Культурная среда русской провинции

Россия — страна больших пространств и крайнего разнообразия региональных традиций, что служит основанием утверждения, что Россия — «страна провинций». В XIX в. провинциальные центры все активнее вовлекались в экономическое и общественное обновление, что не могло осуществляться без значительных перемен в содержании и самой структуре местной духовной жизни. Территориальный фактор начал определять некоторые особенности развития национальной культуры. Дороги, связь, вообще возможности коммуникации оказывали определяющее воздействие на степень распространения европейской просвещенности. Ведь книжная культура нового времени сильно зависит от своей инфраструктуры: системы образования, просветительских учреждений, распространения печатной продукции. В небольших и тесно населенных европейских странах в новое время культурные достижения распространяются быстро и относительно равномерно. Расстояния, дороги и климат России способны были сделать вполне серьезным восклицание в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»: «В деревню, к тетке, в глушь, в CapamoeU Н. В. Гоголь, мастер в изображении провинциальной жизни, описывал нравы города, из которого «хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь».

Культурное содержание понятия «провинция». Огромность российской территории создавала условия для существования относительно замкнутых культурных очагов. В тесно и равномерно заселенной Европе феномен провинции в новое время уже потерял самостоятельное культурное значение. А в России XIX в. провинциальные «культурные гнезда» стали мощным механизмом превращения ценностей европейского просвещения в глубоко национальные явления духа. Постоянная подпитка культуры выходцами из провинциальных городов придавала ей по-настоящему общероссийский характер.

Провинциальная культурная среда рождала людей, совершавших новаторские прорывы в культуре. Родоначальник интеллигентского нигилизма В. Г. Белинский начинал свой путь в Пензе. Провинция сформировала Н. В. Гоголя, великого историка В. О. Ключевского, уникального сатирика XIX в. М.Е. Салтыкова-Щедрина. А откуда в провинциальном Саратове взялся В.Е. Борисов-Мусатов с его туманными Версалями, гобеленами, потусторонними женщинами у призрачного водоема?

Попытаемся по-новому взглянуть на культурный смысл термина «провинция». Очень часто и сейчас слово «провинция» используется в противопоставлении «провинция — центр», что ошибочно. Более правильными представляются иные противоположения: «центр—: периферия», «провинция— столица». Термин «провинция» раскрывается не в удаленности от «.центра», а в сравнении с феноменом столичной культуры. Столичная культура — первый и главный полигон для культурной политики государства. Она выполняет функцию «национального лица», представляет всю национальную культуру в целом перед культурами других наций.

Культура же провинции словно предназначена для «внутреннего употребления» — здесь больше проявлены те цели культурной политики государства, которые оно хотело бы закрепить для себя. Столичная культура для провинции является источником новшеств, идейной подпиткой, иногда — образцом для подражания. Но провинциальная культура строится и функционирует совсем по другим законам, нежели столичная.

Таким образом, единая национальная культура образуется не путем простого сложения культур провинции и столицы, а сложным их диалогом. Они выполняют разные функции и тем становятся равно необходимы для развития цивилизации. Рассмотрение специфики провинциальной культуры, как представляется, должно иметь один исходный принцип. Культура российской провинции — это не ухудшенная, сниженная копия столичной, не просто «дома пониже и дым пожиже* (хотя и этот синдром присутствует). Но это еще и особый мир с собственными ценностями, которые не только утеряны в столицах, но и попросту там невозможны.

Отдельный нашумевший спектакль, скандальная книга, залетевшая знаменитость, громкий успех земляка — эти события, проходящие привычным фоном в столице, могут совершенно изменить жизнь губернского города, создать особую атмосферу культурной общности. Различие в духовной жизни столицы и провинции стало особенно заметно во время просвещения. Усваивая европейское просвещение, столица в XVIII—XIX вв. стремилась * догнать* Запад, стать таким же «городом мира*, как европейские столицы.

