Социальное благополучие, социальная безопасность и социальная сплоченность как философско-аксиологические основы социальной работы

В результате освоения темы студент должен:

знать

• основы современной теории социального благополучия, социальной безопасности, социальной сплоченности;

уметь

• • использовать основные критерии социального благополучия;
• • определять научную и практическую ценность решаемых исследовательских задач в процессе обеспечения социального благополучия, социальной безопасности и сплоченности;

владеть

• • различными направлениями обеспечения социального благополучия, социальной безопасности, социальной сплоченности;
• • способностью проводить исследования по выявлению уровня социального благополучия у разных групп населения.

Содержание и структура понятия «социальное благополучие»

Практика социальной работы определяется различными факторами, к которым относятся традиции и обычаи определенного народа, законодательная база, регулирующая социальную политику, представления общественного сознания и пр. Важное место среди этих факторов занимает система ценностей, которые разделяют все представители данного социума (или их большинство) и которые, в сущности, формируют основу общества.

Под ценностью в философском смысле понимают личностную, социально-культурную значимость определенных объектов и явлений окружающего мира, которые имеют положительное или отрицательное значение для человека и общества. Поэтому каждый объект и явление, которые рассматриваются как значимые, включаются в ценностную, или аксиологическую, основу миропонимания современного человека, занимая в ней более или менее важное место.

Социальное благополучие — это высшая социальная ценность, с которой связаны жизненно важные интересы человечества. Стремление к достижению социального благополучия во все времена являлось устойчивой мотивацией активности социальных субъектов. Современное понимание сущности и содержания социального благополучия связывается с максимально эффективным использованием материальных и духовных ресурсов цивилизации.

Суждения о содержании социального благополучия изменялись на протяжении человеческой истории в зависимости от уровня развития материальных благ, религиозных и этических норм, потребительских стандартов соответствующего общества. Первоначально это понятие рассматривалось в контексте благосостояния, т. е. преимущественно экономической, материальной обеспеченности. Исследователи рассматривали, как в обществе неравенства можно добиться благосостояния с помощью более равномерного распределения доходов. В качестве путей к этому рассматривались: государственное вмешательство, рациональное налогообложение и бюджетно-налоговая политика^[1].

В самом общем смысле можно сказать, что социальное благополучие — антипод нищеты и неустроенности. Однако современные представления о должном уровне и качестве жизни включают в это понятие также требования безопасности, право на достойные жилищные и экологические условия, свободу самореализации и нр.

Социальное благополучие — интегральный показатель эффективности функционирования социальной сферы, отражение социального самочувствия, уровня благосостояния, качества жизни населения, индикатор социальной безопасности общественной системы в целом. Можно сказать, что в известной мере индикаторы экономического роста, а именно показатели социального благополучия населения, являются критерием результативности политики государства.

Учебно-методическое объединение вузов России по социальной работе в числе фундаментальных, исходных категорий теории социальной работы как научной дисциплины называет понятия:

• • социальное благополучие человека;
• • социальное благополучие общества.

Данные понятия отражают сложную структуру самой категории социального благополучия, включенность в нее представлений о благополучии индивида, о благополучии групп людей, наконец, о благополучии общества в целом. Эти представления и фактические данные, на которых они основываются, взаимосвязаны друг с другом, но не совпадают полностью.

Представители социальных наук и органов управления в течение долгого времени искали объективные количественные измерители данного интегрального явления, которые бы достаточно точно отражали состояние различных сторон жизнедеятельности общественного организма в целом, были способны показать динамику его отдельных элементов и к тому же были практически применимы в аспекте сбора и использования данных.

Необходимость разработки показателей социального благополучия определяется научными и практическими задачами дальнейшего совершенствования образа жизни. Социальное благополучие — это объективное общественное явление, детерминированное повседневными условиями жизнедеятельности людей, в которых они удовлетворяют свои потребности, реализуют жизненные планы и социальные ожидания.

В конце XX в. был разработан информативный, пригодный для сравнения и удобный в применении показатель социального развития, отражающий степень благополучия стран, народов в целом — индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), интегрально характеризующий уровень материального благосостояния (ВВП в пересчете на душу населения), демографическую ситуацию (ожидаемая продолжительность жизни) и уровень образования (рассчитывается на основе показателя уровня грамотности населения и показателя средней продолжительности обучения в учебных заведениях).

Каждый из включенных и индекс показателей в отдельности может не отражать генерализованное состояние благополучия, но все они в совокупности прямо или опосредованно представляют картину благополучия или неблагополучия данного общества.

