Характеристика положительных психических состояний

О, разрешите мне, волны, загадку любви, Древнюю, полную муки загадку.

Уж много мудрило над нею голов, Голов человеческих, жалких, бессильных…

Г. Гейне

Счастье. Любовь. Профессиональная заинтересованность.

Творческое вдохновение

К положительным психическим состояниям относятся счастье, любовь, профессиональная заинтересованность, творческое вдохновение.

Счастье — это состояние знакомо каждому человеку. Уже не одно тысячелетие люди спорят о том, как прожить счастливо, как быть счастливым. Философы и поэты спорили и спорят о том, что такое счастье, и жаждут его: высокого, романтического или простого, житейского. Но чаще всего встречается модель, в рамках которой счастье соотносится с неким благом, с обладанием им или созиданием его. При этом иногда забывается то, что если это благо — счастье для одних, то для других оно таковым может не являться.

Очень важно разобраться в том, что в человеческом счастье зависит от объективных условий и что — от самого человека. Настоящее счастье всегда связано с ощущением необыкновенного подъема духовных и физических сил человека, его стремлением к переживанию всей многомерности бытия, что редко дается без внутренней борьбы, сомнений, мучений.

Что же необходимо делать человеку, чтобы быть счастливым?

И. Кант считал, что в отношении счастья невозможен никакой императив, который в строжайшем смысле слова предписал бы совершать то, что делает человека счастливым. Но люди упорно продолжают искать всеобщие рецепты счастья.

Способность к счастью — своего рода талант. В нем проявляется глубина и яркость личности, ее внутренняя творческая энергия. Состояние счастья прямо противоположно состоянию безразличия. В конечном счете, это — нормальное состояние человека. Утрата способности к счастью — показатель деградации личности, душевного хаоса, неспособности найти главную линию в жизни.

Очень важно разобраться, что в человеческом счастье зависит от объективных условий, а что — от самого человека. Необходимым условием счастья является удовлетворение основных потребностей. Поэтому стремление к материальному благополучию и жизненному комфорту — норма человеческого существования. Но благополучие не должно отождествляться со счастьем. Ведь благополучие — это простое обладание благами.

А. Шопенгауэр назвал три фактора, определяющих счастье.

Прежде всего, это — что есть сам человек как личность (его здоровье, сила, красота, темперамент, нравственный характер, умственные способности, образование). Второе — что человек имеет (его имущество, собственность). Третье — чем человек является в представлении других (сто почет, ранг, слава). Первый фактор имеет явный перевес над двумя другими.

Что же может привести человека к счастью? Что для этого нужно?

В свое время А. С. Пушкин устами одного из своих героев говорил: «На свете счастья нет, но есть покой и воля». Но прошло время, и жизнь привела его к прямо противоположному мнению:

Я думал: вольность и покой Замена счастью. Боже мой!

Как я ошибся, как наказан.

«Что такое счастье — это каждый понимает по-своему», — писал когда-то детский писатель А. Гайдар.

Русская пословица гласит, что счастье всегда на стороне отважного. Японская пословица утверждает, что счастье приходит в дом, где слышен смех. Паскаль писал, что мы бываем счастливы только чувствуя, что нас уважают. По А. Шопенгауэру, здоровый нищий счастливее больного короля.

Пути настоящего счастья отыскать нелегко. Тем более, что универсальных рецептов счастья вообще никогда не существовало, да, вероятно, они и не появятся. Может быть потому, что у счастья есть свои «тайны». Одна из них — счастье существует только во взаимном общении, во взаимодействии людей. Им нельзя владеть, как домом или автомобилем. Только тогда, когда другие приобщены к «моему» счастью, а «я» к счастью других — только тогда счастье сохраняет свою полноценность, наполненность. Быть счастливым — значит уметь дарить другим богатство своей души, свой талант, свои знания.

Другая парадоксальная особенность счастья — оно никогда не бывает абсолютным и вечным. Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что, когда оно приходит, мы всегда испытываем какой-то неосознанный страх. Страх потерять его, что оно пройдет, закончится? А может быть, это и к лучшему: ведь зная об этом, мы должны с особой бережностью относиться к столь хрупкой субстанции, как счастье.

Еще одна особенность счастья заключается в том, что оно может базироваться не только на тех или иных моральных ценностях. В основе счастья, к сожалению, могут лежать и антиценности.

