Преодоление отчуждения: AuFHEBUNG DER ARBEIT

В капиталистическом обществе деятельная, творческая сущность человека оказывается отчуждённой, а потому и обесчеловеченной, приносящей не радость творческой реализации самого себя в природном материале, а утомление, страдание, унижение и боль. Глубинное существо отчуждения лежит именно в отрыве субъекта от объекта в том плане, что в рамках определённым образом устроенной социальной структуры объекты, являющиеся воплощением человеческих сущностных сил, становятся по отношению к своим создателям чуждыми, чужими, не-своими в смысле противостояния человеку. Такого противостояния, когда мы работаем в бесчеловечных условиях (и материальных, и психологических) только потому, что нам надо чем-то набивать себе брюхо, чтобы не умереть с голода. Когда мы производим своим трудом ценность, но при этом данная ценность противостоит нам в виде товара в магазине.

Таким образом, существо отчуждения, в том смысле, в каком его понимает Маркс, генетически фундировано в феномене частной собственности на средства производства. Отчуждение делает повседневную жизнь рабочих (наиболее важной части населения) невыносимой, бесчеловечной, скотской. Поэтому для Маркса главной целью была задача освобождения общества от этого обесчеловечивающего отчуждения, которое проявляется не в каких-то метафизических формах, как это имеет место у экзистенциалистов^,), а в виде действительного повседневного голода, страдания, взаимной равнодушности и ненависти. Преодолеть эти скотские отношения значит вернуть деятельности её свободу, вернуть человеческую сущность связке человек — мир. А это, по Марксу, можно сделать только посредством устранения тех социальных условий, которые породили бесчеловечность, т. е. посредством устранения частной собственности, дающей основу для развёртывания отчуждения как в форме от-своения, так и в форме равнодушной разобщённости. Для Маркса такое возвращение к человеческой сущности означает осуществление присвоения объекта (преодоление Entaufiermg) и эмансипации духа (преодоление Entfremdung). Учение Маркса о социалистической^[1]

революции как раз-то и представляет собой учение о таком преодолении и возвращении домой*^[2][3][4][5]'.

Но если социалистическая революция представляет собой действительное уничтожение отчуждения, то идеология™, по Марксу, составляет ложное, иллюзорное его снятие. Если «внутренняя жизнь животного совпадает с внешней»^{, 3)} — это основа бесконфликтного бытия, домашности (die Hausheit), то отчуждённый труд делает человеческое существо бездомным. Бездомность — это конфликт, дисгармония между экзистенцией и природой; это бытие человека, погруженного внутри разорванности вообще-бытия—сущего (Das Vollsein); это неподлинное, неистинное бытие, приносящие только лишь страдания и боль, внутреннее опустошение, извращение и деградацию личности.

Преодоление этого конфликта, а также и его осознание, в которое человек оказывается погруженным в силу объективных и субъективных условий своего наличного бытия, осуществляется в идеологии¹⁴', которая принимает различные формы (религия, искусство, философия, наука, политика) и наполняется самым различным содержанием в самые различные исторические эпохи. Преодоление отчуждения, конфликта в идеологии достигается через полагание единства отчужденных сторон.

Примером одного из первых символов такого единства может служить идея анимизма, в которой отчужденная природа наделяется точно такой же душой, каковой обладает и человек, — но в самом скором времени из-за развития техники, а значит, еще большего отчуждения, это единство (истина) превращается в иллюзию, — и с необходимостью полагается новое символическое единство.

Идеологические символы реальное небытие замещают иллюзорным бытием; помимо этого они также восполняют недостающие у человека силы, но и это восполнение оказывается восполнением насквозь воображаемым. То, что любая идеология признает «истиной», есть не что иное, как иллюзия, позволяющая выжить и хоть на какое-то короткое время снять боль. Поэтому прав Маркс, называя религию опиумом, ибо опиум — наркотик, analgines^{i), на время строящий иллюзорным счастливым мир. Но все мы, к сожалению, знаем, что рано или поздно эти иллюзии разобьются и их место займет, как и прежде, страшная, омерзительная реальность страдания.