Судьба провинции в этом соревновании культурных новшеств была иной. «Догонять* не было ни смысла, ни возможности. Культурная ценность провинции стала определяться способностью создать свой собственный оригинальный мир на основе усвоенного просветительства. Стать не «городом мира*, а напротив — создать «Миргорода*, выстроить уникальное «культурное гнездо*.

Можно выделить несколько специфических черт провинциальной культуры. Здесь складывается иной темп культурного движения. В провинции действует механизм «скрытого времени*, то есть сохраняются забытые школы и стили. Взаимодействие традиционной культуры, прошлого культурного опыта и творческих новаций здесь более тесно; они сосуществуют, образуя своеобразное новое единство.

Круг культурных деятелей очень узок, каждый из них часто выполняет сразу несколько функций. Скажем, местный судья одновременно губернский поэт и преподает в гимназии. Земский деятель может быть меценатом и директором музея и т. п.

Часто целое культурное направление олицетворяется одним или несколькими всем известными именами. Появление нового профессионала — всегда событие.

В провинции более актуальны иные источники информации. Значительна роль устной культуры, если «все друг друга знают». Сплетни, устные рассказы, привычные характеристики, слухи из столицы создают особую атмосферу нравственных привычек городского сообщества.

Специфика культурной среды провинциального города. Город как самостоятельная культурная среда начал заявлять о себе в XIX в. При небольшом увеличении количества городов за столетие (с 400 до 500 в Европейской России) численность их населения увеличилась в 3,5 раз. В конце XIX в. доля городского населения в России едва превысила 13%, что было в несколько раз меньше, чем в европейских странах. Тем не менее, речь идет почти о 15 миллионах человек, что в несколько раз превышало население двух столиц. Выделялись крупные города с населением более 100 тысяч человек, но таких в конце XIX в. было всего 14. Только в этих городах к концу столетия появляются электрическое освещение, водопровод, трамвай, телефон, то есть создаются особые условия городского быта.

Почтовое сообщение начало налаживаться еще при Екатерине II, но только в 30-е гг. XIX в. можно говорить о системе почтового обслуживания. В губернском и уездном городе были организованы почтовые конторы во главе с почтмейстером. Всю Россию пересекли почтовые тракты, по которым неслись почтовые повозки с колокольчиком. При Николае I повсеместно были установлены верстовые столбы, которые указывали расстояние от столицы, от губернского города до ближайшей почтовой станции. Для жителей окрестных селений почтальон стал главным источником новостей. Он доставлял письма, журналы, а попутно продавал книги, календари, лубочные картинки. В середине века в России появились конверты и марки, а в конце — почтовые открытки.

В России преобладали небольшие города, которые являлись в первую очередь административными, а не экономическими или культурными центрами. Административная функция многих губернских и уездных городов накладывала отпечаток на их внешний облик. В николаевское «регулярное» время составлялись типовые проекты казенных зданий для всех городов империи, что делало застройку их центральных улиц стандартной. В центре располагались административные здания, торговые ряды, пожарная каланча, церковь. Обычно эту улицу старались сделать мощеной, здесь нередко имелось освещение масляными или спиртовыми фонарями. Остальная часть города мало отличалась от сельской местности: деревянные постройки, утопающие в зелени садов, пыльные улицы.

Несколько иной облик имели портовые города (Одесса, Нижний Новгород, Саратов, Казань и др.), ориентировавшиеся на пристань или порт, вблизи которых располагался торговый центр. Набережная, как правило, являлась и излюбленным местом гуляния горожан. Значительно изменились города, через которые во второй половине XIX в. прошла железная дорога. Своеобразными культурными центрами таких городов стали вокзалы. Обычай превращать вокзалы в концертные площадки начался со времени строительства первой железной дороги в России от Петербурга до Царского Села. Дорога была убыточной. Чтобы привлечь публику, власти пригласили из Австрии самого «короля вальса» И. Штрауса дать несколько концертов в роскошном здании нового Павловского вокзала. Строительство важнейшей для России железнодорожной магистрали между двумя столицами увенчалось возведением одинаковых и роскошных вокзальных зданий в Москве и в Петербурге (по проекту архитектора К. А. Тона). С тех пор здания вокзалов во многих небольших городках, как правило, строились по тому же образцу. Они выделялись своей парадной архитектурой, роскошью отделки и обязательно имели едва ли не лучший ресторан и эстраду. Провинциального жителя само пребывание на железнодорожном вокзале будоражило динамикой, новизной, близостью иной жизни. По выражению современников, железные дороги «встряхивали ото сна».

