Содержание уголовно-правового регулирования при разработке уголовной политики

Уголовно-правовое регулирование общественных отношений — процедура, длительная по времени. В своем развитии оно проходит некую совокупность стадий, расположенных в определенной последовательности. В научных публикациях в этой системе обозначается разное число этапов (стадий), именуемых тоже по-разному.

Большинство авторов среди таковых называют стадию правотворчества. Причем одни исследователи считают ее начальной стадией правового регулирования, другие, напротив, полагают, что правотворческая деятельность лежит за пределами правового регулирования, предшествует ему. Тем не менее последние все же признают, хотя и косвенную, связанность стадии правотворчества с правовым регулированием.

Более сложную конструкцию правового регулирования предлагает В. А. Сапун. Он выделяет в его структуре не только стадии, но и «относительно самостоятельные блоки, подсистемы правовых средств, обеспечивающие процесс правового регулирования на отдельных его стадиях» [85, с. 3].

По его мнению, на начальной стадии правового регулирования общая регламентация, упорядочение общественных отношений осуществляются при помощи регулятивных и охранительных норм, выраженных в системе нормативных актов и обособленных в правовых институтах, субинститутах, комплексных юридических образованиях [85, с. 3].

Следующий блок, по мнению В. А. Сапуна, включает в себя правовые средства, обеспечивающие регламентацию прав и обязанностей участников правоотношений как главного средства перевода общих предписаний правовых норм в плоскость их практического действия. На завершающей стадии правового регулирования право реализуется с помощью специальных правовых средств, собственно и составляющих механизм реализации права [85, с. 4].

Представленная точка зрения наглядно демонстрирует: ученые объединяют или, наоборот, не разделяют такие понятия, как элемент системы правового регулирования и его этапы — стадии, тем самым допуская в дискуссии подмену их содержания. Подобное размежевание на уровне теории вопроса является принципиально важным средством понимания сущности системы уголовно-правового регулирования, уяснения практического предназначения анализируемого правового явления.

Стадия — это относительно самостоятельная, обладающая определенной оригинальностью, но в то же время взаимосвязанная часть уголовно-правового регулирования, характеризующая ее с позиции деятельностного подхода упорядочения идеальных (модельных) и реальных (конкретных) общественных отношений.

Элемент системы уголовно-правового регулирования — это правовое средство воздействия на общественные отношения, вышедшие за рамки правовых в силу общественно опасного поведения их участников (субъектов).

В некоторых случаях его можно рассматривать и в качестве результата реализации задач той или иной его стадии. Так, в процессе правотворчества создается уголовно-правовая норма, в результате совершения преступления возникают уголовно-правовые отношения и т. д.

Помимо нормы права к обозначенной системе элементов уголовноправового регулирования необходимо причислить общественно опасное деяние (юридический факт); акт правоприменения как основание возникновения уголовно-правовых отношений; уголовно-правовые правоотношения; уголовно-процессуальную форму как необходимое условие реализации уголовной ответственности; акт правоприменения как основание исполнения наказания и иных мер уголовно-правового характера; судимость как основание дополнительных правоограничений для лиц, отбывших установленное судом наказание.

В то же время каждый из указанных элементов представляет собой сложное многоаспектное правовое явление, имеющее самостоятельное содержание и требующее индивидуального анализа. И только задача моделирования процесса воздействия уголовного права на общественные отношения делает необходимым рассматривать их в единой системе. В этой связи процесс последовательной реализации элементов уголовно-правового регулирования можно рассматривать как систему его стадий.

Однако проблема стадий уголовно-правового регулирования в прикладной науке вообще не обсуждается. Отдельные публикации по данному вопросу встречаются лишь в рамках общей теории права. Так, Н. А. Пьянов предлагает правовое регулирование рассматривать как с широких, так и с узких позиций. С позиции общей теории права идея выглядит вполне убедительно, но для сферы уголовного права совершенно не подходит в силу особого его положения в правовой системе.

Обоснуем данное утверждение. По мнению автора, правовое регулирование в широкой его трактовке состоит из двух стадий: правовой регламентации общественных отношений и действия норм права. Если оценить данное предложение с точки зрения регулятивных отраслей права, то оно справедливо, но специфика уголовного законодательства заключается в доминировании охранительной функции. Последняя делает более сложным содержание правовой регламентации и ограничивает стадию действия уголовного права только решением задачи общей превенции. Это объясняется тем, что воздействие уголовного права на общественные отношения носит не только правовой характер, а следовательно, и не может быть полностью отнесено к сфере правового регулирования. Применительно к анализируемой отрасли права общее, неперсонофицированное действие уголовного закона на общественные отношения следует рассматривать в качестве перспективной уголовной ответственности.