Идеологический символ изначально есть соединение отчужденной природы и отчужденной экзистенции, следовательно, он как иллюзорное снятие страдания есть отчужденное понятие, т. е. отчужденное (ложное) снятие. В самом символе заложена отчужденность, неподлинность, — поэтому любая идеология, поскольку она есть конструирование символического бытия (мифа), всегда оказывается, в конце концов, ложной. И именно поэтому в таких бесчеловечных условиях возможен только один-единственный взгляд на человека — абсолютный пессимизм, ибо человек обречен на бездомность, ибо человек обречен на страдание. Все его бытие, от рождения до самой смерти, есть непрерывно разворачивающаяся трагедия, в конце которой все рано или поздно покидают бытие, эту юдоль печали, обитель слез (Lacrime Rerum), проклиная и жизнь и смерть одновременно. Человеческое бытие — это бытие страдающего существа^[6]

par excellence. И самым глубинным стремлением Маркса, направлявшим всю его теоретическую и практическую деятельность, было как раз стремление к освобождению от этого страдания, а значит, стремление к разрушению тех причин, которые породили это страдание.

В капиталистических условиях инвариантная «человеческая природа вообще» реализуется в отчуждённой, бесчеловечной форме. Поэтому, когда Маркс говорит об «уничтожении труда» (Aufhebung der Arbeit), то он всегда ведёт речь об уничтожении отчуждённой формы человеческой деятельности, а вовсе не о преодолении подлинной деятельности (Selbstbetiitigung). Напротив, процесс Aufhebung der Arbeit только и приводит к восстановлению Selbstbetiitigung, к возвращению к подлинности человеческого присутствия.

Основополагающие тексты об «уничтожении труда» содержатся в совместном произведении молодых К. Маркса и Ф. Энгельса — «Немецкой идеологии». В одном месте главы I говорится: «при всех прошлых революциях характер деятельности всегда оставался нетронутым, — всегда дело шло только об ином распределении этой деятельности, о новом распределении труда между иными лицами, тогда как коммунистическая революция выступает против прежнего характера деятельности, устраняет труд»^(,). И далее в рукописи было перечёркнуто: «современную форму деятельности, при которой господство…» Здесь совершенно ясно и недвусмысленно сказано, что «труд» (Arbeit) есть особая, конкретно-историческая форма «деятельности» (Tiitigkeit). И этот «труд», под которым понимается принудительно-вынужденная несвободная, отчуждённая форма деятельности, не просто должен быть «освобождён», но уничтожен: «Современное государство, господство буржуазии, основано на свободе^[7]

труда… Свобода труда есть свободная конкуренция рабочих между собой… Труд уже стал свободным во всех цивилизованных странах; дело теперь не в том, чтобы освободить труд, а в том, чтобы этот свободный труд уничтожить"⁰¹. В другом месте Маркс и Энгельс говорят, что разделение труда и классовая структура общества могут быть устранены лишь «путём уничтожения частной собственности и самого труда»^[8][9].

Но во всех этих случаях речь идёт о том, что труд есть отчуждённая форма человеческой деятельности (сущности), которая требует своего преодоления. Принципиально это означает три момента: во-первых, необходимость элиминации условий частной собственности на средства производства, т. е. преодоление отчуждения труда и его освобождения до состояния свободной деятельности; во-вторых, создание таких условий, при которых эта свободная деятельность станет целью, а потому и будет приносить удовольствие и радость; и, в-третьих, наконец, создание условий постепенного элиминации материального вынужденного труда. Собственно говоря, такое состояние общества Маркс называет социализмом (коммунизмом).

