Особенности политической мысли США XIX в

В XIX столетии развитие политической мысли в США шло своим, оригинальным путем. В это время принципиальным отличием американской мысли от европейской было отсутствие противостояния между либерализмом и консерватизмом в их традиционном понимании, поскольку в США — стране первопоселенцев — не было почвы для устойчивых феодальных пережитков, а значит, и питательной среды для дворянской реакции и чиновничьебюрократического консерватизма. Более того, американский либеральный республиканизм был по многим параметрам последовательнее, смелее своего европейского аналога, апеллируя к идеям аграрной демократии и превознося земледельца как главную производительную силу. Это достаточно четко выражено в труде «Исследование принципов и политики правительства Соединенных Штатов» фермера из Вирджинии Джона Тейлора, который придерживался традиций Джефферсона. Им разоблачается не столько земельная, сколько денежная аристократия, особенно усилившаяся после англо-американской войны в ходе манипуляций с бумажными деньгами и консолидации государственного долга.

Позже на предостережение Тейлора отреагировал выдающийся государственный деятель, президент США Эндрю Джексон, который в начале 1830-х гг. в борьбе со Вторым национальным банком США использовал некоторые аргументы своего предшественника. В частности, в президентском послании от 10 июля 1832 г., содержащем вето на законопроект Конгресса о продлении банковских полномочий, говорилось: «Любая монополия и все исключительные привилегии даруются за счет народа, который вправе ожидать за них справедливое вознаграждение. Многие миллионы, которые этим актом предлагают подарить держателям акций существующего банка, прямо или косвенно лишат американских тружеников части их заработка»^[1].

В 1830—1850-е гг. в ходе публичных дискуссий в США все резче обозначается тема рабства и сохранения американского федеративного государства. Ведущими представителями полярных точек зрения здесь были южанин Джон К. Кэлхун (1782—1850) и северянин Дэниел Уэбстер. Кэлхун, прошедший многие ступеньки политической карьеры (он был военным министром, конгрессменом, сенатором), в течение жизни проделал интеллектуально-политическую эволюцию от джефферсонианца до идеолога рабовладельческой аристократии южных штатов. Вместе с тем в поисках конституционной защиты интересов Юга он обратился к двум ведущим политическим школам. «У республиканцев джефферсоновского толка он заимствовал близкое ему по духу учение о правах штатов, выдвигаемое в противовес принципу централизации, у федералистов же школы Монтескье — теорию государства, основанного на строгом равновесии сил». Объединив эти теории, он подверг их существенной переработке. «По его мнению, главной ошибкой сторонников Джефферсона была их вера в то, что демократическое большинство обязательно служит делу политической справедливости, а просчет федералистов явился результатом их убеждения, что разделение властей, обусловленное конституцией, достаточно для того, чтобы воспрепятствовать деспотическому правлению»^[2]. Кэлхун считал, что в этой ситуации штатам надо предоставить право вето на действия федерального правительства, и это соответствовало его концепции, согласно которой изначально Американский союз заключили штаты, сохранив за собой право выхода из него.

Иной была точка зрения представителя свободных северных штатов сенатора Уэбстера. В своей речи «Конституция не является договором между суверенными штатами» 16 февраля 1833 г. он подчеркнул, что высший закон страны является актом народного волеизъявления, он исключает посреднический суверенитет штата, а значит, договор о федеративном союзе нерасторжим. В дальнейшем, однако, популярность Уэбстера как общественного деятеля, отстаивающего целостность США, начала падать, поскольку в 1850-е гг. он занял примиренческую позицию в отношении территориальной экспансии и политических амбиций южных штатов, за что подвергся критике со стороны противников рабства — аболиционистов.

Победа Севера над Югом в Гражданской войне 1861 — 1865 гг. ликвидировала угрозу единству страны и создала общественный климат национального единения. Поэтому в политической мысли получает развитие тезис о безусловно сильном, централизованном государстве. Теодор Дуайт Булей, профессор греческого языка и президент Йельского университета, противник демократии и атеизма, в своей работе «Политическая наука, или Государство» выступал против естественно-правовой теории в духе новоанглийского пуританизма. «Естественные права, — утверждал он, — суть права, принадлежащие человеку от природы — ими наделил его бог; государство же — это моральный посредник, оно берет начало в обычае и призвано охранять и гарантировать подобные права»^[3]. Булей был противником малорегулируемого государства, приветствуемого классическим либерализмом, и одновременно с настороженностью относился к жесткому государственному патернализму. «Свой идеал государственной власти он видел в правлении коннектикутской олигархии, когда однородное по составу народонаселение с простыми обычаями сельских жителей, послушное предписаниям религии и нравственному руководству своих пастырей, пользовалось благами устойчивого правительства, состоявшего из испытанных администраторов»^[4].