В исследуемом аспекте необходимо выделить и третью стадию — стадию применения норм уголовного закона. Ее содержанием является ретроспективная персонофицированная уголовная ответственность.

В узком понимании правовое регулирование Н. А. Пьянов сводит только к порядку функционирования норм права, который состоит из общего действия норм права; возникновения субъективных прав и обязанностей; реализации субъективных прав и обязанностей, а также дополнительной стадии — применения права [86].

Есть точка зрения и о том, что стадиями правового регулирования являются «правотворчество; возникновение субъективных юридических права и обязанностей; применение права» [87].

Сходную позицию занимает и А. В. Малько [88].

Из приведенных точек зрения следует, что при некоторой разности обозначенных взглядов на интересующий нас вопрос авторы едины в одном: процесс преодоления конфликтной ситуации по ходу реализации правоотношений, возникших на основе регулятивных норм права, они считают дополнительной (факультативной) стадией правового регулирования. Подобный взгляд совершенно не подходит для понимания соответствующего процесса в прикладной плоскости уголовного права. Он сформирован на основе регулирования сферы гражданских отношений^[1]. Полагаем, что стадия применения норм уголовного закона — главной формы реализации охранительной отрасти права — как раз и должна являться основной, а в соотношении «право-обязанность» первое место должна занимать именно обязанность государства в лице его компетентных органов и должностных лиц применять уголовный закон к лицам, совершившим преступления.

Дополнительно в данную систему следует включить создание модели общественных отношений и определение целесообразности ее правового регулирования; выбор форм и методов их правовой регламентации; формирование правовой основы будущих реальных правовых отношений — создание регулятивного правоотношения-модели; формирование материально-правовой основы охранительных правоотношений — создание охранительного правоотношения-модели; реализация норм права применительно к определенным жизненным обстоятельствам (юридическим фактам) — возникновение реальных регулятивных правовых отношений; реализация охранительных норм права (уголовного) в случае, обусловленном совершением общественно опасного деяния, т. е. выхода реальных правовых отношений за рамки дозволенного правовой регламентацией; определение эффективности правового регулирования и доведение качества правовой нормы до соответствия реальным потребностям личности, общества и государства. При этом важно обеспечить соответствие нормы права действительным, а не идеально-мнимым потребностям социума, эксклюзивно определяемым высшими государственными органами власти.

Но эта общая модель уголовно-правового регулирования рассчитана на реализацию только охранительно-регулятивных норм уголовного закона. Полагаем, что перечень и содержание стадий, в которых должен протекать процесс регулирования, может в его различных формах и видах варьироваться как раз в зависимости от форм и видов этого самого регулирования, присутствующих в столь сложной по своей полифункциональности отрасли права, как уголовное. Поэтому авторы настоящей работы предлагают два уровня уголовно-правового регулирования.

Первый уровень (механизм регулирования уголовно-правовой охраны) сопряжен с реализацией охранительно-регулятивной функции уголовного законодательства. В этом случае рассматриваемую систему можно представить в виде следующей структуры стадий.

• 1. Формирование правил поведения, направленных на удовлетворение интересов личности, находящейся в сфере реализации уголовного законодательства и требующих их справедливого исполнения. На данной стадии формулируются нормы и формируются институты Общей части уголовного законодательства, в том числе и являющиеся смежными для процедурных отраслей права (уголовно-процессуальной и уголовно-исполнительной). В этой связи определяется перечень общественных отношений, требующих уголовно-правового регулирования. К их числу относятся отношения, непосредственно связанные с уголовной ответственностью, наказанием и иными мерами уголовноправового характера.
• 2. Стадия общей превенции — стадия, на которой формируется режим уголовно-правовой безопасности — правовое состояние защищенности наиболее (жизненно) важных благ и интересов личности, общества и государства от внутренних общественно опасных посягательств (формирование норм Особенной части УК РФ). Эта часть уголовно-правового регулирования имеет более широкое предназначение, чем первая стадия, призванная обеспечить уголовно-правовыми средствами регулирование и охрану общественных отношений. Главное ее предназначение — посредством установления модели уголовно-правового отношения (объективных оснований уголовной ответственности) создать механизм охраны наиболее значимых интересов личности, общества и государства от общественно опасных посягательств.

