Приоритетные направления антитеррористической деятельности гражданского общества

Общеизвестно, что несмотря на достаточно эффективные антитеррористические мероприятия российских спецслужб, Вооруженных сил и других силовых структур терроризм остается серьезной государственной проблемой. Здесь можно согласиться с Н. Левингстоном, по мнению которого «хотя ответ спецслужб может оказать временное облегчение, он не поражает саму суть проблемы — прежде всего причины, вызывающие терроризм, и не может расцениваться как долгосрочное решение»^[1].

Следует признать, что наиболее эффективной формой предупреждения терроризма является устранение причин, его порождающих. Именно здесь большую роль может сыграть интегрированное научное знание, объединившее специалистов самых разных научных профессий. Речь в данном случае идет о выявлении и устранении крупных экономических, социальных и политических факторов, дезорганизующих жизнь государства. Их предупреждение предполагает последовательное проведение социальной, экономической, культурной политики в интересах всего общества, укрепление правопорядка и законности, повышение духовной культуры людей. Эта деятельность проявляется в разных сферах: политической, экономической, социальной, духовной и т. д.

В политической сфере усилия необходимо приложить к сохранению стабильности конституционного строя, институтов государственной власти, выявлению вопросов обеспечения гражданского мира и национального согласия; нужно способствовать исключению из политической практики «двойных стандартов» в квалификации террористических акций; участвовать в выработке и реализации общегосударственной доктрины во всех областях для борьбы с терроризмом; организовывать консультации, рабочие встречи, семинары и конференции с участием представителей правоохранительных органов и спецслужб, политологов, юристов, обществоведов для совершенствования механизмов борьбы с терроризмом.

В экономической сфере следует преодолевать разрыв между богатыми и бедными, устанавливать контроль над финансовыми потоками, средствами валютно-финансовых спекуляций, которые могут использоваться террористами для достижения своих целей; выяснять конкретные причины социально-экономического недовольства части населения, поддерживающей террористов, и др.

В социальной сфере для смягчения противоречий в национальной культуре, обычаях и традициях особое внимание должно быть обращено на создание равных стартовых возможностей для социальных групп. Необходимо вести работу среди населения, направленную на разъяснение того, что идеология терроризма может маскироваться под внешне привлекательными лозунгами, провоцируя те или иные группы населения на насильственные действия. Нужно способствовать выявлению потенциальных субъектов терроризма (отдельных групп риска среди молодежи, политических авантюристов, националистически настроенных лиц или религиозных фанатиков и т. д.) и оказывать на них корректирующее воздействие.

Особо значима для противодействия терроризму духовная сфера жизни общества. Здесь ученым следует направить свою деятельность на формирование общественного аититеррористического сознания. О его важности свидетельствует факт невиданного раннее всеобщего протеста испанцев после одновременных подрывов 10 мощных зарядов в пригородных поездах Мадрида 11 марта 2004 г., в результате которых убиты 40 и ранены до 1,5 тыс. человек (рис. 10.1). Тогда около 10 млн граждан вышли на улицы, чтобы показать свое возмущение жестокой террористической акцией и дать понять террористам, что главной их цели — запугать мирных жителей — им достичь не удалось.

Рис. 10.1. Теракт на вокзале пригородных поездов «Аточ» в Мадриде 11 марта 2004 г.

Мировоззренческое воспитание российских граждан, имеющее глубокую жизненность и духовную силу, является мощным духовным средством антитеррористической борьбы. Наличие четких мировоззренческих позиций в сознании людей позволит им верно оценивать происходящие политические события, правильно выражать к ним свое отношение, видеть смысл и цели своей деятельности, поможет решительно противостоять терроризму. Сегодня необходима целостная система государственно-антитеррористического воспитания граждан страны, обеспечивающая формирование у них патриотизма, повышения заботы о сохранении и развитии конкретных традиций, понимания высокой социальной ответственности перед прошлым за настоящее и будущее.

Таким образом, мировоззрение граждан России, общественное антитеррористическое сознание являются одним из главных духовных инструментов противодействия любым акциям терроризма.

