История профессиональной этики

Профессиональная этика как система ценностей, определяемых принадлежностью человека к конкретному виду деятельности, возникает в культурах Древнего мира в условиях сложившегося разделения труда, когда знания, умения и навыки, функции и права шаманов, вождей, впоследствии — жрецов, целителей, носят сакральный характер и передаются избранным, наиболее достойным, кого обучают, отбирают, выбирают и кому доверяют то, что не может быть известно случайным непосвященным людям. На основе представлений о милости тотемных покровителей (позднее богов и иных высших сил) складывались требования к деятельности, результат которой не всегда зависел от человека. Это касалось и пахаря, уповающего на погоду, и охотника, пытающегося перехитрить зверя, и целителя, чьи усилия и знания применяются к конкретному человеку, к его организму, жизнь которого покрыта тайной.

Поэтому, в особенности в условиях дописьменной культуры, специальная деятельность, от результата которой зависели судьбы и сама жизнь людей, не только передавалась практически путем подражания, но и в первую очередь подвергалась сакрализации. Это и жречество, и покровительство богов, и вплетение истории ремесел в ткань мифов и священных книг. Ореол тайны покрывал деятельность жрецов, приносящих жертвы богам. Жрецы (например, брамины в Древней Индии) принадлежали к особому разряду — знатоков и хранителей разных, в том числе медицинских знаний и технологий, записанных в Аюрведе, «пауке о долголетии» (около IX в. до н.э.), именно и только они могли лечить, не имея нрава брать за это плату, пока из их среды не образовалась каста медиков-практиков — каста ведия. В дальнейшем брамины уже только преподавали врачебное искусство и именовали себя гуру^[1].

В Аюрведе, в частности, отмечалось: «Врач… должен быть здоров, опрятен, скромен, терпелив… Речь его должна быть тихая, приятная и обнадеживающая. Он должен обладать чистым, сострадательным сердцем, строго правдивым характером, спокойным темпераментом, отличаться величайшей умеренностью и целомудрием, постоянным стремлением делать добро»^[2].

Исследователи предполагают, что идеи клятвы Гиппократа, возможно, были подхвачены из древнеиндийской врачебной практики с высокоразвитой этической составляющей, поскольку «в древней Индии существовала проповедь, которую учитель искусства врачевания произносил перед своими учениками на торжественной церемонии, посвященной окончанию обучения. Она приведена в трактате «Чарака-самхита»: «Вы должны всей душой стремиться к исцелению больного. Вы не должны предавать своих больных даже ценою собственной жизни… Вы не должны пьянствовать, не должны творить зло или иметь злых товарищей… Вы должны быть рассудительны и всегда стремиться совершенствовать свои знания. Когда вы идете в дом больного, вы должны направить свои слова, мысли, разум и чувства ни к чему иному, кроме как к своему больному и ею лечению… Ни о чем из того, что происходит в доме больного человека, не следует говорить… никому, кто, пользуясь полученными знаниями, мог бы повредить больному»^[3].

Уже тогда формировались догадки о том, что реальную помощь сородичам и людям вообще может оказать не всякий человек, но специально обученный и усердный, терпеливый, сообразительный, небезразличный к другим, готовый к самопожертвованию.