по Как известно, в своем развитии уголовная ответственность проходит три этапа: ее установление в законе; возникновение уголовной ответственности; ее реализация.

В этой связи принципиальная возможность установления уголовной ответственности за нарушение наиболее важных общественных отношений предусмотрена ч. 1 ст. 2 УК РФ. Это означает, что законодатель обязан формулировать определенные уголовно-правовые запреты, за нарушение которых лицо, соответствующее требованиям уголовного закона, может понести уголовную ответственность. «Предусмотренная уголовным законом ответственность имеет абстрактный характер: она не содержит ни юридического факта, порождающего реальную ответственность, ни конкретного адресата. По сути, она представляет запрет-предупреждение, извещает о том, что любое лицо, нарушившее запрет, окажется в сфере действия уголовного закона» [89, с. 81].

В этом и заключается общая превенция уголовно-правовой нормы: суровость закона, по мысли законодателя, должна удержать колеблющихся от совершения преступлений. Хотя наиболее популярным является обратное мнение. Его формой служит принцип неотвратимости уголовной ответственности. Полагаем, что данный постулат имеет межправовой и многофакторный характер, следовательно, его нельзя воплотить в жизнь исключительно уголовно-правовыми средствами. При формулировании целеполагания уголовно-правового регулирования необходимо исходить из режима уголовно-правовой безопасности, позволяющего эффективно решать задачи уголовного законодательства.

3. Определение общих оснований для реализации уголовной ответственности. Стадия, на которой формулируется гипотеза уголовноправового отношения и происходит переход к реальному уголовному правоотношению от его модели. В этом случае речь уже идет об основаниях, с которыми нормы уголовного права связывают возникновение, изменение или прекращение конкретных правоотношений. Элементом, обозначающим данную стадию, является юридический факт, в качестве которого рассматривается общественно опасное деяние. Но, как уже было отмечено, для решения главной задачи стадии — дальнейшего развития уголовных правоотношений — необходима система юридических фактов. В роли таковых следует рассматривать совершение преступления и возбуждение на этой основе уголовного дела, формирование подозрения в причастности к совершению преступления конкретного лица. Без подобных актов правоприменения невозможна реализация уголовно-правовой ответственности. Преодолеть возникшее препятствие только уголовно-правовыми средствами нельзя. Необходима процессуальная форма реализации.

Указанные акты применения права представляют собой совокупность юридических фактов, без которой первоначально не может реализоваться конкретная норма уголовного закона. Принятие соответствующих процессуальных актов является, как правило, функцией ш специальных компетентных органов — участников уголовного судопроизводства. Граждане и их организации (потерпевшие от преступления), не обладают полномочиями применять нормы уголовного или уголовно-процессуального права, т. е. не уполномочены выступать правоприменителями. Следовательно, в такой ситуации они не смогут и собственными силами обеспечить удовлетворение своих интересов. Тем не менее указанные лица вправе содействовать необходимой для их защиты процессуальной процедуре по делам частного и частнопубличного обвинения, к которым и относятся основные составы преступлений обозначенного вида. В данном случае потерпевшим предоставляется право инициировать принятие судом процессуального акта (постановления о возбуждении уголовного дела), в котором одновременно формулируется и официальное подозрение о причастности к совершению преступления конкретного лица, необходимое для дальнейшего движения уголовно-правовых отношений. При этом только правоприменительный орган может организовать выполнение правовой нормы, принять акт, который станет опосредующим звеном между нормой и результатом ее действия, составит правовой фундамент для последующих правовых последствий, а значит, для дальнейшего развития уголовных правоотношений.

Таким образом, третья стадия процесса уголовно-правового регулирования отражается в таком его элементе, как юридический факт — общественно опасное деяние, запрещенное нормой Особенной части Уголовного кодекса РФ, и фактический состав — постановление о возбуждении уголовного дела и решение о подозрении конкретного лица в совершении преступления.

4. Возникновение юридической связи между государством в лице его органа, осуществляющего предварительное расследование, и лицом, совершившим преступление (общественно опасное деяние) — формирование реального уголовно-правового отношения.

