Неопозитивистская концепция философии науки

Рудольф Карнап является, пожалуй, самым ярким представителем третьего позитивизма, который часто называют также логическим эмпиризмом, или неопозитивизмом. Видными представителями неопозитивизма были также Мориц Шлик и Ханс Райхенбах.

Логический эмпиризм является прямым наследником позитивизма Маха. До 1922 г. видные философы, основавшие в указанном году Венский кружок, были членами общества Маха. От него они восприняли установку на центральное положение в науке эксперимента и индукции, позволяющую обнаружить экспериментальные законы. Две другие преференции неопозитивизма, а именно акцент на феномене языка и его последующий логический анализ, были восприняты от Л. Витгенштейна, автора «Логикофилософского трактата» (1922), в свою очередь многое воспринявшего от Рассела, основателя аналитической философии.

В 1929 г. был опубликован манифест Венского кружка^[1]. В нем акцент делался на шести положениях.

• 1. Наука должна быть освобождена от всякой метафизики.
• 2. Научный метод в строгом его понимании является единым для всех наук.
• 3. Фундаментом науки является эксперимент.
• 4. Исходя из данных эксперимента, посредством индукции определяют научные законы.
• 5. Центральное положение в науке следует уделять не психическим феноменам, а языку.
• 6. Язык во избежание метафизических ошибок нуждается в тщательном анализе посредством символической логики.

Эти положения оказались связанными с разрешением далеко не рядовых вопросов. Шлик уделил основное внимание основаниям эмпирического знания. Показательно в этом смысле его замечание о том, что поворот в философии «был вызван логикой и сделался возможным именно благодаря ей. Однако суть дела в чем-то гораздо более глубоком, а именно в вопросе о природе самой логики"1. В этой связи он обращал особое внимание на фундамент знания. «Проблема «базиса» автоматически превращается в проблему несомненного пункта встречи познания и реальности»^[2][3]. Но к реальности ближе всех других предложений находятся базисные предложения. Упомянутая встреча случается тогда, когда теоретическое предложение проверяется, или верифицируется. Имеется в виду, что оно либо подтверждается, либо опровергается. Шлик сознавал, что динамика знания накладывает определенную печать на все научные, в том числе и базисные, предложения. Но это обстоятельство не отменяло главного его убеждения: никакая динамика знания не способна отменить необходимость встречи науки с реальностью. Если же это признается, то фундаментом познания являются базисные предложения. Уйти от этого вывода невозможно, другое дело, что он нуждается в дополнительном осмыслении. Итак, Шлик дал основания для обвинения его в фундаментализме. Фундаментом всего научного знания объявляется эксперимент.

В отличие от Шлика, всегда тяготевшего к физике, Карнап был одаренным логиком. Вслед за Г. Фреге и Расселом он стал реализовывать программу логицизма. Желаете избежать метафизики — заменяйте вещи и ощущения логическими терминами. Попыткой реализовать эту программу стал его ранний труд «Логическое построение мира»^[4]. Рассел сводил к логике математику. Карнап пытался свести к логике эмпирические науки, прежде всего физику. Оба потерпели неудачу — логика не всесильна. Впрочем, она заслуживает всемерного внимания.

Сознавая это, Карнап стремился логически прояснить любые научные утверждения. В этой связи он уделял пристальное внимание различению аналитических и синтетических предложений^[5]. Смысл аналитических предложений определяется содержанием их терминов — следовательно, они являются тавтологиями. Смысл же синтетических предложений зависит от эмпирических фактов. Карнап полагал, что, строя логику языка, необходимо руководствоваться принципом толерантности, не утверждая запреты, а приходя к конвенциям (соглашениям).

Различение аналитических и синтетических предложений сохраняет преемственность с представлением Канта о предшествовании априорных (доопытных) предложений синтетическим. Априорные предложения с их непонятным происхождением для неопозитивистов неприемлемы. На их место они ставят аналитические предложения. Логика и математика тавтологичны, а физика и другие эмпирические науки синтетичны.

