Введение. 
Социолингвистика

Что изучает социолингвистика?

Один пятилетний мальчик, сын продавщицы из магазина «Одежда», как-то сказал:

— Я всех люблю одинаково, а мамочку на один номер больше.

А другой, у которого отец был писатель и постоянно обсуждал в семье издательские дела, попросил:

— Папа, скажи редактору этой карусели — нельзя ли мне, наконец, покататься!

Это примеры из бессмертной книги Корнея Чуковского «От двух до пяти». Они свидетельствуют: профессиональные занятия родителей и связанная с этими занятиями терминология влияют на речь детей. Речевые особенности других взрослых тоже могут влиять на речь ребенка. В одной семье нянька, нанятая для воспитания сына, отличалась ярким диалектным выговором: она произносила идёшь, едуть, чаво_у колидор, ейный, в пальте. После нескольких месяцев общения с ней и воспитанник ее стал говорить так же (потом пришлось его переучивать).

Описанные ситуации — подтверждение некоей общей закономерности: среда, в которой живет человек, влияет на его речевые навыки. Наиболее податлив к такому влиянию ребенок. Но и взрослые усваивают, часто неосознанно, языковые особенности окружающих — членов семьи, друзей, сослуживцев.

Различные воздействия социальной среды на язык и на речевое поведение людей и изучает социолингвистика. «Чистая», или «просто» лингвистика, анализирует языковой знак сам по себе: его звуковую и письменную форму, его значение, сочетаемость с другими знаками, его изменения во времени. Социолингвистика делает упор на то, как используют языковой знак люди, — все одинаково или по-разному, в зависимости от своего возраста, пола, социального положения, уровня и характера образования, от уровня общей культуры и т.н.

Чтобы различие в задачах, стоящих перед социои «просто» лингвистикой, стало наглядным, рассмотрим примеры. Возьмем хорошо известное каждому говорящему по-русски слово добыча. Описывая его с точки зрения «чистой» лингвистики, надо указать следующее: существительное женского рода, I склонения, неодушевленное, в форме множественного числа не употребляющееся, трехсложное, с ударением на втором слоге во всех падежных формах, обозначает действие по глаголу добывать (добыча угля) или результат действия (Добыча составила тысячу тонн или, в другом значении: Охотники вернулись с богатой добычей).

Социолингвист отметит еще такие свойства этого существительного: в языке горняков оно имеет ударение на первом слоге: добыча и употребляется как в единственном, так и во множественном числе: несколько добыч.

Другой пример. В языке моряков словом конец называют канат. Социолингвист, изучающий подобные факты, не пройдет мимо такого комментария к слову конец, который приводит в воспоминаниях о Борисе Житкове К. И. Чуковский. Житков и Чуковский (дело было во времена их молодости, в Одессе) вдвоем оказались в бушующем море на утлой лодчонке, и ветер погнал их лодку на волнорез.

«Житков с изумительным присутствием духа прыгнул с лодки на мол, на его покатую, мокрую, скользкую стену и вскарабкался на самый гребень. Оттуда он закричал мне:

— Конец!

«Конец" — по-морскому канат. Житков требовал, чтобы я кинул ему веревку, что лежала свернутой в кольцо на носу, но так как в морском лексиконе я был еще очень нетверд, я понял слово „конец“ в его общем значении и завопил от предсмертной тоски…».

К. И. Чуковский, «Современники».

Подобные различия могут обусловливаться не только профессией, но и, например, характером образования: одно дело — «технарь», человек, окончивший технический институт, и другое — «гуманитарий», скажем, филолог или историк. У них разные языковые склонности, разные речевые пристрастия и навыки. В современном русском обществе, например, речь технической интеллигенции в большей степени, чем речь интеллигенции гуманитарной, подвержена влиянию жаргона: в ней не редкость слова и выражения типа клёво, доходяга, лопухнуться, лажа, стоять на ушах, наезжать на кого-либо, качать права и т. п.

Люди одной профессии или одного узкого круга общения нередко образуют довольно замкнутые группы, которые вырабатывают свой язык. В старину был известен жаргон офеней — бродячих торговцев, которые своею непонятной непосвященным манерой речи как бы отгораживались от остального мира, сохраняя в тайне секреты своего промысла. В наше время язык программистов и всех тех, кто профессионально имеет дело с компьютером, также превратился в своеобразный жаргон: монитор у них именуется глазом, диски — блинами, пользователь — юзером и т. п.

Элементы таких жаргонов — слова, обороты, синтаксические конструкции, особенности произношения и словоизменения — играют роль не только средств, передающих информацию, но и своеобразных символов: по ним опознается свой для данной группы человек, а по их отсутствию — «чужак». Изучение групповых языков, речевого поведения человека как члена определенной группы — прямое дело социолингвистики.