Для формирования антитеррористического сознания представляется необходимым выявление социокультурных моделей знания, направленных на противодействие социальному злу, одним из проявлений которого является терроризм. Согласно позиции философа Т. Н. Москальковой можно назвать три такие модели: культура непротивления злу насилием; государственная культура сопротивления злу силой и культ силы и насилия^[2].

Автором модели культуры непротивления злу насилием является Л. Н. Толстой, который считал, что «единственное средство как для уменьшения в мире насилия, гак и для достижения полной свободы есть только одно покорное, без борьбы, перенесение какого бы то ни было насилия»^[3]. В основе такой концепции лежат следующие принципы: пересмотр существующих взглядов о мире и человеке, признание человека высшей ценностью, а любви к каждому человеку — высшей добродетелью; смиреннопокорное отношение каждого человека к злым проявлениям других людей и способность переносить зло без нанесения вреда людям.

Философ И. А. Ильин считал, что при всей внешней привлекательности этой теории она не является жизненной: пока зло не встречает на своем пути достойного противодействия, оно разрастается вширь и вглубь, сметая на своем пути все благородное и духовное^[4]. Обоснованная И. А. Ильиным концепция сопротивления злу силой предполагает принципиальное различие между применением силы в борьбе со злом, с одной стороны, и безрассудного насилия, произвола — с другой.

Активное сопротивление злу есть не насилие, а пресечение зла и понуждение к добру. Основные принципы такой модели следующие: порождение добра, защита прав и интересов личности, общества и государства, обеспечение жизнедеятельности и безопасности населения; законность государственного принуждения в обуздании зла; отказ от абсолютизации роли насилия и вседозволенности в действиях государственных органов; использование средств и методов активного сопротивления злу силой только после того, как исчерпаны средства и методы духовного убеждения; соответствие противодействия силой злу мере и реальности последнего; религиозно-нравственное осмысление применения силы в борьбе со злом; профессиональная компетентность применения силовых методов и средств; нравственно-духовное очищение и православно-христианское покаяние за ошибки в процессе применения силы.

Наконец, выделяется еще одна модель — культ силы и насилия в борьбе со злом. Ее основополагающие идеи связаны с абсолютизацией роли силы и насилия в разрешении острых социальных противоречий. Так, концепция «воинствующей демократии», предложенная американским политиком Э. Йессе, означает применение крайних, силовых методов государством для защиты демократических прав и свобод.

Указанная модель базируется на следующих принципах: провозглашение и отстаивание государством приоритетных ценностей, отражающих интересы большинства населения; надежная государственная защита провозглашенных ценностей; превентивная их защита правовыми, насильственными и иными средствами.

Именно последняя модель активно применяется в США. Однако примеры Афганистана и Ирака показывают, что данный подход, как правило, вызывает еще больший всплеск ответного террористического насилия.

Из указанных духовно-культурных моделей наибольшим потенциалом для современных условий обладает модель сопротивления злу силой, в которой главной задачей террологов является выявление адекватных границ силового воздействия и анализ альтернативных решений, что возможно только с помощью гражданского, общественного контроля над деятельностью государства в этой сфере.

Важным инструментом противодействия террористической угрозе можно считать так называемые фабрики мысли (think tanks) — мобильные научно-исследовательские сообщества экспертов, осуществляющие научную деятельность творческого характера. Данные научные объединения являются самооргапизующимися системами с высокой степенью самостоятельности, которые оказывают сильное влияние на социально-политические процессы в обществе. Фабрики мысли, созданные после Второй мировой войны, стремительно расширили исследовательское поле: от выполнения научно-технических проектов к исследованию многофакторных головоломок любого тина. Корпус исследователей приступил к решению нового класса задач, связанных, прежде всего, с социогуманитарным моделированием, проявил интерес к идеям футурологии, исследованию исторических горизонтов, перспективам долгосрочного планирования и вообще к занятиям глобальной проблематикой. Однако главным объектом исследовательской деятельности фабрик мысли является, прежде всего, особый, нематериальный продукт — алгоритм практического решения комплексной проблемы^[5].

