Возрождение даосизма и неодаосизм

Первоначальный (древний) даосизм представлял собой этико-философское учение. Однако со временем появляется и религиозная разновидность даосизма. Поэтому не следует смешивать дао цзя (философский даосизм) и дао цзяо (религиозный даосизм).

Определенную роль в возрождении даосской философии (именно ее мы называем неодаосизмом) после правления Цинь сыграл представитель конфуцианской школы «старых текстов» Ван Чун (I в.). Религиозный даосизм появляется немного позже, в конце правления династии Хань (II в.). Как он появился? Мистические идеи школы «Инь-ян» не прижились в конфуцианстве и были вытеснены из него школой «старых текстов». Постепенно эти идеи начала впитывать даосская философия. В результате такого синтеза появляется религиозный даосизм. Причина была проста: школа «Инь-ян» тяготела к мифологизму и религиозности, эти элементы она и привнесла в даосизм. Со временем в нем появляются все атрибуты традиционной религии: храмы, ритуалы, священники, священные книги. Мудрец Лао-цзы начинает восприниматься как божество или богочеловек. В даосизме он занимает такое же место, как Христос в христианстве.

Существовала еще одна социальная причина появления религиозного даосизма. Философия как таковая многим оставалась недоступной. Массам требовалось мистическое учение или религия. Таким учением уже стал буддизм, активно проникавший в китайское культурное пространство, но поначалу это было чужое, иноземное учение. Религиозный даосизм явился своим, национальным ответом индийскому буддизму. Однако это вовсе не помешало даосам заимствовать у буддистов ряд их философских идей и духовных практик.

Вообще религиозно-мистический даосизм и буддизм оказались очень близки между собой. Эта близость породила чанъ-буддизм (одно из направлений китайского буддизма), где соединились идеи буддийской и даосской философии.

В даосизме существовали различные школы и направления. Мы не будем погружаться в излишнюю детализацию и, следуя за известным историком китайской философии Фзн Ю-ланем, выделим только два крупных течения даосской мысли постклассического периода — даосов-рационалистов и даосов-сентименталистов.

Рациональную традицию в даосской философии развивала школа «сюань сюэ», название которой переводится как «учение о сокровенном». Последователи этой школы уважали Конфуция и даже считали его более великим, нежели Лао-цзы и Чжуан-цзы. В III—IV вв. они активно изучали наследие философской «школы имен», в которой, как известно, развивались некоторые идеи диалектики. Наиболее значительное философское произведение даосов этого периода — «Комментарий к „Чжуан-цзы“». Его приписывают китайскому философу Го Сяиу (III—IV вв.). Некоторые историки полагают, что к этой работе приложил руку и другой философ, Сяп Сю (III—IV вв.), бывший старшим современником Го Сяна. И того и другого можно назвать патриархами школы «учения о сокровенном».

В произведении Го Сяна переосмысливаются некоторые важные идеи и понятия ранней даосской онтологии. Дао у него воспринимается как ничто. Такое понимание во многом было созвучно буддийскому онтологическому понятию «шунья» (пустота) или абсолютному вакууму современной физики. Сян Сю и Го Сян, так же как и Лао-цзы и Чжуан-цзы, отрицали существование божественной Абсолютной Личности (существа), создающей весь мир и многообразие его вещей. Неодаосы полагали, что все вещи не сотворяются Богом, а порождаются Дао, т. е. возникают из состояния «ничто». Кроме того, вещи самопорождаются из Дао естественным образом и постоянно взаимодействуют друг с другом.

Космос непрерывно изменяется, следовательно, изменяется и общество. Поэтому должны изменяться социальные нормы и мораль. Но здесь нет никакого нигилизма. Неодаосские мудрецы просто полагали, что новой общественной форме должно соответствовать и новое содержание (нормы, законы и мораль).

Неодаосы используют традиционные даосские понятия вэй (деяние) и у вэй (не-деяние), но наполняют их новым смыслом. Так, позволить свободно осуществляться социальным изменениям, допустить свободное развитие способностей человека, не вмешиваясь в эти естественные процессы произволом своей воли, — это не-деяние. Вмешиваться в общественные изменения, пытаться сохранить старые формы, принципы и нормы или навязывать человеку какие-то схемы развития — это деяние. Как известно, не-деяние в даосизме ценилось выше, чем деяние.

Как человеку обрести полную свободу и счастье? Надо выйти за пределы мира ограничения и разделения вещей. Иначе говоря, отождествить себя с Космосом или Небом (Тянь). Очевидно, что неодаосизм был наполнен мистическим натурализмом. Совершенствование (развитие) человека здесь рассматривается как приобщение к Космосу и растворение в его беспредельности. В неодаосском «учении о сокровенном» угадываются явные ноты древней эзотерической философии. Среди теософов существует убеждение, что некоторые даосские патриархи получали наставления от самих архатов полулегендарной таинственной Страны мудрецов — Шамбалы.