Роль образования и просветительства в провинции. Культурные возможности городов различались и по наличию культурно-образовательных учреждений. Выделялись университетские города (Петербург, Москва, Казань, Юрьев, Варшава, Одесса). Обычный набор губернского города: гимназия, епархиальное училище, несколько частных учебных заведений, библиотека, семинария, краеведческий музей, иногда институт и совсем редко университет.

Функции, которые выполняли учебные заведения в провинции, выходили за рамки чисто образовательных. Большинство библиотек начинало работать при учебных заведениях. Само создание библиотеки в губернском городе нередко становилось явлением. Так, Публичная библиотека имени М. Ю. Лермонтова была открыта в Пензе в 1892 г. после целого десятилетия напряженной подготовки этого события, ставшего консолидирующим делом для местной интеллигенции. Оно активизировало всю культурную жизнь в городе. Просьбы о пожертвованиях в библиотечный фонд были посланы многим известным писателям, ученым, общественным деятелям в России и в Европе. На призыв провинциальной интеллигенции откликнулись Л. Н. Толстой, А. Н. Майков, Н. К. Михайловский. В адрес библиотеки прислали свои труды Э. Золя, Ж. Лемотр, А. Доде. Книги из своих личных собраний передали историк В. О. Ключевский, этнограф Ф. Ф. Чекалин, племянница А. Н. Радищева и многие другие. После открытия Публичной библиотеки в городе еще открыли и бесплатную народную читальню имени В. Г. Белинского.

В конце XVIII — начале XIX в. практически во всех губернских городах были созданы гимназии, а в уездных — приходские или начальные школы. Во второй половине XIX в. к ним присоединилась массовая земская школа. Все более значительное место в жизни провинциальных городов стали играть научные и просветительские общества, библиотеки, читальни. Сформировался и свой круг читателей: учителя, чиновничество, священнослужители, студенты, мещанство. Разрешение «вольного* книгопечатания подтолкнуло к созданию типографий, издательских проектов. Уже в первой четверти XIX в. в провинции вышло более 400 наименований книг. С конца 30-х гг. повсеместно стали выходить «Губернские ведомости». Помимо официального отдела, в этой газете предусматривалось место для общественных статей, что способствовало развитию местной журналистики. А. И. Герцен иронически писал о «муках творчества» провинциальных публицистов: «Они думают, перечитывают «Библиотеку для чтения», «Отечественные записки», боятся, посягают и, наконец, пишут статейки». Появились и провинциальные журналы, первыми из которых были «Казанский вестник* и «Заволжский муравей* в Казани; «Отечественный памятник» в Орле и Могилеве.

Мода на все «национальное» в николаевское время вызвала повышенный интерес к «вестям с мест*. Соответствующие отделы появились и в центральной прессе. А в пореформенное время рубрики «Внутреннее обозрение», «По России», «Земская летопись» можно было встретить в каждом солидном журнале или газете. Русская общественная мысль впервые попыталась осознать место провинциальной культуры в? Очерках русской жизни* публициста Н. В. Шелгунова, которые в 1886- 1890 гг. печатались в журнале «Русская мысль». А в 1897 г. тот же журнал напечатал «Очерки провинциальной жизни» И. И. Иванюкова.

