Обязательства из неосновательного обогащения

Неосновательным обогащением называется поступление в имущество одного лица каких-либо частей имущества другого лица (вещи, денежные суммы, права требования и т. п.) либо сохранение в имуществе одного лица каких-то частей имущества, подлежащих передаче в имущество другого лица, когда для такого поступления или сохранения отсутствуют юридические основания.

Вообще, нужно сказать, что данный вид обязательств quasi ex contractu имеет много общего с реальными контрактами: и в том и в другом случаях обязательства возникали как следствие передачи вещи одной стороной другой стороне. Но имеется одно весьма существенное отличие: в реальных контрактах вещь переходила от одного лица к другому на основании соглашения сторон — у этого перехода был законный титул, causa; в нашем же случае обязательство возникало именно из факта нахождения вещи в имуществе одного лица за счет другого без законного на то основания — sine causa. В известных случаях это порождало обязательство первого лица возвратить неосновательное обогащение второму лицу. Важно, что юридические последствия здесь были сходны с обязательствами из договора (например, из договора займа), а не с обязательствами из деликта. При этом факт, порождавший обязательство sine causa, мог быть недозволенным действием, т. е. деликтом, но при этом эффект был quasi ex contractu, а не quasi ex delicto. Таким образом, при различении квазиконтрактных и квазиделиктных обязательств имеет значение не столько характер действий (или бездействий) сторон, сколько характер юридических (процессуальных) последствий.

Лицу, за счет которого другое лицо неосновательно обогатилось, давался кондикционный иск (condictio). Существуют три наиболее важных категории обязательств из неосновательного обогащения и, соответственно, три важнейшие категории кондикционных исков: во-первых, иск о возврате недолжно уплаченного; во-вторых, иск о возврате предоставления, цель которого не осуществилась; в-третьих, иск о возврате полученного вследствие кражи.

I. Иск о возврате недолжно уплаченного (condictio indebid). Ошибочный платеж долга, которого на самом деле не было, порождал обязательство лица, обогатившегося таким образом, вернуть полученное уплатившему (D., 12. 6; С., 4. 5). Для обогащения нет законного основания, каковым мог быть либо долг, либо animus donandi — желание лица проявить щедрость, одарить. Необходимы три непременных условия, чтобы человек мог добиться присуждения по condictio indebid:

• 1) одно лицо фактически уже осуществило платеж другому лицу, причем в полной уверенности, что тем самым оно погасило некий долг;
• 2) долг, погасить который намеревался уплативший, юридически не существовал. В каких именно случаях можно было говорить о «недолжно уплаченном» (indebitum)? Во-первых, в том случае, когда долг существовал, но был уплачен по ошибке не тому кредитору. Во-вторых, условный долг, уплаченный до наступления условия, приравнивался к несуществующему и подлежал возврату. В-третьих, недолжным являлся также долг, существовавший согласно цивильному праву, но пораженный перемпторной эксцепцией. Также важно указать на то, что к indebitum невозможно отнести платеж, осуществленный по натуральному обязательству; другими словами, если подвластный сын или раб взял в долг, то из данного обстоятельства предъявить иск было невозможно, ибо это — не цивильное, а натуральное обязательство, цивильное право для таких случаев не предполагало исковой защиты; однако, если подвластный все же уплатил свой долг, исполнил натуральное обязательство, то ни ему, ни его pater familias невозможно было предоставить condictio indebiti для истребования уплаченного назад. Кроме того, уплаченное раньше срока также не считалось за недолжно уплаченное и не подлежало возврату;
• 3) извинительное заблуждение как уплатившего несуществующий долг, так и принявшего его. Иными словами, платеж должен был быть произведен по ошибке, иначе кондикции не предоставлялась.

Condictio indebiti имела целью либо возврат самого обогащения тем лицом, которое его получило, либо возврат эквивалента этого обогащения (т.е. это — не штраф).