Итак, в том, что не-деяние превосходит деяние, естественное выше искусственного, а жизнь в обществе в согласии с естественным ходом вещей лучше, чем жизнь по выдуманным человеческим предписаниям и нормам, все последователи неодаосизма не сомневались. Но вот дальше единство нарушалось. Одни (назовем их рационалистами) полагали, что нужно жить естественно, следуя разуму. Другие (назовем их сентименталистами) думали, что нужно жить естественно, следуя силе внутреннего побуждения (желания или чувства).

Учение о жизни «согласно побуждению» наиболее радикально было представлено в седьмой главе («Ян Чжу») известного даосского трактата «Ле-цзы». Интересные описания такого стиля жизни встречаются и в работе «Новые рассказы, по миру ходящие» («Ши шо синь юй»), составленной Ли И-цином (V в.). В качестве наглядной иллюстрации приведем один фрагмент.

«Ван Хуэй-чжи жил в Шаньинь. Однажды ночью его разбудил сильный снегопад. Открыв окно, он увидел вокруг сияющую белизну… Вдруг он вспомнил о своем друге Тай Куе. Он немедленно сел в лодку и отправился к нему. Ему потребовалась целая ночь, чтобы добраться до дома Тая, но, уже собравшись постучать в дверь, он остановился и вернулся домой. Когда его спросили, почему он так поступил, он ответил: «Я отправился, но побуждению получить удовольствие от встречи с ним, оно закончилось, поэтому я отправился назад. Зачем мне видеть Тая?»^[1]

Не следует думать, что идея даосов-сентименталистов о жизни «согласно побуждениям» имела целью подчинение человека исключительно спонтанным желаниям и отказ от всякой разумности. Цель, вероятно, находилась дальше: через восприятие тонких импульсов и устремлений души приблизиться к естественности и внутренней гармонии. Однако иногда это принимало довольно странные формы.

В раннем даосизме проводилась идея о преодолении эмоций и чувственных устремлений. Как говорил Чжуан-цзы, «совершенномудрый не имеет эмоций». Но со временем в даосизме появляется течение, в котором эмоции стали занимать значительное место. Разумеется, мы имеем в виду даосский сентиментализм. Надо отметить, что у даосов эмоционально воспринимались не только и не столько эпизоды личной жизни, сколько явления жизни природной.

Неодаосы-сентименталисты в чем-то напоминают европейских философов-романтиков. У тех и других важную роль играла проблема любви, любви не абстрактной (духовной), а самой земной. Тем не менее иеодаосы — это не эпикурейцы с их вечной тягой к чувственным удовольствиям. Сексуальная сторона любви ими воспринималась более сдержанно, элемент эстетизма преобладал над чувственностью. Этому способствовало и распространенное даосское убеждение в том, что совершенномудрый не должен растрачивать сексуальную энергию (субстанцию), которая дает ему жизненную силу, познание сути вещей, долголетие и даже бессмертие.

Даосизм основательно пропитан мистической метафизикой и элементами йоги. Значительную роль в этом сыграл буддизм, в котором, как отмечалось, метафизическая философия и йогическая практика занимали центральное место. Со временем появляется и так называемая даосская йога. Этим термином в литературе обозначают даосские методики духовной и психотехнической практики. На что они были направлены? На укрепление здоровья и продление жизни, а также на развитие скрытых сил человеческого организма — как физических, так и психических. Надо сказать, что даосы в этом действительно преуспели.

Многие китайские школы боевых искусств заимствовали у даосов их психотехнические методики. Их применение давало почти фантастические результаты. Так, например, мастера известной школы Шаолинь могли без угрозы для жизни и здоровья переносить удар острого меча по голой груди или ломать весом своего тела копье, упирающееся острием в межключичную впадину. Наверное, нет необходимости пояснять, что для простого человека такие упражнения заканчивались смертью.

Однако высшей целью даосской йоги являлись все же не эти прикладные достижения, а обретение бессмертия. Причем не физического бессмертия, как полагали многие западные исследователи даосизма, а духовного. Здесь находится самый сокровенный аспект даосизма, который до сих пор покрыт завесой непроницаемой тайны, так же как и некоторые эзотерические аспекты буддизма, христианства, ислама и некоторых других духовных учений.

Последователи восточной традиции Сокровенной Мудрости полагали, что упорная духовная практика способна привести человека к особому преображению, в результате которого сознание, несмотря на физическую смерть тела, приобретало устойчивое автономное существование. После такой трансформации своей духовной и физической природы человек становился бесплотным разумным существом, жизнь которого уже не зависела от материальных условий земного бытия. Трудно сказать, насколько даосские патриархи в этом смогли преуспеть. Однако легенды о бессмертных мудрецах сохранялись в китайской культуре многие сотни лет.

• [1] Ши шо синь юй: глава 23. Приводится по: Фэи Ю-лань. Краткая история китайскойфилософии: пер. с англ. СПб.: Евразия, 1998. С. 258—259.