За все годы публикаций отчета о развитии человеческого потенциала первое место занимали Швейцария, Канада, Норвегия, Япония, Исландия.

В последнем выпуске доклада об уровне ИРЧП, представленном в марте 2013 г. в Мехико^[2], указано, что наивысшие показатели индекса зафиксированы в Норвегии. Россия стоит на 55-м месте в группе стран с «высоким уровнем развития человеческого потенциала», поднявшись по сравнению с предшествующим докладом на 10 позиций. 42 страны, имеющие «очень высокий уровень» ИРЧП, названы в отчете «развитыми», хотя в их число входят, например, Барбадос или Сейшельские острова, которые обычно не принято включать в число развитых.

При этом составляющие российского ИРЧП далеко не равнозначны. На мировом фойе среднестатистический российский человек отличается высокой образованностью, средним уровнем материального достатка и невысокой продолжительностью жизни.

Среди других показателей следует рассмотреть динамику ИРЧП, т. е. направление и величину изменений, которые продемонстрировали индексы разных стран в сравнении с 1990 г. (началом наблюдений). В этом плане последний опубликованный отчет, к сожалению, показывает, что Россия находится в числе стран, у которых данный показатель ухудшился. Еще в 1990 г. СССР (и Россия в его составе) находилась в группе стран с очень высоким уровнем развития ИРЧП, занимая 23-е место в общем рейтинге.

Разумеется, такое снижение социальных характеристик неприемлемо для страны, которая поставила своей задачей модернизацию всех сторон своего развития. Именно для улучшения ситуации в социальной сфере были разработаны национальные проекты «Образование», «Здоровье», «Жилье», было начато стимулирование демографических улучшений.

За прошедшие годы усилия, предпринятые по улучшению здравоохранения, развитию высокотехнологичных видов медицинской помощи принесли свои результаты. Произошли позитивные изменения в одном из наиболее консервативных показателей — показателе средней ожидаемой продолжительности жизни. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин за последние 15 лет превысила 63 года, что является значительным ростом, но не достигает, впрочем, как и ожидаемая продолжительность жизни женщин, показателей 1990 г.

В структуру социального благополучия общества входят такие элементы, как уровень жизни, детерминируемый показателями среднедушевого дохода и прожиточного минимума, а также понятия качества жизни, определяемые представлениями о состоянии здоровья и санитарного благополучия населения, возможностью получения необходимой медицинской помощи. Также сюда включаются общественные ожидания в области безопасности — защищенности от преступных посягательств и террористических актов, продовольственной и экологической безопасности.

Особое место занимает социальная защищенность индивидов, т. е. уверенность в том, что, в случае если другие механизмы безопасности перестанут действовать, сработают социальные инструменты, которые помогут человеку избежать нищеты и голода, получить поддержку в случае невозможности обеспечить себя и свою семью собственными силами, содействие при потере работы, уход в старости и т. п. Следует подчеркнуть, что в основном забота о социальном благополучии своей семьи является предметом собственной ответственности здоровых людей трудоспособного возраста. Однако пожилые люди, инвалиды, семьи с высокой иждивенческой нагрузкой не всегда могут справиться с возникающими социальными проблемами самостоятельно. Состояние социальной защищенности подразумевает наличие нормативных гарантий реализации социальных прав и свобод, достаточное финансирование социальной политики на всех ее уровнях, развитие инфраструктуры социальной помощи, наличие кадров специалистов, способных осуществлять меры социальной поддержки.

С состоянием социальной защищенности населения связано чувство социальной защищенности у индивидов, которое не может возникнуть без наличия указанных выше элементов социальной защищенности. Однако объективное существование этих структурных элементов не обусловливает автоматическое формирование у человека чувства социальной защищенности — граждане могут не знать о них или считать их недостаточными. Отсутствие же этого чувства неблагоприятно действует на состояние социальной стабильности, на субъективные характеристики благосостояния населения.

Социальное благополучие личности в значительной мере опирается на социальное благополучие общества, но не сводится к нему. Большую значимость для него имеет субъективная оценка человеком своего благосостояния и удовлетворенности жизнью. На первый взгляд, представляется, что зажиточная жизнь лучше, чем необеспеченная, что наличие комфортабельных условий для жизни вызывает большее удовлетворение, чем жизнь в аскетических условиях. Однако проведенные исследования показывают неполноту такой точки зрения.

Английский психолог М. Аргайл^[3] обобщил результаты широких кросскультурных исследований и выявил, что уровень индивидуального счастья и удовлетворенности жизнью не зависит от развитости материально-бытовых элементов цивилизации и богатства человека: эти показатели оказались равными у обследованных лиц из Франции и Чада, Нигерии и США и пр.