Другой, более молодой представитель политической мысли Вудро Вильсон (1856—1924), будущий президент США, в произведении «Правление конгресса» критиковал законодательную власть, которая якобы полностью оттеснила на задний план власть исполнительную. По мнению Вильсона, лидеры палаты представителей — это председатели ее постоянных комитетов. Эти деятели действуют разрозненно, «не образуют совместно действующего целого, как министерство…». Однако нарисованная картина нс опиралась на личные наблюдения, была довольно искажена, преуменьшала властные возможности президента и подгонялась иод заранее сформулированную концепцию.

По мере включения США в колониальный раздел и передел мира в американской общественно-политической мысли получили развитие и внешнеполитические сюжеты. Изучавший в течение трех лет в Германии политические науки и историю Джон Бэрджес (1844—1931), преподававший свыше полувека в Колумбийском университете, автор «Политической науки и сравнительной политики», развивал расистско-экспансионистские идеи особой миссии «тевтонских народов» и неполноценности «неарийских народов»: «американские индейцы, азиаты и африканцы никогда не станут сколько-нибудь политически активными народами…». По его мнению, американская федеральная система «сочетает империализм римлян, местную автономию греков и индивидуальную свободу тевтонцев». Наступит время, когда она «станет образцом для всех остальных наций»^[5].

В то время как Бэрджес и его сторонники приветствовали первые успехи американского империализма в ходе испано-американской войны 1898—1899 г., группа американских интеллектуалов (а вместе с ними и известный сталепромышленник и филантроп Эндрю Карнеги) выступала с антиэкспансионистских позиций. Приверженец классического либерализма и противник сильного государства Эдвин Л. Родкин (1831 — 1902) был критиком милитаризма и защитником демократии. Обращаясь к исторической аналогии, он писал: «Мы знаем, что случилось с Римской республикой, когда она стала всесильной… Когда у нее уже не было соперников, которые бросали бы вызов ее силе, милитаризм поглотил ее силу. Одна гражданская война следовала за другой, пока республика не превратилась в монархию, которая дала ей мир в обмен на свободу»^[6].

Бывший министр внутренних дел, публицист и один из лидеров германского землячества в США Карл Шурц (1829—1906) выдвигал более практические аргументы против экспансии. Под влиянием географического направления в социологии он обращался к доктрине компактности территории США и однородности расового состава населения. По его мнению, прежняя, континентальная экспансия осуществлялась в умеренной климатической зоне, в которой «могут процветать демократические институты и куда народ США может переселяться большими массами». Новая, островная, экспансия, направленная на присоединение испаноязычных Филиппин с азиатским населением, вызовет необходимость его представительства в конгрессе и «вместе со всем этим толпу испано-американских политиков, известных как самые беспорядочные, безнравственные и подверженные коррупции политики в мире». Как полагал Шурц, народы тропических стран не дали еще примеров демократии. Вместе с тем он считал, что присоединение Филиппин без предоставления их жителям американского гражданства еще более недопустимо и подрывало бы республиканские устои: «В недрах каждой человеческой общины заложен священный зародыш самоуправления, являющийся стимулом человеческого бытия. Всякий правитель, будь то президент или царь, который попытается потушить эту священную искру, повинен в жесточайшем преступлении»^[7].

Несомненно, на американскую политическую мысль в XIX в. определенное влияние оказали европейские авторы. С наибольшим вниманием американцы читали тех из них, которые писали об их стране. Французский либерал Алексис де Токвиль по следам своей 10-месячной командировки в США, куда французское правительство послало изучить опыт американских тюрем, написал труд в двух книгах и шести частях «Демократия в Америке». Первые две части написаны с опорой на факты и личные наблюдения, в последующих частях содержатся в основном политико-философские обобщения, которые не воспринимаются с достаточной легкостью и непринужденностью.

В центре внимания автора — демократия, сердцевиной которой является равенство. Демократия была изначально присуща американским колонистам, а впоследствии еще более укреплялась. «Вспыхнула Американская революция. Принцип народовластия вышел за пределы общины и распространился на сферу деятельности правительства; все классы пошли на уступки ради торжества этого принципа; во имя его сражались и побеждали, он стал наконец законом законов». Ныне, подчеркивает Токвиль, «народ участвует в составлении законов, выбирая законодателей; участвует он и в претворении этих законов в жизнь — путем избрания представителей исполнительной власти»^[8].

Французский политолог особо подчеркивал удивительно децентрализованный характер управления американским государством, что, однако, не сказывалось на его политической устойчивости. Начиная с анализа деятельности общин и штатов, в отношении федерального правительства он делает вывод, что оно построено в соответствии с конституционно-политическим опытом штатов. При этом ему кажется, что «президентская власть существует как бы возле законодательной власти и является более низкой по уровню и зависимой от законодательной»^[9].