Как известно, возникновение уголовной ответственности связано с фактом совершения общественно опасного деяния физическим лицом — субъектом преступления. Именно в данный момент между ним и государством возникает гипотеза уголовного правоотношения, которое в дальнейшем развивается и протекает в форме уголовной ответственности. «Последняя с момента совершения преступления существует в виде единственного своего элемента — обязанности правонарушителя отчитаться перед государством в содеянном, подвергнуться осуждению и мерам принуждения уголовно-правового характера» [89, с. 82].

Однако, если преступление не будет своевременно выявлено специализированным государственным органом или если оно хотя и будет зарегистрировано, но не будет установлено лицо, его совершившее, то по истечении срока давности (во втором случае) уголовно-правовые отношения прекратятся. В первом же случае искомые правоотношения вообще не возникнут в качестве реальных уголовно-правовых отношений. О них можно рассуждать исключительно в идеальном (отвлеченном от действительности) контексте. Прекратятся интересующие нас отношения и в том случае, если компетентные правоприменительные органы, установив обстоятельства совершения преступления и лицо, его совершившее, сочтут возможным (или будут вынуждены) на основании уголовного закона и при наличии необходимых условий освободить данное лицо от уголовной ответственности. Правда, по этому поводу в научной литературе есть и противоположное суждение о том, что освобождение лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным ст. 75, 76, 76.1, 78 УК РФ, является «завершающим звеном в механизме реализации уголовной ответственности» [90, с. 34]. В этом отношении мы солидарны с теми учеными-криминалистами, которые утверждают: «Освобождение лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности означает отказ государства от реализации своего права потребовать от этого лица отчет в содеянном и подвергнуть его принуждению в судебном порядке» [89, с. 82]. Хотя, конечно, есть здравый смысл и в гипотезе профессора Магомедова, поскольку на лиц, в отношении которых уголовное преследование было прекращено по нереабилитирующим основаниям, распространяются правоограничения, совпадающие в некоторых аспектах с судимостью.

Вывод следующий: на рассматриваемой стадии одна из сторон, обладающая государственно-властными полномочиями, имеет интерес и соответствующее субъективное право, призванное привлечь лицо, причастное к совершению общественно опасного деяния к уголовной ответственности, а оно, в свою очередь, обязано не препятствовать этому удовлетворению^[2] либо осуществить указанные в нормах уголовного закона активные действия в интересах именно управомоченного или заинтересованного лица (в том числе и потерпевшего). На этой основе возникают уголовные правоотношения, в которых реализация регулятивных норм уголовного закона возможна лишь при наличии юридического факта, обусловленного нарушением охранительных норм его Особенной части Уголовного кодекса РФ. Только такая юридическая комбинация позволяет абстрактную программу трансформировать в определенное правило поведения для конкретных субъектов. Иначе, правило поведения может конкретизироваться в той связи, в какой конкретизируются сами интересы сторон уголовного правоотношения, а точнее, самый основной интерес управомоченного лица, выступающий критерием распределения прав и обязанностей между противостоящими в правоотношении лицами. Например, возможность освобождения лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности на основе обстоятельств и условий, определенных в нормах уголовного закона.

Следовательно, данная стадия уголовно-правового регулирования имеет своей главной задачей развитие гипотезы уголовного правоотношения, исключив из сферы регулирования деяния, не имеющие дальнейшей перспективы в плане реализации уголовной ответственности. Цель стадии — обеспечить надлежащую целесообразность уголовного преследования и обоснованный переход к реальному уголовно-правовому отношению.

5. Реализация уголовной ответственности в форме осуждения виновного в совершении преступления или применения к лицу, совершившему общественно опасное деяние, принудительных мер уголовно-правового характера. Обозначенная стадия является этапом, на котором возникшие уголовные правоотношения получают свое дальнейшее развитие в форме реализации уголовной ответственности.

Последняя означает, что возникшее уголовное правоотношение, содержанием которого являются субъективные права и юридические обязанности его субъектов (государственных органов и лиц, причастных к совершению преступления, а также, как только что было установлено, иных заинтересованных в исходе дела лиц), было реализовано в точном соответствии с предписаниями уголовного закона. Этому предшествуют сложные конкретные правоотношения между указанными субъектами, направленные на установление характера и пределов взаимных прав и обязанностей и осуществляемые в определенной процессуальной форме. Вслед за уточнением содержания и объема прав и обязанностей участников уголовных правоотношений, уголовная ответственность лица, совершившего преступление, реализуется в конкретных мерах государственного принуждения. «Эти меры называются формами реализации уголовной ответственности» [89, с. 82]. К сказанному необходимо добавить, что воля правоприменителя всегда должна быть ограничена конкретными обстоятельствами дела, обозначенными в уголовном законе как обстоятельства, определяющие тяжесть преступного деяния и характеризующие личность виновного.