В начальный период истории развития ремесел, наук и искусств формированию представлений об их значимости, их моральных основ, их идеологии служила сакрализация в виде мифов о покровительстве богов, каждый из которых научил и содействовал определенным видам деятельности. За этим стояла, может быть, и наивная, но объяснимая вера в то, что милость богов, удача в труде скорее придет к лучшим и достойным, чем наоборот. С формированием ценностей традиционных культур в историческом прошлом складываются нормы и правила профессионального поведения, его этика, при этом значительную роль играют обрядность, верования, религиозные институты, церковь. Греческий Гермес (Меркурий в Риме) были покровителями пастухов и торговцев, Дионис — виноградарей и виноделов, Артемида — охотников, Посейдон — мореплавателей, Аполлон — всех искусств, музы — дочери Зевса и Мпемозипы — покровительницы наук, поэзии и искусств. Покровителями врачевания у греков были Аполлон, Асклепий, Гигея, Панакея, у римлян — Эскулап. Пантеон греческих богов определял круг ремесел, занятий древних эллинов. Место и роль на Олимпе помогали понять значимость, ценность каждого из них. «Долг ради свободы… выражался принципом „чему не способствует Бог, то не сопровождается успехом“. Так, горшечник перед началом работы обращался к… Афине Эргане с просьбой об успехе своего дела, кузнец — к богу кузнечного дела Гефесту, принося им обязательную жертву и клятву»^[4]. Покровительницей психологов многие полагают героиню античного мифа Психею, однако Общество православных психологов СанктПетербурга выбрало своим покровителем Феофана Затворника^[5]. Становление профессиональной этики в психологической практике связано с историей профессии психолога, которая формируется в медицинской среде. В Древнем мире складывались основы отношения к профессии. Предшественниками профессиональных сообществ врачей были общины орфиков, пифагорейцев. Согласно уставу пифагорейской школы философ (т.е. «любящий мудрость») должен вести определенный образ жизни, включающий воздержание от мясной пищи, ежедневные упражнения в запоминании важнейших истин, поддержание хорошей физической формы, ежедневный самоотчет в нравственности содеянного. Пифагорейцы имели представление о значимости коллегиальности, о взаимной помощи, профессиональной тайне, верности долгу, заботе о престиже общины.

Уже в Древнем мире профессионализм связывался с образованностью, широтой кругозора. Еще Аристотель в «Политике» обратил внимание, что среди имеющих отношение к медицине, есть три типа людей: практикующий врач, творческий исследователь, знакомящий практика со своими выводами, и просто образованный в медицине человек. И добавляет, что подобное деление существует в других специальностях.

Именно в медицине впервые возникают представления о несовместимости с врачеванием злоупотребления доверием больного, манипулирования его волей, необходимости заботы о непричинении боли, которой можно избежать, так же, как и невольного вреда. Постепенно эти требования складывались в кодексы, уставы профессиональных цехов, сочетавшие как специальные сведения, описания рецептов и технологий, так и моральные обязательства и запреты.

Профессиональные знания по психологии распространяются философами: выдающиеся философы древности Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель (автор первого целостного сочинения по психологии «О душе»), китайский мыслитель Конфуций высказали немало идей о душевном равновесии, мудром образе жизни, ее ценностях, человеколюбии, гуманности и умении жить в согласии с собой и окружающими.

Известно, что Гиппократ (около 460—370 до н.э.) писал о значимости психологического контакта, доверия пациентов, ему приписывают в связи с этим фразу «Некоторые больные, несмотря на сознание обреченности, выздоравливают только потому, что уверены в мастерстве врача»^[6]. В знаменитой клятве Гиппократа говорится о важных этических заповедях врачебной этики: недопустимости нанесения вреда пациенту, об уважении учителей профессии. Названные заповеди применимы и обязательны и для профессиональных психологов. Как отмечает современный автор биографии Гиппократа, «Главные слова Гиппократовой этики — это „интерес больного“»^[7].

Сегодня мы можем оценить по достоинству моральные требования медицинского кодекса, который проповедует уважение к больному и, в более широком смысле, уважение к жизни"^[8]. Наряду с этим французская исследовательница отмечает, что Клятва запрещала использовать профессию для совращения кого бы то ни было, даже рабов", — что в текстах Гиппократа и его последователей неоднократно подчеркивается необходимость мягкости в обращении с пациентами: «Мягкость — это прежде всего отказ от насилия…» «Врач-гиппократик, автор „Эпидемий“… относит эту заботу и предупредительность к тому типу поведения, что называется немного устаревшим словом „любезность“. Это — особое внимание, которое оказывает врач больному, чтобы быть ему приятным… К „любезностям“ врача автор „Эпидемий“… наряду с приятным внешним видом причисляет его речи… Врачу нужно было уметь убеждать или брать с собой специалиста в этом искусстве»^[9]. При этом модель взаимоотношений с пациентом рассматривается как диалог: «Заметки автора „Эпидемий“… дают понять, что врач-гиппократик учитывал двусторонность диалога… Диалог — начальная стадия сотрудничества врача и больного для борьбы с болезнью. Самая известная и самая необычная формулировка этого сотрудничества находится в первой книге „Эпидемий“: „Искусство состоит из трех слов: болезнь, больной и врач. Врач — это служитель искусства, больной должен противостоять болезни вместе с врачом“. Роль, отведенная больному в этом тексте такова, что он, а не врач находится в центре медицинского процесса. Это он противостоит болезни в сотрудничестве с врачом»^[9].

