Нигилизм как психологическое состояние

Нигилизм как психологическое состояние, по Ницше, наступает также, когда «во всем происходящем и за всем происходящим предполагают целость, систематизацию, даже организацию', так что во всеобъемлющем представлении какой-то высшей формы господства и управления душа, жаждущая удивления и почитания, роскошествует…» Нигилизм как психологическое состояние имеет еще одну и последнюю форму. «Коль скоро пришли эти два прозрения, что становлением не достигается никакой цели и что над всем становлением не правит никакое великое единство, в котором индивид мог бы полностью потонуть как в стихии высшей ценности, то остается еще лазейка, осудить весь этот мир становления как обман и изобрести мир, лежащий в качестве истинного мира по ту сторону этого. Но как только человек распознает, что тот мир слажен только из психологических потребностей и что мы совершенно не имеем на него никакого права, сразу возникает последняя форма нигилизма, включающая неверие в метафизический мир, — запрещающая себе веру в истинный мир. На этой ступени реальность становления принимается за единственную реальность, человек запрещает себе всякий род уползания к запредельным мирам и ложным божествам — но не выносит этот мир, который уже не удается отрицать…»^[1]

Комментируя Ницше, Хайдеггер подчеркивает, что речь идет о крушении «космологических» ценностей. Кажется, что назван тем самым какой-то особенный класс ценностей, в чьем падении заключается нигилизм. В соответствии со школьной традицией деления метафизики «космология» охватывает именно особую область сущего — «космос» в смысле «природы», землю и звезды, растения и животных. От «космологии» отличается «психология» как учение о душе и духе, в особенности — о человеке как свободном разумном существе. По мнению философа, рядом с психологией и космологией и выше них выступает «теология», но не как церковное истолкование библейского откровения, а как «рациональное» («естественное») истолкование библейского учения о Боге — первопричине всего сущего, природы и человека, их истории и их создании.

«Рубрики космология, психология и теология — или троица природа, человек, бог — очерчивают область, внутри которой движется все западное представление, мысля сущее в целом, но способу метафизики. Поэтому при чтении заголовка „Крушение космологических ценностей“ мы прежде всего предположим, что Ницше здесь из трех привычных областей „метафизики“ вычленяет одну и особую область космологии. Это предположение ошибочно. Космос означает здесь не „природу“ в отличие от человека и от Бога, „космос“ означает здесь не меньше, чем „мир“, а мир — имя сущего в целом»^[2]. Нигилизм как «обесценивание верховных ценностей» есть крушение космологических ценностей. Причем с крушением космологических ценностей сам космос не рушится. Он только освобождается от оценки через прежние ценности и становится открыт для нового полагания ценностей. Нигилизм поэтому никоим образом не ведет в ничто^[3].

Нигилизм есть для Ницше тайный основной закон западной истории. Однако он подчеркнуто определяет его как психологическое состояние. Так возникает вопрос, что Ницше имеет в виду под «психологическим» и «психологией»? «Психология» для него — это не то практиковавшееся уже в его время, построенное по образцу физики и сопряженное с физиологией естественно-научно-экспериментальное исследование психических процессов, где в качестве основных элементов этих процессов приняты, по образцу химических элементов, чувственные ощущения и их телесные условия.

«Психология» не означает для Ницше и исследования «высшей жизни души» и ее процессов в смысле фактического исследования в ряду прочих; психология не есть также и «характерология» как учение о различных человеческих типах. Скорее, подмечает Хайдеггер, ницшевскую трактовку психологии можно понять в смысле «антропологии», где «антропология» означала бы философское исследование существа человека в аспекте принципиальных отношений человека к сущему в целом. «Антропология» есть тогда «метафизика» человека. Но и так мы не улавливаем ницшевского понятия «психологии» и «психического». Ницшевская «психология» никоим образом не ограничивается человеком, но она не распространяется также только на растения и животных. «Психология» спрашивает о «психическом», т. е. живом в смысле той жизни, которая определяет собой все становление в смысле «воли к власти». Поскольку эта воля составляет основную черту всего сущего, а истина о сущем как таковом в целом называется метафизикой, ницшевская «психология» равнозначна просто метафизике. Превращение метафизики в «психологию», в которой «психология» человека имеет, конечно, исключительное преимущество, было заложено уже в существе новоевропейской метафизики.

Хайдеггер показывает, что эпоха, которую мы называем Новым временем и в завершение которой теперь начинает вступать история Запада, определяется тем, что человек становится мерой и средоточием сущего. Для Ницше только в учении о сверхчеловеке внутри сущего новоевропейская метафизика приходит к предельному и законченному определению своего существа.

По словам Хайдеггера, поскольку в человеке, т. е. в образе сверхчеловека, воля к власти неограниченно развертывает свое чисто властное существо, постольку «психология» в смысле Ницше как учение о воле к власти есть одновременно и прежде всего также и область основных метафизических вопросов. Поэтому Ницше в своей работе «По ту сторону добра и зла» может сказать: «Вся психология до сих пор увязает в моральных предрассудках и пугливости: она еще не отважилась пуститься в глубину. Взять ее в качестве морфологии и учения о развитии воли к власти, как беру ее я, — этого никто еще даже и в мыслях своих не касался». Ницше говорит, что надо требовать, «чтобы психология снова была признана госпожой наук, для обслуживания и подготовки которой существуют все прочие науки. Ибо психология отныне снова путь к основным проблемам».

Хайдеггер добавляет, что психология есть обозначение для той метафизики, которая выставляет человека, т. е. человечество как таковое, а не просто отдельное «Я», в качестве субъекта, в качестве меры и средоточия, основания и цели всего сущего. «Если нигилизм понимается как «психологическое состояние», то это означает вот что: нигилизм касается положения человека внутри сущего в целом, рода и способа, каким человек ставит себя в отношение к сущему как таковому, каким он формирует и утверждает это отношение и тем самым самого себя; а стало быть, речь идет не о чем другом, как о роде и способе исторического бытия человека. Этот род и способ определяется из основного характера сущего как воли к власти. Нигилизм, взятый как «психологическое состояние», значит нигилизм, увиденный как образ воли к власти, как событие, в котором проходит историческое бытие человека.

Если Ницше говорит о нигилизме как «психологическом состоянии», то при прояснении существа нигилизма он будет двигаться также в «психологических» понятиях и говорить на языке «психологии»"^[4].

• [1] Цит. по: Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 76—77.
• [2] Цит. по: Хайдеггер М. Указ. соч. М., 1993. С. 76—77.
• [3] Там же.
• [4] Хайдеггер М. Время и бытие. С. 78—79.