Система образования, библиотеки, просветительская деятельность в значительной степени способствовали развитию талантов в провинции. Здесь жили люди, составившие своим именем честь не только отечественной, но и мировой культуре. Появление оригинальных личностей в провинции опиралось на своеобразие социальных связей в небольшом городе. Сословия в провинции более тесно соединены между собой семейными узами, обычаями, стилем поведения. По этой причине провинциальная культура приобретала слитный нераздельный облик.

Мир провинциальной культуры, благодаря тесным связям людей и неторопливому темпу жизни, рождал удивительный тип людей, которых можно назвать * обстоятельными талантами". Тяга к просвещению в провинции отмечалась всеми исследователями уже в XIX в. В 1836 г. В. Г. Белинский писал в журнале «Телескоп» об удивительной популярности журнала «Библиотека для чтения» именно в провинции, в силу ее доверчивости к авторитетам, падкостью на дешевую рекламу и простодушие. Но помимо сказанного, распространение «Библиотеки для чтения» в провинции говорит и об огромной жажде знания, стремления к просвещению.

Острый и быстрый ум, чуткий к моде и безоглядному новаторству, жадная до впечатлений и новинок душа — такие люди лучше чувствуют себя в столичной атмосфере. Там для такого рода таланта больше шансов и на самовыражение и на признание. В провинции чаще формировались таланты другого типа. Самоуглубленная, неподверженная капризам модных веяний личность получала в обстановке губернского города необходимую неторопливость и обстоятельную всесторонность развития. Выходцы из провинций чаще удивляли обширностью и основательностью знаний, обоснованностью и продуманностью идей. Назовем нескольких знаменитых деятелей такого типа, которые сформировались в провинциальной среде.

Основатель и «душа» нового сообщества музыкантов пореформенного времени М. А. Балакирев был родом из Нижнего Новгорода. В 1855 г. он приехал в Петербург, а спустя несколько лет оказался в числе композиторов-новаторов, называвших себя «могучей кучкой». Среди своих единомышленников провинциал М. А. Балакирев обладал наиболее обширными профессиональными знаниями, показав себя знатоком как европейской, так и национальной музыкальной культуры.

Выдающийся филолог, искусствовед, академик Петербургской академии наук, профессор Московского университета Ф. И. Буслаев, получив приветственную телеграмму от Пензенской гимназии по случаю 50-летия своей научной деятельности, писал в ответ: «…Б Пензенской гимназии… я впервые узнал и полюбил русскую словесность, которой потом посвятил всю свою жизнь…» Ф. И. Буслаев был великолепным знатоком языка, народных традиций и обрядов, древнерусской культуры. Он оставил обширное научное наследство, редкое по основательности и кругу изучаемых проблем. Ф. И. Буслаев был привлечен императором Александром II в качестве одного из учителей для наследника — будущего императора Александра III.

Лекции Ф. И. Буслаева в Московском университете слушал другой его земляк, будущий историк В. О. Ключевский. Благодаря реформам в системе образования, этот сын священника смог покинуть свое сословие и, выдержав 16 экзаменов, поступил в Московский университет. После окончания курса он навсегда остался профессором русской истории в университете. В. О. Ключевский стал основоположником новой исторической школы, написал много книг, составивших собрание его сочинений. Среди его многочисленных учеников были известные историки и общественные деятели начала XX в.: П. Н. Милюков, А. А. Кизеветтер.

Хотя мир провинции функционирует как самодостаточная система, было бы неправильно считать его наглухо закрытым от влияния извне. Диалог столицы и провинции в XIX веке во многом зеркально повторил путь от европейского заимствования до выработки самостоятельных «воззрений», который проделала культура Петербурга и Москвы в XVIII — начале XIX в. А в XIX в. ветер просвещения затронул уже все уголки России.

В провинциальных городах весь XIX в. шло непростое сращивание собственной «самобытности» и модных столичных новаций: в системе образования, круге обсуждавшихся идей, театре, стиле общения, читаемых книгах и т. п. Из столицы, словно из-за границы, приходили новинки европейской культуры, часто в форме официальных указов. Чего стоила, например, эпопея Николая I с утверждением единых фасадов зданий по всем губерниям, за что Гоголь назвал Россию «фасадной империей».