Трудно, например, классифицировать счастье коллекционера. В основе его заложено страстное желание иметь у себя и для себя. Желание, близкое к жадности и эгоизму. Но ведь он по-настоящему счастлив, достав редкую марку или бабочку, и испытывает при этом чувство глубокого удовлетворения. По-своему счастлив и герой романа Дж. Фаулза «Коллекционер», для которого объектом коллекционирования становятся живые люди. И его нисколько не трогает то, что его увлечение в буквальном смысле слова стоит им жизни.

Вспомним пушкинского скупого рыцаря — страсть к накопительству делала его и безмерно счастливым, когда он прятал очередную монету в свой сундук, и до смерти несчастным, когда приходилось расстаться хотя бы с медным грошем.

И все-таки есть нечто общее, что характеризует счастье каждого человека:

• — счастье нельзя найти, выиграть, получить в подарок. Его можно обрести в процессе самореализации личности;
• — счастье не есть непрерывное состояние радости, в нем нельзя пребывать. Счастье — это миг, «звездный час» человека;
• — счастье не может быть абсолютным;
• — счастье невозможно в одиночестве;
• — предчувствие счастья часто значительно острее и ярче, чем его осуществление;
• — мера счастья зависит от степени нравственности индивида: удовольствие в жизни может испытать каждый, счастье — только по-настоящему нравственный.

О любви сказаны миллионы слов и написаны книги, есть формулы любви и даны научные определения; и все же для каждого человека любовь — это тайна, которую надо познать самому.

Одни ученые считают, что пещерные люди вообще не знали любви, что она зародилась позже ненависти, зависти, дружелюбия. Другие полагают, что ее не было даже тогда, когда возникло единобрачие. Существует мнение, что и во времена античности любви еще не было. Однако другие ученые полагают, что феномен любви появился примерно пять тысяч лет назад. И однажды появившись, любовь прочно заняла свое место в жизни человечества и его культуре.

Это самое загадочное и многогранное чувство, отличающееся деятельностью, всеобъемлющим влиянием на поведение и тесной связью с другими чувствами: любовь возбуждает широкий спектр переживаний — от блаженства и восторга до горя, унижения, ревности, отчаяния и ненависти (неразделенная или обманутая любовь).

Любовь автоматически не вырастает из полового инстинкта. Если представить себе, что человек никогда не испытывал любви к брату, сестре, родителям, привязанности к друзьям, то вряд ли его половой инстинкт сам по себе перерос бы в любовь. Б. Шоу определил это состояние как чудовищное преувеличение различий между одним человеком и всеми остальными.

Любовь в разных ее проявлениях описана в разных культурах, у разных народов, в разные времена.

Любовь юного египетского фараона Эхнатона к своей жене Нефертити вошла в историю. Это, пожалуй, первая известная нам история великой любви. В сотнях надписей, десятках скульптур воспевал фараон свою любовь к Нефертити, а легенды о ней передавались из поколения в поколение. Очень многие мифы Древней Греции посвящены любви.

В древнеиндийской книге любви «Ветка персика» сказано:

Три источника имеют влечения человека: душу, разум и тело.

Влечение душ порождает дружбу.

Влечение ума порождает уважение.

Влечение тела порождает желание.

Соединение трех влечений порождает любовь.

Но в каждой культуре, в разные эпохи эти описания любви имеют свои оттенки. Вот как выразил пленительность этого чувства Ф. И. Тютчев.

Но есть сильней очарованья:

Глаза, опущенные ниц…

И сквозь опущенных ресниц Угрюмый, тусклый огнь желанья.

Но такое описание неуместно, скажем, в персидских любовных двустишиях, создаваемых в совершенно ином ключе:

Любимая вошла в мой шатер, И птица моего сердца в смятении.

Свеча вставлена в фонарь, И мотылек горестно бьется о стекло.

К какому же возрасту человек созревает настолько, чтобы испытывать муки и радость первой любви? Обычно первой называют юношескую любовь. Но это не так.

Размежевание мальчиков и девочек в играх завершается примерно к восьми-девяти годам. Но, даже играя врозь, они тянутся друг к другу. Эта тяга выражается на первый взгляд странно: высокомерным безразличием и пренебрежением. Дети хвастаются друг перед другом, подсматривают, насмешничают. Но в этом презрении — скрытый интерес.

