торгового уложения 1864 г. и других актов. Другой формой по сути того же заимствования становятся уже описанные выше международные договоры частноправового содержания; наконец, третьей формой — чисто фактическое применение соответствующих норм частными лицами для урегулирования своих торговых отношений. Поначалу подобные «удобные» или «авторитетные» нормы, почему-либо не воспринятые соответствующими государствами, частные лица просто инкорпорируют в договоры со своим участием, в том числе в договорные проформы (договоры присоединения) и правша•, затем частные лица создают различного рода союзы и объединения, одной из целей которых становится создание унифицированных норм, регламентирующих ту или другую область торговых отношений.

Логический итог у всех этих процессов может быть единственным — создание межгосударственного, затем — регионального (например, европейского), а в перспективе — и общемирового торгового (коммерческого) права. Уже в конце XIX — начале XX в. русские юристы не только делали прогнозы на ближайшую и отдаленную перспективу, но и подводили первые итоги процессов международной унификации торгового права, происходивших на их глазах. Уже более века назад длительность этих процессов исчислялась даже не десятилетиями, а только годами; в последующем интенсивность развития интересующей нас области права только увеличивалась. Какое-то время пытался оставаться в стороне от этого движения СССР, но в конечном итоге и он сдался, принеся соображения идеологические в жертву богу целесообразности.

Современные процессы создания унифицированного в международных масштабах торгового (коммерческого) права достигли такой степени интенсивности, что не занимаясь целенаправленно их изучением, за их результатами можно просто не успеть уследить. Быть может, это обстоятельство отчасти извиняет наших современных цивилистов, упорно не желающих видеть частное право за рамками ГК РФ.