Компетенция Европейского Суда по правам человека и порядок рассмотрения дел

Компетенция ЕСПЧ определена в ст. 32 Конвенции. В ведении ЕСПЧ находятся все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней, которые могут быть переданы Суду в случаях, предусмотренных положениями ст. 34 и 47 Конвенции.

Европейский Суд по правам человека рассматривает:

• — межгосударственные дела. Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может передать в Суд вопрос о любом предполагаемом нарушении положений Конвенции и Протоколов к ней другой Высокой Договаривающейся Стороной; 1
• — индивидуальные жалобы. Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней;
• — а также по просьбе Комитета Министров выносит консультативные заключения по юридическим вопросам, касающимся толкования положений Конвенции и Протоколов к ней.

Условия (критерии) приемлемости жалоб, подаваемых в ЕСПЧ частными лицами, устанавливает ст. 35 Конвенции. В частности, Суд может принимать дело к рассмотрению только после того, как были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты, как это предусмотрено общепризнанными нормами международного права, и в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу.

Суд не принимает к рассмотрению никакую индивидуальную жалобу, если она является:

• — анонимной;
• — по существу аналогичной той, которая уже была рассмотрена Судом, или уже является предметом другой процедуры международного разбирательства или урегулирования, и если она не содержит новых относящихся к делу фактов.

Требование исчерпания внутренних средств правовой защиты определяет субсидиарный характер всего механизма контроля за соблюдением государствами — участниками Конвенции своих обязательств. Государству предоставляются все необходимые возможности по защите и восстановлению нарушенных прав до того момента, когда жалобы принимаются к рассмотрению ЕСПЧ. При определении возможностей исчерпания внутренних средств правовой защиты, ЕСПЧ должен учитывать особенности правовой системы государства — ответчика, в том числе специфику действующей системы судебных органов и судебного контроля, а также конкретные обстоятельства дела. К категории средств правовой защиты относятся органы, обладающие полномочиями, достаточными для урегулирования проблемы, прекращения нарушений прав человека и их восстановления, вынесения обязательного решения и его фактического исполнения. Если сроки обжалования в вышестоящие органы, которые следовало бы пройти для исчерпания средств правовой защиты, были лицом пропущены, поданная им жалоба в ЕСПЧ будет отклонена. Причем обращение в инстанции, которые такими полномочиями не располагают, не требуется. Заявитель не обязан прибегать и к средствам, которые неадекватны и неэффективны. Бремя доказывания в ЕСПЧ наличия на национальном уровне надлежащих средств правовой защиты, которыми заявитель мог бы реально воспользоваться, лежит на государстве — ответчике. Со своей стороны, заявитель должен предоставить в ЕСПЧ доказательства того, что эти средства были им использованы или являлись неадекватными, неэффективными и, соответственно, бесперспективными^[1].

Суд может рассматривать жалобу, поданную в течение шести месяцев после вынесения окончательного решения во внутреннем разбирательстве (п. 1 ст. 35 Конвенции). Указанный срок исковой давности установлен в целях правовой определенности, поскольку создает возможности для нормального функционирования правовой системы Европейского союза, рассмотрения дел в разумный срок и создает гарантии для обеспечения судебного процесса необходимыми доказательствами. На практике ЕСПЧ зачастую отсчитывает шестимесячный срок не со дня вынесения окончательного решения по делу, а с момента получения заинтересованной стороной достаточной информации об окончательном решении, копии решения или приговора суда. Это продиктовано тем обстоятельством, что не всегда удается получить письменный текст судебного акта (приговора суда) сразу после его вынесения (оглашения), по гражданскому или арбитражному делу традиционно оглашается только резолютивная часть решения.

Требование, согласно которому Суд обязан объявить неприемлемой любую индивидуальную жалобу, которую он сочтет несовместимой с положениями Конвенции или Протоколов к ней, предусмотрено п. 3 ст. 35 Конвенции.

Понятие несовместимости с Конвенцией содержит четыре аспекта (критерия приемлемости):

• — несовместимость по признаку границ юрисдикции государства (обстоятельство места -" ratione loci");
• — несовместимость с предметной компетенцией суда (обстоятельство по существу — " ratione materiae");
• — несовместимость в силу временных ограничений на обязательства государства по Конвенции (обстоятельство времени — " ratione temporis");
• — несовместимость, связанная с участием в деле только надлежащих сторон (обстоятельство лица — " ratione personae").

Государствам — участникам Конвенции могут быть инкриминированы события, произошедшие на любой территории, нахо;

дящиеся под их юрисдикцией, и правовые последствия этих событий (ratione loci). Юрисдикция — это проявление государственного суверенитета, включающая объем и сферу действия государственной власти. В международном праве по сфере действия выделяется юрисдикция территориальная и экстратерриториальная^[2]. Основным принципом юрисдикции государства был и остается территориальный принцип, согласно которому любое государство имеет право осуществлять юрисдикцию над своей территорией и над всеми лицами и вещами, находящимися в ее пределах, с соблюдением признанных международным правом иммунитетов. Территориальный принцип лежит в основе закрепленных ст. 1 Конвенции обязательств Высоких Договаривающихся Сторон соблюдать права человека.