Все это говорит о ясном ощущении своих «половых ролей», и не случайно в эту пору может возникнуть первая сердечная привязанность. Это отнюдь не дружеское расположение, а любовное чувство. В художественной литературе его изображали не раз.

Напомним «Детство Никиты» А. Толстого. У девятилетнего мальчика пробудилась любовь к синеглазой сверстнице Лиле. Сам Никита не называет свое чувство любовью, но когда другая девочка, Аня, оказывает ему непонятное и, как ему кажется, назойливое внимание, он вдруг догадывается: «У нее то же самое, что у меня с Лилей».

В 10—12 лет девочки и мальчики не очень ладят между собой, но их «взаимное притяжение» усиливается. Это уже «вторая любовь». Педагоги стыдливо именуют дружбой влюбленности двенадцатилетних; писатели проявляют больше искренности и прямоты. Р. Фраерман так и назвал свою книгу — «Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви».

Каков же предельный возраст любви? И можно ли вообще установить пределы? Мнения на эту тему различны.

В первой половине XIX в. О. Бальзак «открыл», что и после 30, и после 40 женщина не только думает о любви, но и любит. Более того, он показал, что переживания 30—40-летней женщины глубже и богаче «любовной горячки» юности.

Видимо, вообще нет возрастных границ для любви.

Например, Гёте на 75-м году жизни влюбился и сделал предложение 19-летней Ульрике фон Левецов. Старому Джолиану Форсайту (из романа Голсуорси) было за 80, когда он полюбил красавицу Ирен. Он не рассчитывал на взаимность, ему достаточно было ее присутствия, чтобы испытывать радость.

Влияние любви на поведение и на личность — глубоко и многогранно. В частности, влюбленный человек, как правило, не видит недостатков в любимой и преувеличивает ее достоинства. «Ослепление» любви проявляется в том, что любовь доверчива, и порой верит слепо. Когда верить уже нельзя, любовь обманывает себя, отворачиваясь от того, что очевидно для всех. Влюбленный упорно не видит того, что ясно всем вокруг, он хватается за любое оброненное слово, по-своему толкует его, лишь бы не потерять надежды.

В этом поразительное сходство любви и «навязчивых состояний», с которыми сталкиваются психологи и психиатры. В повести И. Бунина «Митина любовь» это сходство прослеживается с клинической отчетливостью. Митя не в силах совладать со своей любовью, и она приводит юношу к самоубийству.

По можно ли вообще совладать с любовью? Подчинена ли любовь воле и рассудку? Чаще считают, что не подчинена; но такое суждение представляется легковесным. Зарождающуюся любовь можно «остановить» волевыми усилиями, а любовь «созревшую», подчинившую себе все помыслы и душевные движения, «потушить» не так просто.

В классической литературе встречаются утверждения, что способность любить — редкий талант. Ведь в жизни далеко не каждому дано испытать глубокое чувство любви. Скорее всего, причина не во врожденном «таланте любви», а в особенностях воспитания. Любовь порождает другие переживания, которые, в свою очередь, воздействуют на нее. Гордость любимым упрочивает любовь; если же приходится стыдиться и краснеть за любимого человека, это может разрушить и убить чувство. Угасшая любовь, как правило, не возвращается, не вспыхивает заново. Если ее не удалось удержать, то повторно завоевать редко бывает возможно. Любовь называют самым капризным чувством. Абсолютных правил нет; связь любви с другими проявлениями душевной жизни сложна и трудноуловима. Поэтому попытки вмешаться в чужие любовные дела бессмысленны и бесполезны.

К примеру, вполне современно звучит двухтысячелетней давности рассказ Плутарха по поводу развода римского консула Павла Эмилия: «Некий римлянин, разводясь с женой и слыша порицания друзей, которые твердили ему: „Разве она не целомудренна? Или не хороша собой? Или бесплодна?“ — выставил вперед ногу, обутую в башмак, и сказал: „Разве он не хорош? Или стоптан? Но кто из вас знает, где он мне жмет ногу?“».

Некоторые считают, что разлюбить, а тем более полюбить другого — смертный грех. Требования вечной любви приходят в столкновение с психофизиологией человека. По словам одного писателя, «любовь до гроба» отличается от «обыкновенной» лишь тем, что она чуть менее продолжительна.