Модель сотрудничества с клиентом (пациентом) как наиболее продуктивная и сегодня рассматривается в качестве главной в работе психолога, будь то консультативная психология или психиатрия, первая классификация в которой также была предложена Гиппократом.

Исследователь психологической деонтологии отмечает роль христианской традиции человеколюбия («любви к ближнему и дальнему») в становлении норм профессионализма помогающих профессий: «На основе анализа представлений о психологической помощи в исторической ретроспективе показано, что психологическая помощь в России и на Западе имеет корни в христианстве. Различия в иерархии ценностей протестантизма, католицизма и православия определяют психологические особенности мотивации помогающих в трех конфессиональных моделях помощи»^[11].

Сформировавшиеся в церковной обрядности традиции молитвенного поведения, исповеди, проповеди стали прообразами психологических методик совладания, самодисциплины, поддержки, консультирования, реабилитации. Почитание Иисуса, апостолов, святых, древних врачей основывалось в том числе и на их умении остановить гнев, открыть людям ценность милосердия, смирить агрессию толпы (вспомним, например, евангельскую историю с блудницей, которую хотели забить камнями). Высокий авторитет в традиционных обществах служителей культа, позиционировавших себя как представителей высших сил, обеспечивал доверие масс, а заодно и основанную на нем действенность психологического воздействия.

Отсутствие психологической традиции, недостаточность психологических знаний способствовали и массовой боязни душевнобольных. Вера в одержимость их демонами, во вселение в них злых духов приводит к массовым демоиоманиям. Сами душевнобольные подвергались жестокой дискриминации за «вселившихся бесов», «одержимость демонами», большинство из них подобно преступникам и животным содержались на цени, многих казнили. «Одержимость могла возникать различным образом: демоны по собственной инициативе вселялись в людей, удалившихся от бога и религии; люди сами вступали в связь с демонами; одержимость или порча насылалась на людей посредством особых приемов колдовства со стороны лиц, вошедших в сношения с демонами, колдунов и колдуний»^[12].

В России преследование душевнобольных носило несколько более мягкий характер, «Понятие о душевной болезни, как о чем-то независимом от сверхъестественных сил, уже существовало в России в течение всего XVII века. …Видимо, благодаря пассивности русского духовенства, русские люди не подвергались такой многовековой демонологической обработке, какая была уделом населения католических стран в течение всего средневековья»^[13].

В Европе душевнобольные содержались в монастырях безо всякого ухода, хотя в Турции уже в XVI в. в Константинополе специальная больница отличалась невиданным благоустройством.

Особого внимания заслуживает «Завещание Парацельса» выдающегося алхимика и врача Средневековья (XVI в.), поставившего ряд важнейших этических проблем. В том числе о значимости стремления к научно обоснованным и подтвержденным практикой способам помощи людям: «Совершенствуй свое врачебное искусство, не уклоняйся ни на шаг от своего призвания до тех пор, пока Бог не призовет тебя к себе, и всеми силами противодействуй ложным искусствам и учениям в медицине»^[14]. Он завещает своим последователям принцип гуманности и служебного альтруизма: «Стремись любить больных больше, чем самого себя… Ты должен оказывать помощь женщинам, утешать советом и добрым словом всех тех, кто страдает от уныния. Поскольку больному посылает врача сам Христос, ты, всякий раз подходя к одру страждущего, должен воспринимать себя как Божьего избранника и действовать в соответствии со словами Спасителя о любви к ближнему»^[15].

Парацельс обращает внимание на справедливость материального вознаграждения за услуги врача («Никогда не бери денег, которых ты не заслужил»), впервые обращает внимание на автономию личности ребенка («…не заставляй насильно лечиться детей»)^[9]. При этом Парацельс говорит и о важности сохранения достоинства врача как представителя помогающей профессии, которому могут и не заплатить сильные мира сего: «Никогда не лечи князей и знатных людей, если они не заплатят вперед, причитающийся тебе гонорар… не лечи благородных дворян в их замках, а монахов или монахинь — в их монастырях… Никогда не лечи тех, кто презирает врачей, но, несмотря на это, требует помощи»^[9].