Партиям Токвиль не уделил должного внимания. Видимо, это объяснялось как мировоззрением автора — конституционного монархиста, так и его личным опытом, ибо во Франции партии были еще крайне неразвиты. Можно также полагать, что невнимание Токвиля к партийной проблематике диктовалось специфическими условиями США начала 1830-х гг., когда старые партии (федералисты и джефферсоновские республиканцы) пришли в упадок, а новые еще не успели сформироваться.

Зато более проницательным проявил себя французский путешественник по отношению к печати. Обращая внимание на отсутствие каких-либо ограничений для издательской деятельности, он констатирует ее повсеместность и связывает ее с особенностями государственного устройства: если во Франции «почти вся власть прессы сосредоточена в одном месте и, можно сказать, в одних руках, так как органы прессы немногочисленны», то «в Соединенных Штатах нет столицы: свет, в смысле власть, рассеян по всей огромной стране». Более того, в Америке «политическая жизнь… но редко в ее основе лежат глубокие страсти», ибо Америка — страна процветающая. В итоге «во Франции коммерческие объявления занимают ограниченное место в газетах… самая насыщенная часть газеты — та, что освещает политические споры. В Америке три четверти огромной газеты, развернутой перед вашими глазами, заполнены объявлениями»^[10].

Жанр политического бытописания продолжил через полвека другой иностранец — английский парламентарийлиберал Джеймс Брайс. Он совершил три путешествия по Америке, посетив все ее уголки, глубоко познав страну^[11]. Как отмечал он в предисловии к труду «Американская республика», «в глазах Токвиля Америка была, главным образом, отчизной демократии, таким идеалом демократического управления, который был в высшей степени поучительным для Европы, в особенности для Франции. Мы обязаны Токвилю не столько описанием страны и ее жителей, сколько полным тонких замечаний и возвышенных идей трактатом о демократии». Брайс же, как он писал сам о себе, «заботился не столько об оценке достоинств этой системы управления, сколько о верном описании государственных учреждений и народа»^[12]. Настроенный более критически и сравнивающий американские порядки с институтами английской конституционной монархии (которая воспринимается им некритически), он оказался более точен в своих оценках, шла ли речь о политических партиях или партийных боссах, печати или избирательной системе. Но все же, как подчеркивал однофамилец англичанина, американский общественный деятель Л. С. Брайс, английский либерал далеко не беспристрастен и элитарен по своему духу: он «видит Америку через ободок стакана с шампанским, мелодии мягкой музыки и улыбки прекрасных женщин. Он видит, какой Америке следует быть, а не тем, чем она является…»^[13].

И с этим замечанием трудно не согласиться. «Поскольку А. де Токвиль описывал американскую демократию на заре ее юности, когда ее пороки были малозаметны, его оптимистический взгляд простителен в отличие от несомненного идеологического снобизма и ангажированности британского коллеги полвека спустя», в эпоху коренной общественной трансформации и острейших социальных конфликтов^[14].

• [1] Цит. по: Романова, Н. X. Реформы Э. Джексона. 1829−1837 /Н. X. Романова. — М" 1988. — С. 108.
• [2] Паррингтон, В. Л. Основные течения американской мысли. Т. II /В. Л. Паррингтон. — М., 1962. — С. 93, 94.
• [3] Паррингтон, В. Л. Указ. соч. Т. III. — М., 1963. — С. 167—170.
• [4] Паррингтон, В. Л. Указ. соч. Т. III. — М., 1963. — С. 167−170.
• [5] Цит. по: Дементьеву И. П. Идейная борьба с США по вопросам экспансии (на рубеже XIX—XX вв.). — М., 1973. — С. 82, 83.
• [6] Цит. по. Дементьев, И. II. Идейная борьба с США по вопросам экспансии (на рубеже XIX—XX вв.). — М., 1973. — С. 226, 227.
• [7] Там же. — С. 231−233.
• [8] Токвиль, Л. Демократия в Америке / А. Токвиль. — М., 1992. —С. 63.
• [9] Там же. — С. 109.
• [10] Токвиль, Л. Демократия в Америке / А. Токвиль. — М., 1992. — С. 151.
• [11] См.: Ions, Е. James Bryce and American Democracy / E. Ions. — L., 1968.
• [12] Брайс, Дж. Американская республика. Ч. 1. / Дж. Брайс. — М., 1889. — С. 4.
• [13] Bryce, L. S. Errors in Professor Bryce’s Commonwealth / L. S. Bryce //North American Review. — 1889. — March. — P. 354.
• [14] Саламатин, Л. Ю. Алексис де Токвиль и Дж. Брайс об американскомгосударстве, политических партиях и печати / А. Ю. Саломатин // Актуальные проблемы политики и нрава. Вып. 4. — Пенза, 2002. — С. 153.