Чувство любви не застывает, а с течением времени меняется, проходит «этапы развития»: любовь-страсть в ходе совместной жизни превращается в любовь-привязанность. Чувство постепенно становится не столь бурным, но более глубоким, теснее связывается с с другими элементами душевной жизни. И случается, что любовь-привязанность к одному человеку уживается с зародившейся любовьюстрастью к другому. Это может привести к мучительному внутреннему разладу и драматическим столкновениям.

Нетрудно заметить, что существуют различные виды любви. Еще древние греки различали два рода любви. Эрос — это любовь, стремящаяся к поискам чего-то совершенного и дающая удовлетворение лишь при условии обладания предметом любви. Агапэ — любовь, направленная только на благо объекта любви. Лучший пример последней — братская или родительская любовь. А любовь мужчины и женщины греки считали проявлением эроса.

Наши современники не пользуются столь древними терминами, но тоже различают разные виды любви.

К примеру, Л. Н. Толстой выделил «любовь деятельную» и «любовь красивую»: «Любовь деятельная заключается в стремлении удовлетворить все нужды, все пожелания, прихоти, даже пороки любимого существа». А любовь красивая «заключается в любви красоты самого чувства и его выражения. Для людей, которые так любят, — любимый предмет любезен только настолько, насколько он возбуждает то приятное чувство, сознанием и выражением которого они наслаждаются. Люди, которые любят красивой любовью… часто переменяют предметы своей любви, т.к. их главная цель состоит только в том, чтобы приятное чувство любви было постоянно возбуждаемо».

Современные представления о любви базируются на том, что любая теория любви должна начинаться с вопроса о сущности человека и его существования. «В любви имеет место парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом двумя» — пишет Э. Фромм.

Любовь — это не счастливая случайность или мимолетный эпизод, а искусство, требующее от человека самосовершенствования, самоотверженности, готовности к поступку и самопожертвованию. В своей книге «Искусство любви».

Э. Фромм выделяет пять элементов, присущих любви: давание, забота, ответственность, уважение и знание.

Что же один человек может дать другому? Он дает себя, самое драгоценное из того, что имеет, он дает свою жизнь. Но это не обязательно должно означать, что он жертвует ее другому. Он дает ему свою радость, свой интерес, свое понимание, свое знание, свой юмор, свою печаль. Даванием своей жизни он обогащает другого человека, усиливает его жизнеспособность. Давая, он вызывает в другом человеке что-то такое, что возвращается к нему обратно: побуждает другого человека тоже стать дающим, и они оба разделяют радость, которую сообща принесли в жизнь.

Любовь — это проявление интереса и заботы к объекту любви, душевный отклик. То, что любовь означает заботу, наиболее очевидно на примере любви матери к своему ребенку. Никакие ее заверения не убедят нас в том, что она действительно любит, если она не заботится о ребенке. Но когда мы видим ее заботу о своем чаде, мы верим в ее любовь.

Быть ответственным — значит быть в состоянии и готовности отвечать. Любящий человек чувствует ответственность за самого себя. Ответственность могла бы легко перерождаться в желание превосходства и господства, если бы в любви не было уважения.

Уважение предполагает отсутствие эксплуатации. «Я хочу, чтобы любимый мною человек рос и развивался ради самого себя, своим собственным путем, а не для того, чтобы служить мне. Если я люблю другого человека, я чувствую единство с ним, но с таким, каков он есть, а не с таким, каким он необходим мне в качестве средства для моих целей» — писал Э. Фромм. Он рассматривал любовь как один из путей познания тайны человека, а знание — как аспект любви, являющийся инструментом познания, позволяющим проникнуть в самую суть.

Таким образом, любовь — это активная заинтересованность в жизни того, кого мы любим. Но одновременно любовь — это и процесс самообновления и самообогащения. Любовь недостижима для тех, кто не стремится развивать свою личность.

Профессиональная заинтересованность является важнейшим психическим состоянием, ибо потеря устойчивого интереса к работе означает дисквалификацию специалиста. Человек, имеющий высокий профессиональный интерес, работает активно, с полной отдачей сил, знаний и способностей. Это состояние сопровождается приятными эмоциональными переживаниями.

Разнообразие и творческий характер профессиональной заинтересованности приводит к состоянию творческого вдохновения, которое проявляется в творческом подъеме, обострении восприятия, возникновении целого ряда комбинаций оригинальных впечатлений и т. д. Вдохновение профессионала — всегда единство его таланта, знаний и кропотливого каждодневного труда.