Сказанное позволяет утверждать: на данной стадии, хотя и может решаться вопрос об освобождении лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности, главное — полная реализация уголовной ответственности, т. е. признание лица виновным в совершении преступления (осуждение) и решение вопроса о его наказании.

Если же лицо по тем или иным основаниям освобождается от уголовной ответственности, то суд решает вопрос о применении к лицу, совершившему преступление или общественно опасное деяние, принудительных мер воспитательного воздействия (к лицам, определенным в ч. 1 ст. 90 УК РФ) либо принудительных мер медицинского характера (к лицам, обозначенным в п. «а» ч. 1 ст. 97 УК РФ).

• 6. Определение оснований и условий для назначения виновному справедливого наказания и конфискации имущества. Вопрос о назначении наказания решается на основании санкций конкретной нормы Особенной части УК РФ, а также с учетом положений Общей части Уголовного кодекса РФ. Последние выполняют регулятивную роль по отношению к охранительным нормам Особенной части уголовного закона, т. е. обеспечивают реализацию права осужденного на справедливое наказание с учетом характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Одновременно с этим или отдельно может решаться и вопрос об освобождении осужденного от наказания, а также вопрос о конфискации имущества (гл. 15.1 УК РФ).
• 7. Регулирование общественных отношений, связанных с судимостью. Институт судимости является межправовым. На этом основании данную стадию нельзя полностью причислить к системе уголовно-правового регулирования. Предмет правового регулирования в данном случае находится в различных отраслях права и упорядочивается несколькими законодательными актами. Ими устанавливается запрет на замещение конкретных должностей и занятие определенными видами деятельности, а также постпенитенциарный контроль за лицами, имеющими непогашенную или неснятую судимость.

Уголовное законодательство регулирует лишь наиболее общие вопросы судимости (ст. 86 УК РФ) и ее уголовно-правовые последствия (в частности, ст. 18 УК РФ).

8. Совершенствование уголовно-правового регулирования. Выделение данной стадии уголовно-правового регулирования необходимо по нескольким причинам. Во-первых, для обеспечения надежной нормативной связи между законодательной властью и органами, осуществляющими практическое применение положений уголовного законодательства. Во-вторых, для связи уголовного законодательства и уголовной политики.

Первое направление позволит оперативно учитывать интересы практических правоприменительных органов в плане технического (формального) совершенствования положений уголовного закона. Это, в свою очередь, позволит минимизировать судебное усмотрение в области правоприменения.

Вторая часть сферы обозначенного процесса позволит уголовному законодательству своевременно реагировать на вызовы времени. Это своего рода связь законодательной власти и науки, разрабатывающей перспективные векторы модернизации уголовного закона (материальная составляющая совершенствования уголовного закона). Последний вид деятельности необходим для повышения социально-экономической, а не только политической актуальности уголовного законодательства.

Представляется, что в аспекте обозначенной стадии наиболее значимыми направлениями влияния на содержание действующего уголовного законодательства являются следующие:

• — оперативное решение вопросов отмены уголовной ответственности за преступления, не представляющие значимой для личности, общества и государства опасности (вредоносности) в конкретный исторический момент — декриминализация;
• — своевременное официальное признание деяний ранее не являвшихся уголовно-наказуемыми противоправными — криминализация. Она вызвана необходимостью приведения уголовного закона в соответствие с кардинальными изменениями социально-экономических и политических условий в обществе и государстве;
• — исключение отдельных видов наказаний, или уменьшение степени их строгости, или введение новых, более мягких видов наказания — депенализация. Примером может служить Федеральный закон от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»^[3], наделавший в свое время столько шума в обществе и повергнувший в шок правоприменительную систему. Полагаем, что к такого вида новшествам общество надо серьезно готовить как до принятия закона (на стадии его подготовки), так и после введения в действие (по примеру введения в действие нового УК — наличие переходного периода);
• — включение в уголовный закон новых видов наказаний, изменение содержания существующих наказаний или введение в санкции норм Особенной части УК РФ более строгих наказаний;
• — изменение и уточнение норм Общей и Особенной частей Уголовного кодекса РФ;
• — противодействие наиболее широко распространенным в современных условиях для личности и общества видам преступлений (в настоящее время таковыми являются коррупция и организованная преступность^[4]). До этого уголовно-правовыми средствами велась борьба с терроризмом и экстремизмом, а еще ранее с бандитизмом и иными проявлениями организованной преступности. К сожалению, подход к данной проблеме один, но он всегда алогичен: дифференциация соответствующих видов преступлений и ужесточение уголовной репрессии.