Знаменательной вехой в истории психологии стало осмысление психиатрии как области медицинского знания и понимания психиатрических пациентов как больных, требующих специального ухода, уважения их человеческого достоинства. Революционным шагом, отменившим содержание больных на цепях и в наручниках было распоряжение французского врача Пинеля в Бисетре. «40 несчастных душевнобольных, многие годы стонавших под бременем железных оков, были выпущены во двор, на свободу, стесненные только длинными рукавами рубашек; по ночам в камерах им предоставлялась полная свобода. С этого момента служащие избавились от всех тех несчастных случайностей, каким они подвергались, в виде ударов и побоев со стороны закованных в цепи и в силу этого всегда раздраженных больных. Один из таких несчастных находился в этом ужасном положении 33, а другой — 43 года; теперь на свободе они спокойно разгуливают по больнице»^[18].

В Новом времени с развитием рыночных отношений и рынка психологических услуг этические основы профессиональной деятельности психологов формировались под влиянием врачебной этики, кристаллизовались в опыте конкретных школ, сообществ, озабоченных чистотой своих рядов, нераспространением рецептов, секретов профессионального мастерства, сохранением материального благополучия. В настоящее время ситуация изменилась. Профессиональная деятельность специалиста не замкнута пределами организации, фирмы, она контролируется межпрофессиональными нормами природопользования и охраны здоровья, законами о правах потребителей и нормами межличностного общения. В условиях информационного общества нарушения в любой из этих сфер становятся достоянием СМИ, общественности, способны не только влиять на уровень продаж конкретной фирмы, но привести к ее разорению и даже к недоверию потребителей целой отрасли. Этика специалиста обусловливает стратегии корпоративного мышления, становится предметом обсуждения и своеобразным рекламным продуктом.

В профессиональной этике неизменно провозглашаются гуманистические идеалы деятельности корпорации специалистов. Профессиональная этика — это свод этических норм, принципов деятельности специалистов, сформированных межнациональными корпоративными объединениями, такими, как Всемирная организация здравоохранения.

В истории этических учений учение о долге — деонтология — обозначенное так И. Бентамом в сочинении «Деонтология, или Наука о морали» (1834) постепенно получает статус медицинской этики. История профессиональной этики психолога связывается с именами 3. Фрейда, основавшего методику доверительной беседы с пациентом, дающей материал для анализа подсознательных влечений, как основы лечения истерии, консультирования в психиатрии. Развитие научно-технического прогресса привело к появлению профессий, требующих особого психического склада, специфических личностных качеств, что вызвало к жизни психологическое тестирование, определяющее профессиональную пригодность.

Профессионализм психологов и их долг перед обществом в историческом прошлом связывался в основном с деятельностью врачей-психиатров, поскольку то, что сейчас называется психологической поддержкой, консультацией, осуществлялась церковью, семьей и другими социальными институтами. Когда психиатрию стали использовать власть имущие как средство борьбы с «неудобными», синонимами бесчеловечного обращения с людьми стали «смирительная рубашка», «лоботомия». Озабоченность общества этикой психологов и психиатров издавна беспокоила лучшие умы, подтверждением чему являются литературные произведения: «Палата № 6» А. П. Чехова, его же «Черный монах», «Полет над гнездом кукушки» К. Кизи, «Заводной апельсин» Э. Берджеса.

Параллельно шли поиски наиболее гуманных способов лечения, в психиатрии стали применять душ Шарко, психоанализ, арт-терапию. Обращение к биографиям выдающихся психологов прошлого показывает, что весомый вклад в науку и практику внесли те из них, кто понимал роль психологии как фактора поддержки и помощи человеку в его самопознании и развитии. Россия — страна великой психологической школы, чей авторитет, но праву признан во всем мире. Имена В. Бехтерева, И. Павлова, Г1. Блонского, Л. Выготского, С. Рубинштейна, Б. Ананьева,.