Casus 81.

Два брата находятся под отеческой властью; один дает взаймы другому; после этого оба наследуют своему отцу; должник уплачивает свой долг. Спрашивается: может ли он утверждать, что заплатил недолжное и требовать назад уплаченное посредством condictio indebiti? (При разборе данного случая рекомендуется обратиться к D., 12. 6. 38, а также: Пухта Г. Ф. Энциклопедия права. Ярославль, 1872. С. 49.).

И. Кондикция о возврате предоставления, цель которого не осуществилась (condictio causa data causa non secuta) — иск о возврате предоставления, исполненного неким лицом, ожидавшим некий результат, который впоследствии не осуществился (D., 12. 4; С., 4. 6). Например, даритель поручает одаренному какое-то исполнение, часто — израсходовать часть дара для указанной цели. Приняв дар, одаренный автоматически берет на себя обязательство. Если исполнение стало впоследствии невозможным, даритель мог предъявить к нему эту кондикцию. Условиями для вчинения данного иска были: (i) предоставление имущественной выгоды одним лицом другому лицу; (И) определенная цель, ввиду которой было осуществлено предоставление (например, переданы вещи в качестве приданого в связи с ожидаемым заключением брака); (iii) цель предоставления не осуществилась. Предметом этой кондикции было осуществленное предоставление.

Ш. Фуртивная кондикция (condictio furtiva) — иск о возврате полученного посредством кражи. Вор (fur), похитивший чужую вещь, совершал деликт (furtum), и, естественно, против него давался соответствующий деликтный штрафной иск — actio furti. Однако наряду с этим последним существовал еще и другой иск, построенный на иных началах, подобный искам из неосновательного обогащения. Этот второй иск, дававшийся потерпевшему в результате кражи, назывался фуртивной кондикцией (condictio furtiva). В данном случае вор рассматривался как лицо, неосновательно обогатившееся за чужой счет. Condictio furtiva давалась только собственнику вещи и, в отличие от иска из кражи, наследовалась как активно, так и пассивно. Вообще, в случае кражи потерпевший имел штрафной иск из кражи (actio furti; о нем см. подробнее ниже, § 157 «Кража»). Одновременно с ним можно было предъявить один из двух исков о возврате вещи: виндикацию (vindicatio геГ) либо фуртивную кондикцию (condictio furtive). Виндикация являлась, конечно, очень сильным средством, однако если вор успел избавиться от похищенного, например, продав украденную вещь в порту матросам иностранного корабля, и эта вещь уплыла в неизвестном направлении, то даже если вора найдут, виндикационный иск к нему предъявить невозможно, поскольку, как мы уже знаем, отвечать по виндикации может только тот человек, который обладает возможностью выдать вещь, т. е. ее владелец. Именно для таких случаев и нужна была condictio furtiva. Истцом в данном иске мог быть только собственник (как и в случае с виндикацией), а ответчиком являлся только вор или его наследник, причем даже тот, который к моменту засвидетельствования спора (litiscontestatio) уже не владел искомой вещью. В этом — преимущество кондикции перед виндикацией.

Целью condictio furtiva, как уже сказано, являлся возврат похищенного. Но поскольку «вор всегда в просрочке» (это один из базовых принципов римского права), постольку именно на нем лежал риск случайной гибели или порчи вещи (periculum). Из этого следует, что в рамках фуртивной кондикции можно было требовать денежное возмещение, исчислявшееся в форме наивысшей рыночной стоимости, которую имела похищенная вещь между моментом похищения и моментом присуждения. Плоды, как реально состоявшиеся, так и те, которые можно было получить, если бы вещь оставалась у хозяина, также возмещаются по этому иску. В случае, если принимавший долг знал, что этот последний на самом деле не должен уплачиваться (indebitum), тогда иск о возврате недолжно уплаченного (condictio indebiti, см. выше, п. I) заменялся на фуртивную кондикцию.