Впоследствии было определено, что человек воспринимает обыденное и привычное существование как нормальное для себя и оценивает его в величинах незначительных изменений, связанных с небольшими событиями, происходящими в рамках этого обыденного существования. Эта оценка близка к медиане с небольшим уклоном в сторону более благоприятных суждений (в терминологии производимых опросов человек «скорее удовлетворен» своей повседневной жизнью). Однако если происходящие изменения более значительны и производят качественные изменения в образе жизни, то возникает другой подход к оцениванию: люди «реагируют на дельту», на показатели сравнения либо с собственными жизненными условиями в прошлом, либо с жизненными условиями значимых других.

Так, если жизненные условия человека, его семьи улучшились, то в течение некоторого времен он оценивает свое социальное благополучие как возросшее. Если эти улучшившиеся условия стали привычными, обыденными, то оценка индивидуального социального благополучия возвращается к обычному среднему уровню. Эту закономерность важно учитывать при выявлении мнений и суждений получателей социальной помощи и клиентов учреждений социального обслуживания: вновь введенная мера социальной поддержки воспринимается как новая, дополнительная к уже существующей системе, не долее нолугода, а затем ее новизна утрачивается.

Своеобразно воспринимается и собственное благосостояние в сравнении с благосостоянием иных людей. Предметом сравнения выбираются значимые другие, т. е. те люди, которые для инициатора сравнения представляются показательными, авторитетными. Зависть к уровню чужого благополучия — это в целом позитивное чувство, порождающее мотивацию к труду, предприимчивости, достижениям. Средние, унифицированные показатели благосостояния, когда никто не живет лучше других, могут порождать самоуспокоенность и вести к застою.

Конечно, в обществе должны существовать механизмы поощрения более активного труда, предприимчивости в рамках закона, изобретательности, таланта и пр., а также инструменты пресечения попыток достижения благосостояния незаконными средствами. В конечном итоге проницаемость границ социальных страт и исправная деятельность «социального лифта», позволяющего социально приемлемыми способами подняться вверх в общественной иерархии — это залог подвижности, модернизируемости социума, его способности к развитию и совершенствованию.

Индивидуальное определение благополучия достаточно сложно и противоречиво.

В структуре личности человека присутствуют три вида элементов: физическое «Я», социальное «Я» и духовное «Я». Физическое «Я» включает телесную организацию и все материальное, чем обладает человек. Структуру социального «Я» составляют роли, нормы и стремление человека к обществу. Духовное «Я» — это полное объединение отдельных состояний сознания, конкретно взятых духовных способностей и свойств.

Однако невозможно отрывать друг от друга различные ипостаси «Я» в изучении субъективного благополучия, поскольку в их неразрывном единстве обеспечивается устойчивость и целостность личности, а также само это единство становится фактором субъективного благополучия.

Субъективное благополучие имеет общественно важное содержание. Разнообразие в его понимании зависит от типа личности, особенностей ее формирования и воспитания, просоциальной или антисоциальной направленности, эгоистической или альтруистической установки. Субъективное благополучие предполагает достижение удовлетворенности прежде всего в таких сферах, как общение, успешный труд, межличностные отношения. Поскольку субъективные переживания, «внутренние ощущения счастья» очень похожи вне зависимости от того, что их вызвало, аффективный компонент субъективного благополучия достаточно постоянен. Субъективное благополучие отнюдь не определяет объективного благополучия личности, оцениваемого по социальным критериям ее личных достижений, структуры личности, поведения и деятельности. Согласование общественных и субъективных конструктов социального благополучия создает благоприятные условия для последовательного развития социума и его членов. Рассогласование порождает социальную нестабильность, а также негативные последствия длительного воздействия дистресса.

Специалистам социальной работы приходится чаще иметь дело с проблемами своих клиентов, обусловленными недостаточностью материальных средств. В свое время этот вид профессиональной деятельности создавался именно для того, чтобы обеспечить выживание людей, оказавшихся неприспособленными к реалиями нового вида социально-экономического устройства, спасти их от голода и крайней нищеты. Однако по мере адаптации большинства населения к экономическим условиям на первый план выходит и другая задача социальной работы — поддержание социального и духовного благополучия индивидов. Это обусловливает необходимость использования новых подходов, технологий и методов, которыми должны владеть специалисты в современных условиях.

• [1] Пигу А. С. Экономическая теория благосостояния. М., 1920.
• [2] Доклад о развитии человека 2010: 20-е, юбилейное издание: Реальное богатство народов: пути к развитию человека.
• [3] Аргайл М. Психология счастья. М., 1990.