По мнению Карнапа, аккуратное следование методу логического анализа языка позволяет дать исчерпывающий ответ на вопрос о природе абстрактных и реальных объектов¹. Утверждения о реальных объектах признаются научными лишь при одном условии: они должны осуществляться в границах некоторого избранного языкового каркаса. Судить о реальности объектов безотносительно к этому каркасу нет оснований. Всякий раз, когда заходит речь об абстрактных объектах, они входят в состав аналитических предложений, т. е. не являются эмпирическими данными. Если же происходит интерпретация на вещный мир, то объекты являются эмпирическими, а не абстрактными данными.

Следующий проблемный вопрос относится к проблеме индукции. Ее также необходимо перевести на язык логики, иначе относительно нее не будет полной ясности. Карнап развивает индуктивную и модальную логику, в рамках которых широко используется концепт вероятности. Следует отметить, что и Карнап, и Райхенбах отлично сознавали, что в XX в. все науки переводятся на вероятностные рельсы. Следовательно, и логику необходимо перевести на эту же основу. Сказано — сделано. Но если концепт вероятности актуален во всех науках, то так должно быть и в философии науки. Карнап заявил, что логическая вероятность «представляет часть метаязыка науки»^[6][7][8]. Он соотносил это утверждение с природой законов.

Устанавливается некоторый эмпирический закон. Допустимо ли ему придавать универсальное значение? Карнап считал, что универсальный закон является гипотетическим концептом, г. е. гипотезой. Но этой констатацией он не желал ограничиваться. Карнап полагал, что чем больше свидетельств, т. е. экспериментальных данных, в пользу гипотезы /г, тем больше вероятность ее истинности p (hy. Таким образом, об универсальных законах следует рассуждать, используя концепт вероятности. «Всегда возможно, — отмечал Карнап, — что завтра может быть обнаружен противоречащий случай. Никогда нельзя достигнуть полной верификации закона. Фактически мы вообще не должны говорить о „верификации“, — если под этим словом мы понимаем окончательное установление истинности, — а только о подтверждении»^[9].

Еще один злободневный вопрос связан с обсуждением соотносительности эмпирических и теоретических терминов. Карнап высоко ценил подход английского философа Ф. Рамсея1. В этом подходе различаются теоретические термины и термины наблюдения, которые объединяют правила соответствия (С-правила).

Р. Карнап потратил много усилий на установление правил соответствия, объединяющих теорию с экспериментом. Но что же он понимал под теоретическими терминами, входящими в состав теоретических законов? «Теоретические законы относятся к ненаблюдаемым величинам, которые очень часто характеризуют микропроцессы»^[10][11]. В действительности же все признаки микропроцессов наблюдаемы, о чем свидетельствуют эксперименты с микроявлениями, например, с элементарными частицами.

В отличие от Маха Р. Карнап использовал не ментальное, а языковое представление теории. К тому же среди всех языков он наиболее строгими считал логические, которым отдавал предпочтение. Беда состояла в том, что ему не удавалось найти переход от логики и математики, например, к физике. Этот переход объясняется интердисциплипарной трансдукцией.

Выводы

• 1. Неопозитивисты обогатили философию науки ее языковым представлением. Но при этом они напрасно абсолютизировали значимость языков логики и математики.
• 2. Поиск единого метода всех отраслей наук не привел к успеху, ибо не был проведен их метанаучный анализ.
• 3. Неопозитивисты без всякого на то основания ставили дедукцию в подчиненное положение относительно индукции.
• 4. В их работах не обнаруживаются основательные идеи относительно динамики знания и интердисциплинарных отношений.

• [1] Карнап Р., Хан X., Нейрат О. Научное миропонимание — Венский кружок //Логос. 2005. № 2. С. 13−27.
• [2] Шлик М. Поворот в философии // Аналитическая философия: избр. тексты. М.: МГУ, 1993. С. 29.
• [3] Шлик М. О фундаменте познания // Там же. С. 50.
• [4] Catnap R. Dcr Logischc Aufbau der Welt. Leipzig: Felix Meiner Vcrlag, 1928.
• [5] Catnap R. Logische Syntax der Sprache. Wien: Springer, 1934.
• [6] Carnap R. Empiricism, Semantics, and Ontology // Revue Internationale de Philosophie.1950. № 4. P. 20−40.
• [7] Карнап P. Философские основания физики. M.: Прогресс, 1971. С. 85.
• [8] Там же. С. 76.
• [9] Там же. С. 61.
• [10] Карнап Р. Философские основания физики. С. 327—328.
• [11] Там же. С. 304.