Регулятивный уровень. 
Психология коррупционного поведения государственных служащих

На регулятивном уровне для определения склонности к коррупции значимым оказывается показатель локуса контроля. Под локусом контроля принято понимать склонность человека видеть источник управления своей жизнью либо преимущественно во внешней среде, либо в самом себе^[1]. В связи с этим выделяют два типа локуса контроля: интернальный и экстернальный. Человек с экстернальным локусом контроля склонен приписывать ответственность за все внешним факторам: другим людям, судьбе, случайности, окружающей среде. Человек с интернальным локусом контроля принимает ответственность за события своей жизни на себя. Скорее всего, коррупциогенная личность будет обладать экстернальным локусом контроля, в то время как личность с высокой антикоррупционной устойчивостью — интернальным локусом контроля.

Поведенческий уровень.

Можно выделить два основных типа реагирования: импульсивный и рефлексивный. Для импульсивного типа характерна спонтанная эмоциональная реакция на внешние раздражители. При рефлексивном типе реагирования действия человека опосредованы логическим анализом ситуации. Очевидно, что человек с ведущим импульсивным типом реагирования в большей степени будет склонен к коррупционному поведению, чем человек с ведущим рефлексивным типом реагирования.

На основании вышеизложенного можно представить психологический портрет коррупциогенной личности. Для нее характерно: осмысление жизни через приобретение материальных благ, стремление к роскоши как показателю счастья, неосознанная мотивация и недифференцированная структура установок нравственного поведения, низкий уровень удовлетворенности жизнью, негативное самоотношение и неадекватная самооценка, экстернальный локус контроля, импульсивный тип реагирования. Каждая из этих характеристик повышает склонность к коррупции, которую можно описать как интегральный показатель.

Очевидно, что для диагностики и прогнозирования коррупционного поведения необходимо учитывать не только индивидуально-психологические особенности личности, но и всю психологическую инфраструктуру деятельности государственных служащих,¹ которая включает в себя характеристики мотивов, целей, условий, средств и результатов деятельности. В частности, интенсивность негативного влияния внешних факторов коррупционного давления зависит от того, к какой ветви власти относится тот или иной чиновник. Принято считать, что «наиболее коррумпированным является аппарат исполнительной власти и органов местного самоуправления. Это связано с тем, что именно тут сосредоточены основные властные полномочия, связанные с принятием индивидуальных распорядительных решений в отношении частных лиц и конкретных организаций»^[2][3].

Эта идея отражена и в Концепции административной реформы в Российской Федерации в 2006—2008 годах: «…в группу органов исполнительной власти с повышенным коррупционным риском входят те, для которых характерно:

• • наличие полномочий, связанных с распределением значительных финансовых средств;
• • высокая степень свободы действия, вызванная спецификой их работы;
• • высокая интенсивность контактов с гражданами и организациями"^[4].

Высокая латентность служебных злоупотреблений (большинство из них остается не раскрытыми) диктует необходимость использования психологических методик диагностики и прогнозирования коррупционного поведения государственных служащих в системе профессионального отбора и назначения на должности в органы государственной власти. В противном случае опасная тенденция, о которой еще в 1991 году писал Б. В. Здравомыслов — «весь государственный аппарат представляется подчас народу как структуры, состоящие из взяточников»^[5] — получит свое развитие в дальнейшей деградации аппарата публичной власти и нравственной деградации общества.

В настоящее время пока отсутствуют принципиально иные теоретические подходы к анализу и пониманию подобного рода социальной формы поведения, ощущаются пробелы в теории деятельности, дифференциальной психологии и психологии надежности деятельности представителей разных уровней государственной власти. В этой связи было бы полезным обратиться к существующему опыту разработки юристами и психологами схожего по сложности феномена преступного поведения.

Таким образом, модель коррупционного поведения представляет собой структуру, состоящую из однородных и взаимоисключающих инстанций личности, мотивационно-ценностных детерминант, действующих одновременно и разнесенных по времени и пространству, механизмов саморегуляции и копинг-стратегий преодоления стрессовых ситуаций, присущих личности или группе субъективно удобных способов самореализации. Вне контекста нравственно-правового пространства совместной деятельности и ситуации развития личности принципиально невозможно построить прогноз коррупционного (или антикоррупционного) поведения должностного лица.

• [1] Бажин Е. Ф., Голынкина Е. А., Эткинд А. М. Опросник уровня субъективного контроля (УСК) — М.: Смысл, 1993. — 16 с.
• [2] См. Шарапов Ю. А. Концепции управляемого развития правоохранительной деятельности в контексте акмеологической теории развития. // «Акмеология — 2006». —СПб.: СПбАА, 2007.
• [3] Клепицкий И. А., Резанов В. И. Указ. соч. — 2001.
• [4] Распоряжение Правительства РФ № 1789-р от 25.10.2005.
• [5] Здравомыслов Б. В. Квалификация взяточничества. — М., 1991. — С. 3.