Одной из первых американских фабрик мысли стала корпорация РЭНД (RanD — Research And Development — исследование и развитие)^[6], созданная в 1948 г. как независимый научно-экспертный институт. Она сосредоточивает свое внимание на изучении вопросов национальной безопасности и проблемы терроризма. Данная организация в лице своих сотрудников Б. М. Дженкинса и К. Келлена одной из первых обратилась к проблемам определения дефиниции терроризма, его целям и анализу его глубинных оснований — насилия и страха, взаимосвязи с войной, различным аспектам террористической деятельности, изучению ведущих идеологий и мотивов террористов, разработке методологии для изучения этого предмета.

П. Диксон, изучая деятельность РЭНД, выделил характерные черты этих сверхгибких научных систем, к которым он отнес направленность на социализацию знания; посредничество между знанием и властью; производство идей в качестве основной продукции; широта подхода и охвата проблем; возможность для научного персонала сосредоточить все свои усилия на научно-исследовательской деятельности; доступность секретной информации государственной важности; индивидуальный авторский подход к выполнению заказа и др.^[7]

Ученые корпорации ежегодно публикуют доклады, посвященные анализу террористической активности в мире, проводят научные исследования влияния терроризма на те или иные сферы общественной жизни.

Предназначение еще одной фабрики мысли — Центра исследований терроризма (The Terrorism Research Center, TRC) — состоит в информировании общественности о феномене терроризма и информационной войны. Основанный в 1996 г., Центр исследований терроризма — это независимый, т. е. не финансирующийся государственными или политическими структурами институт, занимающийся исследованиями проблем в указанной области и других сферах, связанных с политическим насилием. Центр выпустил существенное число независимых работ, включая развернутый обзор политики, стратегии, программ и бюджета в части борьбы с терроризмом США. Организация также администрирует и наполняет свой веб-сайт (www.terrorism.com), который упоминается как источник информации CNN, The Washington Post, The New York Times, а также многочисленными популярными новостными СМИ, профессиональными ассоциациями и академическими журналами. Институт в числе своих приоритетов видит поддержание сети экспертов по терроризму и информационным войнам из промышленности, государственных органов, научных учреждений, как США, так и Великобритании, Швеции, Аргентины, Франции и Австралии. Координируя международную сеть в киберпространстве, Центр исследований терроризма представляет собой возможную модель будущего поколения совместных межстрановых исследований и аналитических работ в этой сфере.

Однако, несмотря на высокий уровень научной рефлексии, в деятельности фабрик мысли имеются серьезные ошибки. Так, интеллектуальный провал произошел из-за нежелания экспертов понять мусульман, исламскую культуру и исламский образ жизни. В 2007 г. в печати появился доклад под названием «Формирование умеренных исламских сетей», в котором эксперты РЭНД предприняли попытку выработки критериев для различения умеренных и радикальных мусульман с целью определения потенциальных партнеров США в исламском мире, а также предложили политическую стратегию взаимодействия с ними «в деле создания сетевых организаций, приверженных идеалам свободы и демократии».

Доклад выстроен на четких параллелях с периодом холодной войны и попытках извлечь из прошлого противостояния, по итогам которого США и их союзники оказались победителями, уроки и рецепты для противостояния сегодняшнего. Авторы пытаются найти сходства и различия в этих двух войнах. Они признают, что, как и в борьбе с коммунистической системой, когда идеологический конфликт сопровождался угрозами ядерных ударов по территории США и их союзников, сегодняшнее противостояние сопровождается угрозами террористических атак и стремлением «джихадистского движения изменить сложившимся международный порядок».

Среди основных отличий от прошлого противостояния упоминается тот факт, что тогда противником США была централизованная государственная система, обладающая своей территорией, военно-политической структурой, готовая хоть в чем-то признавать принятые правила игры на международной арене. Сегодняшнее же противостояние протекает с рассеянным по всему миру противником, не имеющим своего государства, территории, военно-политической структуры и не признающим никаких международных норм и правил, с которым осуществляется «война идей и война оружием»^[8].