В каждом языке есть различные формы обращения к собеседнику. В русском языке две основные формы: на «ты» и на «Вы». К незнакомому или малознакомому взрослому надо обращаться на «Вы» (так же — к старшим по возрасту, даже и знакомым), а обращение на «ты» — знак более близких, сердечных отношений. Изучение социальных условий, влияющих на выбор форм личного обращения (а также приветствий, извинений, просьб, прощания и т. п.), — также область интересов социолингвистики. Русский речевой этикет — лишь один, причем сравнительно простой пример из этой области. В других языках, например, в японском и корейском, существуют гораздо более сложные правила вежливого обращения к собеседнику (о некоторых из них мы расскажем в основной части нашей книги).

Разные ситуации общения требуют использования разных языковых средств. Это хорошо понимали задолго до рождения социолингвистики. А. С. Пушкин писал: «В обществе вы локтем задели соседа вашего, вы извиняетесь, — очень хорошо. Но, гуляя в толпе под качелями, толкнули лавочника — вы не скажете ему: milk pardons! Вы зовете извозчика — и говорите ему: пошел в Коломну, а не — сделайте одолжение, потрудитесь свезти в Коломну».

По наблюдениям одного учителя, до революции на Дону дети в школе употребляли наречие здесь, дома же надо было говорить тут: здесь воспринималось коренными носителями донского говора как городское, чужое, в отличие от своего тут.

Это примеры речевых различий в зависимости от условий общения. Но в каждой ситуации человек может занимать разную позицию: быть собеседником «на равных» или чувствовать свое превосходство над партнером по коммуникации (либо, напротив, свою подчиненность ему). Общаясь друг с другом, люди как бы исполняют разные роли: отца, мужа, сына (в семье), начальника, подчиненного, сослуживца (в служебной обстановке), пассажира и кондуктора, покупателя и продавца, врача и пациента и т. п. Тип роли обусловливает характер речи и речевого поведения: с отцом говорят не так, как со сверстником, с преподавателем в вузе — иначе, чем с продавцом, повелительные конструкции в устах врача естественны, когда он исполняет свою служебную роль {Дышите! Задержите дыхание! Разденьтесь!), и неуместны, когда он, например, едет в автобусе, и т. д.

Представление о том, в каких ситуациях, при исполнении каких ролей каким языком надо говорить, формируется по мере того, как ребенок постепенно превращается во взрослого. Этот процесс называется языковой социализацией (подробнее об этом в гл. 3), т. е. языковым «вхождением» в данное общество. И его изучает социолингвистика.

Есть общества (государства, страны, области и территории), где используется не один язык, а два или несколько. Часто один из них — государственный и в этом смысле общеобязательный: если ты хочешь нормально жить в этом обществе, общаясь с другими людьми, с властью, продвигаясь по социальной лестнице, изволь знать государственный язык. Другие существующие в данном обществе языки — это обычно родные языки людей, объединенных в те или иные этнические группы или составляющих целые народы (таково положение, например, во многих странах современной Африки). Функционируя в тесном соседстве друг с другом, разные языки, обслуживающие то или иное сообщество, могут смешиваться, приобретать разного рода промежуточные формы: пиджины, креольские языки (об этом в гл. 2). В процессе образования и функционирования подобных языков социолингвистику интересуют социальные и ситуативные условия, в которых они используются и взаимодействуют друг с другом.

Социолингвисты ставят перед собой и такую задачу: регулировать развитие и функционирование языка (языков), не полагаясь целиком на самопроизвольное течение языковой жизни. Полезное и важное подспорье при выполнении этой задачи — изучение оценок, которые дают люди своему или чужому языку, отдельным языковым элементам. Говорящие оценивают одни и те же факты речи по-разному: одни люди, например, легко принимают новшества, другие же, напротив, отстаивают традиционные способы выражения; одним нравится строгость иностранных научных терминов, а их оппоненты ратуют за самобытность специальной терминологии. Изучение различий в оценках языковых фактов позволяет выделять социально более престижные и менее престижные формы речи, а это немаловажно с точки зрения перспектив развития языковой нормы, ее обновления.

Разработка лингвистических проблем, направленных на то, чтобы управлять языковыми процессами, носит название языковой политики; языковая политика — часть социолингвистики, выход этой науки в речевую практику.

Современная социолингвистика развивается бурно, в разных направлениях. Ее существование и развитие тесно связано с такими научными дисциплинами, как психолингвистика (наука об индивидуальных особенностях усвоения языка и владения им), социология, социальная психология, демография, этнография и ряд других. Дальше мы расскажем об этих связях и проиллюстрируем их на конкретных примерах.