Но во второй половине XIX в. положение постепенно меняется. Все чаще провинция сама жадно усваивает новинки из столицы. Решающую роль в этой адаптации столичной культуры к местным условиям сыграла реформа образования 60−70-х гг. Главными ее героями стали земские учителя, что необыкновенно повысило роль местной интеллигенции и значительно увеличило ее ряды. Государственное и общественное реформаторство этого времени сыграло роль настоящей «эпохи Просвещения и Просветителей» для губернских и уездных городов.

Провинциальная жизнь этого времени стала популярным предметом литературного творчества. Писатель М. Е. СалтыковЩедрин, который по делам службы объездил немало уездных и губернских городов, хорошо знал быт и нравы их жителей. В своих «Губернских очерках», «Господах Головлевых», в «Истории одного города», «Помпадурах и помпадуршах» он создал «истинно художественную хронику» провинциальной жизни. Типы и характеры провинции мы можем увидеть в рассказах и повестях писателя Н. С. Лескова «Очарованный странник», «Железная воля «, «Мелочи архиерейской жизни *, «Загон «. В них предстает многоликая и многострадальная Россия, которую автор видит глазами человека, живущего в ее «глубинке». Взгляд этот беспристрастен и часто пророческий: «… этот народ зол… а всего хуже то, что ему говорят ложь и внушают ему, что дурное хорошо… за это придет наказание, когда его не будут ждать¹.*

Через провинциальную жизнь русская литература пыталась понять тайную суть «русской души», последствия происходящих в стране изменений, потенциал человеческих характеров, а в конечном итоге и провидеть судьбу России.

Особенности художественного творчества в провинции. В конце XIX в. в России в сферу культурной деятельности вступило молодое поколение русских предпринимателей. Государственное и частное меценатство дало новый толчок культурной жизни провинции. Плоды благотворительности по всем законам функционирования «культурного гнезда» несли на себе отпечаток личности мецената, его культурного уровня, запросов, пристрастий. Интерес меценатов чаще всего был направлен в сферу художественной культуры: живописи, скульптуры, музыки, театра.

Новым явлением в провинции стало учреждение музеев, картинных галерей. В 1880 году в Феодосии открылась первая в России публичная картинная галерея И. К. Айвазовского. В 1885 г. в Саратове художник А. П. Боголюбов (внук А.Н. Радищева) основал художественно-промышленный музей. В создании центра живописного мастерства в Пензе активно участвовали три человека: генерал-губернатор Н. Д. Селиверстов, путешественник П.П. Семенов-Тян-Шанский и художник К. А. Савицкий. По завещанию губернатора Н. Д. Селиверстова в городе появилась коллекция картин, библиотека и средства на учреждение рисовальной школы и художественной галереи. С помощью душеприказчика Селиверстова, которым был известный путешественник и знаток искусств П.П. Семенов-Тян-Шанский, в городе было построено здание для художественного училища и галереи, и в 1898 г. состоялось их торжественное открытие. На должность директора был приглашен талантливый художник, один из участников Товарищества передвижных художественных выставок, педагог Московского училища живописи, ваяния и зодчества К. А. Савицкий. В своей деятельности на посту директора школы художник старался воплотить общественные и художественные идеалы передвижничества, основанные на воспитательной силе искусства. Он лично обращался с просьбой о поддержке ко многим своим знаменитым друзьям и коллегам. Благодаря ему, коллекция картин в Пензе пополнилась полотнами И. И. Шишкина, В. Е. Маковского, В. В. Верещагина.

К концу XIX в. можно говорить о становлении собственного самосознания провинции. Формируется культурный мир, самобытно-региональный и в то же время связанный с общероссийскими культурными тенденциями.