A. Леонтьева, Б. Теплова, Д. Узнадзе, наметивших пути гуманистического развития общества, оснащенного знанием о человеческой душе и нацеленного на понимание другого, знаменовали не только этапы развития психологии как науки и практики, но и ее новые направления. Их отличали широта интересов, преданность науке, высокая личная культура. Примерами преданности профессии, ее этики служат многие имена, но можно особо отметить В. М. Бехтерева. Современники подчеркивали невероятную трудоспособность.

B. М. Бехтерева, по инициативе и при участии которого возникло 50 учреждений, среди которых Психоневрологический институт, Институт мозга; открыто 10 журналов: «Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В. М. Бехтерева», «Неврологический вестник» и др. Коллегам с ним работалось легко и свободно, он заботился об организации рабочего места, об обеспечении исследователя нужной ему аппаратурой, экспериментальными животными и т. п., помогал и деньгами. При этом он был скромен и нетребователен, не употреблял алкоголь и не курил, три раза в неделю проводил приемы больных на дому с восьми часов вечера и нередко до глубокой ночи (до 40 больных за вечер). Именно Бехтерев около 100 лет тому назад впервые стал использовать для пациентов с психиатрическим диагнозом трудотерапию, арттерапию, гарденотерапию по желанию и возможностям пациентов: вязание, вышивание, плетение кружев, роспись фаянса и фарфора, выращивание овощей, цветов, фруктовых и декоративных деревьев и кустов^[19]. Известна и фраза Бехтерева о психологическом воздействии врача, ставшая крылатой: «Больной приходит к врачу с „эмоцией ожидания“… Если больному после первого посещения врача не стало легче, — это не врач».

Постановка проблем адаптации с целью помощи детям с задержками в развитии, слепоглухонемым от рождения, с поражениями мозга и психики в результате заболеваний и травм, была не только шагом доброй воли, но и становилась этапом в развитии науки. Понимание специфики психологических проблем здоровых людей, попадающих в сложные жизненные ситуации, обусловленность видения жизни ранним опытом родительской семьи и пр. сформировали этику психологической поддержки, помощи в совладании в XX в.

Однако успехи психиатрии сопровождались в том числе и нарушением элементарных норм морали. Наиболее вопиющие факты связываются с развитием так называемой «евгеники». Психиатрический конгресс в Германии (Дрезден, 1922 г.) принимает предложение легализации эвтаназии. На практике последствия этого были чудовищны по масштабам жестокости. В 1933 г. Гитлер вводит нацистский акт, санкционирущий стерилизацию больных, страдающих наследственными заболеваниями, в первую очередь душевнобольных. В течение шести лет было проведено 375 000 насильственных стерилизаций, более 300 000 у людей, признанных психически неполноценным. При этом не по приказу, а с одобрения Гитлера, по предложениям, «с подачи» психиатров (в частности, всемирно известного доктора Эрнста Рудина, профессора психиатрии Мюнхенского университета) широко применялась «активная эвтаназия». 275 000 душевнобольных пациентов были убиты в течение 1939—1945 гг. (по протоколам Нюрнбергского процесса) в газовых камерах, сожжены в печах, уморены голодом^[20].

Данный жестокий исторический опыт является для нас не только свидетельством массовых нарушений профессиональной этики, но и уроком опасности идей «улучшения человека». Благодаря формированию гуманистического направления в психологии, в котором А. Маслоу, А. Адлер утверждали необходимость признания достоинства каждого человека, его права на реализацию своих возможностей, ценности любой судьбы, произошло в том числе и разграничение специализаций в деятельности психологов, самоопределение специалистов в области психологического консультирования как не-психиатров и не-психотерапевтов. Среди них видное место занял К. Роджерс, впервые назвавший обращавшихся к нему людей не пациентами, а клиентами и выпустивший в 1942 г. знаменитый труд «Консультирование и психотерапия».

В СССР впервые вопрос о деонтологии как долге медиков поставил в своей книге один из основателей отечественной онкологии Н. Н. Петров, определив ее предмет, как учение «о принципах поведения медицинского персонала не для достижения индивидуального благополучия и общепризнанной почтенности отдельных врачей и их сотрудников, но для максимального повышения суммы полезности лечения и максимального устранения вредных последствий неполноценной медицинской работы»^[21]. Названые в его книге проблемы послужили основанием и для рефлексии психологов.

