Антропология детства. 
Социальная антропология

В результате изучения главы студент должен:

• • знать результаты теоретических исследований детства классиками социокультурной антропологии, систему методов исследования антропологии детства, категориальный аппарат теоретического и эмпирического уровней исследований антропологии детства;
• • уметь использовать современные методы научного познания для исследований в области антропологии детства, проводить компаративный анализ ведущих антропологических концепций детства;
• • владеть навыками приобретения, пополнения и реализации знаний в сфере антропологии детства, использования методов и понятийного аппарата в области антропологии детства для решения учебно-теоретических задач.

Детство как социальный феномен и как объект антропологического исследования

Детство — это особый мир, со своими правилами поведения, мир фантазии и игр, воспринимаемый как реальность. Детство — это своеобразная культура в культуре. Если использовать терминологию А. Крёбера, можно сказать, что детство — это своеобразный культурный взрыв, период бурного роста и овладения культурными навыками маленького человека, входящего в мир культуры.

Мнение специалиста.

" Изучая процессы, происходящие в детстве в самых различных формах, мы каждый раз присутствуем при индивидуальном акте рождения культуры"^[1].

Система обучения и воспитания современного общества выделила детей из мира взрослых, что привело к разрыву между «культурой взрослых» и «культурой детей». Детская субкультура развивается по собственным закономерностям в соответствии с социально-психологическими потребностями, которые дети стремятся удовлетворить в общении со сверстниками. Достижения этой субкультуры откладываются в детской традиции и закрепляются в фольклоре как форме ее выражения^[2].

Нередко факт из жизни ребенка объяснить труднее, чем совершить очередной этап технологической революции. Обосновывая этот тезис, Л. А. Белик приводит пример, касающийся «детских обычаев»: абсолютное большинство детей, принадлежащих к самым разным культурам, играют в «секретики», закапывая в тайники цветные стеклышки, камешки, играющие роль «сокровищ». Необъяснимым образом этот «детский обряд» воспроизводится в сменяющих друг друга поколениях. И эти поколения принадлежат не только к традиционным культурам, но и к современным урбанизированным, индустриальным и постиндустриальным культурам. На современном этапе антропология объясняет этот факт, уподобляя действия детей действиям животных, запасающих пищу впрок. Однако нет уверенности в том, что такое объяснение — единственно правильное^[3].

Детство как объект изучения социокультурной антропологии.

Детство как специфический социальный феномен стало осмысливаться в европейской культуре достаточно поздно.

Французский историк Ф. Арьес, обращая внимание на то, что средневековое искусство примерно до XII в. не касалось темы детства и не пыталось его изобразить, приходит к выводу: «Трудно было представить, что этот пробел существует по причине отсутствия опыта или художественного мастерства. Скорее, в том мире не было места для детства»^[4].

Детство выступало объектом исследования в работах многих классиков социокультурной антропологии и культурологии. В 1920;х гг. на материалах Океании были созданы классические работы Б. Малиновского (о тробрианцах) и М. Мид (Самоа, Новая Гвинея, о-ов Бали). Р. Фёре подробно описал социализационную систему у тикопия (1936). Дж. Уайтинг — у квома (1941), Я. Хогбин — у вогео (1943). Эта традиция развивается и ныне^[5].

В первую очередь исследовались особенности раннего детства, при этом внимание уделялось таким явлениям, как:

• • особенности кормления детей;
• • специфика пеленания, приучения к горшку;
• • особенности чередования периодов сна и активности;
• • отношение к личности ребенка в раннем детстве;
• • взаимоотношения «ребенок — ребенок» и отношения «ребенок — взрослые» ;
• • система поощрений и наказаний, распространенная в данной культуре.

В частности, европейских исследователей удивляло несоответствие системы наказаний детей обычаям, принятым в европейских странах. Было обнаружено, что в одних культурах наказания детей вообще отсутствовали, а в других культурах, напротив, «детские наказания» продолжались вплоть до 20 лет.

Большое внимание уделяют исследованию антропологии детства отечественные этнологи, психологи, культурологи, антропологи.

В. В. Авраменкова в отечественной истории исследований детства с конца XIX в. (в рамках изучения игровых групповых форм и детского фольклора), а затем с 1920 1930;х гг. (в рамках исследования функционирования детских рабочих коллективов, группового взаимодействия детей и пр.) обнаруживает три периода пристального интереса к детской социальной жизни.

В первый период (1920—1930;е гг.), связанный с именами Е. А. Аркина, А. С. Залужного, Е. А. Покровского, Г. А. Фортунатова, проблема детской групповой жизни, детского коллектива впервые была поставлена в отечественной психологии.

Во второй период (1960;е гг.) благодаря работам Д. Б. Эльконина, А. П. Усовой, Г. П. Щедровицкого были, во-первых, показаны роль и место игры как ведущей деятельности в формировании психики ребенка; во-вторых, выделена и проанализирована «технология» игры как своего рода социологической модели одной из форм общественных отношений.

В третий период (1970—1980;е гг.) раскрыты применительно к ребенку возможности метода социометрии, определена роль эмоциональных предпочтений в межличностных отношениях детей (Я. Л. Коломинский, Т. А. Репина и др.)^[6]. Здесь выделяются, прежде всего, работы отечественных психологов.