Социализм (коммунизм) для Маркса — это не просто состояние общества, в котором все только сыты и довольны. Такого быдловского состояния можно достичь и при высокоразвитом капитализме максимального производства и максимального потребления. Но такое бытие назвать человеческим не повернётся язык даже у самого радикального человеконенавистника^[10]. Нет, социализм означает нечто совершенно иное, а именно:

«социализм — это отмена человеческого самоотчуждения, возврат человека к его подлинно человеческой сущности. Он есть истинное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и другими людьми, это разрешение спора, противоречия между сущностью и существованием, между опредмечиванием и распредмечиванием, между свободой и необходимостью, между человеческим индивидом и родом человеческим. Это и есть разгадка тайны истории…

Для Маркса социализм означал общественный порядок, который позволит осуществить возврат человека к себе самому, единство сущности и существования, преодоление разрыва и антагонизма между субъектом и объектом, которое приведет к очеловечению природы. Это будет мир, в котором человек не будет чужим среди чужих, а будет чувствовать себя как свой среди своих"^[11][12].

• [1] «Если разговоры об «Entfremdung» оборачиваются затеей выстроитьновую «Entfremdungsphilosophie» которая превращает «Entfremdung» в некуюкосмически-онтологическую, в универсально-логическую характеристику всейпрошлой, настоящей и будущей культуры человечества — как её материального, так и духовного аспекта, то и марксист, и гегельянец будут против этого одинаково возражать. Ибо как у Маркса, так и у Гегеля главный интерес заключается не только и не сколько в том, чтобы констатировать факт «Entfremdung"сколько в том, чтобы найти способ ликвидации, der Aufhebung этого состояния» (Ильенков Э. В. Философия и культура. М., 1991. С. 149.).
• [2] См. по этому поводу весьма нетривиальную интерпретацию раннихработ Маркса: Платонов С. После коммунизма: Книга, не предназначеннаядля печати. М., 1990.
• [3] 0 Весьма интересное исследование идеологии в понимании Марксасм.: Баллаев А. Б. Проблема идеологии в творчестве Карла Маркса // Балла-ев Л. Б. Читая Маркса. М., 2004. С. 107−143.
• [4] Фейербах Л. Собрание сочинений. В 2-х тт. Т. 1. С. 7.
• [5] «Если мы … будем говорить об идеологиях, то их нужно будет понимать не в общепринятом ныне дезориентирующем смысле (как изначальноложное осознание действительности), а так, как их определил Маркс в Предисловии к «Критике политической экономии','а именно как формы, «в которых люди осознают этот конфликт' (возникающий на основе общественного бытия. — Д.Л.) «и борются за его разрешение»» (Лукач Д. К онтологииобщественного бытия. Пролегомены. М., 1991. С. 37−38). Определение идеологии у Маркса, о котором говорит Д. Лукач, см. в: Маркс К., Энгельс Ф. Соч.2-е изд. Т. 13. С. 7.
• [6] Обезболивающее (греч.).
• [7] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 70. Ср. немецкий оригинал: «in alienbisherigen Revolutionen die Art der Tatigkeit stets unangetastet blieb und es sichnur urn eine andre Distribution dieser Tatigkeit, urn eine neue Verteilung derArbeit an andre Personen handelte, wAhrend die kommunistische Revolution sichgegen die bisherige Art der Tatigkeit richtet, die Arbeit beseitigt».
• [8] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 192. Хотя, ср.: «Труд для Марксаэто деятельность, а не товар. Сначала он называл работу словом «деятельность"(TiiUgkeit), а не словом труд (Arbeit) и говорил об отмене (Aufhebung der Arbeit) труда как цели социализма. Позднее, когда он стал проводить грань междусвободным и отчужденным трудом, он стал употреблять понятие «освобождение труда» (Befreiung der Arbeit)» (Фромм Э. Марксова концепция человека, § 4// Фромм Э. Душа человека. М., 1992).
• [9] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 54.
• [10] Подчеркнём ещё раз, что материальное благосостояние для всех — этоматериальный базис социализма, необходимое, но недостаточное условие для
• [11] его осуществления. Организация производства, потребления, повседневного бытия, исключающего отчуждение — второе необходимое условие. Какнам представляется, оба эти процесса должны осуществляться одновременно. Сегодня же (да и в реальном социализме так же) упор делается только напервый пункт — материальное удовлетворение, но при этом никого не волнует и не интересует то, что происходит радикальное углубление отчуждения.
• [12] Фромм Э. Марксова концепция человека, § 6 // Фромм Э. Душа человека. М., 1992.