Позорной страницей в истории отечественной психиатрии стала «карательная» практика помещения в клиники за «безумные идеи», не соответствующие официальной идеологии в СССР, и принудительное «лечение», жертвами которой стали В. Буковский, П. Григоренко, Б. Евдокимов, А. Есенин-Вольпин, П. Иванов, Ж. Медведев, В. Новодворская, М. Шемякин, и еще сотни и тысячи инакомыслящих, как осужденных, так и признанных психиатрически больными с часто повторявшимся диагнозом «вялотекущая шизофрения». Единственным частичным оправданием советским психиатрам может быть только то, что каждый из них понимал, что репрессии могут коснуться и их самих.

Исследования и открытия психологов, их эксперименты в значительной мере определили облик современной культуры — дизайн интерьеров офисов и машин, цветовое решение рекламы, расчет форм ручек, приятных для глаз очертаний приборов и инструментов и многое другое, что психологически выверено и обеспечивает не только сбережение ресурсов и времени человека, но и саму гуманность развития общества. Вклад психологов впервые был отмечен на самом высоком уровне, когда в 2002 г. Нобелевская премия (точнее — половина ее) по экономике была вручена психологу из Принстонского университета (Нью-Джерси, США) Даниэлю Кинеману. Он показал, что экономическое поведение людей определяется не только расчетом и доводами рассудка, но и нерациональными мотивами, вроде приятных или наоборот воспоминаний о прошлом опыте, страхами и пр.

В современном мире востребованы все отрасли психологической науки и практики, во всех них актуальна грань гуманистического вмешательства в психическую жизнь человека. Изначальный принцип всякой профессиональной этики, ее гуманистическое основание — «Не навреди!» Сегодня, когда каждое профессиональное сообщество заботится об этической стороне своей профессии, психологам важно помнить, что любой контакт с представителем их профессии является вмешательством в подчас хрупкий мир психики человека. Утверждение этических начал профессиональной деятельности способствует прогрессу общества, поскольку ставит вопрос об ответственности и надежности человека на работе. Эти процессы потребовали дальнейшего осмысления психологии индивидуальности человека, в которой утверждались принципы информированного (осведомленного) согласия, недискриминации, справедливого и гуманного отношения к клиенту. В противоположность патриархальной морали — профессиональная этика утверждает первичность служебных обязанностей и вторичность личного и семейного долга. Во всех профессиях общество требует отказа от использования служебного положения госслужащими в личных целях. Профессионал не имеет права получать иных доходов за труд, кроме оговоренной заработной платы или обозначенного в контракте вознаграждения. Любое иное вознаграждение, услуга, обусловленные характером труда, занимаемой должностью, может рассматриваться как факт коррупции или конфликта интересов. Законодатель объясняет, что конфликт интересов — это «ситуация, при которой у медицинского работника или фармацевтического работника при осуществлении ими профессиональной деятельности возникает личная заинтересованность в получении лично либо через представителя компании материальной выгоды или иного преимущества, которое влияет или может повлиять на надлежащее исполнение ими профессиональных обязанностей вследствие противоречия между личной заинтересованностью медицинского работника или фармацевтического работника и интересами пациента»^[22].

Нарастающие темпы развития инноваций в индустрии создают новые возможности и свободы, но и новые угрозы. Стандарты профессиональной этики помогают новым поколениям работников способствовать развитию экономики и культуры, повышать качество товаров и услуг, применяемые в психологической практике, они дают надежду на сохранение душевного здоровья и равновесия перед вызовами современности.