Примером могут служить Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма», Федерального закона «О противодействии терроризму»^[5], Федерального закона Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. № 274-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии коррупции»¹.

В настоящее время все отмеченные направления воздействия на уголовное законодательство носят бессистемный, больше политический характер и не отвечают запросам противодействия преступности в условиях реальной криминальной обстановки в государстве, равно и потребностям личности и общества в плане уголовно-правовой охраны их непосредственных благ и интересов. А значит, есть поле для дальнейших научных изысканий в обозначенной сфере.

Рассмотрим второй уровень уголовно-правового регулирования.

Напомним, что мы рассматриваем систему стадий уголовно-правового регулирования как в широком смысле его понимания — макроуровень, так и в узком — микроуровень.

Регулирование второго уровня играет обеспечительную роль и находится как бы внутри первого, но при этом является его центральной частью. Оно призвано обеспечить лишь применение охранительных норм Особенной части УК РФ.

В подобной плоскости он строится по классической, общепринятой в теории права схеме: «норма права — правоотношение — акт правореализации». Основой уголовных правоотношений в данном случае будут уже нормы не Особенной, а Общей части Уголовного кодекса РФ, предусматривающие, например, назначение наказания и освобождения от него. При этом правоотношения, возникшие на основе нормы Особенной части Уголовного кодекса РФ, своим содержанием связаны с установлением правовой связи между органами уголовного преследования, а также судом, с одной стороны, и лицом, совершившим преступление (общественно опасное деяние), но не подлежащим наказанию и осужденным, с другой, по поводу перспектив реализации уголовной ответственности или наказания, а также применения к виновному дополнительно иных принудительных мер уголовно-правового характера.

Другими словами, двухуровневое понимание системы уголовно-правового регулирования позволит наглядно представить «работу» регулятивной функции уголовного права.

Особенность второго уровня регулирования состоит в том, что он связан с реализацией только регулятивного потенциала уголовного права. На его стадиях посредством регулятивных норм Общей части УК РФ обеспечивается надлежащая реализация уголовной ответственности и наказания виновных. Данная форма организации процесса уголовно-правового регулирования представляет собой традиционную систему стадий, включая и механизм устранения препятствий на пути законной реализации уголовной ответственности.

Уголовный закон выступает не только в качестве правовой формы претворения в жизнь положений Особенной части УК РФ, но и гарантом надлежащего правоприменения, охраняя правоприменительный процесс от нарушения, отступления от основополагающих положений (принципов) уголовного права. Для этого в Особенной части УК РФ содержатся нормы ответственности за преступления против правосудия и, в частности, ст. 299 «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности» и ст. 300 «Незаконное освобождение от уголовной ответственности».

Итак, в целом обозначенный спектр стадий следует разделить на пять основных и две дополнительные. К последним относим: стадию общей превенции (она, по существу, близка к более общему понятию — правовому воздействию) и правовой коррекции (совершенствование уголовного закона и повышение его эффективности, в том числе производство юридических экспертиз, также не имеет непосредственной связи с реализацией норм уголовного права и более близко к процессу нормотворчества).

В заключение следует отметить, что предлагаемая модель уголовноправового регулирования слагается из двух уровней — механизма регулирования уголовно-правовой охраны и механизма реализации уголовного закона.

Выстраивание такого механизма возможно только на взаимосвязи регулятивно-охранительного потенциала различных отраслей права. Такой подход позволит формировать сбалансированную уголовноправовую ответственность, включающую формулирование правового запрета в регулятивном законодательстве; конкретизацию запрета в форме дисциплинарной, материально-правовой или административной ответственности; дополнение указанных видов юридической ответственности уголовной, в том числе с использованием норм с двойной преюдицией.

