Итоговая проверка непрерывности по формальным признакам и восполняющее ее текущее обеспечение непрерывности по существу

К чему я вас подвожу? К чему все это говорю? К тому, что проверка надписей на ордерной бумаге осуществляется исключительно по формальным признакам. Страшно ли это или нет? Может ли попасться какая-нибудь поддельная, подложная, вымышленная подпись? Может. Но в этом самом по себе ничего ужасного и страшного нет. Если перед нами нормальные живые люди… хотя бы одно-единственное живое лицо, давшее настоящую подпись на вексель… а оно ведь всегда будет — им будет тот, кто «сочинил» этот вексель. Так вот: как только мы придем с требованием к этому лицу, — а мы видели, что рано или поздно мы к нему с этим требованием придем, — ему ничего не останется, как расплатиться по векселю. А оно само перед собой уже никаких обязанных лиц не имеет и точно знает, что никто прежде него этот документ не выдавал, не подписывал, что все он придумал сам. То есть даже при том, что речь идет о проверке по одним только формальным признакам, что ни подлинности, ничего другого никто не проверяет — неважно! Даже такой подход вполне позволяет развязать отношения по этому документу.

Есть также еще одно очень простое соображение. Когда вы — первый приобретатель, и в вашу пользу выдается вексель, — то вполне естественно, что прежде чем соглашаться на получение такого векселя, подписанного определенным лицом, вы… что вы сделаете? Очевидно, для начала вы удостоверитесь в личности подписавшего, а затем (если он собирается подписать вексель не от своего собственного имени, а от имени какого-нибудь другого лица, например, как генеральный директор того самого ООО «Ромашка») — проверите, есть ли у этого лица полномочия выдавать вексель… от имени пресловутого ООО «Ромашка». Удостоверились? Да, перед вами именно определенное лицо, с ним все хорошо в смысле имущественной состоятельности, правои дееспособности плюс вы готовы поверить его честному вексельному слову — прекрасно, вексель подписывается и вам выдается, не вопрос. Не от себя подписывает, а от «Ромашки»? — проверили полномочия; допустим, все хорошо, они имеются, — опять-таки, у вас появляется вексель. Обращаю ваше внимание: пока он подписан единственный раз — векселедателем — но его подпись (внимание!) подлинная.

Дальше вы решаете продать этот вексель и находите некоего господина — потенциального покупателя. Тот говорит: пиши индоссамент. Вы отвечаете: пишу (и действительно принимаетесь писать). «А прежде чем писать или подписывать этот индоссамент, — уточняет ваш будущий контрагент, — ты, пожалуйста, еще покажи мне, опять же, кто ты такой (чтоб я понимал, что ты и есть тот самый первый приобретатель, который должен подписать первый индоссамент), плюс (если подписываешь от „Ромашки“) — покажи полномочия, которые позволяют тебе совершать такую сделку. От чужого имени». Естественно, вы вынуждены эти требования выполнить — иначе потенциальный контрагент сделает вам ручкой и поиски того, кому бы «впарить» ненужный вексель придется начать заново. Также произойдет и в отношениях второго приобретателя с третьим, третьего — с четвертым, четвертого — с пятым и так далее. Иными словами, вопрос о подлинности подписей на ордерной бумаге, о самоличности и об уполномоченное™ тех или иных лиц, которые их поставили — он, как выясняется сейчас, на самом-то деле тоже держится на контроле, но кем же и когда? — лицами, которые непосредственно участвуют в соответствующих отношениях, причем прежде, чем они в эти отношения вступают. Вопрос о личности и полномочиях векселедателя выясняет первый приобретатель; о личности и полномочиях первого приобретателя — второй приобретатель; о личности и полномочиях второго — третий приобретатель и так далее. В итоге на самом деле, что же получается? Если исключить вариант, когда мы имеем «сочиненную» ценную бумагу от начала до конца, если этот вариант мы не рассматриваем (потому что рассмотрели его прежде), если мы теперь берем во внимание вариант, когда кто-то действительно что-то подписал и выдал, то есть еще и определенная гарантия подлинности этих подписей и полномочий тех, кто их поставил. Кем она обеспечивается? — непосредственными участниками соответствующих правоотношений. Тот, кто общается с векселедателем, устанавливает личность и полномочия векселедателя; тот, кто общается с первым индоссантом, — проверяет личность, компетенцию, полномочия, правоспособность первого индоссанта и так далее: каждый проверяет личность и полномочия своего непосредственного правопредшественника. Не проверять? — можно, но очень рискованно: чрезвычайно увеличивается риск нарваться на «сочинялово», т. е. на вымышленный вексель или вымышленную подпись. К кому вы потом пойдете, если что? — вы даже вашего непосредственного контрагента разыскать не сможете! Вот и выходит, что осуществляемая в последующем одна только формальная проверка непрерывности ряда индоссаментов со стороны должника — это нормально, поскольку проверка по существу уже была произведена.

Бывают ситуации, когда народ пытается там перестраховываться и прежде чем приобретать ту или иную ценную бумагу, заставляет держателя этой бумаги: давай-ка мы вместе сходим к должнику и выясним, а действительно ли он такую бумагу выдавал, а подлинный ли это документ, а вообще откуда ты взялся, кто ты такой и так далее. Скажем так: вот эти перестраховочные меры они — что вам дают? Они дают некоторую материально-правовую защиту ваших интересов. Вы можете убедиться в том, что перед вами — лицо, действительно обязанное по бумаге, действительно имеющее право по бумаге и так далее. А надо оно вам или нет? Строго говоря — с точки зрения ценной бумаги — нет, не надо. Все равно, когда вы придете требовать по бумаге… даже если вы принесете три папки доказательств того, что именно вы управомоченное лицо, но саму бумагу принесет другое лицо, и к тому же ею формально легитимированное, то вы не получите ничего, а этот последний получит все. Даже при том, что кроме бумаги он не принес ничего другого, это не означает, что ему откажут в исполнении — как раз не откажут. Несмотря на вагон доказательств вашего права. Поэтому я не уверен в том, что это имеет смысл делать. Разве только, опять-таки, для целей предупреждения факта приобретения поддельной ценной бумаги — больше ни для чего.