Права и обязанности психологов, а также права пациентов регулируются законодательством. Постановлением Правительства Российской Федерации установлено, что «медико-психологическая реабилитация военнослужащих после выполнения ими задач, неблагоприятно отражающихся на состоянии здоровья, при наличии медицинских показаний проводится бесплатно за счет средств, выделяемых из федерального бюджета на содержание Министерства обороны Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба»^[23]. Созданы специальные подразделения Министерства по чрезвычайным ситуациям (МЧС), оказывающие помощь населению. Приказ МЧС РФ от 20 сентября 2011 г. № 525 «Об утверждении порядка оказания экстренной психологической помощи пострадавшему населению в зонах чрезвычайных ситуаций и при пожарах» устанавливает порядок оказания экстренной помощи психолами и их обязанности. Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 19 июля 2000 г. № 54 (ред. от 24 ноября 2008 г.) «Об утверждении Методических рекомендаций по организации деятельности государственного (муниципального) учреждения „Центр экстренной психологической помощи по телефону“». Предполагается, что центры сделают доступной и своевременной психологическую помощь по телефону, будут обеспечивать «возможности доверительного диалога». В постановлении отмечается, что «деятельность Центра направлена на реализацию права семьи и детей, на защиту и помощь со стороны государства, снижение психологического дискомфорта, уровня агрессии у людей, включая аутоагрессию и суицид, формирование психологической культуры и укрепление психического здоровья, атмосферы психологической защищенности населения, в том числе несовершеннолетних»^[24].

• [1] См.: U RL: http://www.letopis.info/themes/medicine/medicina_clrevney_indii.htrnl (дата обращения: 01.07.2015).
• [2] Цит. по: Вагнер Е. Л., Росновский Л. Л. О самовоспитании врача. Пермь: Пермское книжное издательство, 1976. С. 157. URL: http://sohmet.ru/books/item/f00/s00/z0000017/ (дата обращения: 20.05.2016).
• [3] Сорокина Т. С. Древняя Индия. Древнеиндийская медицина. URL: http://lcchcbnik.inlo/488/21.htm (дата обращения: 07.05.2016).
• [4] Букреев В. И., Римская И. Н. Этика права. М., 1998. С. 241—242.
• [5] Православный интернет-портал «Азбука веры». URL: http:/www/azbyka.ru (дата обращения: 07.05.2016).
• [6] URL: http://www.dental-revue.ru/index.php?page= 15&artId= 16 (дата обращения: 28.06.2015).
• [7] Жуана Ж. Гиппократ. URL: http://romanbook.ru/book/9 241 359/ (дата обращения: 23.06.2015).
• [8] Жуана Ж. Гиппократ.
• [9] Там же.
• [10] Там же.
• [11] Веселова Е. К. Психологическая деонтология: автореф. дис.
• [12] Осипов В. П. Курс общего учения о душевных болезнях. С. 203.
• [13] Каннабих 10. В. История психиатрии. Л.: Государственное медицинскоеиздательство, 1928.
• [14] Завещание Парацельса (к вопросу о медицинской этике движения «Врачпростого Человека»). URL: http: //infomed-sar.ru>publication/50 398 (дата обращения: 20.05.2016).
• [15] Завещание Парацельса.
• [16] Там же.
• [17] Там же.
• [18] Канпабих Ю. В. История психиатрии.
• [19] См.: Никифоров А. С. Бехтерев. М.: Молодая гвардия, 1986. URL: http://bookre.org/reader?file= 1 491 121 (дата обращения: 07.05.2016).
• [20] См.: Рычкова О. В. Биоэтика в медицине и клинической психологии: учеб, пособие. Белгород, 2005.
• [21] Петров Н. Н. Вопросы хирургической деонтологии. Л.: Медгиз, 1956. С. 3.
• [22] См.: Федеральный закон № 323-ФЗ от 21 ноября 2011 г. «Об основах охраныздоровья граждан в Российской Федерации». Статья 75. «Урегулирование конфликта интересов при осуществлении медицинской деятельности и фармацевтической деятельности».
• [23] Постановление Правительства Российской Федерации от 26.09.1994 № 1093(ред. от 1 декабря 2012 г.) «О порядке возмещения расходов, связанных с оказанием медицинской помощи, санаторно-курортным лечением и отдыхом военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, санаторно-курортнымлечением членов их семей, а также медико-психологической реабилитациейвоеннослужащих».
• [24] Об утверждении Методических рекомендаций по организации питания обучающихся и воспитанников образовательных учреждений. URL: http://docs.cntd.ru/document/902 343 508 (дата обращения: 18.06.2016).