Однако проблемы детства активно изучались этнологами и антропологами. Еще в XIX в. выдающийся антрополог и этнограф Н. Н. Миклухо-Маклай собрал важный материал о воспитании детей у папуасов.

Координатором исследований этиологии детства во второй половине XX — начале XXI в. выступает Институт этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН^[7]. Опираясь на опыт исследования детства у народов Австралии и Океании, в конце 1980;х — начале 1990;х гг. отечественные ученые исследовали широкий спектр вопросов детской субкультуры и этнографии родительства. Так, Н. А. Бутинов исследует общетеоретическую проблему взаимоотношения отцов и детей в условиях общинно-родового строя, А. И. Азаров осуществил сравнительное исследование возрастных обрядов перехода и мужских инициаций, Е. С. Соболевой реконструирован стиль социализации детей и подростков на о-ве Тимор. В исследовании Е. В. Ревуненковой анализируется роль и место традиционных институтов и форм деятельности (возделывание риса, особая система обучения и древнее театральное искусство) в системе социализации детей у народов Малайзии и Индонезии. О. В. Зернецкая анализирует отражение мира детства в современной литературе маори. Однако главное внимание отечественных антропологов направлено на исследование антропологии детства народов, населяющих Россию^[8].

Мнение специалиста.

" Экран как генерированный «совокупный» взрослый, вся детская «инфраструктура» (детские журналы, газеты, книги, игры, игрушки и пр.) все более активно дегуманизируются, осуществляют сенсорную агрессию, трансформируя детскую картину мира в направлениях меркантилизации, вестернизации, демонизации сознания ребенка"^[9].

Многие исследователи отмечают негативные тенденции в детской субкультуре, связанные с социальными переменами 1990;х гг. Отмечается, в частности, что активное распространение порнографии в СМИ в этот период, доступность эротических телеи видеофильмов, компьютерных игр приводят к сексуализаиии детского сознания. Кризисные явления в современном детском сознании, по их мнению, происходят в направлениях меркантилизации, вестернизаиии, демонизациии^[10].

" Подверглись дегуманизации две важнейшие составляющие современной детской субкультуры: экранное пространство как генерированный «совокупный» взрослый (у телевизора дети проводят до 40% свободного времени) и детская инфраструктура — детские журналы, газеты, книги, игры, игрушки, устный фольклор"^[11].

Инкультурация ребенка как предпосылка его трансформации во взрослую личность — одна из центральных проблем социокультурной антропологии. Детский опыт формируется на первоначальной стадии взаимодействия его врожденных свойств и потенций с культурными образцами, нормами, правилами. Такой опыт передается с помощью механизма традиции, а именно путем непосредственной межличностной трансляции (от старшего к младшему, от знающего и умеющего к невежественному).

Таким образом, детство — период культурного приготовления человека к полноценной жизни, переход к состоянию взрослости.

• [1] Белик А. А. Культурная (социальная) антропология. С. 202.
• [2] См., например: Осорина А/. В. Детский фольклор: зачем он нужен? // Знание — сила. 1985. № 4.
• [3] Подробнее см.: Осорина М. В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых. СПб.: Питер. 2013.
• [4] Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 1999. С. 44.
• [5] См.: Этнография детства. Традиционные методы воспитания детей у народов Австралии, Океании и Индонезии / отв. ред. Н. А. Бутннов, И. С. Кон. М.: Наука: Воет, лит., 1992. С. 2.
• [6] См.: Авраменкова В. В. Социальная психология детства в контексте развития отношений ребенка в мире // Вопросы психологии. 2002. № 1. С. 3—5.
• [7] См., например: Комарова Г. А. Этнография детства: междисциплинарные исследования (1960—1980;е гг.). М.: Ин-т этнологии и антропологии, 2010; Философия н педагогическая антропология детства / науч. ред. Л. А. Мокрецова. Бийск: АГАО им. В. М. Шукшина, 2012 и др.
• [8] См., например: Блинова А. Н. Этнография семьи и детства немецкого населения Западной Сибири в XX начале XXI века. Омск: Наука. 2009: Виноградов Г. С. Этнография детства и русская народная культура в Сибири. М.: «Восточная литература», 2009: Мусаева М. К. Этнография детства народов Дагестана. Традиции народов Равнинного и Южного Дагестана. Махачкала: ИИАЭ ДНЦ РАН. 2007; Науменко Г М. Народная мудрость и знания о ребенке. Этнография детства. М.: Центрополиграф, 2001; Соловьева Л. Т. Грузия. Этнография детства / РАН, Ин-т этнологии и антропологии. М. 1995 и др.
• [9] Авраменкова В. В. Социальная психология детства в контексте развития отношений ребенка в мире // Вопросы психологии. 2002. Jsfc 1. С. 16.
• [10] Меркантпилизация — проникновение коммерческих начал в организацию и содержание детской культуры. Вестернизация — вытеснение из детского сознания ценностей родной культуры западными ценностями и идеалами. Демонизация — пропаганда культа насилия, вражды, победы злых начал, а также пропаганда сатанинского начала в культуре.
• [11] Добренькое В. И., Кравченко А. И. Социальная антропология. М.: ИНФРА-М, 2014. С. 120−121.