Основным идентифицированным противником в этой войне признаются раскинутые по всей планете сети радикальных мусульман, джихадистов и террористов, противостоять которым нужно идеологической войной, дипломатическими, экономическими методами, выстраиванием сетей такого же масштаба и размаха из мусульман умеренных.

Данный доклад вызвал крайне негативную реакцию умеренных мусульман, прежде всего из-за предлагаемых критериев, основанных на западном понимании демократии, согласно которым С. Рушди (автор «Сатанинских стихов»), А. Хирси Али (сценарист скандального фильма Т. ван Гога «Подчинение») и другие, воспринимаемые в исламском мире как ренегаты, предатели, являются образцами «политкорректного» мусульманина.

Однако несмотря на указанные недостатки следует признать, что возможности фабрик мысли как особых научных центров, концентрирующих антитеррористические усилия для защиты общественно-политического пространства современного социума, еще недостаточно изучены и осознаны научным сообществом. Исходя из этого, можно считать в определенной мере обоснованным развитие подобных научно-исследовательских организаций в России, при этом необходим всесторонний учет зарубежного опыта с целью недопущения возможных организационных и технологических ошибок.

Многие исследователи считают, что основные концептуальные документы по вопросам обеспечения безопасности имеют, как правило, «оборонный» характер, в силу чего обречены на постоянное отставание от новых источников угроз, исходящих от асоциальных группировок и отдельных людей, в частности террористических организаций и отдельных террористов. Необходим новый упреждающий подход, сущность которого заключается в раннем прогнозировании, «переигрывании» асоциальных субъектов, в создании условий жизнедеятельности, способствующих формированию механизмов саморегуляции, предотвращающих формирование такого рода угроз. Необходимо создание нового инструментария поддержки процессов стабилизации и развития общества, прогнозирования и нейтрализации этих угроз. Традиционные структуры обеспечения международной и национальной безопасности не всегда оказываются готовы к действиям в новых условиях.

Решать указанную задач}' необходимо с помощью мобилизации интеллектуальных ресурсов, на основе новых форм коллективной научной работы, гибкого взаимодействия государственных, общественных и коммерческих структур, которые могут быть реализованы как в научной деятельности, так и в организации практических антитеррористических мероприятий, например протестных акций (рис. 10.2).

Рис. 10.2. Одна из антитеррористических акций в г. Москве после взрывов в метро 29 марта 2010 г.

Сегодня в мире существует ряд негосударственных общественных организаций, изучающих сущность и содержание современного терроризма, причины и последствия его активности, а также предлагающих новые подходы к решению этой проблемы.

К созданному по инициативе российской стороны Всемирному антикриминальному и антитеррористическому форуму (далее — ВААФ) в 1999 г. присоединились около 40 стран мира. Стратегическая задача ВААФ состоит в том, чтобы на основе глубокого анализа ситуации в мире готовить и предлагать широким кругам мировой общественности, главам государств и представителям власти, бизнеса, деятелям культуры, СМИ варианты моделей гармонтированных законов, а также разрабатывать новые методики и технологии в борьбе с терроризмом, создать системы антитеррористического всеобуча. К ВАЛФ, таким образом, привлекаются самые различные слои общества для создания единого антикриминального антитеррористического фронта.

Фонд национальной и международной безопасности (далее — НИМБ) выступает с инициативой преобразования Совета Безопасности ООН в Совет Объединенных Цивилизаций (СОЦ), предназначение которого — решение вопросов глобальных вызовов и угроз, выживание и созидательное развитие всего человечества, защита цивилизационных интересов, определение стратегии развития человечества и управление процессами глобализации.