В 1815 г. одним из тамбовских помещиков в городе был основан публичный городской театр. К 60-м гг. более чем в ста городах работали постоянные театры и временные актерские труппы. Созданное в 1859 г. Русское музыкальное общество под руководством А. Г. Рубинштейна способствовало организации местных музыкальных обществ, народных хоров, оркестров. Усилиями местной интеллигенции в 1881 г. в Пензе открылось отделение Императорского русского музыкального общества, при котором работали музыкальные классы. Вскоре музыкальная жизнь Пензы становится гораздо насыщеннее: помимо концертов, организуются симфонические сезоны, музыкальные певческие вечера.

В отдельных сферах провинция начинала участвовать в творческих поисках уже на уровне общенациональной культуры. Выпускник Пензенской духовной семинарии А. А. Архангельский в конце XIX в. создал прекрасный хор в Петербурге, выступления которого по всей России проходили при переполненных залах. При содействии А. А. Архангельского в губернской Пензе открылось местное отделение певческого общества. Музыкальные училища во второй половине XIX в. возникли в Киеве, Казани, Саратове и других губернских городах. Многие из них впоследствии превратились в консерватории. В провинции стали появляться частные оперные антрепризы (Саратов, Пермь, Екатеринбург).

В каждом отдельно взятом провинциальном мире выделялась своя доминирующая область культуры, вокруг которой происходили основные события, собирались талантливые люди. В одних городах это была публичная библиотека, в других — картинная галерея, в третьих — музыкальное общество. Относительно новой сферой творчества в провинции стал общедоступный театр. В эпоху демократизации культурной жизни во второй половине XIX в. театр становится одним из любимых увлечений местной интеллигенции. Новые тенденции общедоступного театра в конце XIX — начале XX в. привлекают внимание столичных знаменитостей. Провинциальные города посещают писатель А. М. Горький, прославившийся своими пьесами «Мещане», «На дне», «Дачники»; актриса В. Ф. Комиссаржевская, актеры М. Тарханов из МХАТа, Г. Федотова из Малого театра.

Рост самосознания провинции в конце XIX в. проявлялся и в повышении внимания к своей истории и к своим знаменитым землякам. 17 мая 1892 г. к 50-летию гибели М. Ю. Лермонтова в Пензе был торжественно открыт памятник поэту. Его автором был известный петербургский скульптор И. Я. Гинзбург. Сквер, где был поставлен памятник, с того времени стал называться Лермонтовским.

Таким образом, к концу XIX в. художественная жизнь провинции формируется как самостоятельная сфера культурного творчества.

Региональная культура в системе общенациональной культурной жизни. Помимо влияний «извне», в социокультурном пространстве России шел постоянный внутренний «культурообмен» между различными социальными слоями, регионами, национальностями. По-настоящему великое назначение, исполненное русской провинцией, состояло в формировании духовной атмосферы для реального человека, в создании самой возможности полноценной духовной жизни вне столиц.

Россия — страна провинций. Русская провинциальность — это неуничтожимый потенциал национальной культуры, гарант ее возрождения в любой исторической ситуации. Усадьба, монастырь, малый город, дальний уезд — все это внутренняя структура и важная часть механизма развития национальной культуры. Важнейшей с точки зрения жизнестойкости нации характеристикой провинциальной культуры является то, что она чрезвычайно устойчива и самовоспроизводима. Она не связана напрямую ни с каким классом или сословием и относительно независима от столичных процессов. Пока существует в России фактор больших расстояний, плохих дорог и крайнего разнообразия населения, культура провинции не может исчезнуть. Стандарту и унификации легче поддается столичная культура — это культура образца.

Но провинция для унитарного государства — это всегда источник неопределенности, нерегулярности. В этой ситуации она может стать пассивным, но все же реальным узлом сопротивления огосударствлению, стандартизации культуры. В провинции труднее приживаются массовые формы культуры, которые являются продуктом индустрии развлечений. Роль провинции в другом — она поставляет уникальные и индивидуализированные продукты культурного творчества.