Применение Судом экстерриториального принципа при оценке осуществления юрисдикции государствами — участниками Конвенции должно происходить в соответствии с выработанными правовыми позициями (критериями) ЕСПЧ при наличии исключительных обстоятельств. Особым критерием экстерриториальной юрисдикции в международном и европейском праве выступает оккупация одного государства другим с осуществлением полного контроля иностранными вооруженными силами территории страны или ее части (постановление ЕСПЧ от 18 декабря 1996 г. по делу «Лоизиду против Турции»).

Европейским Судом по правам человека неприемлемыми объявляются жалобы на нарушение прав, не защищенных Конвенцией, включая права, явно не покрываемые Конвенцией вообще, и права, которые признаны не подпадающими под рамки статей Конвенции (ratione materiae). Например, невозможно решать с помощью ЕСПЧ вопросы поступления на военную службу по контракту, приема в университет, оспаривать наложенные на государственного служащего дисциплинарные взыскания и т. д.

Суд объявляет неприемлемыми жалобы против государства, которое на время соответствующих событий нс ратифицировало Конвенцию или не признало право на индивидуальную жалобу (ratione temporis). Содержание указанного принципа детально изложено в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 12 декабря 2001 г. № 56/83 — «Ответственность государств за международно-противоправные деяния». В ней подчеркивается, что никакое деяние государства не является нарушением международно-правового обязательства, если это обстоятельство не связывает данное государство во время совершения деяния. Конвенция не имеет обратной силы и прежде, чем установить длящийся характер правонарушения, необходимо решить вопрос о том, не исключается ли это нарушение из рассмотрения дела по причине фактора времени (ratione temporis). Между тем ЕСПЧ за последнее десятилетие активно развивает так называемую концепцию длящихся правонарушений, правовые последствия которых, несмотря на то, что они произошли в прошлом, присутствуют в настоящем^[3].

Разбирательство дела в ЕСПЧ возможно только в том случае, когда в нем принимают участие надлежащие стороны (ratione personae). При этом необходимо, чтобы оспариваемые действия (бездействие), повлекшие за собой возможное нарушение Конвенции, могли быть инкриминированы государству.

Суд вправе признавать неприемлемыми жалобы в случае понесенного ее заявителем незначительного ущерба за исключением случаев, когда принцип уважения прав человека требует рассмотрения жалобы по существу и при условии, что на этом основании не может быть отказано в рассмотрении никакого дела, которое не было надлежащим образом рассмотрено внутригосударственным судом (п. ЗЬ ст. 35 Конвенции).

Инициаторами разбирательства дел в ЕСПЧ могут выступать государства — участники Конвенции и частные лица. Государства — участники являются привилегированными истцами, им не нужно обосновывать свой интерес в деле.

Индивидуальные заявители должны доказать, что нарушение было совершено лично в их отношении. Возможность рассмотрения индивидуальных заявлений, подаваемых в интересах третьих лиц, Конвенция не предусматривает.

К числу «жертв» нарушений ЕСПЧ относит лиц, реально пострадавших от действий или бездействия властей, а также тех, кто подпадает под определение «косвенной» и «потенциальной» жертвы. В качестве косвенной жертвы могут выступать близкие родственники лиц, погибших по вине или в результате попустительства властей, или близкие родственники, продолжающие судебное разбирательство с государством, начатое потерпевшим, после его смерти.

За десять лет с момента присоединения России к Конвенции в ЕСПЧ поступило свыше 60 тыс. жалоб против Российской Федерации. Причем если на 2008 г. Россия в этом аспекте не являлась лидером, поскольку число поданных жалоб было пропорционально доле населения России в общеевропейском населении (20%)^[4]. то по состоянию на 2010 г. Россия вышла в лидеры. Так, на конец 2010 г. общее количество российских жалоб, ждущих своего рассмотрения, превысило 40 тыс. из 140 тыс. общего числа находящихся в Суде, т. е. 28,5% при 17,5% доли России в общем населении Европы^[5].

Из общего числа зарегистрированных Судом на 31 октября 2011 г. 153 850 жалоб на долю России приходится 41 300 зарегистрированных жалоб (а с учетом всех поступивших, но еще не обработанных жалоб — 45 990), что составило 26,8%. Растет количество жалоб, по которым ЕСПЧ принял решение (о (не) приемлемости или постановление по существу): в 2008 г.: 3271; в 2009 г.: 7439; в 2010 г.: 7586; на 9 ноября 2011 г. — 10 259^[6].