Примером предлагаемого механизма служит Закон РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180−1 (ред. от 29.11.2007) «О трансплантации органов и (или) тканей человека»¹. В ст. 1 данного Закона сформулирован запрет, за нарушение которого предполагается уголовная ответственность, а именно:

«Органы и (или) ткани человека не могут быть предметом куплипродажи. Купля-продажа органов и (или) тканей человека влечет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Непосредственно этот запрет изложен в форме предупреждения в п. «ж» ч. 2 ст. 127.1 УК РФ «Торговля людьми», предусматривающем наказание за изъятие у потерпевшего органов или тканей. Хотя, конечно, в таком случае правильнее было бы включить в УК РФ специальную норму, регламентирующую уголовную ответственность за куплю-продажу органов и (или) тканей человека, а не самого человека вместе с его органами, как это имеет место в действующей редакции уголовного закона.

В этом же Законе содержится раздел IV. В нем определены общие подходы к ответственности учреждения здравоохранения и его персонала. Среди видов юридической ответственности предусмотрена гражданско-правовая — ст. 16 Закона «Ответственность учреждения здравоохранения», которая определяет, что указанная организация несет материальную ответственность за вред, причиненный здоровью донора или реципиента, связанный с нарушением условий и порядка изъятия органов и (или) тканей либо условий и порядка трансплантации. Данное положение конкретизируется в статьях § 2 «Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина», гл. 59 ГК РФ «Обязательства вследствие причинения вреда». При определенных условиях (наличии субъективной составляющей) гражданская ответственность может быть дополнена административной или уголовной.

Статья 14 исследуемого Закона определяет и перспективы развития юридической ответственности за разглашение врачами и иными сотрудниками учреждения здравоохранения сведений о доноре или реципиенте. До настоящего времени такая ответственность существует лишь в виде дисциплинарных санкций, но законодатель оставил открытым перечень видов юридической ответственности, сделав указание лишь на то, что ее обязательно должно предусматривать федеральное законодательство.

Подобную модель механизма охраны общественных отношений следует взять на вооружение законотворческой деятельности. Однако для ее надлежащей реализации необходимо четко выполнять одно условие — комплексность подхода к правовому регулированию. В противном случае мы получим ситуацию правового вакуума: регулятивное законодательство предусматривает уголовную ответственность, но она наступить не может в силу отсутствия необходимой охранительной нормы в уголовном законе.

В качестве положительного примера можно привести Федеральный закон от 24 июля 2009 г. № 209-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»¹. В нем впервые предусмотрен комплексный подход к реформированию законодательства одновременно с принятием нового закона. Им изменены и дополнены не только нормативные акты смежных регулятивных отраслей законодательства, но и внесены поправки в ст. 258 УК РФ.

Главная идея такого способа регулирования состоит в создании системы связей, посредством которых объединяется охранительный потенциал уголовного законодательства (через нормы Особенной части УК РФ с бланкетными диспозициями) с регулятивно-охранительными возможностями иных отраслей права.

• [1] В частности, В. Д. Сорокин, а вслед за ним и В. Д. Ардашкин совершенно вернополагают, что уголовно-правовое регулирование есть всего лишь подсистема правовогорегулирования. В связи с этим ему свойствен специфический тип (порядок) регулирования. В основе его властно-централизованный метод в наиболее острых императивныхпроявлениях, обусловливающий преобладание негативного обязывания, т. е. государственного принуждения. Стержень правовых средств данного режима регулирования —принуждение. Это свидетельствует в пользу того, что, наряду с позитивными типамиправового регулирования — общедозволительным и разрешительным, имеются основания выделять и охранительный порядок регулирования (Сорокин В. Д. Метод правовогорегулирования: Теоретические проблемы, М., 1976. С. 11А—128; Ардашкин В. Д. К теории правоохранительного механизма // Правоведение. 1988. № 1. С. 11—16).
• [2] В данном случае речь не идет об обязательной явке указанного лица с повиннойпосле совершения преступления. Речь может идти лишь о принципиальной обязанности этого лица ответить за содеянное и запрете на совершение каких-либо действий, направленных на ухудшение той правовой обстановки, которая сложилась после совершения преступления.
• [3] СЗ РФ. 2003. № 50. Ст. 4848.
• [4] Федеральный закон РФ от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ «О внесении измененийв Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуальногокодекса Российской Федерации» // Российская газета. 2009. 6 ноября.
• [5] СЗ РФ. 2006. № 32. Ст. 3452.