На региональном уровне НИМБ предлагает создать Союз цивилизаций России — Индии — Китая — Ирана (РИКИ) — государств, имеющих близкую социально-философскую мировоззренческую основу общинной жизни народов, коллективистского способа выживания в экстремальных ситуациях, сохранения исторических традиций. Этот союз должен стать неполитической организацией, построенной на принципах сотрудничества, интеграции культур, религий, и предназначается для совместного развития цивилизационного потенциала входящих в него государств, обеспечения их безопасности, участия в создании справедливого мирового порядка^[9].

Институт политического и военного анализа (далее — ИПВА) — независимая экспертно-аналитическая и научно-исследовательская организация, занимающаяся в числе приоритетных проблемами терроризма и анализом ситуации в горячих точках. В 2002 г. был издан сборник статей «Терроризм и политический экстремизм: вызовы и поиски адекватных ответов», на страницах которого опубликованы работы как академических ученых, представляющих научные подразделения Российской академии наук, так и военных аналитиков Министерства обороны РФ. Эта работа ИПВА позволяет представителям науки и военным экспертам обсуждать проблемы терроризма и вырабатывать совместные рекомендации.

Международной контртеррористической тренинговой ассоциацией (далее — МКТА) ежегодно проводится контртеррористический курс, в котором участвуют представители силовых структур МВД, ФСБ, Министерства обороны РФ и др. На первом этапе курса проходят учения, где отрабатываются задачи, но планированию, организации охраны и обеспечению безопасности различных объектов, «свидетелей» и т. п. На втором — осуществляется автомобильная и огневая подготовка. В содержание третьего этапа входит стрельба по меняющейся мишенной обстановке индивидуально и в составе группы. Четвертый этап — это специальное ориентирование на местности. Завершается курс комплексной контртеррористической игрой. Причем против курсантов действуют не раз прошедшие подобный курс опытные инструкторы МКТА в роли «террористов» и «диверсантов».

Негосударственные структуры безопасности также могут принимать активное участие в предупреждении терроризма. При этом, по мнению Ю. Левицкого, формами такого участия являются^[10]:

• — участие охранных структур в силовой поддержке при проведении правоохранительными органами крупномасштабных оперативных мероприятий (задержания, аресты, обыски, выемки и т. д.);
• — публикации и выступления на конференциях, семинарах по телевидению в качестве экспертов бывших сотрудников антитеррора;
• — привлечение в кризисных ситуациях сотрудников частных охранных предприятий для патрулирования жилых кварталов крупных городов.

Таким образом, неправительственные общественные организации ведут открытое обсуждение в своих изданиях и Интернете различных аспектов феномена современного терроризма, связанных с определением его сущности, характера угроз, целей, методов и средств воздействия данного явления на социум, поиск максимально приемлемых и эффективных антитеррористических мер, а также проводят тренировки сил антитеррора и оказывают им практическую помощь.

• [1] Levingstone N. С. The War against Terrorism. 8th Printing. Toronto: LexingtoneBooks, 1987. P. 195.
• [2] См.: Москалькова Т. Н. Культура противодействия злу в работе правоохранительных органов РФ. М., 2001.
• [3] Толстой Л. Н. Круг чтения. М., 1991. Т. 1. С. 396.
• [4] См.: Ильин И. А. О сопротивлении злу силою // Путь к очевидности. М., 1993. С. 5.
• [5] См.: Неклесса А. Фабрики мысли спасли Америку // Сообщение. 2002. № 9.
• [6] См.: Официальный сайт Корпорации РЭНД. URL: http://www.rand.org
• [7] Диксон П. Фабрики мысли. М., 2004. С. 15—19.
• [8] См. подробнее: Курбанов Р. В. Фикх мусульманских меньшинств. Мусульманское право в современном немусульманском мире. М., 2010. С. 25.
• [9] Шершнев Л. И. Контуры нового мироустройства — XXI век. Цивилизационный подход. Совет Объединенных Цивилизаций // Безопасность. URL: http://www.spcctr.org/
• [10] Левицкий Ю. В. Роль негосударственных предприятий безопасности в федеральной системе мер борьбы с терроризмом // Мировое сообщество против глобализации преступности и терроризма. М., 2002. С. 25—27.