В 2011 г. по подсчетам судьи ЕСПЧ от России А. И. Ковлера произошел статистический «обвал» но количеству вынесенных Судом постановлений по жалобам против России: их число не превысило 130 (против 217 в 2010 г.). Однако этот показатель не учитывает, что в 2011 г. Суд объединял в одно производство группы однотипных жалоб, но которому принималось одно постановление)^[7].

Около половины поступающих в Суд жалоб со всей Европы и более половины выносимых постановлений касаются нарушений ст. 6 Конвенции — «Право на справедливое судебное разбирательство»^[8].

Важно подчеркнуть, что за последние годы возросло и количество постановлений Суда в отношении России, касающихся нарушений, связанных с насильственными действиями против личности (ст. 2, 3 и 5 Конвенции).

В качестве существенных проблем, которые были выявлены в ходе участия России в системе Конвенции, следует отметить:

• — проблему длительного неисполнения решений российских судов по гражданским делам (например, постановления ЕСПЧ по делам: «Бурдов-2 против Российской Федерации», «Николенко против Российской Федерации», «Привалихин против Российской Федерации» «Александр Попов против Российской Федерации»; «Вершинина против Российской Федерации» и др.);
• — отмену в порядке судебного надзора вступивших в законную силу судебных решений по гражданским делам (использование надзора вместо кассации — нарушение принципа правовой определенности: «Петров против Российской Федерации», «Кот против Российской Федерации» и др.);
• — недостаточную мотивированность постановлений суда о применении меры пресечения в виде ареста (например, «Худосров против Российской Федерации», «Мамедова против Российской Федерации», «Рохлина против Российской Федерации» и др.);
• — неудовлетворительные условия содержания под стражей в изоляторах временного содержания и следственных изоляторах (например, «Христофоров против Российской Федерации», «Москалюк против Российской Федерации», «Ахметов против Российской Федерации», «Ромохов против Российской Федерации», «Городничев против Российской Федерации»);
• — длительность судебной процедуры при рассмотрении гражданских, уголовных и административных дел (например, «Копашевская против Российской Федерации», «Баранцева против Российской Федерации», «Казиулин против Российской Федерации», «Земенцова против Российской Федерации», «Коломиец против Российской Федерации» и др.);
• — злоупотребления арестом и содержанием под стражей и иные нарушения процессуальных норм (например, «Сычев против Российской Федерации», «Копылов против Российской Федерации», «Пономарев против Российской Федерации», «Горбачев против Российской Федерации», «Бирюков против Российской Федерации», «Дунаев против Российской Федерации»);
• — нарушение процессуальных гарантий при высылке или экстрадиции (например, «Гарабаев против Российской Федерации», «Лью и Лью против Российской Федерации»);
• — неэффективность следственных действий по фактам исчезновения людей в Чеченской Республике и других республиках Северного Кавказа.

Являясь субсидиарным средством правовой защиты, ЕСПЧ выступает стимулирующим правоохранительным органом, регулярно сигнализирующим о наличии системных проблем защиты прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации и в других европейских странах.

Произошедшие за последние годы позитивные изменения в российском законодательстве, в судебной практике, нормотворческой деятельности в значительной мере обусловлены правовыми позициями Европейского Суда по правам человека.

• [1] См.: Европейское право. Право Европейского Союза и правовое обеспечение защиты прав человека: учебник для вузов / под ред. Л. М. Энтина. 2-е изд. М., 2007. С. 380−381.
• [2] В международной практике используется термин «акстратерриториальиый» (выходящий за пределы территории) вместо принятого в российской правовой литературе термина экстерриториальный (находящийся вне территории) (см.: Лукашук И. И. Международное право. Общая часть: учебник. 3-е изд. М., 2007. С. 250, 330−332).
• [3] О противоречивости и непоследовательности правовых позиций ЕСПЧ, но данному вопросу см.: Лаптев П. А., Лиховидов К. С. Ящик Пандоры (возможна ли конструктивная критика постановлений Большой палаты Европейского Суда по правам человека?) // Российское правосудие. 2007. № 10 (18). С. 82−92.
• [4] См.: Лаптев П. А. Европейские стандарты правосудия в российской судебной системе // Российское правосудие. 2008. № 5 (25). С. 57−60.
• [5] См.: Ковлер А. И. Правовые позиции Европейского Суда по правам человека (в свете постановлений, принятых в 2010 году по жалобам против Российской Федерации) // Российское правосудие. 2011. № 2 (58). С. 20.
• [6] См.: Ковлер А. И. Жалобы против Российской Федерации в Европейском Суде по правам человека (предварительные итоги 2011 г.) // Российское правосудие. 2012. № 2 (70). С. 6.
• [7] Там же. С. 6.
• [8] Тезисы выступления А. И. Ковлера, судьи Европейского Суда по правам человека, избранного от России, на заседании Совета при Президенте РФ по вопросам совершенствования правосудия «Российские дела в Европейском Суде по правам человека (1998−2008 гг.)» // Права человека. 2008. № 5 (26). С. 10−12.